Дневник Агнес Грюм (гет)

* * *

Утро первого сентября 1991 года было суетливым.

Я жутко нервничала. Аластор тоже. И лишь Хук утирала скупую слезинку, глядя на мои последние попытки впихнуть в чемодан жизненно необходимые, по моему мнению, вещи, и бормотала:

— Маленькая мисс Грюм так подросла!.. Маленькая хозяйка уже такая взрослая — едет в Хогвартс учиться!..

Я снова схватила билет и перепроверила время, согласно которому поезд будет отходить со станции. Время не изменилось и осталось таким, каким было и час, и два часа до этого. Потом бросила взгляд на часы — они показывали десять часов утра. Затем спросила у отца:

— Мы же трансгрессируем, да?

— Да, ровно через сорок минут, — проворчал Аластор. — Еще целая прорва времени, которое ты можешь потратить на что-нибудь полезнее бессмысленного мельтешения по дому.

Я чинно уселась на диван, посидела спокойно пару мгновений и снова убежала в комнату — совсем забыла взять с собой корм для Олафа!

Олаф — это мой личный совёнок, которого отец подарил мне год назад, и которого мы дрессировали сами. Вернее, им занимался Аластор, а я просто наблюдала, периодически поглаживая его перышки и подкармливая. Своё имя он получил за свое колоссальное сходство со снеговиком из «Холодного сердца» — такой же милый, умный и большой любитель объятий. И, да, мне все равно на то, что в этом мире этот мультфильм еще не вышел — и выйдет ли? Ассоциация у меня была мгновенная, а Аластор ничего не сказал, лишь похвалил выбор имени — мол, хорошее, добротное и суровое, самое то для почтовой совы.

Клетку для Олафа было решено не тащить с собой — Грюм сказал, что совёнок сам прилетит в совятню Хогвартса. Так что моя поклажа состояла из одного, но большого чемодана.

Спустя сорок минут мы вышли на улицу, я вложила свою ладошку в руку отцу, и мы трансгрессировали. Ощущения были не из приятных, но я настояла именно на трансгрессии — во-первых, я давно хотела попробовать, но особой надобности в этом не было; во-вторых, боязно было столкнуться по пути с Уизли и задержать их ненароком — все-таки мне бы крайне не хотелось, чтобы сюжет менялся, особенно в моментах, касающихся Гарри Поттера. Или, возможно, я просто трусила перед скорой встречей с Мальчиком-Который-Выжил, не знаю.

Мы появились в закутке неподалеку от основного скопления людей — учеников и родителей.

На платформе оказалось огромное количество народу, но я опытным взглядом сразу нашла рыжие макушки семейства Уизли и на буксире потащила Аластора к ним.

— Миссис и мистер Уизли!

— О, Агнес, детка, здравствуй, — тепло улыбнулась Молли. Аластор и Артур пожали друг другу руки. Вокруг крутились близнецы, а Джинни, которая станет первокурсницей только в следующем году стояла рядом с отцом и с любопытством смотрела по сторонам. Перси рядом не было — видимо уже начал выполнять обязанности старосты.

Да, Перси — староста, но это я помнила не сколько из оригинальной истории, сколько из-за того, что он все уши мне прожужжал про свою должность. Кажется, что даже упырь на чердаке дома Уизли знает, кто получил значок старосты Гриффиндора в этом году.

— О, Мерлин, как быстро летит время, — Молли подошла ко мне и крепко обняла. — Ты так выросла, уже едешь в Хогвартс. Пиши нам тоже, хорошо? Мы всегда будем рады общению с тобой.

— Хорошо, миссис Уизли, — пробормотала я, до сих пор прижимаясь к ней.

— Фред и Джордж помогут занести твой чемодан. Слышали? — обратилась к близнецам она.

— Спасибо, — я, наконец, отлипла от нее.

Я взглянула на Хогвартс-экспресс — алый паровоз был огромен, и сейчас множество студентов брали его на абордаж, заталкивая свои чемоданы внутрь.

Неловкие первокурсники, для которых это был их самый первый и волнующий опыт, и энергичные второкурсники, которые соскучились по школе и своим новым друзьям. Решительные третьекурсники, стремящиеся поскорее убежать из-под бдящего ока родителей, и вальяжные четверокурсники, которым в этом учебном году еще не грозили никакие экзамены. Беспокойные пятикурсники и семикурсники, наоборот, сдающие СОВ и ЖАБА, и шестикурсники, балансирующие на тонкой грани беспокойства по поводу учебы и подросткового раздолбайства.

Наблюдать за ними было увлекательно. У меня захватывало дух только от одной мысли, что сейчас я нахожусь рядом с теми, с кем я буду учиться ближайший год.

Внезапно на мою макушку упала широкая рука отца и ласково потрепала по волосам.

Я привыкла к тому, что Аластор очень редко проявлял свою привязанность словами. Гораздо чаще он делал так, превращая мою прическу в воронье гнездо.

И в этом прикосновении я ощущала все то, что он не мог сказать словами.

Его заботу. Он действительно был очень заботливым. Аластор всегда старался узнать, как я — как мое самочувствие, мое настроение, что нового я узнала за сегодняшний день. Он старался уделять мне внимание по мере своих возможностей.

Его печаль. Я чувствовала, что расстроен тем, что долгое время не сможет видеться со мной. Чувствовала, что будет скучать и с нетерпением ждать встречи.

Его гордость. Я видела, как он одобрительно кивал, или как еле уловимо уголок его губ полз вверх, когда я отвечала его словами, фразами или действиями.

Его любовь. То, какой отеческой любовью лучились его глаза, мне кажется, мог видеть каждый. Такое всегда видно.

В грудной клетке резко стало тесно, а глаза почему-то стали влажными.

Я обернулась и уткнулась носом в его мантию. Замерла, внезапно осознав, что не увижу его до Рождества. Резко перехотелось его отпускать, и так я и стояла, крепко вцепившись в мантию. Аластор не возражал, лишь мягко переложил руки с моей макушки на плечи.

Я не двигалась до тех пор, пока не услышала громкий свисток, означающий, что поезд скоро тронется с места, и не разобрала тихий голос:

— Удачи, Агнес.

Я кивнула, громко шмыгнув носом, оторвалась от отцовской мантии и залезла в поезд.

Близнецы Уизли уже занесли чемоданы вглубь поезда и оставили их в одном из купе.

Я зашла внутрь и выглянула в окно — пестрая толпа, состоящая из родителей и многочисленных провожатых, начала понемногу исчезать: кто-то трансгрессировал прямо с платформы, а кто-то предпочитал вернуться через проход в стене.

Аластор о чем-то коротко переговорил с мистером и миссис Уизли, затем, заметив мой взгляд, повернулся ко мне, улыбнулся и, взмахнув рукой на прощание, трансгрессировал.

Я заметила, как стоящие неподалеку чьи-то родители выдохнули — все-таки Аластор Грюм слыл не нежной фиалкой, а лучшим мракоборцем со времён войны с огромным послужным списком.

Справа от разошедшегося семейства Уизли я обнаружила леди Августу Лонгботтом — совсем не изменилась за десять лет! — что уже проводила своего единственного внука, а еще дальше — мистера и миссис Малфой. Идеальная осанка, мантии по последней моде без единого изъяна, непроницаемые лица. Однако совершенно разные взгляды: Нарцисса взволнованно наблюдала за сыном, который взбирался на поезд, а Люциус высокомерно оглядывал людей, что собрались здесь проводить своих детей в школу.

Внезапно дверь купе скользнула вбок, а я услышала смущенное:

— Агнес, привет! — улыбнулся Рон. — Представляешь, в соседнем купе едет Гарри Поттер, — продолжил он шепотом. — Мне Джордж и Фред сказали.

— Ого, сам Гарри Поттер? — решила подыграть ему я, спросив нарочито веселым голосом и пряча грустные глаза.

Рон всегда мечтал познакомиться с Мальчиком-Который-Выжил.

— Да! — он возбужденно согласился, а затем, с несвойственным ему смущением спросил: — Ты не обидишься, если я сяду к нему?.. О, или идем вместе?

— Иди, Рон. Я присоединюсь к вам попозже, когда переоденусь.

Он благодарно улыбнулся и потащил свои чемоданы дальше. Спустя пару секунд я услышала, как отодвигается дверь соседнего купе, и тихий голос Рона:

— Здесь свободно? В других вообще сесть некуда.

Мимо пронеслись близнецы, мчащиеся в соседнее купе. Дверь резко отъехала вбок и внутрь высунулась рыжая голова Фреда. Почему именно Фреда? Так именно он заводила в их огненном дуэте, а Джорж, как правило, спокойнее и не так импульсивен и порывист. Да-а, десять лет бок о бок с Уизли — это вам не шутки!

— Хей, Агнес! Хочешь глянуть на гигантского тарантула? — предложил Фред.

— Когда вы умудрились пронести его мимо миссис Уизли? — удивилась я.

— Это не мы, — хором возразили Фред и Джордж, — это Ли Джордан! — В их голосе слышалась причудливая смесь из восторга и недовольства — действительно, почему это не они авторы этой замечательной идеи?

В общем, я решила, что не готова к встрече с огромными пауками и прочими членистоногими.

В поезде царило такое оживление, что долго предаваться грусти не получалось при всем желании.

Я убрала свой чемодан на полку, вытащила специально заготовленную для дальней поездки книгу и села читать. Помимо отсутствия «Гарри Поттера» литература этого мира ничем не отличалась литературы родного мира. Я предпочла занять время чтением книги — решила дать время Рону познакомиться с Гарри. Но не прочла и страницы, вместо этого погрузившись в размышления.

Мальчик-Который-Выжил — какой он?

Естественно, мне было интересно.

Мне было волнительно.

Человек, которому была посвящена целая серия книг, главный герой этой истории.

Из произведения Джоан Роулинг я знала, что Гарри смелый, находчивый, добрый ребенок. Знала, что сейчас он был очень взволнован из-за школы, что переживал из-за того, что вырос в маггловском мире. Что его буквально разрывало от волнения и интереса к этому захватывающему миру магии и волшебства.

Всего лишь маленький одиннадцатилетний мальчик, находящийся в смятении из-за резкой смены курса своей жизни, но при этом не утративший своего желания познавать этот мир.

Интересно, сильно ли он будет отличаться от книжного Гарри?

Крепко задумавшись, я вздрогнула, когда услышала стук в дверь: в купе заглянула продавщица сладостей и спросила у меня, хочу ли я перекусить.

Отказавшись, я решила все-таки выйти и познакомиться с главным героем этой истории.

Я переоделась в школьную форму: юбку с белой блузкой и джемпером, и направилась в соседнее купе. Постучалась и просунула голову внутрь:

— Рон?

— О, Агнес, — обрадовался он. Везде — на сиденьях, столике и даже на его коленях — были разбросаны фантики. В руках была карточка из "шоколадных игрушек". — Заходи! — Он обернулся к мальчику, сидящему напротив него:

— Ты не против, Гарри?

— Нет, — ответил щуплый темноволосый мальчишка. Поношенная футболка, несуразные очки и еле видимый из-за челки шрам в виде молнии. Передо мной, очевидно, был Гарри Поттер.

— Меня зовут Агнес Грюм, — начала я, присаживаясь на сиденье со стороны Рона. — Это моя первая поездка на Хогвартс-экспрессе. Я первокурсница.

— Ух ты! Я тоже, — обрадовался Гарри, немного расслабляясь. — Меня зовут Гарри Поттер.

— Приятно познакомиться, Гарри.

— Кстати, Гарри, представляешь, отец Агнес — самый крутой мракоборец в Британии! — оживился Рон.

— Эм... мракоборец? — растерялся Гарри.

— Это, ну... Тот человек, который ловит преступников, — нашелся с ответом Рон.

— А, как полицейский, — понял Гарри. — Круто!

— Да! Именно он поймал целую кучу сторонников Сами-Знаете-Кого.

— Ого...

Я сидела и тихо наблюдала за их оживленным диалогом, умиляясь тому, как быстро сдружились эти двое.

Кто-то постучал в дверь купе. На пороге показался Невилл — а это точно был он, так как только Невилл мог искать сбежавшую от него лягушку.

— Извините, Вы тут не видели жабу?

У Невилла были пухлые щечки и огромные испуганные глаза, готовые вот-вот расплакаться.

Мы втроем покачали головами, и Невилл ушел, причитая о своем земноводном питомце.

А Рон пустился в нытье о своей вечно спящей крысе.

Я мысленно скривилась. Питер Петтигрю был тем человеком — существом? — чье присутствие мне всегда приходилось держать в голове. Если бы я не знала, что Короста ни черта не крыса, то ни за что в жизни не догадалась бы об этом, настолько она была никакой.

Я не решилась раскрыть ее сущность — Хвост был слишком важен для дальнейшего сюжета. Без него многое могло просто посыпаться, подобно карточному домику. Я даже боялась подумать, куда свернет история без Хвоста.

Пока я размышляла, Рон успел вытащить палочку и наставить ее на крысу, а дверь в купе — в очередной раз отъехать в сторону.

На пороге снова показался Невилл, но уже в компании с девочкой с густыми каштановыми волосами.

— Никто не видел жабу? — спросила девочка. — Невилл её потерял, а я помогаю ему её отыскать. Так вы её видели или нет?

Начальственный тон не оставлял сомнений — передо мной была Гермиона Грейнджер.

Она уже была переодета в школьную форму, руки уперты в бока, а внимательный взгляд мгновенно отсканировал маленькое купе на наличие жабы.

— О, — ее взгляд упал на палочку Рона, — ты показываешь магию? Давай, — продолжила она, присаживаясь на свободное место рядом с Гарри, — мы тоже посмотрим.

Невилл продолжал неловко топтаться на входе.

Вот это да. Я медленно подняла брови. Одно дело, когда читаешь это в книгах, и совершенно другое — когда наблюдаешь воочию. Характер мисс Грейнджер действительно был чуток тяжеловат. Бедняга Рон распереживался из-за большого количества зрителей и сморозил какую-то чушь, а не заклинание, и нарвался на очередную речь Гермионы.

— Да, кстати, меня зовут Гермиона Грейнджер, а вас? — закончила она и вопросительно уставилась на нас.

— Я — Рон Уизли, — пробормотал Рон.

— Меня зовут Агнес Грюм, — ответила я.

— Гарри Поттер, — представился Гарри.

Гермиона огорошила бедного Гарри пулеметной очередью из фактов о его жизни и книг, где об этом можно прочитать, и вскоре ушла, а разговор в купе медленно повернулся к обсуждению Хогвартса, факультетов и братьев Рона.

— А твои старшие братья, которые уже кончили школу, чем они сейчас занимаются? — спросил Гарри.

— Чарли в Румынии, изучает драконов, а Билл работает на банк «Гринготтс» и уехал в Африку по их делам, — пояснил Рон и бросил лукавую улыбку в мою сторону. И продолжил, выдержав небольшую паузу: — Он, кстати, недавно письмо прислал нам. — Я навострила ушки. — Говорит, что нашли какие-то новые захоронения и целую кучу мумий и гробниц. Работы, говорит, завались. Пишет, что вернется не раньше, чем через три-четыре года.

Мы с Роном одновременно грустно вздохнули.

— Вау! Рон, твой брат крутой, — присвистнул Гарри. — Это он в Гринготтсе работает?

— Да, — важно кивнул Рон, — ликвидатором заклятий. Кстати, — оживился он, — вы слышали, что кто-то пытался ограбить банк, но так ничего и не вынес?

Гарри жутко переполошился, а Рон продолжил пересказывать слухи об ограблении.

Дверь купе в очередной раз отъехала в сторону, а я уже подумывала о том, чтобы вернуться в свое, когда на пороге возникло трое мальчишек. Тот, что посередине, спросил:

— Это правда? По всему поезду говорят, что в этом купе едет Гарри Поттер. Значит, это ты, верно?

— Верно, — ответил Гарри.

— Это Крэбб, а это Гойл, — кивнул на своих спутников блондин. — А я Малфой, Драко Малфой.

Я улыбнулась, веселясь тому, с каким пафосом мальчишка произнес свою фамилию, а Рон даже прокашлялся, пытаясь сдержать смех.

— Моё имя кажется вам смешным, не так ли? Даже не буду спрашивать, как тебя зовут, — он скривился, уставившись на Рона. — Мой отец рассказал мне, что если видишь рыжего и веснушчатого мальчишку, значит, он из семьи Уизли. Семьи, в которой больше детей, чем могут себе позволить их родители.

Веселые улыбки буквально смело с наших лиц, и я встала. А Малфой снова повернулся к Гарри и продолжил, как ни в чем не бывало:

— Ты скоро узнаешь, Поттер, что в нашем мире есть несколько династий волшебников, которые куда круче всех остальных. Тебе...

Он не успел продолжить, когда я его перебила, бесцеремонно ткнув своим пальчиком тому в плечо и пристально глядя в серые глаза:

— Да, Гарри, тебе следует знать, с кем водить дружбу, — я была так зла, что даже не обратила внимания, как вслед за мной встал Рон. — Скользкий род Малфоев, по жуткому недоразумению избежавший правосудия и оказавшийся на свободе, а не в Азкабане — лучший выбор, если хочешь стать посмешищем.

Я чеканила слова, словно вбивала гвозди в крышку гроба. Малфой бледнел с каждой произнесенной фразой, и под конец слился цветом со своими волосами, только щеки его розовели яркими пятнами.

— Чего-о? — взревел он. Крэбб и Гойл за его спиной напряглись, с готовностью закатывая рукава.

— Чего слышал, клоун.

— Ах ты, троллья отрыж!..

Я помню, что в оригинальной истории драки не получилось — Короста просто покусала наглецов, те убежали, и инцидент был исчерпан. Однако это не было оригинальной историей уже давно, а крыса в этот раз была явно медленнее моей руки, что мертвой хваткой вцепилась в волосы Малфоя.

И, да, когда Гермиона вернулась во второй раз, она увидела не самый изящный мордобой в исполнении еще даже не первокурсников.

— Вы что делаете?! — переполошилась она и умчалась искать старост.

Спустя минуту в купе появился Перси Уизли и еще одна девушка, видимо, тоже староста. К тому моменту я уже почти выдохлась, но белобрысые патлы держала крепко, с мужеством терпя удары острыми локтями.

Что там творилась с остальными, я не знала, однако злобно ухмыльнулась, когда услышала жалобное:

— А-а-а! Хватит, хватит! — этот голос принадлежал Малфою.

— Что. Здесь. Происходит? — громко и четко выговорил Перси. Выражение его лица я не видела, но подозревала, что оно было жутким — он терпеть не мог отсутствие дисциплины. Мгновенно возня в купе прекратилась, и, кажется, мальчишки перестали даже дышать.

Я нервно рассмеялась. Кажется, я вылечу из Хогвартса, даже не успев туда зачислиться.

— Агнес! — рявкнул он.

* * *

Долгой и проникновенной воспитательной беседы не получилось: спустя пару минут выяснилось, что мы подъезжаем к Хогвартсу и нужно собираться. Однако взгляд Перси не предвещал ничего хорошего — было ясно, что наши будущие деканы обязательно узнают о нашем поведении в поезде.

Малфоя и компанию увели в другой вагон, а я вернулась в свое купе — требовалось тщательно причесаться и привести себя в порядок. Я с раздражением отряхнула руки — белобрысые волосы были везде.

Я длинно выдохнула и упала на сиденье. Потерла саднящий бок. Еще раз вздохнула.

Я переоценила свою выдержку. Очевидно, что темпераментом я пошла в отца, хотя до последнего планировала в школе вести себя тише травы и никуда не влезать. Думала, — ха! — что у меня получится отстраненно наблюдать за всеми сюжетными перипетиями и хладнокровно просчитывать все наперед.

Кажется, нужно срочно вносить корректировки в свой дальнейший план.

Я все-таки не учла, как повлияли на меня последние десять лет моей жизни: тесное общение с Уизли и воспитание Аластора по сути своей не оставляли никакого шанса на то, что я смогу бесстрастно и спокойно реагировать на ущемление своего и чужого достоинства, апатично наблюдать за оскорблениями и невозмутимо реагировать на такие события в принципе.

— Мы подъезжаем к Хогвартсу через пять минут, — разнёсся по вагонам громкий голос машиниста. — Пожалуйста, оставьте ваш багаж в поезде, его доставят в школу отдельно.

Я вздохнула еще раз, достала зеркальце и оглядела себя. Слава Мерлину, лицо было не задето, а синяки достались только моим ребрам.

Поезд начал сбавлять свою скорость, а спустя минуту остановился.

Я вышла в коридор, где толпились остальные студенты, и, увидев знакомые макушки Рона и Гарри, пошла за ними. Правое ухо Рона было красным — из нашей битвы он вышел не без потерь, а Поттер так вообще похоже чуть окончательно не доломал свои очки — те буквально дышали на ладан.

Через несколько минут мы оказались на неосвещенной платформе, а огромный великан — Хагрид — пробасил:

— Первокурсники! Первокурсники, все сюда!

Когда он удостоверился, что все детишки собрались, он направился к озеру. Спустя минуту мы оказались на берегу Черного озера и впервые в своей жизни рассматривали гигантский замок, что располагался на вершине скалы на другом берегу.

Он был прекрасен. Ни больше, ни меньше. Множество башенок стремилось ввысь, шпилями упираясь в вечернее небо. Из бойниц замка лился теплый свет.

Деревья мягко шелестели листвой, а звуки леса дарили странное умиротворение. Множество лодок слабо колыхалось на низких волнах озера, и плеск волн об их борта был еле слышен.

— По четыре человека в одну лодку, не больше, — я едва расслышала голос Хагрида, настолько поглощенная открывшимся передо мной видом.

Я оказалась в одной лодке с Роном, Гарри и Гермионой, и, когда все заняли свои места, флотилия двинулась в сторону замка.

Мы плыли к Хогвартсу.