Продолжу культурологические экзерсисы. Стамбул - это не Баку. Он играет в другой лиге - мировых столиц, вместе с Лондоном и Москвой, которые ему, понятно, во внуки годятся. Когда римские легионеры возводили на болотистых берегах Темзы крепость Лондиний, Византий сторожил выход из Мраморного моря в Босфор уже пятьсот лет. А к моменту, когда боярин Кучка решил обустроиться на берегах Москвы-реки, в Константинополе стояли многоэтажные дома. Константинополь выпирает из-под Стамбула крепостными стенами, виадуками, обломками колонн и обломками просто, и, само собой, Святой Софией.

Я и до этого бывала в великих соборах, где с пространством творятся чудеса, и расстояние на глазах утрачивает смысл, превращаясь в бесконечность. Так что легкость. с которой над сводами Святой Софии вздымается огромный купол, стала только одним их потрясений.

Святая София требует времени. Прежде всего надо научиться не замечать нарушающий симметрию нефа михраб и прочее переустройство, совершенное, когда по приказу Мехмета Завоевателя из храма делали главную мечеть Стамбула. Надо приспособиться не видеть леса, в которые забрана треть храма и не обращать внимания на аляповатую раскраску, учиненную в середине позапрошлого века под лозунгом реставрации. Я долго ворчала - вот, проклятый итальянец Фоссати, чего натворил. Как выяснилось, Фоссати состоял на русской службе и был послан из Петербурга. Впрочем, о крестах над Святой Софией - великой мечте всего русского девятнадцатого века - тоже лучше забыть.

И вот тогда начинает проступать сам храм. В первый раз я просто не заметила, что стены сплошь облицованы драгоценным мрамором разных цветов, не увидела изысканные капители колонн с монограммами Юстиниана и Феодоры, пропустила мозаичные цветы на ночном темно-синем фоне над арками входа и вросшую в землю входную дверь, где можно потрогать дерево шестого века. И много чего еще пропустила. Запомнила только мозаичный деисусный чин на хорах: грустное лицо богоматери, которая все-таки надеется на спасение человечества, и хмурого Иоанна Крестителя, который в него не верит. И общее ощущение сурового величия и простора. Святая София преодолевает земную тяжесть и поднимается ввысь, в бесконечность и вечность.

Так что спасибо Кемалю Мустафе-паше, в соответствии с собственным указом принявшему фамилию "Ататюрк", который в европеизаторском и просветительском запале превратил мечеть в музей!

В следующей серии - старый султанский дворец Топкапы. Полезные советы: как обустроить гарем, обеспечить дисциплину во время заседаний правительства, а также организовать правильное совмещение профессий.