#Слэшфест #деанон

Часть вторая: История создания

С чего все началось? Даже Эру не знает.
Когда-то я очень любила книги Сальваторе, но давным-давно забросила их читать. А тут… наверное, с каких-то разговоров, потом мне вдруг стало интересно, есть ли слэш с Энтрери («да, этот я сто лет назад видела, Эру упаси, а адекватный есть?»), потом я обнаружила «На пересечении дорог». Не то чтобы я не знала о пейринге с Дзиртом, - но я удивилась, насколько прекрасную вещь можно написать. Мне ее не хватило, и я – правильно, написала сама. Знаю этот рецепт, «напиши себе сам», но следовать ему еще не получалось.
И я не намеревалась ничего писать, и вообще начинала с песни «Единственный враг», но очень быстро от нее ушла, и фик получился куда светлее и добрее.
Ох, не раз я вспоминала блоговский шедевр: «слэшил, не приходя в сознание»!)
Я писала, не зная, чем кончится и к чему придет, - а потом внезапно поняла, что здесь не нужно завершенности. Дело не в том, куда и когда ты придешь – а в том, в каком направлении ты идешь.
Само собой нашлось и название – строчка из «Мельницы».
Это фанфик о душевной близости, об интимности без интима. Здесь я благодарна Шаттенлид – той самой мудрой, как Дзирт, личности, - именно она показала мне, что сцена с поцелуем неуместна. (Честно говоря, она была и довольно-таки банальна, я это поняла потом). Это ее слова о том, что в одной фразе «Другом? А может быть, кем-то еще?» гораздо больше настоящей интимности, чем в любых поцелуях, заставили меня задуматься, И я поняла, что так и есть, переписала сцену – и она стала правильной.
О хаосе и гармонии. Мне нравятся эти - уже почти бывшие - противоположности – мятущийся Энтрери и исполненный спокойствия Дзирт, который настолько гармоничен, что его невозможно выбить из колеи, - как степь. И, как степь, он способен делиться этим спокойствием.
О принятии себя – в случае Энтрери - и другого - в случае Дзирта, который тоже кое в чем ошибался. О готовности к этому принятию – и не только в ответ на изменения в человеке, но и в помощи этим изменениям.
О том, что не зазорно принять помощь от равного. О самой идее равенства, которая заменяет идею превосходства.
О том, в чем есть смысл и в чем его нет, о его поиске, о мудрости дороги и о силе природы.
Все эти темы не столько новые, сколько вечные. И самая вечная – если без эвфемизмов – избитая, - вражда, перетекающая в любовь. Этого я от себя и не ожидала (и пейринга, в котором она неизбывно заложена, тоже), но все же, мне кажется, избитость очень смягчили все остальные мотивы, да и логика в происходящем есть.