Вэй У Сянь, состроив страдальческую гримасу, пожаловался: «Я боюсь потревожить рану, когда буду взбираться на спину Яблочка».
Рана затянулась уже давно, и очевидно, что сейчас он просто капризничал. Лань Ван Цзи остановил ослика, повернулся, посмотрел на Вэй У Сяня, затем вдруг протянул руки, и, стараясь не прикасаться к месту ранения, аккуратно поднял того за талию и усадил на спину Яблочка.
Так они и отправились дальше, один — верхом на ослике, другой — рядом, пешком. Вэй У Сянь, сидя на спине Яблочка, довольно заулыбался, даже уголки его глаз приподнялись. Лань Ван Цзи спросил его: «Что случилось?»
Вэй У Сянь ответил: «Ничего».
Кажется, он просто радовался каждый раз, когда удавалось совершить какую-то шалость.
Конечно, многое из своего детства он совершенно не помнил, но эта картина, хоть и смутно, но навсегда запечатлелась в его памяти.
Узкая тропинка, пятнистый ослик, трое путников. Мужчина в черных одеждах аккуратно приподнимает на руки женщину в белых одеждах и сажает на ослика, потом берет на руки маленького ребенка, поднимает повыше и усаживает себе на плечи.
Вэй У Сянь и был тем малышом, ростом едва ли до колена взрослым. Оказавшись на плечах мужчины в черном, он в один присест сделался таким высоким, что ощутил себя внушительным и грозным, и от радости то хватал мужчину за волосы, то трогал его лицо, то неустанно дрыгал маленькими ножками и что-то щебетал сам себе под нос. Женщина в белом, сидя на спине ослика, покачивалась в такт его шагов и смотрела на них и, кажется, улыбалась. Мужчина же все время молчал, он вообще не любил лишние разговоры, только изредка поправлял малыша, чтобы тот сидел повыше и держался покрепче, а в другой руке держал веревку ослика. Так они и шли по узенькой тропе, неспешно продвигаясь вперед.
Вот и все его немногочисленные воспоминания.
То были его отец и мать.
Вэй У Сянь проговорил: «Лань Чжань, возьмись за веревку».
Лань Ван Цзи спросил его: «Зачем?»
Яблочко, будучи довольно умным животным, мог сам идти за хозяином, но Вэй У Сянь настаивал: «Ну, сделай одолжение, возьмись же».
Так и не сумев разгадать, отчего улыбка Вэй У Сяня вдруг сделалась столь ослепительной, Лань Ван Цзи, как тот и попросил, взялся за веревку Яблочка и сжал ее в руке.
Вэй У Сянь пробормотал себе под нос: «Вот. Теперь не хватает только маленького».
Лань Ван Цзи переспросил: «Что?»
Вэй У Сянь, украдкой посмеиваясь, ответил: «Ничего. Лань Чжань, ты и правда очень хороший человек».