Питер (джен)

Он стоял перед ним. Такой же худой, растрёпанный, в криво сидящих на носу очках. Вот только сейчас в его глазах не было веселья.

— Как ты мог, Хвост?! — яростно крикнул он. — Как ты мог нас предать?..

Ноги у Питера внезапно ослабли, на лбу выступили капельки пота. Он отшатнулся, боггарт на миг утратил форму, но затем приблизился и вновь преобразился…

— Значит, так? — тихо и угрожающе спросил высокий мужчина в тёмном плаще. — Играем сразу на две стороны, да, Питер?

"Только не смерть!"

— Ри… Ри... — заикнулся Питер, но рука дрожала так, что он никак не мог прицелиться. Боггарт взмахнул несуществующей палочкой и начал:

— Авада Ке…

— Ридикулус!

Сзади раздался звонкий уверенный голос, заклинание ударило в боггарта, и он, превратившись в мотылька, запорхал по комнате. Питер обернулся и увидел невысокую белокурую девушку. Губа её была прикушена, а рука с палочкой нацелена на то место, где только что был боггарт. Девушка сделала шаг вперёд, заслоняя собой Питера. Боггарт попытался превратиться снова, но она раз за разом уверенно повторяла заклинание, так что вскоре он сдался и вылетел в открытое окно.

— Ты в порядке? — девушка обернулась, опуская палочку. Питер покачал головой, медленно оседая на пол, и вытер пот со лба.

— Спа… спасибо, Марлен, — он с трудом сообразил, что нужно сказать. Марлен МакКиннон, лучшая подруга Доркас, опустилась рядом на колени, её синие глаза с глубоким беспокойством смотрели на Питера.

— Это всего лишь боггарт, — осторожно сказала она. — Всего лишь.

— Да, я знаю… — Питер опустил голову, стараясь не встречаться с ней взглядом и гадая, что она успела заметить. Только Волан-де-Морта или Джеймса тоже? А если видела, что поняла?

— Прости…

Марлен замахала руками:

— Бог с тобой, Питер, за что извиняться? Как будто ты виноват в том, над чем не властен!

Девушка смотрела на него по-прежнему — с трогательной заботой и тревогой. "Если бы догадалась, сказала бы", — решил Питер и облегчённо выдохнул.

— Не бойся, всё скоро кончится, — дрожащим голосом сказала она и погладила его по плечу. — Не… не может такой кошмар длится вечно.

Питер удивлённо поднял голову и обратил взгляд на Марлен. Девушка сцепила руки в замок, устремив невидящий взор на окно. "А она изменилась", — вдруг подумал Питер. На переносице появилась морщинка, глаза стали серьёзнее, а от запястья до локтя тянулся длинный белый шрам — неосторожно схватила какое-то кусачее растение, когда варила зелье. Она уже давно не та девочка, что когда-то испуганно прижималась к нему в школьном коридоре…

Впрочем, а насколько изменился сам Питер?

Марлен уткнулась лицом в колени и зарылась пальцами в волосы.

— Это скоро кончится… — глухо повторила она.

Питеру внезапно стало стыдно. Девчонка, на год моложе его, не пасует перед боггартом, не жалуется, хотя ей-то как раз приходится трудно — они с Лили талантливые целительницы и каждый день возятся с ранеными. А она ещё и Питера пытается утешать…

— Конечно, — твёрдо сказал Питер и поднялся. — Конечно, кончится. Мы же сражаемся.

В этот миг он сам почти поверил в свои слова. Марлен отбросила волосы со лба — таким же жестом, как Сириус — и с надеждой поглядела на него. Питер попытался изобразить ободряющую улыбку и неуверенно протянул ей ладонь. Марлен ухватилась за его руку и поднялась, отряхивая мантию. От этого простого доверчивого жеста Питера вдруг что-то кольнуло в сердце. А если бы она знала, что подавший ей руку человек — Пожиратель Смерти? Что бы она сказала?

— Марлен, Хвостик, вы где? — послышался снизу весёлый голос Лили. Питер и Марлен, спохватившись, разжали руки и вышли на лестницу. Рыжеволосая зеленоглазая девушка стояла внизу, держа на руках брыкающегося Гарри.

— Прогнали? — быстро спросила она.

— Да, — Марлен опередила Питера. — Вылетел в окно.

Питер искоса посмотрел на девушку, поймал её тёплый взгляд и благодарно улыбнулся, поняв, что она ничего не расскажет.

— Спускайтесь, — Лили поудобнее перехватила черноволосого мальчишку — уменьшенную копию Джеймса. — Я одна не справляюсь с двумя детьми и с зельем! Марлен, беги на кухню. Хвостик, на тебе Гарри!

Питер в ужасе вытаращил глаза. Лили и Марлен переглянулись и синхронно прыснули.

Остаток дня девушки хлопотали вокруг Сириуса, который возлежал на диване и притворялся умирающим от тоски, хотя на самом деле раны вряд ли позволяли ему скучать. Питер всегда завидовал этой его способности легко переносить боль. Сам он не умел и панически боялся даже спирта. Впрочем, сегодня наверняка легче, по сравнению со вчерашним-то днём!

Вчера Пожиратели совершили налёт на маггловский квартал. На их несчастье, рядом обнаружились Сириус, Джеймс, Питер и Доркас. Ребята успели вовремя вмешаться, предотвращая трагедию, но один из Пожирателей попал в Сириуса неизвестным заклятьем. Питер готов был ручаться, что это Снейп — он узнал его по манере держать палочку. Сам Питер не лез в драку, только успешно применял щитовые чары, отражая летящие в друзей заклятия. Его не трогали… узнали. Не посмеют, пока он нужен Лорду. Когда кто-то (новичок, наверное) наставил на Питера палочку, Снейп перехватил его руку и прошипел что-то. А потом развернулся и ударил заклятием в Блэка…

По счастью, Бродяга остался жив, только едва не истёк кровью, прежде чем Джеймс и Питер дотащили его до дома Поттеров. Следом примчалась Доркас в сопровождении колдомедиков, и вскоре Сириус был спасён. Но раны оказались действительно тяжёлыми, так что было решено оставить Сириуса у Лили под присмотром.

Лили и Марлен занимались лекарственным зельем, Сириусом и готовкой, а Гарри целиком и полностью был оставлен на руки Питера. Не сказать, что его это порадовало — малышей Питер любил, действительно куда больше, чем его друзья, но обращаться с ними не умел. Он попросту предоставил Гарри самому себе, следя только, чтобы ребёнок не ушибся, и периодически корчил ему смешные рожицы. Такая тактика привела мальчишку в полный восторг, и до конца дня он от Питера не отходил. Джеймс вернулся ближе к вечеру, с ним прибыла Доркас, пожелавшая проведать Сириуса, чем удивительно обрадовала больного. А после ужина Питер, Доркас и Марлен, попрощавшись, трансгрессировали каждый к себе домой.

Питер высадился на своей улице, возле дома. Он постоял пару секунд, согнувшись пополам и сдерживая тошноту, потом выпрямился и взглянул на тёмные окна своего дома. Мама, конечно, уже легла — последнее время она часто плохо себя чувствовала, и это сильно беспокоило Питера. Он нервно обвёл глазами пустынную улицу, хоть и знал, что бояться Пожирателей теперь не след — он и сам стал одним из них.

Питер шумно сглотнул и прижался лбом к забору. Здесь, в темноте и тишине, он особенно остро ощутил собственное одиночество. Ужасная тайна, которую он носил в себе, навсегда воздвигла между ним и друзьями нерушимую стену.

"У тебя больше нет друзей", — напомнил себе Питер. Тёмный Лорд часто повторял это, и иногда парень даже верил ему… Мрачные мысли о собственной подлости и двуличности снова полезли в голову.

Питер ошибался, когда подумал, что вступление в ряды Пожирателей решит все проблемы. Да, ему теперь не приходилось бояться нападения, исчез вечный страх за мать, но с новыми кошмарами справиться оказалось ещё труднее. Не случайно Питер впервые в жизни не смог победить боггарта. И что-то подсказывало, что не сможет уже никогда…

Страх разоблачения — вот что вечно висело над его головой. Какими глазами посмотрят на него Джеймс, Сириус и Римус, если узнают правду?

— Я ни в чём не виноват, — упрямо прошептал себе Питер. — Я не навредил им. Я никого не убивал.

Волан-де-Морта он боялся тоже, и надо заметить, не без причин. Да, он исправно сообщал Тёмному Лорду обо всех операциях Ордена, но он делал то же самое и наоборот — находил способ как-то предупредить своих о готовящемся нападении. Хотя если задуматься… кто для него теперь "свои"?

Питер так и не смог сделать окончательный выбор, разрываясь между старой преданностью и новой. С каждым днём он всё острее осознавал, что совершил ошибку, попав в трясину, из которой нет выхода. Регулус Блэк попытался — и что теперь? От Пожирателей не уходят живыми…

Питер успокаивал свою совесть тем, что несколько раз его тайные предупреждения и впрямь спасали Орден от разгрома. Вот только часто бывало и по-другому…

— Я всё сделал правильно. Он победит, в этом нет сомнений. И тогда я смогу защитить остальных.

Его тихий прерывающийся голос одиноко задрожал на пустой улице. Питер шумно вздохнул, оправил рукава мантии и направился к дому.