Осень на двоих. Чертог Пустоты (гет)

Гарри Поттер: Враг или жертва?

«Добрый день, дорогие читатели! Ваша преданная Рита Скитер вернулась!

«Где же она пропадала столько времени?» — спросите Вы.

И я отвечу, по секрету, что была в плену. Плену собственного любопытства. Вопрос, не дающий мне покоя, думаю, терзает и Вас, друзья, и сегодня я вернулась, чтобы вместе с Вами найти на него ответ!

Все мы знаем Гарри Поттера, знаменитого Мальчика-Который-Выжил. Легендарный ребенок с уродливым шрамом на лбу и трагичной судьбой. Столько было сказано и написано об этом мальчике. Но что из этого правда, а что вымысел? Знаем ли мы на самом деле, кто он такой? Думаю, что не знаем. Так давайте же попробуем разобраться.

Гарри Поттер. Единственный сын героев войны, погибших, сражаясь с тёмными силами. Примерный ученик, талантливый маг, герой магического мира. Когда ему был год от роду он победил Того-Кого-Нельзя-Называть, в двенадцать лет убил василиска и спас двух одноклассников от ужасной участи, в четырнадцать стал чемпионом Турнира Трёх Волшебников и раскрыл заговор Пожирателей смерти.

Впечатляющий послужной список для пятнадцатилетнего подростка, не так ли? Так кто же он? Наш герой и благородный защитник? Все ли эти подвиги правдивы?

Ведь вполне вероятно за блистательным образом идеального мальчика кроется нечто нам неизвестное. У каждой монеты есть оборотная сторона и не всегда она сияет так же ярко.

Гарри Поттер. Сын Джеймса и Лили Поттеров, которые с готовностью отдали свои жизни, спасая своего единственного ребенка. Ребенка, обладающего настолько пугающей силой, что, будучи годовалым младенцем, он сокрушил могущественного тёмного мага. Переступая порог Хогвартса, этот ребенок знал, насколько знаменит, но этой славы ему было мало. И тогда на втором курсе он выпустил василиска из Тайной Комнаты, угрожая жизням невинных детей, чтобы потом самому этого василиска уничтожить и прославиться. Какой магической мощью должен обладать двенадцатилетний мальчик, чтобы подчинить короля змей, а после хладнокровно убить его? В тринадцать лет Гарри Поттер проявил открытую агрессию к своим родственникам — людям, которые вырастили его. Несчастные магглы были так испуганы, что пришлось корректировать им память! Этот же тринадцатилетний мальчик, по неизвестным нам причинам, единственным магическим всплеском уничтожил колоссальную территорию маггловских поселений, оставив лишь выжженное пепелище. Чуть позже мы услышим о ряде похожих неконтролируемых магических выбросах, угрожающих жизням невинных людей, что подтвердит догадки, что наш Гарри не просто опасен. Он психически неуравновешен. Возможно, даже безумен.

Не желая останавливаться на достигнутом, в четырнадцать лет Гарри Поттер обманом попадает на Турнир Трёх Волшебников и выигрывает. «Как, — спросите вы, — четырнадцатилетний мальчишка обошел других кандидатов, которые были куда старше и опытнее? Что за силой и знаниями он обладает?» И что за столкновение с якобы «Пожирателем смерти» все-таки произошло в конце учебного года? Как четверокурсник смог обезоружить и победить взрослого опасного мага? Не заговор ли это был? И вот накануне начала пятого года обучения в Хогвартсе Гарри Поттер хладнокровно нападает на своих родственников и маггловского служителя закона. Как сообщают мои весьма достоверные источники, на этот раз мальчик зашел гораздо дальше и едва не убил одного из магглов. Что благородного во всех этих поступках? Ничего! Так кто же такой Гарри Поттер? Хитрый, изворотливый манипулятор? Неуравновешенный сумасшедший с пагубной склонностью к агрессии и жестокости? Не впустили ли мы в свой мир второго Тёмного Лорда, господа? Как знать…

Но есть и третья теория. И она так много объясняет.

Альбус Дамблдор. Великий светлый маг, посвятивший себя борьбе со злом. Человек, которому преданно служили трагически погибшие Джеймс и Лили Поттеры. Человек, взявший на себя опеку над осиротевшим Гарри и возможно повлиявший на исчезновение Того-Кого-Нельзя-Называть. Могущественный маг, глава Визенгамота, человек, на которого все мы сморим с благоговением и трепетом.

Этот же человек равнодушно отвернулся от несправедливо осужденного на пожизненный срок в Азкабане крёстного Гарри — Сириуса Блэка. Этот же человек вместо того, чтобы отдать Гарри в семью волшебников, отправил мальчика к магглам, чтобы тот прожил десять лет своей жизни в неведении и одиночестве, жестоко оторванный от мира, где жили его родители и их близкие друзья. Альбус Дамблдор бросил Гарри одного среди магглов, чтобы потом велением своего могущественного жеста вернуть мальчика обратно к нам. Осыпать растерянного ребенка славой и почетом и обрушить на хрупкие плечи одиннадцатилетнего парнишки страшную ответственность. Из года в год директор школы чародейства и волшебства направлял Гарри Поттера, подталкивая его на всевозможные безумства. Именно он спровоцировал Гарри на поединок с василиском, именно он допустил участие Гарри в Турнире, а после всячески способствовал прохождению им испытаний. Именно он держит в своих руках власть над Гарри, закаляет его характер и тренирует. Именно он манипулирует и управляет Гарри, чтобы тот стал его преданным последователем. Карающим инструментом. Оружием. Не верите? Я тоже сперва сомневалась. Но мне посчастливилось взять интервью у единственных людей, которые видели, что происходит, но не смели никому рассказать.

— Он всегда был ребенком тихим и замкнутым, но послушным, — говорит один из родственников Гарри Поттера, чье имя в интересах безопасности я не буду разглашать. — Но с тех пор, как он поступил в Хогвартс, всё изменилось.

— Гарри стал жестоким. Неуправляемым. Каждый день мы боялись за свою жизнь, ведь мальчика будто подменили, — признается, вытирая платком слёзы, близкая родственница Гарри. — Мы пытались говорить с ним, пытались вразумить, но тогда появился тот старик.

Можете ли представить мой шок и ужас, дорогие читатели, когда я узнала, что директор Дамблдор регулярно появлялся в доме маггловских родственников Гарри и угрожал этим несчастным людям. Более того, именно Альбус Дамблдор настоял на том, чтобы условия проживания Гарри у магглов были максимально некомфортными, а героя магического мира воспитывали в аскетичной строгости. Вы спросите, как они могли морить ребенка голодом и жестоко избивать за любую провинность? Но именно директор Хогвартса вынудил несчастных, запуганных магглов превратить жизнь Гарри в кошмар. Возможно, даже применял к ним заклятие внушения? Которое, как все мы знаем, запрещено законом.

— Каждый раз глядя в эти огромные изумрудные глаза меня душили слёзы, — признается опекунша Гарри. — Но за нами следили ежесекундно, и я ничего не могла с этим поделать. Я даже не знала, к кому обратиться за помощью! Мне так жаль!

И так людей, которые взяли Гарри Поттера к себе и в тайне сильно любили его, Альбус Дамблдор вынудил мучить нашего героя, чтобы тот стал легко управляемой марионеткой в его руках. Этим летом Гарри сам признался, что Дамблдор знал, в каких условиях он жил, но не ничего не предпринял, чтобы помочь герою магического мира.

Что за человек станет так жестко поступать с сиротой? И зачем? За что пострадало столько людей? Тот-Кого-Нельзя-Называть исчез. Так против кого же настраивают Гарри? И кто же истинная цель Альбуса Дамблдора?

Быть может совсем не Гарри нам следует опасаться? Гарри Поттер не обладает никакой особенной магической силой. Он обычный подросток. Но за спиной у него стоит могущественный маг. И именно этот маг дергает нашего героя за ниточки. Мы с вами ждали, что Гарри Поттер нас спасет, но кто спасет его? Кто сможет защитить потерянного, запутавшегося ребенка, оказавшегося марионеткой в коварных руках Альбуса Дамблдора?

На эти и многие другие вопросы нам с Вами предстоит найти ответы. Ваша преданная Рита Скитер продолжит своё расследование, чтобы наверняка узнать все тайны знаменитого Гарри Поттера и понять, что скрывает Мальчик-Который-Выжил».

Гарри задумчиво почесал нос, наблюдая, как догорает в камине новый номер «Пророка» с очередной бредовой теорией, и вернулся за стол, где были разложены разнообразные книги по чарам и многочисленные свитки с его записями. Свободную часть стола занимал огромный лист пергамента, на который Гарри последний час накладывал заклинания, наблюдая, как на желтоватой бумаге постепенно проступают линии многочисленных коридоров замка. Пока всё шло хорошо. Но в одиночку зачаровывать карту было сложновато. Мало было просто нарисовать схему замка со всеми кабинетами, потайными ходами и подписями, нужно было добавить туда чары, определяющие, кто и где находится в школе. И вот с этим были проблемы. Не смотря на то, что Сириус и Ремус дали Гарри довольно подробное описание всех чар, которые были заложены в карту Мародеров, наложить их самостоятельно Поттер не мог. Нужны были ещё как минимум два человека, чтобы все заработало как нужно. В этом Гарри убедился во время предыдущей своей попытки, когда он мало того что сжег всю карту, так ещё и свалился с магическим истощением.

И где носит Тома с Гермионой? Они же договорились встретиться и поработать над картой! Гарри сел в кресло и, подперев рукой голову, тоскливо уставился в окно. На подоконнике чистила перья почтовая сова, которая принесла ему свежий номер «Пророка» и, после того как Гарри налил ей воды и угостил совиным кормом, решила задержаться и отдохнуть. В кресле напротив окна, вылизываясь, тихонько мурлыкал Живоглот, периодически поглядывая на сову краем желтого глаза. Вот и вся компания.

А Том и Гермиона тем временем опаздывали уже на час.

Гарри решительно велел себе не обижаться. Возможно, ребят задержали обязанности старост, он ведь и сам теперь тратил кучу времени на тренировки, гоняя новеньких, чтобы те были максимально готовы к грядущему матчу. Никто же на него не ругался, когда он опаздывал. Вот и он не будет.

Мысли Поттера невольно переметнулись к догоревшему в камине номеру «Ежедневного пророка».

«Должно быть у директора сегодня выдалось насыщенное утро, — подумал Гарри. — Не каждый день великого светлого мага обвиняют в таких ужасах. Интересно, как он на это отреагировал?»

Спускаться в Большой зал на завтрак Гарри не хотел. Несмотря на то, что в этот раз в грязи изваляли не только его имя, Поттер уже предчувствовал, какими взглядами его будут провожать в коридорах.

Откуда вообще Скитер берет эту информацию?

«…людей, которые взяли Гарри Поттера к себе и в тайне сильно любили его…»

Гарри презрительно скривился, представив на мгновение свою тетушку, которая, вытирая платком глаза, горюет о его судьбе. Смешно право. И всё же… была в этой статье и крохотная частица правды. Правды, о которой знало очень мало людей, и никто из них не стал бы добровольно передавать Скитер эти сведения.

«Второй Тёмный Лорд, — он фыркнул. — С первым бы разобрались».

Кстати, насчет первого.

Гарри уже не раз за последний месяц задался вопросом, что сейчас делает страшнейший тёмный маг, имя которого все боятся произносить. Строит свои жуткие козни? Мучает невинных? Планирует убийство Гарри?

Очень любопытно.

Все говорили о Волдеморте, как о чудовище. Так ли это? Наверное, да. В воображении Поттера вспыхнул образ полубезумного тёмного мага, восседающего на каком-нибудь жутком троне в огромном тёмном зале. Много ли добьешься, сидя на троне и ничего не делая? Может, о нем потому ничего и не слышно, что Волдеморт всё никак не насидится? Гарри едва не рассмеялся.

«Придите ко мне мои верные слуги! — завопил в его воображении Тёмный Лорд, комично размахивая тонкими, костлявыми руками, — я буду сидеть на золотом троне, а вы стоять передо мной на коленях и мы будем таращиться друг на друга, упиваясь нашим величием. Иногда я буду кого-нибудь из вас пытать и громко хохотать. Как вам перспектива грядущего сотрудничества?»

Да кто в здравом уме станет такого психа поддерживать? Гарри фыркнул. Глупости всё это. Вполне очевидно, что Волдеморт являет собой куда более серьезную фигуру. И куда более опасную.

Интересно, где же он все-таки был все эти годы? И что делал? Откинувшись на спинку кресла, Поттер прикрыл глаза и чуть нахмурился. В камине негромко потрескивали, прогорая, поленья, со стороны окна слышалось шебаршение чистящей перья совы, в кресле напротив утробно мурлыкал Живоглот, разглядывая сову с подозрительно плотоядным интересом. Атмосфера в Выручай-Комнате навевала сон, а мысли Гарри тем временем, становились только мрачнее.

Тома интересовала идеология Волдеморта. Он не говорил об этом открыто, но Гарри и так видел, что его лучшего друга куда больше привлекают взгляды Тёмного Лорда, чем Ордена Феникса. Да и со слизеринцами у Арчера было гораздо больше общего, чем с членами Ордена. Представители змеиного факультета Тома не просто слушались. Они его уважали. Гарри замечал взгляды, которые бросали на Арчера некоторые ребята. Порой они даже будто ждали его разрешения, прежде чем что-то сказать или сделать. Власть, которую Том обрел на факультете, даже немного пугала. О чем Арчер разговаривал с однокурсниками на собраниях слизеринского клуба?

Гарри сделал глубокий вдох.

И снова всё повторялось. Том, казалось, уже определился с выбором. Гарри не совсем понимал, каким именно выбором, но Арчер всегда очень чётко осознавал, чего хочет и уверенно двигался к цели. И поддерживать Орден Том определенно не собирался. Неужели он и правда принял решение присоединиться к Волдеморту?

Но что тогда делать Гарри? Последовать за другом и тем самым настроить против себя кучу народа, включая Гермиону, Ремуса и Сириуса? Присоединиться к Дамблдору и стать врагом собственного факультета и лучшего друга? Гарри всегда пугало, что они с Томом станут врагами. Именно этот страх когда-то подтолкнул его к решению пойти на Слизерин. Он думал, что если попадет на Гриффиндор, их с Томом дружбе придет конец. Раньше Гарри всегда хотел оправдывать чьи-то надежды, даже не понимая, ради чего это делает. Куда же теперь заведет его судьба? Тогда он тоже задавался вопросом, что скажут люди, если он чуть-чуть побудет эгоистом?

Только теперь этот эгоизм приведет к куда более серьезным последствиям.

Его уже кем только ни считали: от опасного сумасшедшего до второго Тёмного Лорда. И если он продолжит оставаться на стороне слизеринцев, все тут же запишут Гарри в число опасных тёмных магов и начнут паниковать, что Мальчик-Который-Выжил их всех погубит.

Тогда как отреагирует общественность на союз с Дамблдором? Наверное, неплохо, если бы не последняя статья Скитер. Кто-то может решить, что Гарри — как она там сказала? — марионетка директора, а вовсе не спаситель. Получается, что и тут найдутся недовольные. Не говоря уже о слизеринцах, которые Дамблдора на дух не переносят и после такого тут же запишут Гарри в ранг заклятых врагов.

Интересно, а что подумают люди, если он пошлет всех к чёрту и просто отойдет в сторону, а не станет защитником справедливости под знаменами Ордена Феникса или сторонником Волдеморта?

Но ведь кто-то что-то всегда будет говорить, думать и домысливать. Если постоянно об этом переживать, пытаясь всем угодить, можно умом тронуться. Так чего же хочет он сам?

«Чтобы меня все оставили в покое», — тут же решил Гарри.

А помимо очевидного?

Очередной тур в неизвестность в поисках себя? Он отправился на Слизерин не только за другом. А за самим собой. Но что же в итоге он нашел? Куда завела его эта погоня? На очередное перепутье судьбы. И до каких пор он будет заниматься самокопанием? До сих пор это ничего не принесло, кроме головной боли.

Гарри вздохнул.

«Ну хорошо, — подумал он. — Давайте взглянем на вопрос с другой стороны. Что я повторял себе на протяжении последних семи лет? Что в моей жизни есть только один человек, чье мнение имеет для меня смысл. И этот человек никогда ничего от меня не требовал и ничего не ждал. Так? Так».

Ну и что же сейчас этот самый человек делает?

«Требует и ждёт от меня решения», — сказал себе он.

Просто отлично.

«Таким образом, все чего-то от меня ждут, включая того, чьё мнение меня волнует, — Гарри потерянно уставился в потолок, понимая, что сам себя завел в тупик. — А кого волнует моё мнение? Похоже, даже Том что-то пытается мне навязать в последнее время. Чего он от меня хочет?»

Вполне очевидно, вроде бы…

«Мы с Томом всегда шли одной дорогой, стоит ли что-то менять сейчас?» — подумал он и где-то в глубине сознания вдруг раздался далекий и полузабытый голос сомневающегося одиннадцатилетнего мальчика:

«А последовал бы он за тобой?»

Забавно, а ведь на распределении, когда его тревожил этот вопрос, он даже не подумал о том, что они с Арчером никогда не шли друг за другом. Они шли плечом к плечу.

До этого года.

Куда теперь заведет их эта дорога?

И если так подумать, какие мотивы у самого Арчера? Да, он всегда стремился к силе и власти. Том хотел изменить мир. Хотел, чтобы им восхищались, чтобы его боялись и уважали. Но вот чего Том не стал бы делать, так это служить кому бы то ни было. Он был слишком горд для этого. Присоединиться к Волдеморту значило отказаться от своей гордости и амбиций. Признать себя слугой. Том хотел править, а не служить. Так с чего тогда он вообще взял, что Арчер решил к кому-то там присоединиться? Тем более к человеку, который убил родителей Гарри и собирался убить самого Поттера! Это же абсурд! И почему всё это время Гарри спокойно допускал мысль, что его лучший друг вообще на такое способен?

«Да что со мной? — апатично думал Гарри. — Разве Том дал мне хоть один повод обвинить его в предательстве? Разве он подговаривал меня присоединяться в Волдеморту? Нет! Он только хотел, чтобы я определил курс собственной жизни. Чтобы никому не позволял собой манипулировать! Чтобы не шел на поводу желаний других людей! Он никогда не пытался запутать меня или навязать своё мнение, — Поттер нахмурился, чувствуя, как в душе разгорается досада и злость на самого себя. — Что я за друг такой? Как я вообще, черт возьми, мог подумать, что Том присоединится к Волдеморту?»

Как он мог думать, что Арчер на это пойдет? Том никогда бы так с ним не поступил. Он никогда не поддержит человека, который собрался убить его лучшего друга.

«А с другой стороны, — нехотя напомнило подсознание, — именно это Том сделал, когда открыл Тайную Комнату».

Гарри скривился.

«Но тогда Том думал, что может мне помочь», — сказал себе он.

«Возможно, сейчас он думает так же, — заметил внутренний голос. — Только вот чем это закончилось в прошлый раз, мы все прекрасно помним».

— Да уж, такие выкрутасы хорошо закончиться не могут по определению, — пробормотал Гарри и с мученическим стоном провел рукой по лицу. — Отлично, — проворчал он, — теперь я разговариваю с самим собой.

Живоглот, дремлющий в кресле, поднял голову и обратил к нему вопрошающие янтарные глаза.

— Ну да, — сказал ему Поттер, — а с кем мне ещё разговаривать, когда все мои собеседники — это кот и сова, хм?

Любимец Гермионы индифферентно повел рыжим ухом и, положив голову на лапы, снова закрыл глаза.

Хорошо. Допустим, Арчер до такой степени свихнулся, что и правда решил присоединиться к Волдеморту, чтобы как-то оградить Гарри от него. Возможно, он даже бросил на стол переговоров новость о том, что они с Тёмным Лордом родственники, но разве до этого Том не придерживался мнения, что Волдеморту наследники не нужны? Разве не поэтому, как они думали, родители отдали Арчера в приют — чтобы спрятать от кровожадного дедушки?

Гарри запустил пальцы в волосы. От всех этих мыслей голова у него шла кругом.

Ну а если допустить, что Волдеморт не убить Тома хотел? А вырастить из него своего верного сторонника? Сделать своим оружием?

Глаза Поттера потрясенно распахнулись.

Весь прошлый год Тома мучили жуткие кошмары и головные боли. Быть может, это были вовсе не простые сны? Мог ли Тёмный Лорд через эти видения как-то влиять на Тома? На втором курсе дневник Риддла практически полностью захватил сознание Арчера, и если это сработало тогда, почему бы не попытаться сделать нечто подобное снова? Может быть, Волдеморт как-то контролирует Тома? Влияет на его поступки и сознание? Возможно, Том даже позволяет ему это делать, думая, что сможет сам справиться? Или сам не догадывается, что происходит.

— Дьявол…

Гарри несильно стукнулся затылком о спинку кресла, надеясь, что это хоть как-то упорядочит его безумные мысли. Это ведь всего лишь его воображение разыгралось, так? Он всё это придумал. Если бы Арчер находился под влиянием Волдеморта, Гарри наверняка бы заметил, что с другом что-то не так.

— Но он и правда странно себя ведет в последнее время, — пробормотал себе под нос Поттер.

И когда это началось?

Пожалуй, с этой весны. Какие-то незначительные мелочи, странные высказывания, непонятные реакции. Ничего серьезного, чтобы начать беспокоиться, по правде сказать, но их было слишком много, чтобы не заметить.

И Том определённо его избегал в последнее время.

Гарри нервно завозился в кресле. Собственный ход мыслей начинал его пугать.

«Я всё это придумываю, — сказал он себе. — Подкладываю под его поступки неверные мотивы. Он просто занят. Или чем-то встревожен. Ну ещё бы он встревожен! Волдеморт вернулся к жизни и собирается начать войну! Есть пара причин для беспокойства, не так ли? А ещё эти новые обязанности старосты на него свалились. Ничего необычного в его поступках нет, — уверенно подумал Поттер. — Он просто пытается адаптироваться в новых обстоятельствах, вот и всё!»

Гарри выдохнул, качая головой, старательно игнорируя колючий холод, который появился в груди после всех размышлений.

— Ты слишком много думаешь, — объявил он, нарочито бодро хлопнув ладонями по подлокотникам кресла, чем снова привлек внимание Живоглота. — Том ни в чем не виноват, — сказал коту Гарри, тот безразлично зевнул в ответ. — Я просто придаю слишком большое значение всяким мелочам. С Томом всё в порядке.

«А если нет?» — флегматично уточнил внутренний голос.

«Я за ним понаблюдаю, — убежденно сказал себе Гарри. — И если с ним что-то происходит, просто поговорю. Уверен, мы сможем разобраться».

«Другое дело ты сам», — напомнил внутренний голос, Поттер невольно поморщился.

И правда…

Как он сам мог серьезно размышлять о том, чтобы присоединиться к Волдеморту?! Да и кто сказал, что тот примет его с распростертыми объятьями? Поттер не мог припомнить, чтобы ему приходило персональное приглашение в привилегированный клуб Пожирателей смерти.

О чём он вообще думал? Что делал всё это время?

Он ведь только плыл по течению. Не задавал вопросов, ничего не решал. Не хотел ничего решать. Гарри неуютно поежился. Нет. Все-таки с ним что-то было не так. Почему он так спокоен? Почему не стремится как-то изменить собственную жизнь? Почему не хочет бороться?

«Потому что все мои поступки ни к чему хорошему не приводят», — подумал он, вспоминая конец прошлого учебного года. Его решения чуть не стоили жизни лучшему другу и вполне вероятно стали причиной возрождения Тёмного Лорда.

Впечатляющий результат.

Тогда уж лучше вообще ничего не делать. И ни о чём не думать. Лучше просто смириться, чем принять ответственность за собственные действия, которые ведут к таким последствиям.

Мысли его становились все отрывочнее и туманнее, пока Поттер не провалился в глубокий сон, наполненный странными звуками, похожими на громкие, мерные щелчки. Сам Гарри стоял на небольшом возвышении в центре огромного круглого зала, расчерченного черно-белыми линиями. С каждым оглушительным щелчком пол под его ногами содрогался, и длинная черная полоса, что тянулась из-под возвышения, на котором стоял Поттер, сдвигалась в сторону. Гарри наблюдал, как эта полоса, похожая на черную стрелу, издавая громкий щелчок, перемещается по кругу, до тех пор, пока она не оказалась у него за спиной. Щелчки продолжались, и Гарри ждал, как снова увидит эту стрелу, потому что все, что теперь имело значение, это длинная широкая полоса, рывками разрезающая огромный круглый зал. Но когда «стрела» вновь появилась в поле его зрения, на другом её конце он увидел самого себя.

Двойник с белоснежными волосами и бесстрастными серебристо-зелеными глазами неподвижно стоял на движущейся линии, не сводя с Гарри пристального взгляда и теперь каждый раз, когда полоса сдвигалась с места, за ней появлялись цифры. Одиннадцать, десять, девять, восемь, семь, шесть…

«Это же стрелка часов», — вдруг понял Гарри, снова обводя взглядом огромный черно-белый диск.

Он стоял в центре циферблата, наблюдая, как длинная секундная стрелка, на противоположном конце которой стоял его двойник, с мерными щелчками отсчитывает время вспять. Поймав его взгляд, двойник приложил палец к губам, его глаза вспыхнули изумрудным огнём.

«Она идет за тобой», — не размыкая губ, произнёс двойник.

От равнодушного, потустороннего голоса, что эхом разнесся по залу, по спине пробежала дрожь, но что-то сказать Гарри не успел, так как кто-то с силой тряхнул его за плечо и мир, состоящий из огромного циферблата и секундной стрелки, мгновенно исчез, расколовшись тысячами осколков, которые медленно осыпались в черную пропасть.

Гарри открыл глаза, встречаясь взглядом с Томом.

— Проснись и пой, — недовольно объявил Арчер, отступая от кресла, в котором задремал Гарри.

Сонно моргая и пытаясь отогнать остатки странного сна, Поттер огляделся. Он все ещё сидел в кресле в Выручай-комнате и никаких огромных циферблатов и двойников тут, слава Мерлину, не было. Только хмурый Том, настороженный Живоглот в кресле и почтовая сова.

— Давно ты пришел?

— Только что, — друг отошел к разложенной на столе карте, придирчиво изучая результаты заклинания.

— А где Гермиона? — Гарри зевнул и потянулся, разминая плечи.

— Зашла к себе в общежитие, взять несколько книг, — отвлеченно сказал Том. — Скоро придет. Ты в курсе, что у тебя рисунки коридоров разных этажей стали наслаиваться друг на друга?

— Что? — Гарри вскочил на ноги, в два шага оказываясь рядом с другом. — Черт!

— Я же говорил, нужно накладывать чары постепенно, — глянув на него, попенял Арчер.

Гарри сердито насупился.

— Раз такой умный, сам бы этим и занимался, — проворчал он.

— Ну, это же ты вопил, что нам нужна новая карта, — насмешливо заметил Арчер.

— А ты, можно подумать, не соглашался! — ощетинился Поттер.

— Чем бы дитя ни тешилось…

— Том! — чувствуя, как в душе вскипает возмущение, воскликнул Гарри. — Ты издеваешься?

— Я? — притворно изумился Арчер. — Да никогда в жизни!

Продолжение дискуссии прервала открывшаяся дверь, и порог Выручай-Комнаты перешагнула Гермиона с кучей книг в руках.

— Вот, — с грохотом обрушив книги на стол, выдохнула она, — нашла ещё несколько полезных трудов по чарам, — она отряхнула руки и мрачно взглянула на Гарри. — Ты уже видел новую статью Скитер?

Поттер в ответ только невнятно промычал что-то утвердительное, возвращаясь в насиженное кресло.

— Очередной бред.

— Но теперь она приплела твоих родственников, — заметила Гермиона.

— Мне интересно, как она вообще о них узнала, — протянул он.

— То, что ты рос с магглами, ни для кого не секрет, — Арчер согнал с подоконника задремавшую сову, которая с недовольным уханьем вылетела в окно и, закрыв створки, занял её место. — А все её «интервью» чушь болотная. Очевидно же, что это очередная выдумка.

— Да, но не так уж она и далека от истины, — задумчиво протянул Гарри. — Ну то есть меня конечно не избивали и всё такое, но о том, что жил я не в самых лучших условиях, знали единицы и никто из этих людей не стал бы рассказывать об этом Скитер.

— А тот аврор, который тебя допрашивал? — вспомнила Гермиона, присев на ручку свободного кресла и почёсывая за ухом Живоглота, который буравил враждебным взглядом Арчера. — Мог он дать ей интервью?

— И зачем ему это? — поднявшись на ноги Гарри, принялся расхаживать по комнате из стороны в сторону. — Он же следствие вел, и подробности ему только для расследования были нужны. Если бы его озаботила моя судьба, он вряд ли пошел бы к скандальной репортёрше.

— Учитывая, что вопросами проживания детей в немагических семьях никто в Министерстве толком не занимается, он вполне мог обратиться к прессе, — задумчиво сказал Арчер, наблюдая за ним с подоконника. — А Рита раздула из этого очередной скандал.

— Он обещал не разглашать эту информацию, — Гарри покачал головой.

— И ты ему поверил? — насмешливо уточнил друг.

— У него не было причин так поступать, — объяснил Поттер. — Это же ничего не дает.

— Эта информация дискредитировала Дамблдора в глазах общественности, — напомнил Арчер. — Если у этого Райнера были к нашему директору претензии и если он поддерживает Фаджа, то вполне очевидно, что ты предоставил ему прекрасный способ очернить директора.

— Черт, а я даже не подумал об этом, — Гарри скривился. — Теперь все меня будут считать жертвой манипуляций Дамблдора, — вспомнив разговор со Снейпом, Поттер совсем скис, — или его верным сторонником.

Гермиона удивленно изогнула брови.

— И что в этом плохого?

— За исключением того, что я вообще не собирался поддерживать директора — ничего, — пробурчал Поттер.

— Что значить «не собирался»? — Грейнджер нахмурилась. — Ты не планируешь присоединяться к Ордену?

Гарри и Том переглянулись.

— Я пока не решил, — признался Поттер.

— Тут и решать ничего не надо, как мне кажется, — мрачно заметила Гермиона. — У тебя же нет альтернативных вариантов, — она фыркнула. — Ну, кончено, при условии, что ты не планируешь становиться Пожирателем смерти.

— Ну я подумывал о нейтралитете, — отводя взгляд, признался Гарри.

— Но ты не можешь, — растерянно сказала Гермиона, наблюдая, как он меряет шагами комнату. — Тебя никто просто так в покое не оставит. Думаешь, если ты просто откажешься бороться, Волдеморт перестанет желать тебе смерти?

— Мы даже не знаем, желает ли он мне смерти, — напомнил Поттер.

— Это очевидно, Гарри, — Грейнджер закатила глаза. — Кто, по-твоему, натравил на тебя магглов этим летом? Он не действует открыто, но не стоит заблуждаться насчет его целей.

— Итого мы имеем министра магии, который точит на меня зуб, потому что я «на стороне Дамблдора». Половину волшебного населения Британии, которое думает, что я «злой слизеринец». Слизеринцев, которые от меня шарахаются, как от чумы, потому что я Мальчик-Который-Враг-Волдеморта. И самого Волдеморта, который хочет меня убить, потому что у него ко мне какие-то претензии, — Гарри устало помассировал переносицу. — Перспективы у меня — закачаешься.

Арчер насмешливо фыркнул со своего насеста, но ничего не сказал.

— Всё рано или поздно встанет на свои места, — не очень убедительно попыталась успокоить его Гермиона.

— И тогда мне придется принять ситуацию такой, какая она есть, и изменить ничего уже будет нельзя.

— Да и сейчас-то не особо что-то можно изменить, — заметил Том.

— Но можно как-то повлиять, — задумчиво сказал Гарри.

— Как, например? — Арчер заинтересованно взглянул на друга, тот мгновенно сник:

— Не знаю.

— Расскажи, как выяснишь, — ехидно попросил Том.

— Угу, обязательно.

Гермиона со вздохом покачала головой, отходя от кресла к столу, её взгляд упал на испорченную карту.

— Гарри! — воскликнула она. — Мы же определили, что заклинания нужно накладывать осторожно, чтобы они не смешались. Почему ты нас не дождался? Теперь опять придется начинать сначала!

Поттер рухнул на стул, обиженно разглядывая друзей.

— Знаете, вы оба иногда меня так бесите!

* * *

Первый в этом году матч по квиддичу с гриффиндорцами Гарри ожидал с невольной нервозностью. Его не покидало ощущение, что вся его команда совершенно не готова к игре, а сам он недостаточно много тренировался.

«Ещё немного в том же духе, и я забуду, как на метле сидеть», — мысленно обругал себя он и обвел взглядом свою команду.

— Так, — сказал он, пытаясь определить, с чего бы начать напутствие перед игрой.

Их предыдущий капитан, Маркус Флинт, был не лучшим примером в плане ободряющих речей, потому что по большей части только орал и сыпал угрозами.

— Блэйз, — он решил начать с самого очевидного, — не забывай, что ты не просто полетать на поле вышел и постарайся все-таки направлять бладжеры от, а не в членов своей команды.

— Так точно, кэп! — весело отсалютовал Забини.

Стараясь не задаваться вопросом, откуда чистокровный волшебник знает маггловскую форму военного приветствия, Гарри перевел взгляд на Харпера:

— Дерек, не потеряй биту.

— Да помню я, помню, — проворчал тот, закатив глаза.

— Драко, — Гарри помолчал, — постарайся ни с кем не переругиваться во время игры.

Малфой насупился.

— Я и не переругивался! Я пытался донести до грецкого ореха, который у Блэйза в голове вместо мозгов, что…

— Вот именно об этом я и говорю, — перебил его Гарри и обернулся к угрюмому Блетчли.

— Майлз… ты прекрасен, — дождавшись сдержанной полуулыбки от вратаря, он хмыкнул, — помни об этом, чтобы ни один желторотик вроде Драко больше не забил тебе гол.

— Пошел ты, Поттер, — беззлобно фыркнул тот, в то время как Малфой обиженно насупился со словами: «Кто тут желторотик, Поттер?!».

— Ну вот и славненько, — Гарри хлопнул в ладоши. — Господа, вы все молодцы и, как мне кажется, прекрасно готовы к игре! Ну что? Порвем сегодня львят?

Это предложение было встречено одобрительными возгласами, после чего слизеринская команда оседлала свои метлы и вылетела на поле.

На двадцатой минуте игры Гарри вдруг понял, что больше следит за своей командой и раздает указания, чем ищет снитч. Гриффиндорцы сравняли счет, и между соперниками разразилась нешуточная схватка за квоффл. Гарри парил высоко над полем, пристально наблюдая за противостоянием, и только громкий окрик Майлза смог вернуть его к действительности, заставив вспомнить своё основное предназначение.

— Поттер! Хватит нас уже опекать! Глаза разуй!!!

Гарри проследил, куда указывал их вратарь, и мысленно чертыхнулся, заметив, как Джинни Уизли, которую в этом году приняли ловцом в гриффиндорскую команду, прижавшись всем корпусом к древку метлы, стремительно пикирует к земле. Гарри метнулся в её сторону, когда краем глаза заметил золотой всполох в противоположной стороне, у самых трибун.

«Но если снитч там, то…»

— Дьявол! — прорычал Гарри, круто разворачивая метлу. — Малфой, Пьюси! Следите за воротами! Забини, Харпер! Бладжер! Майлз, внимание!

Надо признать, никто в кое-то веке его приказы оспаривать не стал. Заметив, что их ловец устремился в противоположную от Уизли сторону, Блетчли быстро понял, что маневр Джинни был лишь уловкой, и только это позволило ему вовремя заметить бладжер, который пропустил Харпер и который едва не сбил его с метлы. Увернувшись от мяча, Майлз на миг потерял концентрацию и пущенный в направлении их ворот квоффл заметил слишком поздно, в отличие от Драко и Пьюси. Они были ближе всего к слизеринским воротам и благодаря окрику Гарри успели в последнее мгновение перехватить квоффл и передать мяч Уоррингтону, который только того и ждал. Через минуту трибуны слизеринцев взорвались одобрительными возгласами, когда Кассиус, пользуясь минутным промедлением гриффиндорцев, забил гол, вырываясь на десять очков вперед.

Гарри мимолетно улыбнулся, услышав объявление комментатора, и пригнулся еще ниже к древку метлы, направляясь прямиком к трибунам. За спиной у него была Джинни, но она гналась за ним с другого конца поля, и опередить Поттера ни за что не успела бы. Победоносно усмехаясь, Гарри вытянул руку, преследуя снитч. До столкновения со зрительскими трибунами оставалось не более тридцати футов и расстояние это сокращалось с каждой секундой. Если он немедленно не поймает снитч… до трибун оставалось всего ничего, когда его пальцы сомкнулись на золотом шарике.

— Есть! — радостно воскликнул он, под грохот криков и аплодисментов своего факультета.

Вскинув руку со снитчем вверх, он начал менять траекторию полета, чтобы не врезаться в трибуны, когда через грохот оваций услышал паникующий вопль Майлза:

— Забини, стой!!!

Гарри хотел обернуться, но не успел, потому что в следующую секунду что-то с силой ударило его в голову, ослепив резкой болью. Растерянный и дезориентированный, он дернулся в сторону, круто разворачиваясь вокруг своей оси, но замедлиться не успел и на полном ходу влетел в герб Слизерина, растянутый под трибунами. От столкновения ткань разорвалась, чуть погасив скорость, но, не спасая его от удара о деревянные перегородки, в которые со всей силой врезался Гарри. Последнее, что он запомнил, теряя сознание, это гладкая поверхность золотого шарика в ладони, ослепляющая головная боль и жуткий грохот ломающейся перегородки.

* * *

— Ты чёртов кретин! — орал Майлз, схватив Забини за грудки и встряхивая при каждом слове. — Ты ослеп совсем?!

— Да прекратите вы! — вопил Эдриан, пытаясь оттащить вратаря от Блэйза. — Майлз, это вышло случайно!

— Я говорил, что тебя, недоумка, не нужно брать в команду! — прорычал Блетчли, оттолкнув от себя Блэйза.

Стремительно развернувшись на каблуках, он направился к трибунам, где из-под полуразвалившегося ограждения пытались извлечь потерявшего сознание ловца. На поле царил жуткий хаос, многие студенты спустились с трибун и толпились вокруг развалин, а профессора пытались навести хоть какое-то подобие порядка и увести зевак с поля. Неподалёку переговаривались члены гриффиндорской команды, кто-то из них даже отправился помогать Поттеру. Блетчли оглянулся на свою команду. Никто из слизеринцев присоединяться к спасению ловца не спешил, хотя, судя по выражению лица Забини, от того чтобы броситься на помощь Поттеру его останавливала только рука Уоррингтона, крепко сжимающая его плечо и не дающая сдвинуться с места.

— Живой он там? — мрачно спросил Майлз, останавливаясь за плечом Драко, который наблюдал за процессом чуть поодаль, нервно переминаясь с ноги на ногу.

— Надеюсь, — пробормотал охотник. — Знать не хочу, как на всё это отреагирует Арчер.

— Весьма негативно, полагаю?

От мягкого негромкого голоса оба игрока обернулись как по команде, обратив напряженные взгляды на старосту Слизерина. Заложив руки за спину, тот с легкой полуулыбкой наблюдал за однокурсниками.

— Итак, — когда молчание начало затягиваться, сказал он, шагнув ближе. — И чья же это была «блестящая» идея?

— Ты нас в чем-то обвиняешь, Арчер? — тут же ощетинился Блетчли.

— Как знать, — отстраненно протянул тот, наблюдая, как Поттера, с разбитой головой, покрытого синяками и ушибами, укладывают на носилки.

Над ним уже суетилась мадам Помфри, водя палочкой над пострадавшим и произнося диагностические чары, а за её плечом грозной тенью нависал декан Слизерина.

— Всё зависит от того, что послужило причиной этому, хм, несчастью. Случайность или злой умысел, — любезно заметил Том.

— Не говори ерунды! — процедил Драко. — Блэйз не рассчитал траекторию полёта и силу удара, отбивая бладжер, вот и всё.

— Ты так думаешь? — протянул Арчер, бросив короткий взгляд на Малфоя.

Драко нервно дернулся, уловив в глазах старосты нехороший блеск, и оглянулся на Забини, который стоял чуть поодаль с остальными членами команды, нервно наблюдая за тем, как Поттера уносят с поля. Перехватив взгляд друга, Блэйз вопросительно поднял брови, но Малфой только покачал головой, давая понять, что вмешиваться не стоит.

— Я уверен, — мрачно сказал он, переводя взгляд на Арчера. — Ты же знаешь Блэйза, он бы так не поступил.

— Ты прав, — помедлив, согласился Том, пристально глядя в глаза Малфоя. — Блэйз тут как раз совсем ни при чем. Он бы со своей позиции при всём желании по такой дуге бладжер не запустил, так ведь, Майлз? — сказав это, он медленно обернулся к вратарю.

— Арчер, — негромко произнес тот, чувствуя себя крайне неуютно под тяжелым взглядом сокурсника, — никто не собирался калечить Поттера.

— Правда, Блетчли? — едва не мурлыкнул Том, шагнув почти вплотную к нему, голос его упал до еле различимого шепота. — А знаешь, я тебе верю. Как верю, что перед игрой ты не договорился с Хиггсом, чтобы тот зачаровал один из бладжеров так, чтобы тот сбил Гарри с метлы, — в тёмных глазах старосты отразилась ледяная сталь, когда он искоса взглянул на стоящего поодаль запасного игрока. — Одного не пойму, Блетчли, — протянул он, переводя взгляд на вратаря. — Что именно в моих словах показалось непонятным, когда я велел не трогать Поттера?

Блетчли мрачно смотрел в глаза Арчера, чувствуя, как от его тяжелого взгляда по спине невольно пробежал холодок.

— Я не… — Майлз прочистил горло, — я сказал ему, что всё отменяется, — он быстро глянул на Теренса.

— «Всё отменяется», — эхом повторил Том, покачав головой и, сощурив глаза, прошипел. — Жалкое оправдание. То, что ты попытался в последний момент всё отыграть назад, не отменяет того, что вы решили просто из принципа проигнорировать мои слова. Скажи честно, Майлз, тебе так сильно расхотелось жить?

— Хватит угрожать мне, Арчер! — в тон ему ответил Блетчли, подавляя удушающий страх, который вспыхнул в душе после последних слов Тома. — Говорю же, я сказал ему не трогать Поттера!

— Похоже, недостаточно понятно ты это сказал, — процедил Том, в его глазах полыхнул опасный блеск, — придется мне ещё раз донести до вас несколько очевидных истин. Малфой, оповести всех членов слизеринского клуба о сборе сегодня в семь.

Не дожидаясь ответа, он развернулся на каблуках и пошел прочь.

— Арчер! — нервничая всё больше, окрикнул его Майлз. — Это была случайность!

Тот не посчитал нужным ни обернуться, ни ответить.

Блетчли шумно выдохнул, запустив пальцы в волосы.

— Дьявол. У меня от него мурашки по коже, — пробормотал он, — как Арчер вообще… — он замолчал, когда, обернувшись к Драко, наткнулся на полные презрения и гнева серые глаза.

— Ты подговорил Хиггса вывести Поттера из игры? — едва слышно произнес он.

— Малфой…

— А Блэйза вы решили подставить, потому что он тебя лично бесит? — перебил его Драко. — Или просто от скуки?

— Слушай я не…

— Сам себя теперь слушай, — Малфой разочарованно покачал головой, — я-то думал ты выше этого, Блетчли.

Майлз наблюдал, как Драко вернулся к остальной команде и, хлопнув по плечу бледного Забини что-то негромко ему сказал, после чего оба отправились в раздевалку. Кассиус и Эдриан проводили парочку пятикурсников долгими взглядами и обернулись к вратарю. Тот в ответ лишь досадливо скривился и перевел негодующий взгляд на Теренса, который так и ждал его возле выхода с поля, нервно озираясь по сторонам.

— Ну ты и придурок, Хиггс, — процедил Блетчли, сжимая руки в кулаки.

* * *

Очнулся Гарри ближе к вечеру. Все тело болело, а голова буквально раскалывалась на части. Со стоном открыв глаза, Поттер обвел затуманенным взглядом палату Больничного крыла, пытаясь припомнить, как тут очутился, когда заметил своего декана, который, скрестив на груди руки, возвышался над его кроватью с неизменно сумрачным выражением лица.

— С возвращением в мир живых, Поттер, — сухо прокомментировал тот. — Как самочувствие?

Гарри мгновение молчал, даже не зная, с чего начать жалобы.

— Ног не чувствую, — хрипло сообщил он.

И без того бледное лицо Снейпа почти посерело.

— Что?!

Уголки губ подростка невольно дрогнули.

— Я шучу, сэр, — признался он.

— С юмором у вас дела обстоят так же паршиво, как и с самосохранением, — Снейп нахмурился. — Какого дьявола вы решили протаранить собой трибуны?

— Я снитч ловил, — напомнил Гарри. — И потом я успел бы развернуться, если бы… — он замешкался, — я обо что-то сильно ударился головой.

— Да. Об бладжер.

— Точно! — Гарри просиял, но через мгновение улыбка сползла с его лица. — Странно, — задумчиво протянул он, — не помню, чтобы рядом были бладжеры.

— Их бы и не было, если бы мистер Забини не отправил один из них прямиком в вашу безмозглую голову, — известил его Снейп.

— А, о, — Гарри понимающе кивнул, — ясно, — он нервно хохотнул, осторожно ощупывая свою перебинтованную голову. — Битой по мячам Блэйз попадает шикарно, а вот думать, куда они потом летят, так и не научился. Знаете, из него, наверное, вышел бы отличный игрок в бейсбол. А вы знаете, что такое бейсбол?

— Поттер, — Снейп вздохнул и, шагнув ближе, опустился на стоящий возле кровати стул. — Вы хоть секунду можете сохранять серьезность?

— А случилось что-то серьезное? — вопросительно изогнул брови Гарри, тут же его глаза взволнованно округлились. — Боже, я же никого не зашиб, когда влетел в трибуны?

— Вы врезались в ограждение ниже уровня зрительских мест и обрушили на себя перегородки, кроме вас никто не пострадал, — проинформировал его декан. — Меня интересует другое, — он помолчал, после чего обратил очень тяжелый взгляд на своего ученика. — Вы можете с уверенностью утверждать, что мистер Забини запустил бладжер в вашу сторону не намеренно?

Гарри растерянно моргнул.

— Конечно, могу, — заверил он. — Он на тренировках постоянно так делал. В смысле не в меня бладжеры запускал, а в других игроков. В смысле не специально, а случайно, то есть я же сказал, у него как бы прицел сбит, — он нервно засмеялся и сконфуженно замолчал под колючим взглядом Снейпа. — Сэр, я абсолютно уверен, что Блэйз не стал бы…

— Я понял, — нетерпеливо перебил его тот. — Тогда я перефразирую свой вопрос. Мог ли кто-то из команды желать вам зла?

На этот раз Гарри молчал гораздо дольше, пристально разглядывая хмурое лицо учителя.

— Ну я их раздражаю, конечно, — пробормотал он. — Но, не думаю, что настолько. К тому же мы вроде как нашли компромисс, — Поттер немного помолчал. — Думаете, кто-то мог специально зачаровать бладжер?

— Это вполне возможно, — нехотя признался Снейп.

— Но зачем им это? — недоуменно спросил Гарри.

— По-моему, это очевидно, Поттер, — скривился тот.

— Хотите сказать, меня тем или иным способом хотят убрать из команды? — Гарри, наконец, начал понимать, куда клонит его декан, и выводы эти ему совсем не нравились. — Но мы договорились с ними, что если под моим руководством выиграем первую игру, я останусь капитаном команды. Они обещали не мешать…

— Верить словам слизеринцев — не самое разумное решение, — без какого-либо намека на юмор напомнил Снейп.

— Да, но, — Гарри замолчал и покачал головой, — мне казалось, что они приняли меня, — тихо сказал он. — Я и сам почти поверил, что из меня получится неплохой капитан.

— А вы хотите им остаться, после того что случилось? — пристально глядя ему в глаза уточнил Снейп.

— Я, — Поттер замешкался и отвел взгляд, — не знаю, если честно…

Некоторое время оба молчали. Снейп разглядывал лицо Гарри, покрытое заживающими ссадинами, и безмолвствовал. Сам Гарри пытался понять, насколько же на самом деле все серьезно и закончатся ли на этом попытки членов команды вывести его из строя.

— Вот что я скажу вам, Поттер, — наконец, подал голос Снейп. — Если вам покажется, что кто-то из слизеринцев, будь то члены команды или ваши однокурсники, угрожает вам, я хочу немедленно об этом знать. И ещё, — он выдержал недолгую паузу, явно подбирая слова. — Подумайте, готовы ли вы и дальше быть капитаном команды, учитывая обстоятельства.

Гарри иронично взглянул на своего декана.

— Сэр, неужели вы и правда думаете, что я так просто сдамся?

— Поттер, ваша идиотская бравада тут совершенно не к месту, — раздраженно скривился Снейп. — У вас сломана рука и два ребра, раздроблено колено, сотрясение мозга…, если бы в момент столкновения с бладжером вы не сменили траекторию полета и если бы вам на пути не попался слизеринский герб, который смягчил удар, вы могли разбиться насмерть, никто бы даже среагировать не успел, чтобы вам помочь! Я уже не говорю о том, что вы с высоты тридцати футов рухнули на землю. Поймите же, глупый вы мальчишка, это могла быть не просто попытка вас запугать.

Гарри мгновение просто рассматривал лицо профессора.

— Вы думаете, кто-то может желать мне смерти? — едва слышно уточнил он, потом, сообразив, что с учетом присутствия в мире живых Волдеморта, вопрос звучит глупо, добавил: — Кто-то из моих одноклассников?

— Я вполне это допускаю, — Снейп вздохнул. — Поэтому я прошу вас быть предельно осторожным. Вы поняли меня?

— Да, сэр. Спасибо.

Профессор смерил его долгим взглядом и, покачав головой, поднялся на ноги.

— Что ж, отдыхайте, — заключил он. — В ближайшую пару дней у вас строго постельный режим и только попробуйте сбежать отсюда раньше строка.

Гарри вяло улыбнулся в ответ и устало прикрыл глаза. Разговор утомил и расстроил его.

«Ну почему же всё так сложно? — подумал он. — Только мне начинает казаться, что я хоть чего-то добился, как всё тут же летит к чёрту».

* * *

Когда Том переступил порог кабинета, где проходили собрания клуба, оказалось, что внутри царит полнейший беспорядок. Слизеринцы шумно спорили и ругались, размахивая руками, и осыпая друг друга угрозами и оскорблениями.

— Ну и ну, — закрывая за собой дверь, протянул Арчер, гвалт тут же стих, как по команде, и все взгляды устремились к нему. — И куда же подевалось хвалёное слизеринское хладнокровие? Смотритесь как кучка истеричных гриффиндорцев.

— Кончай спектакль, Арчер, — раздраженно бросил Грэхем. — Объясни, какого Мордреда ты нас всех тут собрал?

— Вроде как это очевидно, — пожал плечами Том, проходя в центр аудитории и окидывая присутствующих морозным взглядом, пока те рассаживались по своим местам. — Я дал вам очень простое указание, а вы не смогли с ним справиться.

— Мы тебе не подчиняемся, — хмуро напомнил Эдриан. — Ты, помнится, сказал, что мы сами вправе принимать решения.

— Решения о своём будущем и участии в грядущей войне, — жестко отрезал Арчер. — Покушения на Поттера выходят за рамки дозволенного.

— Тёмный Лорд был бы только рад, если бы…

— Лорду Волдеморту Поттер нужным живым, — перебивая Монтегю, процедил Том.

— Это тебе он нужен живым, — огрызнулся тот. — Когда Тёмный Лорд узнает, что ты злоупотребляешь своим положением…

— Тёмному Лорду на вас плевать, Монтегю! — резко оборвал его на полуслове Арчер, которому до чертиков надоело играть в дипломатию. — Ему дела нет до тебя, до всех вас! — он обвел тяжелым взглядом присутствующих. — Вы что думаете, ему так интересна кучка несовершеннолетних сопляков? Он бы поставил на ваших руках метки и отправил умирать при первой же возможности. Вы для него — не более чем расходный материал, которым можно пожертвовать в любое мгновение. Я убедил его, что вас, идиотских детей, играющих в войну, можно превратить в нечто большее. Я получил билет на выживание для каждого из вас! Я сказал, что вы можете стать достойным сторонниками, а не жертвенными животными. Я хотел, чтобы имя Салазара Слизерина больше не ассоциировалось с кучей трусливых лжецов и интриганов. И всё, что я просил от вас взамен, это следовать моим указаниям, — он сузил тёмные глаза, прожигая притихших слушателей гневным взглядом. — До каких пор вы будете кичиться своим происхождением и богатством? Чего вы добились в жизни, чтобы заслужить не то что уважение, а хотя бы внимание Тёмного Лорда? Думаете, ваши семьи смогут вас защитить? Думаете, Министерство посмотрит на ваши деньги, когда вас приговорят к поцелую дементора? Вы думаете, Ему будет дело до вас, когда после очередной вашей глупости в попытке заслужить его расположение, в Хогвартс заявятся авроры и обвинят в содействии Тёмному Лорду? Он переступит через ваши гниющие тела и отправится дальше к своей цели. Ему плевать на вас. Мне — нет. Вы считаете себя наследниками благородных чистокровных семей, продолжателями рода, хранителями древних традиций, но как по мне, так вы всего лишь горстка избалованных, слабых детей, которые только и умеют, что бить соперника в спину и верещать на каждом углу о своем благородном происхождении! Вам так хочется и дальше оставаться ничтожествами?

— Арчер, не забывайся, — дрожа от ярости, процедил Теодор, — ты не имеешь никакого права оскорблять нас. Ты сам-то, что из себя представляешь?

— Я поручился за каждого из вас и для каждого из вас попросил свободы у человека, в глазах которого вы все просто насекомые, — тихо сказал Том. — И это даёт мне все права хоть ежеминутно повторять, что вы слабоумные кретины, до тех пор, пока вы, чёрт возьми, не научитесь думать головой!

— Такая яростная отповедь, — с издёвкой протянул Монтегю, — всего лишь из-за того, что твой драгоценный Поттер загремел в лазарет по собственной неосторожности?

— Ты думаешь, что особенный, Грэхем? — Арчер медленно обернулся, пламенеющая ярость в его глазах сменилась ледяным презрением. — Так вот ты сильно заблуждаешься. Что ты можешь? — насмешливо полюбопытствовал он. — Чем будешь полезен Ему? Возможно, у тебя есть в Министерстве какие-то связи? Деньги? Блестящий ум? Стратегия? Исключительный талант к магии? — он высокомерно фыркнул. — Ты ничто. Чего ты добился за свою короткую, жалкую жизнь? В чем себя проявил? Так и будешь орать до хрипоты о своей верности или, наконец, включишь свой жалкий мозг и поймешь, что все твои «блистательные» интриги шиты белыми нитками?

— О чем ты…

— О, давай мы не будем играть в эту игру, Грэхем, — язвительно пропел Арчер. — У меня нет никакого желания тратить время на твои отпирательства, поэтому скажу прямо: ваш маленький заговор раскрыт. Теренс, не стесняйся, расскажи друзьям о вашей небольшой сделке с Грэхемом.

Хиггс нервно заозирался по сторонам.

— Я-я-я… — он встретился взглядом с Майлзом.

— Это была идея Блетчли! — указывая на опешившего вратаря, объявил он.

— Что?! — тот вскочил на ноги. — Не ты ли, Теренс всё ныл, что Поттера нужно проучить, а?

— И не Грэхем ли так своевременно подкинул вам обоим отличный план, чтобы избавиться и от раздражающего капитана и от Забини, который занял обещанное Хиггсу место в команде, — любезно добавил Арчер, с усмешкой наблюдая за сокурсниками.

— Поттер сам виноват! — вскинулся Теренс. — Все видели последнюю статью в «Пророке»! Он на стороне Дамблдора! По мне так его вообще нужно убрать из Слизерина! Может, он следит за нами и всё докладывает директору? Ему не место среди нас!

Том несколько мгновений едва ли не с жалостью рассматривал Хиггса, словно тот был умственно-отсталым.

— Теренс, — почти мягко сказал он, — а тебе приходило в голову, что Поттер входит в очень закрытый клуб, который основал Дамблдор, и то, что вся информация, которую он там получает, тут же попадает ко мне? — он помолчал, давая слушателям в полной мере осознать, о чем идет речь. — И то, что пока он считает меня своим другом, а вас своими союзниками, он предпочтет делиться с нами своими догадками и опасениями, а не побежит при первой же возможности докладывать директору о том, что на собственном факультете его окружают убийцы и Пожиратели смерти. Вы же своей безмозглой выходкой зародили в его голове ненужные подозрения. Он станет осторожным и недоверчивым. Теперь он все чаще будет действовать с оглядкой на Дамблдора, а тот в свою очередь начнет совать свой нос в наши дела. Ты хоть понимаешь, что вы могли все испортить?

— Так ты шпион Тёмного Лорда? — нахмурился Монтегю.

— Браво, Шерлок! — саркастично протянул Том. — Думал, не заметишь. Нам нужен Гарри Поттер, неужели непонятно? Пока он нам доверяет, его проще контролировать. А вы это доверие разрушаете. Он с одиннадцати лет был окружен слизеринцами. Он нам верит, он нас знает, и скорее предпочтет принять нашу сторону, чем присоединиться к Дамблдору, от которого старается держаться подальше.

— Так он не поддерживает директора? — уточнил Майлз, скрестив на груди руки.

— Нет, — Арчер закатил глаза. — С какой бы радости он стал поддерживать старика, если от того у Гарри одни проблемы?

— А это правда, что магглы, с которыми жил Поттер, превратили его детство в ад? — вдруг спросил Драко.

Том выдержал недолгую паузу, размышляя над ответом и, наконец, кивнул.

— То есть, он и магглов особенно не любит? — хмурясь, заключил Кассиус Уоррингтон, в задумчивости отводя взгляд.

— Ему до них нет дела, — тут же скривился Том.

— И если Тёмный Лорд решит истребить магглов…

— То Гарри на это будет плевать, — закончил мысль Арчер.

— И он явно не фанат нынешнего Министерства магии, — добавил от себя Эдриан Пьюси, встречаясь взглядом с сокурсником.

— Да кто вообще будет защищать Министерство, если они посылают в Хогвартс такие отбросы, как Амбридж? — брезгливо скривился Блетчли. — У нас ЖАБА в этом году, а они нам подсунули эту…

— Жабу, — со смешком подсказал Нотт.

— Именно! — Майлз закатил глаза. — Вместо практики мы книжки читаем!

— Выходит, — медленно сказал Кассиус, с таким видом, словно ему вдруг разом открылись все тайны мироздания, — что Поттер не поддерживает Дамблдора, не собирается защищать магглов или Министерство, да и Тёмный Лорд пока не планирует его убивать, я прав?

— Подождите-ка! — вклинился Нотт, прежде чем Арчер успел ответить. — Тогда с чего нам вообще с ним враждовать?

— И правда, — с тихим смешком пробормотал Том с таким видом, словно глупее вопроса не слышал.

— Рано радуетесь, — мрачно бросил Монтегю. — Он путается с гриффиндорцами и грязнокровками, что автоматически делает его ненадежным союзником.

— Но союзником, — с нажимом произнёс Арчер, взгляд его стал жестче. — Он, возможно, и не разделяет все наши убеждения, но и выступать против нас не планирует. У Гарри есть одно бесценное достоинство: он блестяще игнорирует все, что происходит вокруг, если это не касается его лично. Но если происходящее начинает затрагивать его интересы, этой блаженной инертности приходит конец, и, поверьте мне, это обычно всегда похоже на стихийное бедствие. Потому что если он во что-то и вмешивается, то вмешивается от души, — Том мрачно помолчал. — А вы, гении, упрямо продолжаете своими действиями толкать его на сторону директора. И если в один «прекрасный» день Гарри решит, что посвящать меня в секреты Дамблдора небезопасно, если он подумает, что мы предадим его, и я потеряю этот восхитительный источник информации, клянусь Мерлином, вы трое за это ответите, — сказав это, Арчер по очереди остановил взгляд на лицах Грэхема, Теренса и Майлза.

— Побежишь жаловаться Тёмному Лорду? — презрительно фыркнул Монтегю.

— Грэхем, друг мой, — Том шагнул к нему и, наклонившись, положил руки на подлокотники кресла, по которым, от его ладоней медленно поползли языки пламени, постепенно охватывая спинку кресла и взбираясь вверх, к плечам и голове застывшего Монтегю, — ты знал, что если контролировать огонь, он будет пожирать плоть гораздо медленнее и мучительнее?

Чувствуя подступающий со всех сторон жар, тот нервно сглотнул.

— Убьёшь меня, Арчер? — просипел он, стараясь сидеть неподвижно, не смотря на то, что языки огня едва не касались его лица.

— Есть вещи пострашнее смерти, Грэхем, — скривив губы в жутковатой усмешке, заверил его Том, — и если язык примитивной жестокости ты понимаешь лучше английского, я с радостью тебе о них поведаю, уверяю тебя, мне совсем не нужно будет привлекать к этому Тёмного Лорда. Поэтому в следующий раз подумай дважды, прежде чем вставать у меня на пути.

Он отступил, и огонь, который охватил все кресло, но так и не коснулся сидящего в нём слизеринца, тут же исчез. Арчер окинул скучающим взглядом бледных однокурсников.

— Повторяю ещё раз, — громко сказал он, — я не потерплю никаких идиотских, необдуманных действий. Я посвятил вас в свою тайну, я дал вам возможность помочь мне и Лорду Волдеморту, принять участие в грядущих переменах, и вы либо будете следовать указаниям, либо продолжите свою самодеятельность и встретитесь с последствиями своих необдуманных поступков. Я доступно изъясняюсь?

Он встретился взглядом с Монтегю. Тот молчал почти минуту, стиснув пальцами почерневшие от огня подлокотники своего кресла.

— Да, — наконец, хрипло сказал он, — мой Лорд…

Губы Арчера дрогнули в насмешливой улыбке.

— Прекрасно, — заключил он, оборачиваясь к Хиггсу. — Теперь, Теренс, осталось разобраться, как же мы поступим с тобой…