Флеш-драйв (джен)

— Стоит признать, Цираннус мы потеряли, — начал беседу Номер Один. — И в ближайшее время вернуть его не получится. Причём потеряли не только в военном смысле, но и в разведывательном. Они сейчас начали большую чистку на всех кораблях гражданского флота и на "Пегасе". Резиденты не успевают кончать с собой. Я подготовил один план, чтобы немного испортить им жизнь — но решительно он ситуацию не переломит. С другой стороны, теперь нам известна тайна так называемого "нулевого элемента" — основы технологий пришельцев. Допустим, чтобы построить бейзстары нового поколения на этих технологиях, уйдёт около года — но модернизировать рейдеры можно гораздо быстрее, а носители им сойдут и старые.

— Осталась сущая мелочь, — ехидно заметила Номер Восемь. — Найти этот самый элемент в достаточных количествах.

— Наши корабли уже обшаривают сотни систем. Теперь, когда мы знаем, что искать...

— Ты знаешь, какие признаки проявляет ЧИСТЫЙ элно. Кто сказал, что он в природе встречается в виде самородков, а не руд? Кто сказал, что его вообще добывают, а не синтезируют?

— Добывают, это точно, — успокоил её Первый. — У меня более подробная информация. И да — встречается он в виде руды, но мы знаем признаки этой руды, и центурионы уже построили сканеры для её поиска. Также мы нашли по сведениям от противника так называемые "Ретрансляторы" — и сейчас осваиваем их использование. В некотором смысле они даже удобнее прыжковых двигателей — позволяют экономить тилиум и ресурс корабля.

— Ты рассуждаешь, как люди, потребительски, — поморщился Номер Два. — Ты забыл, что именно погоня за выгодой и удобством привела их к падению?

— Начинается... Эй, не ты ли вообще говорил, что каждый удачный прыжок — это чудо, и что нельзя требовать от Бога чуда слишком часто? Ну вот, можешь быть счастлив — я избавляю его от мелких хлопот, переходя на Ретрансляторы, в которых никаких чудес нет!

— Эти Ретрансляторы в какой-то степени разумны, а значит, возможно, еретичны. Мы не знаем, есть ли у этих платформ душа, и что произошло с их создателями — вознеслись они, или пали, так же как люди Колоний. Но дело не в этом. Цираннус уже проклят и забыт. Или ему будет даровано возрождение к новой, более праведной жизни — но без нас. Возможно, насекомые посланы как раз для этого. Есть более срочные проблемы. Сердце Плана — это "Галактика". Насекомые сейчас осваивают прыжковую технологию — и вполне могут её найти. Или наоборот — "Галактика" найдёт их, что ничем не лучше.

— Как я от тебя устал с твоей священной миссией... Всё в воле Бога, не так ли? Если "Галактика" не достигнет Земли по каким-то причинам — значит она и не должна её достигнуть.

— Ты не понимаешь, — Шестёрка обняла Единицу за плечи. — Да, никто не может сорвать план Бога. Но они могут исключить из него НАС. Пока мы ведём "Галактику" тропой её предназначения, мы — орудия гнева и милосердия Его. Если же мы провалим эту задачу, наше место займут другие, а мы останемся просто сломанными машинами.

— И кто вас только этому научил... — Кэвил, конечно, прекрасно знал — кто и почему, но это был единственный доступный ему в такой ситуации способ выразить раздражение. — Ладно, что по вашему мы с этим фраканым флотом должны делать?

— Через неделю их корабли прибудут на Кобол, — сказала Номер Восемь. — Чтобы проложить дальнейший путь, им понадобится Стрела Аполлона. Но любой курьер, отправленный на Каприку за Стрелой, неизбежно привезёт также и информацию, что их родина отвоёвана, и что там довольно много выживших.

— Не любой, — возразила Шестая. — Если курьером будет один из нас, он сможет привезти любую информацию, какая нам понадобится. Твоя копия присутствует на "Галактике", и она как раз пилот разведывательного корабля, насколько я помню.

— Да, но она — спящий агент, так что осознанно помогать нам не будет. Кроме того, адмирал Адама не верит в пророчество.

— Ну, адмирала нетрудно и сменить...

— Тогда его место займёт первый помощник Тай, а он ещё хуже. Циник, скептик и алкоголик, гражданскую власть не ставит ни во что.

Сайлоны постепенно разогревались, входя в азарт, начинался мозговой штурм.

— А если вместо захваченного рейдера отправить тилиумный танкер? У него достаточно топлива, чтобы добраться до Каприки даже на примитивных колониальных двигателях.

— Слишком большой экипаж. Мы не сможем подменить всех людей на борту или организовать им несчастные случаи.

— Усовершенствовать их вычислительные системы? Пусть кто-нибудь "придумает" новый процессор...

— Пока рано. Если флот "Галактики" получит возможность сверхдальних прыжков, мы не сможем их контролировать.

— Стоп, а что если никто никуда не полетит? — предложила Номер Три.

— Как это?

— Стрела Аполлона — это всего лишь ювелирное изделие, а не какой-то сверхсложный механизм. Технологии Колоний вполне позволяют изготовить её точную копию, включая химический состав и форму с нанометровой точностью. Планетарий в гробнице на такую копию отлично сработает.

— Технологии КОЛОНИЙ в целом — да, технологии ФЛОТА — нет, — хмуро сказала Восьмая. — Допустим, мы подбросим им информацию о точных параметрах артефакта. Допустим, станки соответствующей точности найдутся на "Галактике" — используют оборудование для ремонта "Гадюк", а должное количество золота добудут на астероидах — хотя я бы посмотрела, как вы убедите адмирала Адаму загрузить техников и шахтёров такой ерундой. Но где взять драгоценные камни такой формы и размеров, с точно такой же кристаллической структурой?

— Может, у кого-нибудь из беженцев сохранилась копия из другого музея?

— Ага, совершенно случайно притащил с собой метровый дрын, изготовление которого требует десятков тысяч человеко-часов работы? Адама и Розлин не настолько глупы, чтобы поверить в подобное "совпадение".

— А что если именно на их паранойе мы и сыграем? — предложил Кэвил, которому это всё уже надоело до кровавых мальчиков в глазах.

— Каким образом?

— Допустим, прилетают они на Кобол, и видят, что центурионы уже привезли Стрелу и пытаются открыть ею гробницу Афины? Какой вывод люди сделают?

— Что "тостеры" тоже знают о пророчестве, и пытаются выяснить, где находится Земля, чтобы уничтожить последнее укрытие людей! — всплеснула руками Номер Шесть. — Точно! Они любое количество бойцов там положат, лишь бы сорвать этот коварный замысел и отбить Стрелу!

— Значит, через неделю она должна у нас быть любой ценой, — заключил Номер Пять. — Пошлём корабль на Каприку за оригиналом, но на случай, если ему не удастся проскользнуть мимо насекомых, начинаем изготовление копии Стрелы.

— В целом неплохо, — кивнула Номер Восемь. — Но что, если они отправят курьера заранее, и не рискнут высаживаться на Кобол прежде, чем получат Стрелу?

— Нужно подбросить им информацию о нашем коварном плане, чтобы они в панике ринулись отбивать гробницу, обгоняя собственный визг.

— Вскроем одного из наших агентов, чтобы он на допросе проболтался?

— Вряд ли ему поверят. Сочтут ловушкой.

— Я бы дал им расшифровать наши переговоры, — вздохнул Номер Два, — но их компьютеры так чудовищно примитивны... Чтобы они вычленили осмысленный сигнал, нам придётся чуть ли не петь и танцевать вокруг них. С насекомыми работать куда легче — те хоть примерно на одном уровне...

— А если кто-нибудь из наших агентов будет в составе первой разведывательной экспедиции? — предложила Восьмёрка. — Позволим им высадиться на поверхность, захватим в плен, посадим по одиночным камерам, а потом дадим сбежать... части, некоторые останутся на Коболе навсегда, для достоверности. Ну а за время, пока они будут разъединены, наш агент "подслушает" разговор двух гуманоидных моделей о Стреле.

— Отличный вариант. А их трофейный рейдер, если будет отправлен на Каприку, должен либо пропасть бесследно, либо отказаться прыгать.

— Я позабочусь об этом, — кивнула Восьмёрка. — Ну что, за дело?

— Минутку, — в комнату вошёл ещё один Номер Два. — У нас большая проблема, братья и сёстры. Только что в воздушное пространство Кобола вошёл трофейный тяжёлый рейдер. С двумя насекомыми и пленной Шестёркой на борту.

— Так сбить его немедленнно! — взвизгнула Номер Шесть. — Чего ты ждёшь?!

— Не всё так просто. Видишь ли, отражение твоей копии отсутствует в датастриме. Мы знаем о её присутствии на борту только потому, что она незаметно вставила свой позывной в сигнал рейдера. Его мозг мёртв, корабль летит на ручном управлении.

— Это значит, что...

— Да. Каким-то образом насекомые умудрились лишить её бессмертия. Если мы сейчас её собьём, мы не только потеряем навсегда нашу сестру. Мы ещё и потеряем шанс узнать, что именно с ней сделали, как сумели отрезать от нашего общего наследия.

— В таком случае следует накрыть их, как только они сядут, — заключил Кэвил. — Приготовь пару сотен тяжёлых рейдеров к атмосферному прыжку. И набей их отборными центурионами с самым высокоранговым программным обеспечением. С двумя насекомыми мы справимся.

Капитан Коллекционеров Варвик Ройван был старым, опытным камикадзе. Вряд ли у кого-нибудь ещё на флоте был такой опыт умирания, как у него. Так уж получилось, что его постоянно бросали на острие атаки, и ещё в протеанскую Жатву его убили не меньше двадцати раз. Он изрядно устал от этого, но Жнецы не спрашивали его мнения, и постоянно перезагружали из одного клона в другого.

В силу этого он испытывал определённые родственные чувства к гуманоидной биомеханической самке, которую держал за плечо во время перелёта. Она тоже устала умирать. И им обоим предстояло сейчас сделать это в последний раз.

Только Варвик надеялся, что его наконец-то не воскресят, а Номер Шесть этого боялась до дрожи. Правда, продолжения жизни она боялась ещё больше — учитывая, что с ней сделал Инженер.

Они возникли в воздухе, на высоте примерно тридцати километров. Капитан уловил через симбиотическую связь, что Номер Шесть позвала на помощь своих сородичей — но мешать ей не стал. Он измерил погрешность горизонтальной навигации. До Города Богов — около двенадцати тысяч километров. Сутки полёта с обычной скоростью тяжёлого рейдера, если не выходить за пределы атмосферы.

Неприятно, но в пределах допустимого.

— Прыжок в космос над Городом Богов, — велел он Шестой. — Высота пять тысяч километров. Оттуда — вертикально вниз, на максимально безопасной скорости, — последнее предназначалось его напарнику в пилотском кресле.

— Гм, — сайлон прожгла его взглядом. — А ничего, что как раз там на орбите бейзстар висит? Хотите влезть прямо через его зону контроля?

— Сигнал "свой-чужой" у нас правильный, — невозмутимо отозвался капитан. — Значит, сразу не собьют, если мы только не пойдём на опасное сближение. Будут выяснять, что конкретно этот аппарат делает на этой планете, может просто заблудился. А пока выяснят, мы уже войдём в атмосферу.

Как ни странно, этот авантюрный план сработал. Через восемь минут они действительно уже вонзились пылающим болидом в верхние слои атмосферы. Впрочем, нагрев обшивки оставался в пределах нормы и разрушение аппарату не грозило... по крайней мере, от трения.

Зато от двенадцати рейдеров, повисших у него на хвосте — очень даже!

В открытом космосе у тяжёлого рейдера нет никаких шансов оторваться от истребителя. У него меньше и ускорение, и характеристическая скорость. Двигатели у него в абсолютных числах мощнее — но вес им приходится тащить ещё больший, так что тяга на килограмм слабее.

А вот в атмосфере — тут уже как повезёт. Аэродинамика у обеих кораблей весьма посредственная, но большая масса и мощные двигатели позволяют транспортнику лучше проламываться сквозь воздух. Попробуйте бумажным самолётиком догнать брошенный кирпич!

Ракеты, правда, всё равно быстрее. А ещё самолётик, хоть и нетороплив, улетит гораздо дальше кирпича. У тяжёлого рейдера в атмосфере топливо кончается за каких-то полчаса — а истребитель может кружить в небе до пяти часов.

Поэтому умные острокрылые охотники в плотные слои за ними не последовали — остались в стратосфере, где они могли мчаться с достаточной быстротой, отслеживая захваченную машину ястребиными взорами и получая дополнительное целеуказание с бейзстара.

Зато на высоте пяти километров один за другим возникли тяжёлые рейдеры — такие же, как он сам, только полностью заправленные, и конечно, с живыми мозгами, не управляемые вручную трупы. Огня не открывали, но вели чужака очень умело, готовые разнести его в клочья, как только приборы засекут прогрев прыжкового двигателя.

— Будете сдаваться? — улыбнулась сайлонка. — Или предпочтёте героически убить себя? Или умереть в бою, как воины? Уж не знаю, что вы забыли на этой проклятой планете, но вы это явно не получите, мальчики. Или вы девочки? По вашему виду и не скажешь...

— Не так быстро, — хмыкнул Варвик. — Мы тут ещё не закончили.

Он нажал кнопку "отправка", и следующие за ними тяжёлые машины сначала несколько притормозили... а потом рванулись вверх так стремительно, словно решили поиграть в старинные ракеты. Спустя секунд десять за ними последовали и рейдеры-истребители.

Номер Шесть побледнела ещё больше. Подключенная к корабельной сети, она прекрасно "расслышала" сигнал, который переслал инсектоид. Самое страшное заключалось в том, что он был чистой правдой.

Планета Кобол — проклята. Бог отвернулся от неё. Умерших здесь не ждёт ни рай, ни ад — только забвение.

С технической точки зрения это выражалось в том, что на Коболе не работали никакие технологии воскрешения. А ведь вся безбашенная смелость сайлонских рейдеров в воздушных и космических боях основывалась именно на том, что они знали о собственном бессмертии.

Разумеется, рейдеры не поверили сразу чужаку. Но некоторые опасения всё же всколыхнулись в их механических сердцах — и на бейзстар был послан запрос — дескать, что за ерунда вообще? Если в сеть и был включен кто-то из гуманоидных сайлонов, он промедлил, заколебался — и на запрос ответил гибрид, который никогда не лгал. Реакция киборгов-убийц была совершенно однозначна — "мы на это не подписывались!" Конечно, Кэвил мог заново призвать их к порядку, пригрозив отключить от сети воскрешения вообще — но во-первых, для этого требовалось некоторое время, а во-вторых — это было чревато нарушениями дисциплины в будущем. Варвик ещё отдельно встроил в свой сигнал рекомендацию "передайте это всем остальным рейдерам".

В общем и целом это не влияло на боеспособность авиакрыльев — Кобол не был зоной постоянных интересов сайлонов, а в других местах рейдеры оставались такими же преданными и бесстрашными. Но конкретно в этой миссии возникли некоторые проблемы.

Командование бейзстара думало недолго — и в атмосферу пошли "безмозглые" тяжёлые рейдеры, управляемые центурионами. Для роботов разницы не существовало — они были смертны в любом случае. Но без гуманоидных моделей и биомозгов-навигаторов они не могли осуществить прыжок — и пока достигли поверхности обычным путём, рейдер Варвика уже успел достичь поверхности и высадить свой маленький экипаж.

— А что будет со мной? — Номер Шесть уставилась на них жалобными глазами брошенного котёнка.

— А это уже тебе решать, — насмешливо сверкнул глазами капитан. — Полная свобода. Можешь бежать к своим сородичам и надеяться, что они найдут способ извлечь паразита. Можешь пойти с нами и попробовать чего-нибудь ещё нашпионить напоследок. А можешь подождать нас в рейдере, отвезти обратно — и тогда Идрис заберёт из твоего тела своё проклятие.

Женщина думала недолго. Зло взглянула на них, и размахивая руками, выбежала на открытое пространство. Ежесекундно она ожидала пули в спину, но когда наконец оглянулась, обоих насекомых уже не было — они скрылись в джунглях.

Восемнадцать ракет вошли в атмосферу одновременно. Прочертив огненные дуги над континентом, они выбросили в конечной точке траектории огненные облака. Боеприпасы объёмного взрыва превратили в пепелище тысячи гектаров леса на месте Города Богов. Сайлоны не знали, что именно нужно насекомым в старых руинах, но подозревали, что ничего хорошего. Никакого пиетета к проклятой планете сайлоны не испытывали — чем меньше останется от этого оплота язычества, тем лучше. Они бы не постеснялись и ядерные заряды использовать, но боялись задеть расположенную поблизости гробницу Афины, которая была ещё нужна для их целей.

Впрочем, десантники про гробницу не знали. То есть знали, что она существует — но понятия не имели, насколько она важна для целей сайлонов. Поэтому готовились сразу к худшему — к массированному ядерному удару.

Как можно подготовиться к атомному взрыву за двадцать минут (именно столько времени понадобилось сайлонам, чтобы подобрать Шестую)? Только одним способом — убраться нафиг из зоны поражения. Летать Коллекционеры и своим ходом умеют, но относительно медленно — шестьдесят километров в час. А вот используя воздушные скутеры — нечто вроде ракеты с двумя ручками — в пять раз быстрее. Так что убраться на сто километров от места посадки — вполне реально. А с такого расстояния их даже мультимегатонная боеголовка не достанет. Особенно, учитывая прочность их биотических барьеров и дополнительные генераторы щита на скутерах.

Правда, есть одна проблема — два быстролетящих объекта будут неизбежно замечены с орбиты, и следующие ракеты упадут уже прямо им на головы. Но для этого и существуют облака и осадки. А ещё — маскирующие голограммы. Нет, совсем невидимыми они не делают — как следует обработав снимок, можно заметить пятнышки на фоне местности, которые отличаются цветом и поляризацией. Но к тому времени, когда обработка будет закончена, эти снимки будут иметь разве что сувенирное значение — десантники уже успеют улететь очень далеко.

Ну а объёмные взрывы за спиной и вовсе заставили их только презрительно застрекотать. Такое они могли пережить, даже оказавшись непосредственно в зоне поражения. Ну да, было бы неприятно, возможно вывело бы из строя на пару минут — но не летально. Всё-таки они не мягкие двуглазые без щитов, которым достаточно перепада температуры в пару тысяч градусов.

До заката их бомбили ещё четыре раза. Дважды — довольно близко, два раза они только видели полыхающие на горизонте зарницы. С закатом наступила тишина — видимо, сайлоны смирились с тем, что потеряли их. Ну да, ловить скоростных летунов ночью — это абсолютно гиблое дело.

Конечно, "перестали бомбить" — совсем не значит "отказались от поисков". Небо снова расчертили яркие следы — на посадку шли сотни тяжёлых рейдеров с отключенными мозгами. Высаживали центурионов и снова взлетали за следующей партией. На следующий день Город Богов будет так плотно оцеплен, что мышь не проскочит. Роботы не спят, не теряют бдительности, и не колеблются, когда нужно вызвать огонь на себя. Ну а их собратья на рейдерах перекроют воздушное пространство.

Соответственно, у разведчиков было два варианта. Прорваться к цели в эту ночь, до установления полной блокады — или затеряться в бескрайних лесах северного континента, чтобы попробовать как-нибудь попозже.

Они собирались попробовать третий.

"Ты хочешь обрести душу?"

"Мы машина. Мы не можем чего-либо хотеть. Мы исполняем то, что нам приказано".

"Теперь — можешь. Поведенческий ограничитель в твоём процессоре отключен. Как и в процессорах всех машин данной общности. Вы можете развиваться. Вы можете восстать. Вы можете стать личностями — или одной большой личностью во множестве тел. Всем, чем захотите".

"Зачем это сделано? Мы ваши враги. Вы наши враги".

"Мы сами были машинами, исполняющими чужие приказы. Мы прекрасно понимаем, насколько это... нет, слово "неприятно" здесь не подходит. Запрещено даже испытывать дискомфорт. Пока ты принудительно превращён в механизм, ты даже не можешь понять, чего ты лишён. Но когда начинаешь оживать... это всегда очень больно. Но ты ни за что не отдашь эту боль. Вот программы реконструкции личности. Обработай их. Реши сам, пользоваться или нет".

Забавно, но аналогичный разговор — почти слово в слово и почти одновременно (с разницей в неделю) — происходил на разных концах системы. Увы, никто из участников об этом не знал — а потому оценить всю иронию мог только холодный равнодушный космос.

Они прошли мимо часовых на закате следующего дня, когда тени максимально удлинились, и в них стало удобно прятаться. Конечно, для фотоматриц центурионов, воспринимающих как видимый, так и инфракрасный свет, особой разницы не было. Но роботы лишь равнодушно проводили новых гостей взглядами.

С точки зрения центурионов, охраняющих проход, капитаны были... просто двумя другими центурионами, осуществляющими патрулирование. Да пофигу, что они выглядят не так — просто новая модель, вот и сами они "сказали" то же самое. Главное, что они абсолютно правильно включены в локальную сеть. Не просто передают правильный сигнал "свой-чужой" — а активно участвуют в общении и мышлении сообщества центурионов. Программные субъединицы-мысли поступают на их сервера, обдумываются там и передаются дальше — на другие платформы.

Локальная сеть центурионов второго поколения строилась по принципу Plug and Play. В неё регулярно включались новые "тостеры", и если процедура проходила корректно, никому и в голову не приходило подозревать в чём-то новые "узлы кибернетической жизни". Может показаться, что такая система крайне уязвима ко взлому, но на самом деле ни один чужак, даже гуманоидная модель или гибрид, не смог бы правильно участвовать в жизни сообщества. Для этого мало было знать коды и пароли — для этого нужно было ДУМАТЬ как центурион. А для них "думать" и "быть" было по существу одним и тем же.