Мозаика: россыпь драбблов (джен)

Персонажи: Перси Уизли, Долорес Амбридж

Перси Уизли идет по коридорам Министерства. Идет неторопливо, печатая шаг, но не стуча каблуками — прежний министр любил дисциплину, однако терпеть не мог шум. И Перси выучился ступать неслышно, мгновенно вырастать за плечом начальника и улыбаться вежливой, чуть скованной улыбкой, не разжимая губ. И сейчас эта улыбка приклеилась к лицу Перси — застыла как смертный оскал.

Волшебное око на двери кабинета главы комиссии по учету маггловских выродков встречает Перси частым морганием: если бы глаза было два, Перси бы решил, что ему подмигивают. Он выжидает три секунды, поднимает правую руку и четким выверенным движением стучит. Краска на двери потрескалась и сухие чешуйки сыплются на безупречно отглаженные брюки. Перси и сам серый, сухой, предсказуемый — ни дать ни взять, голем из маггловских преданий.

— Войдите!

Голосок из-за двери мяукающий, с сильным присвистом — с таким звуком, наверное, дементор высасывает душу.

Перси глубоко вздыхает. И заходит.

*

Занавески на фальш-окне цвета фуксии, в тусклом свете настольной лампы они кажутся багровыми. Лампу кокетливо обвивает розовая атласная ленточка, а обладательница ленточки — тоже нежно-пастельная, пышная и гладкая — складывает из надушенной бумаги птичек. На левом крыле ближайшей написано «… приговорен», на остром клюве — «. полнение немед…».

— Уинсли! — скалит зубки Долорес Амбридж. — Вы уже подготовили пакет документов по делу Колдуэла? — и требовательно протягивает полную руку, унизанную массивными перстнями. Колдуэлл полукровка, однако он распространял запрещенный «Квибблер». По крайней мере так написано в доносе анонимного зложелателя. Поэтому Колдуэлл — выродок.

Перси делает шаг вперед, на полфута ближе, чем позволяет служебный этикет, и с поклоном протягивает ей бумаги. Он отпускает стопку на мгновение раньше, чем пухлая ладонь касается его. Бумаги разлетаются по кабинету. Один свиток сбивает чернильницу, и фиолетовые — Мерлин милосердный, они невыводимые! — чернила заливают стол.

Амбридж визжит как пойманный за хвост нюхлер и грузно отшатывается назад. На кончике носа у нее висит, качаясь, чернильная капля, но Перси не самоубийца, чтобы сказать ей об этом.

— Что вы натворили, Уинсли!

— Простите, — бормочет Перси, наваливаясь грудью на стол и отгребая в сторону непострадавшие бумаги. — Простите, — повторяет он, бессмысленно тасуя документы.

— Убирайтесь прочь!

И Перси убирается. Он привык исполнять приказы.

*

В кабинке туалета дурно пахнет — кто-то воспользовался унитазом не только как средством перемещения. Перси тщательно запирает хлипкую дверь и накладывает «Homenum Revelio», предварительно убедившись, что никто не подсматривает за ним под дезиллюминационными чарами. Потом садится на крышку унитаза, достает из кармана мантии пару измятых птичек и разглаживает на колене. Имена приговоренных ему незнакомы — Перси редко общается с магами, которые вызывают сомнения в своей лояльности режиму, а вот обвинения… Перси сглатывает липкую слюну. Обвинение всегда одно.

Перси запоминает содержание листков: адреса, дату предполагаемой поимки неблагонадежных, список членов их семей — эту информацию он передаст Аберфорту Дамблдору. А затем испепеляет птичек.

… Перси Уизли идет по коридорам Министерства. Идет неторопливо, печатая шаг, но не стуча каблуками — прежний министр любил дисциплину, однако терпеть не мог шум. Перси — глиняный болванчик с трухой вместо сердца и мозгом размером с грецкий орех — это скажет любой министерский служащий. Перси — карьерист, гордящийся своей чистокровностью, исключительно верный начальству глупец и просто черствый сухарь. Перси — голем.

И он точно знает, что написано на незримом и неосязаемом свитке, вложенном в его рот. Одно слово — он увидел его пару недель назад на такой же безобидно-легкомысленной птичке, порхающей над ухом главы комиссии по учету выродков.

Уизли.

Примечание:

Голем — в еврейском фольклоре — человек, созданный из глины для исполнения разных «чёрных» работ, трудных поручений, имеющих значение для общины, и главным образом для предотвращения кровавого навета путём своевременного вмешательства. Оживляют голема путем начертания на лбу или на вложенном в рот свитке пергамента жизнедающей формулы.