Пушистый октябрь (дневник Минервы МакГонагалл) (джен)

Я начинаю уже привыкать к этой утренней картине: два прижавшихся друг к другу черных комочка на моем прикроватном коврике. Наверное, это не слишком прилично, что двое мужчин, пусть даже и прискорбно застрявших в кошачьем облике, ночуют в спальне незамужней женщины. Но если учесть, что я старше их обоих, вместе взятых, то о приличиях, думаю, можно уже не беспокоиться.

В эти дни мне иногда кажется, что я и не анимаг вовсе, а просто старая кошка. А эти двое — мои дети, мои котята… Хотя, наверное, уместнее оказалось бы другое сравнение: Снейп — сын, а Поттер — внук. И дело тут не в том, что они принадлежат к разным поколениям. А в том, что Снейп, к моему глубочайшему изумлению, ведет себя с Поттером совершенно по-отцовски. А тот, как ни странно, платит ему такой же теплой привязанностью.

В связи с этим меня вот уже который день неотвязно донимает одна тревожная мысль. Я уверена, что рано или поздно Снейп наконец найдет способ снять с них обоих заклятье, наложенное в результате бездумной шалости Финнигана. Но сохранятся ли эти отношения между ними, когда оба вернут себе человеческий облик? Или все вернется на круги своя?

Вот они сидят, прижавшись друг к другу, на моем столе. Черный кот и черный котенок. Словно и впрямь отец и сын. Снейп, уютно устроившись в «позе копилки», поминутно кивает, и перед ним послушно шелестит страницами очередной талмуд. Поттер, притулившись к его теплому боку, дремлет, тихо мурлыча. Удивительно, но мальчик, оказавшись в шкуре животного, кажется, провалился довольно глубоко в детство (возможно, даже разучился читать). По крайней мере, книги Поттера совершенно не волнуют — очутившись в облике маленького котенка, он словно старается наверстать то, чего не имел, когда был маленьким ребенком.

Осень все больше вступает в свои права, и мне сейчас кажется, что поверхность моего полированного рабочего стола — такая же холодная и стылая, как та ледяная корка, которой подернулись лужи за окном. И я встаю, чтобы постелить этим двум, обосновавшимся на столе, свою теплую клетчатую шаль…