Теремок на перекрестке (джен)

Моим товарищам по клубу «35+» посвящается

Медведь сидел и размышлял: сказка явно начиналась нестандартно. Ему бы полагалось набрести на малогабаритный теремок, выстроенный кем-то очень мелким, и разнести эту хибарку к чертовой бабушке… Но вопреки привычному сценарию, теремок сейчас был у него самого, и не сказать чтоб маленький: и самому не тесно, и еще на десятерых места хватило бы… Вот только где их взять, этих десятерых? Его привычный мир рухнул. Родной лес внезапно сделался пуст. Совсем пуст. Деревья в нем остались, кусты тоже, и трава росла, а вот из зверья никого не было. Все исчезли. И так длилось уже несколько дней.

— Постапокалипсис какой-то, — подумал медведь. — И за что мне такое?

Пригорюнившись, он подпер голову лапой и задумчиво уставился в окно. Березки и сосны золотились в лучах заката. Внезапно на фоне розово-красного диска заходящего солнца нарисовался на диво изящный силуэт. На подоконник опустилась крупная черная птица и, скосив голову, глянула на него умным лиловым глазом.

— Пррривет! — сказал она. — Вы тоже свою сказку не узнаете, да? У меня аналогичная ситуация… Не могу найти Карррла.

Пока медведь переваривал услышанное, ворона поспешно добавила:

— Я Клара. У нас творится что-то невообразимое. Герда убила Снежную королеву и соблазнила нашего принца — он бросил свою принцессу и ушел к ней. А когда Кай стал упрекать Герду в неверрррности, она велела его казнить… Но это все неважно по сравнению с главным: исчез мой Карррл… Я везде его искала — и не нашла. Можно мне у вас немного пожить? Я не хочу возвращаться туда, в мир без него… Если что, смогу платить за квартиру — буду подрабатывать переводами и прочим таким, по литературной части.

При этих словах ворона приподняла крыло и показала спрятанную под ним чернильницу.

— Не проблема, — смущенно ответил обрадованный медведь. Жизнь начинала налаживаться. Хоть кто-то живой появился! Ну и что, что непонятно откуда… Он не стал огорчать новую подругу и с ходу сообщать ей, что тут, в его лесу, с некоторых пор переводить нечего и не для кого.

Они сели пить чай. Ворона ловко управлялась с чайным сервизом, и медведь был в восторге — самому ему эти чашечки были не по размеру, они тонули в его огромных лапищах, выскальзывали и бились… Больше всего он боялся разбить чайник — большой и красивый, весь в розовых розах. На донышке чайника красовалась таинственная надпись «35+». Медведь прекрасно понимал, что ничего таинственного в этих цифрах нет: это либо цена, либо номер партии. Но иногда ему на секунду начинало казаться, что это — зашифрованное послание из других миров. И он сначала наполнялся гордостью, что у него есть такой уникальный чайник, а потом начинал посмеиваться над собой…

— Еще чашечку? — церемонно спросила ворона.

Медведь протянул ей свою опустевшую чашку. Ворона взяла ее и… чуть не выронила. Чайник тяжело подпрыгнул на столе. Из сахарницы выпал кусок сахара. Не успели сотрапезники придти в себя, как теремок сотрясла новая волна землетрясения…

Перепуганные медведь и ворона бросились к окну и увидели ее — большую, длинноногую, в синем кухонном фартуке с яркими желтыми подсолнухами. Она сделала еще один сотрясающий все вокруг прыжок и оказалась у самого теремка. С полки над дверью рухнул тяжелый кузовок с ягодами.

— Ты кто? — спросил изумленный медведь, глядя ей в глаза; ему не так уж часто случалось говорить с кем-то, глядя на собеседника не сверху вниз — в прямом смысле слова.

— Я — Кенга. А вот тебя я не помню. Офигеть — думала, что всех кругом знаю… Ты родственник Винни, что ли? И лес тут какой-то не такой. Может, это не Большой лес?

— Да нет, вроде большой… — промямлил медведь. От неожиданности он так и не решил, обижаться ему за свою родину или не стоит.

— Эх, надо было Кристофера Робина получше слушать, когда он про географию рассказывал! — сокрушенно произнесла гостья. — Может, тогда бы поняла, куда меня сейчас занесло… Да разве ж я успевала его послушать? Мне ж все время некогда, блин! С ней попробуй посиди спокойно хоть пять минут!

Кенга откинула фартук, и из кармана на ее животе тут же высунулась смышленая мордочка ее точной, но уменьшенной копии.

— Это Ру, дочура моя… — пояснила Кенга. — А можно, мы у вас тут переночуем? Ночь скоро, а Ру устала, да и я еле лапы волочу.

Медведь вспомнил сейсмический эффект, возникший при ее появлении, и на секунду представил, насколько же энергично она передвигается, когда ей не мешает усталость. Но тут же отогнал эту неуместную мысль и пригласил гостью остаться в теремке столько, сколько нужно. От чая Кенга отказалась — прилегла на огромный диван в соседней комнате и скоро уснула.