С детьми все в порядке (джен)

— Знаешь, то, что ты меняешь школу, это — не конец света, — голос, искаженный телефонной связью, пытался успокоить Мун, которая, в свою очередь, мерила комнату шагами.

— Может, и не конец света, сама подумай: я буду в каком-то пансионе, а ты − отрываться в старшей школе с друзьями и бесить мисс Вальдрам, — обиженно протянула она.

— Даже если ты и останешься в нашей школе, ты все равно ничего из этого делать не будешь, — фыркнула Диана.

— Да, ну и что? Я буду тебя отчитывать. Кому за тобой присматривать , если меня не будет рядом? — Мун выдохнула, осознав, что все же выкрутилась. — Тем более… Думаешь, мне хватит мозгов туда поступить?

— Раз твои родители приняли решение тебя туда отправить, значит, они точно уверены в твоих способностях, — серьезно произнесла Диана.

— А я в них не уверена… Мне же там даже не с кем будет поболтать! — Мун наматывала на палец свободной руки платиновый локон.

— Ты же говорила, что там у тебя есть старинный друг.

— Ну да, есть, но он… — она как-то неестественно запнулась.

— Что «он»? — поинтересовалась Диана.

— Он парень — последнее слово Мун будто выплюнула.

— И что? — удивилась Диана.

— Ну, мы с ним давно не виделись, я не знаю, изменился ли он и что у него теперь на уме.

— Послушай, раз его приняли в тот пансион, значит, он какой-то ботаник! — не подумав, выдала собеседница.

— Эй!

— А что? Ты… ну… другой вид ботаников, вот, — нашлась Диана и получила в ответ молчание. — Прости, ты же знаешь, как я к тебе отношусь, и знаешь, что ты заучка, не отрицай.

— Ну, если иногда я нахожу какую-то радость только в учебе и книгах, что с того? — Мун, конечно, привыкла к подколам подруги, но сейчас не на шутку обиделась. — Пойми, на тусовки я с тобой не хожу, это не мое, поговорить с тобой могу только в школе, и то только когда ты не нарасхват, то есть, довольно редко. Или вот так, по телефону, и тоже редко. После разрыва с сама-знаешь-кем, который не был таким уж неожиданным… Ну, ты же знаешь, что рано или поздно… Так вот, после разрыва и из-за твоей занятости я нахожу утешение в книгах. Даже собственные родители меня не слушают, у них, видите ли, работа! — разочарованно произнесла она.

— Но заучкой ты была и до моей «занятости» и до разрыва с…

Диана уже хотела сказать с кем, но твердый тон Мун заставил ее заткнуться.

— Не. Смей. Даже. Произносить. Его. Имени.

— Ладно-ладно! Молчу! Но факт остается фактом, такой ты была еще до всего этого, — когда Диана права, тогда и не поспоришь.

Но ведь когда-то Мун не была такой. Она была обычным ребенком, правда, с необычными, как объяснила мама, родимыми пятнами на щеках. Со своими желаниями, капризами и мечтами. Тогда она любила вылазки с Дианой, и охотно бы предпочла их книгам. Она не всегда была замкнутой и нелюдимой. Просто в один прекрасный момент ее сломали.

* * *

Мун села за туалетный столик и стала разглядывать свое отражение, провела пальцем по щеке, где должен быть ромбик и смазала слой тонального крема. Родимое пятно, которое уже несколько лет как стало ненавистным, проявилось, а горькие воспоминания навалились тяжкой ношей на плечи Мун Баттерфляй.

* * *

Четыре года назад Диана все же уговорила свою подругу пойти вместе с ней на отбор чирлидерш. Мун долго отпиралась, ссылаясь на свою неспортивность, но Диана умела уговаривать, и потому личные данные Мун Баттерфляй появились в списках сразу же после данных Дианы.

Выйдя из зала, Диана Энджер завизжала, как ненормальная, потому что посчитала свое выступлением идеальным. Что было самой настоящей правдой, ведь готовилась она денно и нощно. Успокоившись и отдышавшись, она настоятельно посоветовала подруге переодеться и подготовиться, ведь уже скоро ее вызовут. Мун сразу же направилась в раздевалку, чтобы надеть спортивное платье и специальную обувь с нескользящей подошвой.

Все прошло бы хорошо, если бы Мун и вправду надела нужные кроссовки. К сожалению, она не заметила подлога, устроенного одной девицей, что ненавидела ее. За что она с ней так? Мун просто ее бесила: ее родимые пятна, которые отличали ее ото всех и, если честно, невероятно красиво смотрелись на ее щеках, ее ум, даже куда большие шансы попасть в группу поддержки. Слабость и бессилие человека способны заставить его пойти на подлости и начать нечестную игру.

Мун помнит, как она падала всего-то из-за скользящей подошвы и из-за зависти одноклассницы, что невзлюбила ее еще с первого дня в школе, будто это было вчера. А нога, которую она повредила, ныла и по сей день. Это едва ли легко заметить, но Мун чуть прихрамывает при ходьбе.

Она нашла в себе силы подняться и выйти из зала, но, оказавшись в коридоре, она получила свою порцию ледяного слаша прямо в лицо вместе с оскорблениями в адрес ее родимых пятен от Арлетты Стаджер, которая и подменила обувь Мун. Кусочки льда попали в глаза; нос, щеки и рот оледенели. У Мун даже не было сил заплакать или закричать, как это делают девочки ее возраста, да ей и не хотелось. Она сильнее всего этого. И тогда ее главным желанием было доказать это Арлетте. Ей помогли только Диана Энджер и Ривер Йохансен, позванный Дианой. Ривер донес ее до медпункта и сидел у его дверей, ожидая, пока лицо Мун очищали, а ногу осматривали и ставили точный диагноз.

В общем итоге, путь в группу поддержки ей был заказан. Издевки продолжились с новой силой. Рядом были только Ривер и Диана, но с Дианой они общались все реже и реже из-за чирлидинга. И с того дня Мун старалась каждый день замазывать злосчастные ромбики тональным кремом.

* * *

Мун не считала свой дом своим. Из него давно пропал уют. Особняк был настолько угрюмым, что если бы она попала в него сейчас впервые, то посчитала бы заброшенным. Возненавидела Мун его тогда, когда поняла все отвращение к самой себе, когда сама становилась нелюдимой и все чаще и чаще уходила в себя. Краски жизни начали терять свою яркость. Желание творить и что-либо делать капля за каплей утекало. Был и перерыв между этой тьмой. Тогда Мун обрела человека, который буквально заставил ее проснуться, распахнуть глаза и понять всю суть бытия. Но и тот ее предал. И стало только хуже. Темнее. Она в полной мере ощутила на себе одиночество и нежелание находиться здесь .

Сейчас она поняла, какую ей предоставили блажь — покинуть этот дом. Хотя бы на несколько лет, но покинуть. Уехать из него и, желательно, не вернуться.

В назначенный день она зашла на сайт, где был представлен список поступивших. Она так долго готовилась, что была уверена, что увидит себя на самом первом месте. Иначе быть никак не могло. Она все обязана была сдать идеально. Иначе благосклонность родителей может смениться на гнев. И тогда уж ей еще на три года надо будет остаться здесь. Она сидела перед ноутбуком, пытаясь собраться с мыслями, чтобы решиться и нажать на нужную ей ссылку. Но что-то не давало ей этого сделать, что-то заставляло повременить, бросало в дрожь и холод. И все же от судьбы не убежишь, нужно узнать, каких результатов она добилась и зачислена ли.

Мун сразу обрадовалась, увидев себя в списке. Но, как только она заметила кого-то чуть выше себя, вся радость мигом испарилась, не оставив после себя и следа.

1. Тоффи Ноубл. 100% из 100%

2. Мун Баттерфляй. 99,99% из 100%

Ее лицо исказила гримаса ужаса, смешанного с печалью, ведь при таком раскладе родители могли просто не пустить ее в пансион, считая недостойной такого учебного заведения, и оставить ее здесь, где Мун будет сталкиваться лицом к лицу с прошлым, от которого так хочется убежать.

Раньше она считала концом света свой перевод.

Сейчас же она поняла, что самое страшное — это остаться.

Вздохнув, она уже приняла свою судьбу — никуда не уезжать — и даже не подозревала, какой неожиданный поворот ожидает ее в будущем.