Только не опять (гет)

Ей было хорошо. Так хорошо, будто бы разом сбылись все мечты и исполнились самые заветные желания. Безграничное счастье, обрушившееся так внезапно, делало ее податливой и покорной. Сейчас Септима безоговорочно была готова согласиться сделать все, что угодно, лишь бы это прекрасное ощущение никогда не кончалось.

― Твои душа и тело теперь принадлежат мне, Септима, ― слышала она, млея от горячего дыхания у своего уха и удивлялась, не понимая, к чему нежны эти, без объяснения понятные инструкции. Сейчас без всяких слов для нее ничего в мире не имело значения, кроме звуков этого голоса, которому было нельзя, да и не хотелось сопротивляться. ― Ты должна выполнять любое мое требование, Септима, ― приказывал он, а Вектор послушно кивала, не понимая, как вообще можно поступить иначе. ― Даже когда меня не будет рядом, ты должна слушаться меня и делать то, что я приказал и прикажу тебе. Никогда и ни при каких обстоятельствах, ни словом, ни делом ты не предашь меня, Септима.

― Ни словом, ни делом… ― шептали ее губы, вторя голосу в голове, что перебивал все остальные мысли. ― Мы навсегда связаны…

― Именно, ― удовлетворенно произнес Мститель и опустил руку.

Находясь в относительной безопасности, он по-прежнему отдавал предпочтение беспалочковой магии. Впрочем, сделав шаг назад, он быстро пожалел о том, что не воспользовался палочкой Снейпа. Даже одно заклинание существенно истощило с таким трудом восполненные силы. Оглядевшись, Мститель с некоторым огорчением заметил, что его прекрасное зрение стало хуже, а мир вокруг лишился множества красок, став привычно тусклым, серым и невзрачным. Это небольшое ухудшение состояния злило его, и даже сейчас, полностью владея телом Снейпа, он по-прежнему не мог почувствовать себя полноценным.

Вспомнив о Северусе, Мститель постарался почувствовать его, боясь, что более сильное сознание начнет претендовать на свое законное место, но ничего необычного не ощутил. Он даже склонил голову на бок, будто это действие могло помочь ему услышать хотя бы отзвук чужих мыслей, но в голове была тишина. Ни малейшего намека на противостояние или желание вернуть себе бразды правления. Легкий ветерок, гуляющий на башне, по-прежнему ощущался каждым миллиметром его кожи, а ноющая боль чуть пониже лопатки и чувство слабости, пусть и очень неприятное, явно говорило о том, что он все еще главный. Создавалось впечатление, что Снейп, поверив во внушение, сознательно отошел на второй план, как и всегда предпочитая свалить на него, Мстителя, все свои проблемы. Усмехнувшись этой мысли, он перевел взгляд на Септиму и запоздало вспомнил о том, что из-за использования непростительного в школе с минуты на минуту могут появиться авроры.

Медлить и оставаться на месте еще дольше было нельзя. Повернувшись к выходу, он хотел было скрыться в Выручай-комнате, но передумал, решив отправиться за следующим крестражем именно сейчас. Секунду-другую он концентрировался на возникшем в памяти образе, пытаясь переместиться туда привычным способом, но ни на дюйм не сдвинулся с места. Он и Септима по-прежнему были на Астрономической башне, и Мститель буквально ощущал, как появившиеся у ворот школы авроры бегут ко входу, а самый прыткий из них уже наверняка достиг кротчайшего пути, ведущего на башню. Выругавшись от осознания, что утратил способность перемещаться, Мститель грубо схватил Септиму за плечо и подтащил к себе.

― Нам немедленно надо убираться отсюда. Дамблдор предоставил тебе возможность трансгрессировать из школы? ― прорычал он ей в лицо и похолодел, получив отрицательный ответ.

― Но у меня есть портключ в Хогсмид, ― чуть помедлив, произнесла Септима. Свободной рукой она проворно нырнула за воротник рубашки и вытащила обычный кулон в виде черного камушка. ― Он есть у каждого преподавателя и нужен для экстренных случаев.

Мрачный кивок Мстителя послужил ей разрешением активировать портключ, и через секунду они уже стояли на разбитой телегами грязной деревенской дороге. Опасаясь погони, Мститель поспешил спрятаться за ближайшей стеной небольшого магазина сладостей и внимательно посмотрел Септиме в глаза.

― Я покажу тебе один образ, и ты должна перенести нас туда, ― произнес он после недолгой паузы. ― Понятно?

― Да, ― покорно ответила Септима.

Казалось, что в данный момент ее не интересует ничего на свете, кроме его команд. Не замечая, что стоит в луже, она безучастно смотрела перед собой и, покачиваясь с пятки на носок, выглядела расслабленной и спокойной.

― Северус мог бы решить, что ты красивая, ― между тем произнес Мститель, отодвигая прядь волос с ее лица. ― Мне же красота безразлична. Что толку от красоты, когда есть множество других, более полезных качеств?

Коснувшись большим пальцем ее лба, он задумался, решая, чему лучше ― хижине или горному ущелью — отдать свое предпочтение. Спустя секунду Септима послушно взяла его за руку и трансгрессировала именно в то место, которое так четко стояло перед глазами.

Оказавшись на небольшом выступе крутой горы, Мститель с наслаждением полной грудью вдохнул в себя запах соленой воды и ветра, запоздало отметив, что никогда раньше не обращал внимания на такие вещи. Спина внезапно снова заныла, и, дернув плечом, он с некоторой иронией подумал, что быть человеком — это не только иметь могущество, но и получать вдобавок такие вот неприятные мелочи вроде боли в затекших мышцах.

Септима же, не обращая ни на что внимания, уже успела подойти ко входу в пещеру и молча ждала дальнейших приказаний. Поравнявшись с ней, Мститель медленно шагнул в ущелье и, будто не замечая царящего в ней мрака, огляделся по сторонам. Пещера сверкала. Далеко не каждому волшебнику, и уж тем более магглу, было суждено увидеть этот невероятный свет вековой силы, идущей от каждого камня. Без всяких заклинаний, казалось, что пещера сделана сплошь из хрусталя. Сияние было таким ярким, что его мог уловить даже тот скудный спектр цветов, доступный его глазам.

Невольно залюбовавшись, Мститель едва не проглядел место, где Волдеморт установил барьер, запрещающий идти дальше, пока не будет принесена кровавая жертва. По его задумке, такие меры должны были отпугнуть любых непрошеных гостей. Сам же Волдеморт, конечно, знал, как обойти этот барьер, и Мститель, выпивший первый крестраж почти до самого дна, тоже был в курсе. Тем не менее обряд с кровью казался ему невероятно красивым и даже возбуждающим.

Схватив Септиму за руку, он взял осколок скалы и, найдя у него острый край, резко чиркнул им по нежной девичьей ладони. Выступившая кровь заставила его губы расползтись в жуткой улыбке.

― Проведи ладонью по стене, ― приказал он Вектор, и та безропотно подняла окровавленную руку, приложила ее к шершавому краю скалы и, вздрогнув, поморщилась от внезапной боли. Мститель даже на секунду подумал, что заклятие спало, но, опустив руку, Септима снова стала выглядеть отрешенно.

Приказав ей идти вперед, он наслаждался, чувствуя, сколько энергии и силы заключено в этом ущелье, и тем, как еще сильнее засветились стены, вобравшие в себя молодую волшебную кровь. Касаясь бледными пальцами шершавых камней, где не рос даже мох, он с наслаждением вбирал в себя частички этой магии. Поездка на маленькой лодочке также привела его в восторг, а чаша, на вид полная обычной воды, заставила его замереть от предвкушения.

Первой его мыслью было попробовать отменить заклинание и взломать эту хитрую магию. Мстителю очень хотелось показать свое превосходство над будущим соперником, но желание как можно быстрее добраться до медальона пересилило. Наколдовав не самый изящный железный стакан, он протянул его Септиме, скромно стоящей у самой кромки воды и даже не замечающей силуэта утопленника, неотрывно глядящего на нее снизу.

― Пей, несмотря ни на что, ― жестко сказал он. ― Ты должна выпить все зелье до последней капли.

Послушно взяв стакан, Септима подошла к чаше и, зачерпнув немного зелья, поднесла к губам первую порцию. Со стороны казалось, что она внезапно решила подурачиться и поиграть в игру, где рука тщетно пытается ослушаться хозяйку.

― Пей, ― тихо и настойчиво произнес Мститель, заметив ее борьбу.

Сумев себя пересилить, Септима кинула на него полный мольбы взгляд, и ее губы сложились в беззвучное «Северус».

― Империо, ― сказал Мститель, начиная выходить из себя. В этот раз, предвкушая добычу, он вложил в заклинание куда больше силы, чем в первый, и, опустив руку, решил, что перестарался. Глаза Септимы будто бы стали стеклянными, а лицо могло бы вселить ужас полным отсутствием каких-либо эмоций. ― Пей, ― снова приказал он, выходя из себя. ― Несмотря ни на что, пей! Не думай!

Первый стакан стремительно опустел, и за ним практически мигом отправился и второй. На третьем рука Септимы снова начала дрожать, а после четвертого на глазах появились слезы. Расплескивая ужасное зелье, она доносила до рта жалкие капли, не в силах противиться заклятию. После очередного глотка к Вектор внезапно вернулось сознание и полное понимание того, что происходит. Собственное тело предавало ее, не слушаясь и механически выполняя чужую волю, продолжало методично вливать в нее дрянь, обжигающую внутренности и заставляющую испытывать невыносимую боль. Вслед за болью практически сразу приходили самые сильные, жуткие страхи, но Септима отчаянно пыталась бороться из последних сил.

― Пей!

Голос Мстителя эхом раскатился по пещере, когда рука неимоверным усилием воли была вновь остановлена в полудюйме от губ, но в следующую секунду покорно влила в несопротивляющийся рот отраву.

От новой порции в голове зашумело, а возникающие перед глазами образы вызвали чувство сильной тошноты. То и дело рядом с ней появлялись родители, ругающие ее за то, что принесла в дом умирающего котенка, однокурсники, кличущие белой вороной, студенты, упрекающие в несправедливых оценках, коллеги и, наконец, Северус, утверждающий, что они всего лишь любовники. Каждый из образов пытался унизить ее, задеть побольнее и нанести удар в самое сердце.

― Глупая курица, ― смеялся призрачный Северус, стоя рядом с настоящим. ― Неужели ты думала, что кто-то может полюбить тебя? Что я могу полюбить тебя? Посмотри в зеркало, страшилище!

Перед глазами тут же возникло зеркало, где вместо отражения на Септиму смотрела уродливая толстая прыщавая девочка-подросток с тонкими жидкими волосами на слишком большой для тела голове.

Морок путался с реальностью, и настоящий Снейп, телом которого сейчас владел злобный двойник, уже почти не отличался от стоящего рядом призрака. Отчаянно пытаясь не слушать гомон галлюцинаций, Септима продолжала вливать в себя зелье и даже не удивилась, увидев, как один из Снейпов внезапно стал выглядеть донельзя испуганным, а после исчез с громким хлопком.

Все стихло. Люди и голоса исчезли, будто бы их никогда и не было. Стоя на небольшом острове рядом с чашей, Септима Вектор не слышала даже завывания ветра. Опрокинув в себя последний стакан, она взяла в руки медальон, лежащий на дне чаши, и, осмотрев его, увидела две поблескивающие маленькие капельки, застывшие в петлях. Поднеся вещицу ко рту, она жадно втянула их в себя и, окончательно выполнив приказ, безвольно опустилась рядом с пьедесталом. В голове ее внезапно стало приятно и легко. Боль ушла, принеся за собой спокойствие и ни чем не замутненную пустоту, которая быстро сменилась непонятным желанием. Не обращая на него внимания, Септима удивленно разглядывала свисающие в потолка сталактиты и блаженно улыбалась. Где-то в глубине души ей казалось, что она чего-то ждет и хочет, но чего именно, понять было сложно. Чего-то, что наполнит смыслом ее жизнь, но сама мысль об этом казалась странной. Язык ее прилип к небу, а мозг отчаянно подавал непонятные сигналы, распознать которые ей было не под силу. Мир вокруг вообще казался ей странным и новым хотя бы потому, что ни о себе, ни о мире она теперь не имела никакого понятия.

* * *

― Что-то я волнуюсь, ― сказала Эйлин, обращаясь к Тобиасу. Тревожно глядя в окно, будто бы могла увидеть там то, что сейчас происходит в Хогвартсе, она откусила кусок яблока и прожевала его, почти не ощущая вкуса. Нервничая, Эйлин не могла перестать есть, и по всей гостиной теперь встречались огрызки или косточки от яблок. ― Ты, конечно, можешь назвать это глупостью, но у меня плохое предчувствие. Не стоило Сева отпускать в школу, и план этот его по-прежнему кажется мне недоработанным. Не говоря уж о нашей в нем роли.

Отойдя от окна, она поежилась от холода и, взяв с камина палочку, направила ее на лежащие в нем угли. Огонь вспыхнул практически сразу, но на лице Эйлин не отразилось ни капли положительных эмоций. Поморщившись от дурных предчувствий, она раскрыла лежащую на туалетном столике карту и выдохнула, убедившись, что в школе есть пока только одно красное пятнышко, означавшее присутствие Северуса. Артефакт, выданный ей сыном и представляющий из себя часы с цифрами один и два, призван был показать, удалось ли Северусу воплотить в жизнь первую часть плана. Согласно уговору, когда единственная стрелка часов перейдет на цифру два, означающую, что двойник завладел телом, родители должны были сразу же активировать портал и вернуть Северуса обратно домой.

― Видишь, пока что он там один, ― выглядывая из-за учебника по химии, произнес Тобиас, указав взглядом на часы.

Его подготовка к поступлению шла полным ходом и затягивала его с головой. К тому же Тобиас был из тех людей, что предпочитали решать проблемы по мере их возникновения. Наводить панику и переживать из-за того, что еще не произошло и, возможно, вообще не произойдет, на его взгляд, не имело смысла. К тому же сын оставил ему четкие инструкции, нарушать которые Тобиас совершенно не собирался.

― Да и как можно его куда-то не пустить, Эйлин, ― добавил он. ― Северус только выглядит на семнадцать. Не забывай, сколько лет ему на самом деле и что он прекрасно знает, как ему будет лучше.

― Может, ты и прав, ― произнесла она, не давая мужу вернуться к чтению. ― Но даже ты мне говорил, что без этого Мстителя Сев стал вести себя иначе. Ты сам заметил, что он стал импульсивнее и будто лишился не только этой, как тебе казалось, жестокости, но и кучи других качеств. Вдруг он не все учел? Вдруг что-то случится, и мы ни чем не сможем помочь или что-то сделать? Вдруг этот план целиком и полностью задумал двойник, а мы поверили? Ты сам говорил, что он изменился, ― повторила она.

― И стал похож на обычного себя, ― протянул Тобиас скучающим тоном. ― Как по мне, так гораздо лучше. Когда он вел себя как умудренный жизнью, прожженный солдат, не знающий жалости, мне даже находиться с ним рядом было сложно. Зато последние два месяца с ним стало куда легче и спокойнее. Да и яды он перестал варить в таких количествах, сосредоточившись на противоядиях и целительстве. И потом, ― зевнул Тобиас, ― если Северус прав, то расправиться с двойником будет легче легкого. Во всяком случае, на свободе он точно больше не окажется.

Скептически хмыкнув и сжав кулаки, Эйлин пыталась сохранять хотя бы видимость спокойствия, но не смогла. Выдернув учебник из рук Тобиаса, она уперла руки в боки и практически зашипела:

― Да как ты можешь оставаться настолько спокойным? Твой сын сейчас находится в замке с перекроенной памятью и ничего не знает о собственном же замысле. А мы тут сидим и можем лишь надеяться, что все пойдет по плану. Что портал сработает, что я смогу вовремя произнести ключевое слово, а он все вспомнит и сделает правильно. А если не получится, Тобиас? Если мы просчитались? Если Северус спонтанно решит действовать как-то иначе, и все пойдет книззлу под хвост? А если двойник окажется сильнее портала? О чем мы только думали, Мерлин!

Запустив руки в волосы, Эйлин сделала несколько шагов по гостиной, пытаясь привести мысли в порядок, но страх по-прежнему не отпускал.

Тщательно проработанный план теперь казался глупостью, а тот день, когда Северус собрал их вместе и изложил свою идею — самым худшим за последние несколько месяцев. Глядя на диван, она как сейчас вспомнила тот нелегкий разговор и еще раз мысленно обругала себя за излишнее доверие.