Семья для Дэрила (гет)

Первые сомнения у него зародились после разговора с Джеки.

Вообще, Дэрил не планировал общаться со старой знакомой, но, когда она встретила его на своей улице, рядом с домом Пеллетье, и радостно поинтересовалась, не её ли он решил наконец навестить, ему не оставалось ничего, кроме обречённого кивка.

В доме Джеки он был уже не первый раз. Когда-то давно, ещё в детстве, его глубоко поразила роскошная, по его тогдашним меркам, обстановка дома, принадлежавшего каким-то ниггерам. Про «каких-то ниггеров» говорил отец, и в этом единственном ему всегда вторил Мэрл. Сам же Дэрил никогда не понимал, к чему делить людей по цвету кожи. Он, в общем-то, и к геям всяким вполне сносно относился, лишь бы его самого не трогали, а там пусть делают, что хотят.

Это можно было назвать его девизом по жизни — люди, по его разумению, могут жить так, как им нравится, главное только подальше от него.

— Без родителей все не так, правда? — вздохнула Джеки, которая и сама непривычно выглядела с короткой стрижкой и в деловом костюме.

И действительно, в этом доме теперь словно чего-то не хватало. Какой-то неуловимой атмосферы, так искусно создававшейся миссис Прескотт в своё время. Джеки хоть и была похожа на свою мать, но на обустройство дома и поддержание порядка столько времени не имела. Беспечно смахнув с дивана наколенники своего младшего брата Ноя, она ногой задвинула куда подальше футболку старшего Боба и с улыбкой пожала плечами, глядя на усевшегося в кресло напротив Дэрила.

— Мальчишки! Я устала за ними убирать, а потому теперь у нас постоянный бардак.

— Нормально, — буркнул он и, чтобы занять чем-то руки, отпил из стакана воду, на которую согласился, чтобы не обидеть хозяйку.

Чёрт, и угораздило же его сегодня снова пойти к этому дому, чтобы посмотреть на свою племянницу при свете дня! И угораздило же Джеки вернуться пораньше и почти застукать его на месте преступления! Ведь чем не преступление: тайное наблюдение за чужой женщиной с ребёнком?

— Ну, рассказывай, как у тебя дела? Мэрл снова уехал?

— В армию, — кивнул Дэрил. — А так все путём. Как всегда.

— Да уж, — грустно улыбнулась Джеки. — Я всегда от тебя слышу «все путем», но не всегда оно значит именно это. Когда я уже услышу от тебя честное и искреннее «хорошо»?

— Скажи сама, что все у тебя хорошо, и норм.

— У меня действительно все хорошо. Я познакомилась с отличным парнем, хоть пока все ещё только начинается и загадывать рано. Но я хочу, чтобы и у остальных было так же. Особенно у тебя, ты заслужил.

Дэрил даже поперхнулся глотком воды. Заслужил? Чем это? Тем, что к нему в детстве плохо относились в школе? Тем, что его избивал отец, что довольно быстро приметила глазастая и постоянно лезущая не в своё дело Джеки? Тем, что у него умерла мать? Тем, что брат только и делал, что сбегал куда подальше, предоставляя Дэрилу разбираться во всем самому?

Разве все это — его заслуга?

— У тебя вроде куча новых соседей, — перевёл тему Дэрил и похвалил сам себя: если повезёт, можно заодно и интересующей его информацией разжиться. — За них и переживай.

— Переживаю, — деловито кивнула Джеки, и в её глазах зажглись огоньки веселья. — Один из соседей, Шейн Уолш, просто неисправимый бабник! К добру это не приведёт, тем более что у его друга Рика Граймса молодая и заметно скучающая с маленьким ребёнком жена. А ещё одна моя соседка Андреа — настоящий трудоголик. И к мужчинам у нее отношение специфическое. Эх, боюсь, из её дома я еще не скоро услышу детский смех.

— Словно сама не говорила в школе, что нахрен всех этих спиногрызов.

— А я и сейчас говорю так! Мне нужно братьев на ноги поставить. А у Андреа только её сомнительная в нашем городке карьера. Не факт, конечно, что она тут задержится… Ну что ж, это жизнь: кто-то уезжает, кто-то приезжает.

У Джеки на лбу появилась крошечная морщинка — верный знак того, что она чем-то опечалена. Дэрил приподнял бровь в знак заинтересованности, и подруга детства вздохнула.

— Вот за кого я всерьёз переживаю, так это за Кэрол.

— Кэрол?

Он спрашивал, а сам уже знал, нутром чуял, кто такая Кэрол. Кэрол Пеллетье.

— Эта семья заселилась сюда позже всех. Он открыл супермаркет недалеко от тебя, может, ты уже заходил, — Джеки дождалась нетерпеливого кивка Дэрила и продолжила: — А она, как и Лори Граймс, с маленьким ребёнком дома сидит. Вот только выглядит куда как хуже Лори. Не то чтобы она выглядела несимпатичной или болезненной, но что-то… Она как-то странно одевается. Странно шарахается, если заговорить с ней на улице, хотя вообще очень милая и приветливая — стоит только заговорить. И выходит она очень редко. На прогулку с ребёнком, как по часам, и все. Даже продукты из супермаркета ей возит муж. Я как-то поинтересовалась ненавязчиво, может, роды тяжело прошли, со здоровьем плохо, помощь нужна, но она ответила, что абсолютно здорова.

— Так что не так? — искренне не понял Дэрил.

— Я сама не знаю, что. Просто… ощущение какое-то, что ли. Она несчастна, я это чувствую точно так же, как чувствовала, что ты не просто так прогуливаешь школу.

Ну да, Дэрил школу просто так действительно не прогуливал. Только отлеживался после регулярных избиений отца в своей комнате. Приходил на неделю и снова зализывал новые раны.

— И я не понимаю, почему она несчастлива. И меня это бесит, — рассмеявшись, признала свою слабость Джеки. — Я хочу помочь, но чем я могу помочь, если не могу даже угадать, что с ней не так? У нее замечательная малышка, здоровая и, по сравнению с моими братцами в младенчестве, очень спокойная. У неё дом — полная чаша, хоть по ней самой этого не скажешь. Её муж… Может быть, все дело в нем? Но он приезжает с пакетами еды, целует её у двери, улыбается. Я его ни разу не видела пьяным или злым… На улице, во всяком случае.

— Короче, я все понял, — выслушав подругу детства, припечатал Дэрил.

— Правда? — распахнула она глаза, приготовившись выслушать страшную тайну Кэрол Пеллетье.

— Угу. Тебе просто скучно, когда у всех все нормально, и ты начинаешь себе придумывать всякую фигню про новых соседей.

Он ловко поймал брошенную в него подушку и встал с дивана, не сдержав кривой, но уж такая она у него была, улыбки. Как бы там ни было, а повидаться с Джеки было неплохо. И узнать, что у неё все отлично и даже парень имеется. Вот уж кто заслуживал счастья в полной мере, так это именно она, всегда и во всем помогающая всем, кто требовал этой помощи. Даже если такие, как он, Дэрил, от этой помощи всеми силами отказывались и порой даже отбивались.

Уже давно покинув Прайс-стрит, Дэрил никак не мог выбросить из головы разговор с Джеки. И вовсе не потому, что его так уж сильно интересовала эта Кэрол, которая и ему тоже показалась какой-то странной. И привлекательной. Но это тоже было странным, а потому это можно было не учитывать. Да и вообще стоит ли думать о её странности ему? Тому, который подбросил родную племянницу совершенно чужим людям на свой страх и риск? И почему бы ей не быть странной? Если бы она была вполне нормальная, она бы просто отдала ребёнка в приют. А эта забрала себе. Так что её странность ему только на руку. И точка.

Но вместо точки в сознании Дэрила по-прежнему оставалось многоточие, и потому он, соблюдая все меры предосторожности, уже третий вечер подряд приходил к дому Пеллетье, чтобы понаблюдать за поздним ужином маленькой семьи или за тем, как Кэрол в одиночестве моет посуду.

Вот и сегодня он медленно скользил взглядом по её спине, борясь с желанием закурить, — дамочка же не слепая, может и заметить пепел и окурки прямо под своим окном.

Кэрол, теперь он наконец мог хотя бы мысленно называть её по имени, поставила на подставку последнюю вымытую тарелку и неторопливо промокнула руки кухонным полотенцем. Дэрил уже приготовился уходить со своего наблюдательного пункта, ведь чего ему еще ждать? Как и обычно, через минуту она уже покинет помещение, выключив на прощание свет.

Но тут вдруг на кухню вошёл её муж.

Он подошёл к ней, все ещё стоящей у раковины и о чем-то задумавшейся, со спины и обнял её. Склонился к ней, касаясь губами шеи. Запустил руки под платье, поднимая его почти до самых бедер прямо на глазах Дэрила.

Она не шевелилась. Стояла столбом, и только неестественно прямая спина говорила о том, что она чем-то недовольна. Чем? Это ведь её муж, они вроде как счастливы вместе. Или не очень?

Пеллетье вдруг отступил от жены на шаг — кажется, она что-то ему сказала — и с искаженным яростью лицом заговорил сам. Он говорил долго, но она даже не поворачивалась. Тогда он развернул её силой и буквально швырнул лицом на обеденный стол.

Тот самый, с золотистой скатертью и неизменным букетиком цветов посередине. Тот самый, который Кэрол старательно накрывала каждый вечер аппетитно выглядящими блюдами, приготовленными ею собственноручно. Тот самый, который казался неискушенному Дэрилу едва ли не образцом семейного счастья, которое, как говорят, иногда случается.

Схватив зажмурившуюся Кэрол, по щекам которой потекли слёзы боли или, может быть, обиды, за длинные волосы, Пеллетье задёрнул подол её платья ей на спину и торопливо расстегнул ширинку. От первого же резкого толчка она широко распахнул глаза, глядя прямо в окно невидящим взглядом светлых глаз.

А Дэрил метался у окна, как загнанный в ловушку зверь. Он не мог смотреть на это. И он не мог ничего поделать. Ну в самом деле, что ему делать? Бежать в дом и стучать в дверь? Так ситуацию он этим не исправит. Бить этому мужику морду? Так откуда ему знать, может быть, его жену такое обращение вполне устраивает? Дэрил и сам помнил, как однажды к ним в дом постучался сосед, пытающийся помочь избиваемой отцом матери. Самое странное, что на этого соседа в итоге напустился не только разъярённый отец, но и сама мать. Мол, не лезьте в чужие дела. Мы муж и жена, мы сами разберёмся.

И ведь, действительно, как-то разбирались долгие годы. Раз мать так и не ушла. Или её смерть и была своеобразным уходом?

Наконец бросив в окно ещё один взгляд, Дэрил лишь бессильно сплюнул на землю. Пеллетье уже ушёл — много времени ему не понадобилось. А Кэрол — он не сразу заметил её за столом — лежала прямо на полу, вздрагивая всем телом. Плакала.

Вот и отличная семья для Маленькой Засранки… Но кто же мог знать?