Цугцва́нг (гет)

Я проснулась от того, что мне в задницу недвусмысленно упирался член. Само по себе ощущение было даже приятно, вот только я живу одна. Я замерла, и, почувствовав, что я проснулась, меня поцеловали в плечо.

— Доброе утро.

— Рон!!! — завопила я, быстро оборачиваясь и накидываясь на него с объятиями. — Ты когда вернулся?

— Только что, — рассмеялся он, — даже в Норе ещё не был, сразу к тебе аппарировал.

— Здорово! — я оседлала его, чтобы видеть лицо, и приказала: — Ты должен мне всё немедленно рассказать! Как всё прошло? Как…

Но договорить он мне не дал. Пользуясь моей позой и тем, что спать я привыкла голой, Рон обхватил мои бёдра и, чуть приподняв меня, насадил на свой член.

— Арх!

Он рассмеялся и, улыбаясь до ушей, заявил:

— Уверена, что хочешь именно послушать рассказ?

Послушать-то я, конечно, очень хотела, но не с его пульсирующим членом внутри. Что и продемонстрировала.

Удовольствие от секса не мешало мне думать. Приглушённо постанывая, я сквозь прикрытые ресницы рассматривала Рона. Загорелый, с миллионом веснушек и обветренным лицом, шелушащимся носом и отросшими ниже плеч волосами, он не был красив, но зато был таким родным. И моим.

Пять минут спустя он кончил, и я поспешила слезть.

— Гермиона! — вяло возмутился он.

— Я в душ, — отрезала я, и он лишь вздохнул: знал, как я ненавижу засохшую сперму на теле.

Выкупавшись, я вернулась в спальню. По моему голому телу стекали последние капли воды, и выглядело это чертовски эротично — не без оснований я рассчитывала на продолжение, вот только Рон спал. Фыркнув — это не было в новинку, — я достала домашнюю одежду из комода и отправилась готовить завтрак.

— Доброе утро, — приветствовал меня Гарри, восседающий за столом с хозяйским видом.

— Рон не сказал, что ты здесь, — немного рассеянно приветствовала я лучшего друга, пытаясь вспомнить, насколько громким был недавний секс.

— Да ему было не до того, насколько я слышал, — развязно подмигнул Гарри и засмеялся, когда я, по всей видимости, покраснела.

— Фу!

— Ой, да брось, — отмахнулся он. — А то я не догадывался, как всё будет. Это же естественно.

— А ты почему здесь, а не дома? — проходя к холодильнику, поинтересовалась я и тут же возмущённо вскрикнула: — Гарри! Ты что, все яйца съел?!

— Жрать хотелось. Прости, — ничуть не смутился тот.

— Могли бы предупредить, — пробурчала я, пытаясь быстро придумать, чем накормить любимого, который должен был вот-вот проснуться.

— Хотели сделать сюрприз.

Мои мысли были заняты Роном, а потом — отсутствием продуктов, так что я не сразу заметила, что с Гарри что-то не так. Однако тон, которым была сказана последняя фраза меня насторожил. Я присмотрелась к Гарри и увиденное мне не понравилось.

— Что случилось?

— Ты не против, если я некоторое время проведу с вами? Обещаю не мешать! — поспешно добавил он, наверное, увидев в моих глазах внутренний протест.

Против его присутствия в моём доме я ничего не имела, в конце концов существовали заглушающие чары, но сама по себе ситуация настораживала.

— Может, ты всё-таки скажешь, что произошло? — уже чувствуя, что услышанное мне не понравится, попросила я.

— Говорю же, хотели сделать сюрприз, — поморщился он.

— И что?

— И как в классическом анекдоте.

— В каком ещё анекдоте?

— «Возвращается муж из командировки…»

Я ахнула. Прижав руки ко рту, чтобы не сказать ничего лишнего, я во все глаза смотрела на Гарри, не в силах поверить, что верно поняла его слова.

— Джинни?..

— Не хочу о ней говорить, — отрезал Гарри, прямо посмотрев на меня.

Мне не оставалось ничего иного, как кивнуть.

Мы молча пили кофе. Гарри смотрел в окно, а я пыталась осознать новости.

Маленькая рыжая девочка, фанатично влюблённая в Мальчика-Который-Выжил. Сестрёнка Рона, годами ожидающая, пока её герой поймёт, что лучше неё никого нет. Та самая Джинни, что с истовой самоотверженностью отказалась от мечты о квиддиче и бросилась на амбразуру домашнего хозяйства, чтобы Гарри мог посвятить себя карьере и не отвлекаться на насущные проблемы. Джинни, что вот уже десять лет ждёт предложения руки и сердца… Изменила Гарри Поттеру.

В моей голове это не укладывалось. Хватила ума не задать идиотский вопрос, уверен ли Гарри, что всё верно понял, потому что если он застал Джинни с мужчиной, неверно понимать там было просто нечего, и всё же это было настолько невероятно, что поверить мне не удавалось.

Мы не были с Джинни особо близки. Многие считали нас лучшими подругами, но, пожалуй, наши отношения так и не переросли в настоящую дружбу. Мы считали друг друга родственницами и немало времени проводили вместе, однако кроме того факта, что Джинни как кошка влюблена в моего лучшего друга, я понятия не имела, что творится в её душе.

— Гермиона, ау!

— Что? — вынырнув из размышлений, недоумевающе спросила я.

— Еда, Гермиона.

Пару секунд я смотрела на Гарри, не понимая, после чего встрепенулась и подскочила со стула.

— Рон же вот-вот проснётся!

* * *

После завтрака, состоявшего из тостов, джема, крекеров и паштета — всего, что нашлось в холодильнике и кухонных шкафчиках, Рон не выдержал и потребовал от Гарри объяснений.

— Ты уверен, что всё верно понял? — поинтересовался он, когда Гарри договорил, и мне пришлось пнуть любимого под столом. — Извини, — болезненно скривившись, Рон потёр ушибленное место, а Гарри улыбнулся.

— Всё нормально, Гермиона. Послушайте, я понимаю, вам хочется побыть вдвоём…

— О чём ты, дружище?! — вскочил Рон. — Ты нам совершенно не мешаешь! Ведь правда? — и он обернулся на меня.

— Конечно, правда! Гарри, ты можешь оставаться у меня столько, сколько пожелаешь, — твёрдо кивнула я.

— Спасибо. Но я всё-таки предпочёл бы вернуться к себе домой… Гермиона, ты могла бы сходить на Гриммо и…

Он не договорил, но я не спешила заканчивать предложение за него. И — что? Собрать вещи Джинни? Сказать ей, чтобы она убиралась?

— И что сделать, Гарри? — тихо уточнила я.

Вопрос повис в воздухе. Мальчики смотрели на меня, ожидая, что я как обычно начну что-то объяснять, составлю план, но я не торопилась что-то ещё говорить. Гарри был расстроен, конечно, но и в нормальном состоянии он бы вряд ли задумался, в какое положение ставит меня. Рон же… Рон был Роном. Ему бы стыдно за поведение сестры, он сочувствовал лучшему другу, но ввязывать в конфликт между ними он совершенно точно не собирался. И оба они не думали, что, взвалив разговор с Джинни на мои плечи, заставляют меня выбирать между ней и Гарри. Весь магический мир знал, что Гарри Поттер мой лучший друг, но Джинни была Уизли — единственной девочкой в семье, дочерью и сестрой, которую обожали. И, поскольку я собиралась в ближайшее время войти в эту семью, ссориться с Джинни мне было мягко говоря не с руки.

— Скажи, что между нами всё кончено, — отвернувшись, попросил Гарри. — Я пока у тебя останусь, пусть спокойно собирает вещи.

— Гарри, а ты уверен?..

— Уверен! — отрезал он, повысив голос и сверкнув глазами. Но тут же устыдился и к Рону обратился другим тоном: — Прости, Рон, но…

Тот отмахнулся, мол, не объясняй, понимаю.

— Да, Гермиона, лучше тебе поговорить с Джинни.

Я посмотрела на Рона с раздражением, но спорить не стала. Какой смысл? Всё равно, кроме меня, с Джинни разбираться некому.

— В таком случае сходите в магазин, пока я буду на Гриммо.

И, выдав задание, я пошла переодеваться, а потом сразу переместилась в бывший дом Сириуса на Гриммо.

* * *

Двух лет Гарри не хватило, что изменить мрачную атмосферу дома. И даже участие Джинни оказалось недостаточно, дом Блэков, даже с новой мебелью — дорогой и, о ужас, маггловской — по-прежнему выглядел, как склеп. Только теперь этот склеп был кое-где украшен ажурными салфетками или странными статуэтками.

Сообщать о своём визите я не стала, благо, Гарри провёл в моём доме почти два часа, и этого времени было более чем достаточно, чтобы Джинни выпроводила любовника. Не обнаружив её на первом этаже, я спокойно двинулась на второй.

За годы дружбы мы давно махнули рукой на условности. В чужом доме я бы, конечно же, не вела себя столь свободно, но этот дом принадлежал Гарри, а значит не был чужим.

Было тихо, лишь из открытой двери спальни доносился какой-то звук. Подумав, что Джинни уже собирает вещи, я испытала мимолётное облегчение — не придётся говорить ужасную новость, — и, стукнув костяшками пальцев по двери, шагнула внутрь.

Заготовленные слова приветствия вылетели из головы мгновенно. Я стояла и как рыба беззвучно открывала рот, потому что увиденное…

— Гермиона? — негромко воскликнула Джинни, даже не сделав попытки прикрыться. — Ты что здесь делаешь?.. — тут до неё дошло, в какой компрометирующей ситуации я её застала, и она покраснела — вся. Не будь я в таком шоке, наверное, рассмеялась бы, потому что помимо щёк и лба, отвратительные красные пятна покрыли плечи, грудь и даже живот Джинни. Подскочив ко мне, она стала выталкивать меня из комнаты, приговаривая: — Сейчас я спущусь! Иди! Иди, я буду через минутку!

В конце концов дверь захлопнулась прямо перед моим носом, а нужных слов я так и не придумала.

Признаться откровенно, когда Гарри сказал, что застал Джинни с мужчиной, личность этого мужчины меня совсем не заинтересовала. Я даже не подумала, кем он может быть. Зато увидев его в кровати… Фу! Накачанное мускулистое волосатое тело аманта не вызывало ни каких чувств, кроме отвращения. И что Джинни в нём нашла?

Передёрнув плечами, я медленно спустилась на первый этаж и прошла в кухню. Хотелось умыться, словно вода из-под крана могла смыть воспоминания о голом мужчине, развалившемся на подаренном нами с Роном покрывале.

Дойдя в своих рассуждениях до этой мысли, я почувствовала, как удивление уступает место злости. Да как она посмела?! Мало того, что изменила моему лучшему другу, так ещё и в его доме! На покрывале, подаренном его друзьями! И с кем!!!

— Гермиона?

Я резко обернулась и приготовилась накричать на эту гулящую девку, но она мне не дала такой возможности.

— Силенцио!

Я задохнулась от негодования.

— Прости! Ты должна меня выслушать! Пожалуйста, Гермиона!

Из её глаз полились слёзы, но на меня эти дешёвые уловки не подействовали: я прекрасно знала, насколько легко Джинни умела претворяться и имитировать хоть слёзы, хоть что.

Видимо, она поняла по моим сжатым губам, что тактика себя не оправдывает, и мгновенно прекратила рыдать.

— Послушай, ты не должна ничего говорить Гарри…

Мне удалось достать палочку и снять заклинание, поэтому я не преминула ответить:

— Вообще-то, меня Гарри прислал.

Губы Джинни округлились в букву «о».

— Он возвращается?

— Уже вернулся! — с несвойственной мне язвительностью сообщила я. — И попросил передать, что между вами всё кончено.

— Что?! Он меня бросает?! — шокированно воскликнула она и тут же разозлилась: — Да как он посмел?! Я его жду месяцами…

— Джинни! — изумилась я. — Ты привела в его дом любовника!

Она замолчала — резко, будто кто-то нажал кнопку выключения звука на пульте, — и медленно села на ближайший стул.

— Он был здесь?

— Да, утром. И он видел тебя с… этим человеком.

— Чёрт.

Произнесено это было совершенно лишённым эмоций тоном, но мне показалось — вернее, я была уверена, что так должно быть, — что Джинни расстроена.

— Тебе лучше собрать вещи, — успокаивающе начала я. — Не думаю, что Гарри остынет, но ты сами сглупила…

— Гермиона.

Я замолчала и вопросительно посмотрела на неё. И увиденное мне совершенно не понравилось.

— Что?

— Ты должна помочь мне!

Я хотела повторить, что не верю, что Гарри сможет простить ей измену, да и откровенно говоря, я на его стороне, и это «должна» звучит оскорбительно, но не успела.

— Ты же собираешься замуж за Рона, так? Если ты мне не поможешь, я превращу твою жизнь в ад. Я настрою против тебя всех. Если не веришь, посмотри на Флёр. Мама была к ней нейтрально настроена, пока Флёр не перешла мне дорогу. Не переходи ты. Гарри у тебя дома, так что тебе не надо его искать. А меня он сейчас не подпустит. Ты должна стереть ему воспоминания. Ты уже доказала, что можешь это, когда так сделала с родителями. Гермиона, я клянусь, если ты мне поможешь, я стану твоей лучшей подругой! Я всё для тебя сделаю!

Я смотрела на Джинни и не узнавала её. Мы, конечно, никогда не были по-настоящему близки, но всё же я считала, что неплохо её знаю, и такого я точно не ожидала.

— Джинни…

— Только не начинай! Я люблю Гарри и никому не позволю разрушить наши отношения!

— Любишь? — неверяще переспросила я. — Ты изменила ему!

— Ой, да брось ты, — отмахнулась она от обвинения. — Это просто секс. В конце концов, Гарри сам виноват. Его постоянно нет рядом, а я, в отличие от тебя, Гермиона, не фригидная. У меня есть определённые желания, и я не собираюсь их подавлять только потому, что великий Гарри Поттер решил спасти весь мир.

— Я не фригидная, — пробурчала я с обидой.

— Ну да, и именно поэтому ты удовлетворяешься пятью минутами раз в месяц с моим братом. Не будь ты фригидной, давно уже завела себе кого-нибудь.

— Я люблю Рона.

— И что? — неприятно усмехнулась она. — А я люблю Гарри и стану его женой, но если он в постели только и может что пару раз дёрнуться и тут же кончить, то удовлетворения я буду искать на стороне. Это всё неважно, — оборвала она сама себя. — Ты должна мне помочь.

— Джинни, я не могу…

— Конечно, можешь! — не стала она меня слушать. — Или ты уже не хочешь выходить за Рона?

— Ты не можешь меня шантажировать!

Джинни улыбнулась — издевательски, высокомерно — и покачала головой.

— Вот ты вроде бы неглупая, Гермиона, но иногда ведёшь себя как откровенная идиотка. Ты либо помогаешь мне и стираешь память Гарри, и тогда у всех нас всё будет хорошо. Или отказываешь мне и тешишь свои принципы, и тогда я, конечно, не буду счастлива, но и ты ох как пожалеешь об этом. И даже если и выйдешь за Рона, а это вряд ли, ведь наш Ронни-бой не посмеет пойти против мамы, которую я должным образом настрою, твоя семейная жизнь превратиться в ад. Обещаю.

Цугцванг, как сказал бы Рон. Джинни загнала меня в такое положение, что, какой бы выход я не выбрала, любое решение лишь ухудшит его. Уступить ей, значит предать Гарри. Пойти на поводу — тоже предать Гарри. В первом случае она не станет пытаться рушить моё счастье, во втором — мне придётся всю жизнь её покрывать…

— Я не фригидная, — повторила я. — И это ты идиотка, если правда считаешь, что всё сойдёт тебе с рук.

Джинни закатила глаза.

— Сколько тебе нужно времени, чтобы перестать жевать сопли и сделать всё что нужно?

От того, что она даже не усомнилась в своей победе, мне стало ещё обиднее.

— Я сделаю, что ты требуешь, но не рассчитывай, что я стану прикрывать тебя и дальше. Мне плевать как ты это станешь объяснять, но больше я не желаю тебя видеть.

— Брось, Гермиона, мы скоро станем семьёй…

Слушать это я уже точно не смогла бы. Плюнув ей под ноги, я развернулась и заторопилась к камину.

Выхода у меня нет, мне придётся подыграть этой дряни и стереть память лучшему другу… В конце концов, Гарри её любит, ему больно из-за её измены, а без воспоминаний об этом, он снова станет счастливым. Вот только я не позволю ей и дальше его обманывать. Я что-нибудь придумаю и заставлю её пожалеть!

— Гермиона, мы всё купили! — закричал Рон, стоило мне шагнуть из камина. — Как там Джинни? — понизив голос уточнил он, когда я подошла вплотную.

А ведь стирать воспоминания мне придётся не только Гарри, но и Рону…

— Нормально, — постаравшись не поморщиться, соврала я. — Зайдёшь со мной в спальню?

— Да, конечно.

Любимый доверчиво смотрел на меня, ожидая, когда я озвучу, зачем позвала его, и мне стало так противно!

— Ро-о-он! — проскулила я и неожиданно даже для себя разрыдалась.

— Что случилось?! — испугался он.

— Рон, Джинни потребовала, чтобы я стёрла Гарри память! Сказала, что всё испортит! Она пригрозила, что настроит миссис Уизли против меня, как сделала с Флёр!

— Вот как… — медленно протянул он и, повернувшись к двери, крикнул: — Гарри! Подойди!

— Рон, как нам быть?

— Спокойно. Я разберусь.

— Ты? — всхлипнув, не поверила я.

— Именно я. Пока это моя семья, так что и разбираться с ней мне. Гарри, пожалуйста, побудь с Гермионой.

— Что случилось? — заволновался тот.

— Она тебе расскажет, а я пока избавлю твой дом от своей сестры.

Рон с топотом убежал к камину, а я внезапно успокоилась. Плевать, что там думает о наших отношениях Джинни. Мы с Роном любим друг друга, и потому никто не сумеет встать между нами. Нет никакого цугцванга, есть просто девушка нетяжёлых моральных принципов, что возомнила себя великим стратегом.

— Гермиона!

— Твоя бывшая невеста, Гарри, оказалась той ещё стервой. Но Рон напомнит ей, что она не шахматистка, а всего-навсего Джинни Уизли.