Старушка Петти (джен)

От автора: я знаю, что бытовуха не очень интересная. Честно, сама больше люблю экшн. Но описывая Петунью, я просто не могу опускать быт, почему-то. Простите.

Гарри ждал тетю, сидя на лестнице. Когда Петунья с Дадли вошли домой, мальчик встрепенулся. В небольшой прихожей было темно, но Петунья отчетливо разглядела тревогу на лице подростка.

— Все хорошо, Гарри, мы дома, — устало возвестила она, нервно сжимая руку сына. Тот никак не реагировал и выглядел вяло, что не могло не тревожить Петунью. Гарри с каким-то ошеломлением смотрел на тихого кузена. Мальчика надо было успокоить, он явно волновался, один дома, в неизвестном городе, в темноте. Не отпуская руку Дадли, Петунья наколдовала Люмос, и прихожая озарилась тусклым светом, отбрасывающим страшные тени.

— Ты поел? — спросила она Гарри. Тот сжался.

— Нет. Я без вас... не мог... не хотел...

— Ничего страшного. Сейчас поедим. Да, Дадлик? — как к маленькому обратилась она. Сын равнодушно передернул плечам. Это было нетипично для него, и Петунья, итак напуганная сверх меры, почувствовала, как ее сердце сжалось. Вздохнув, она повела сына на кухню, не в силах отпустить его руку, пока не усадила вялого Дадли на стул. На столе стоял пакет из ресторана, который она принесла раньше. Распаковав его, она наложила на еду согревающие чары. К еде прилагались пластиковые вилки, что было очень даже кстати, потому что в новом доме ничего не было из столовых приборов. Гарри неуверенно мялся на пороге кухни, опасливо глядя на Дадли, словно ожидал от него чего-то дикого. Петунья его понимала.

— Садись, Гарри, — позвала она, накрывая на стол. Племянник осторожно сел напротив Дадли. В полутьме его шрам виднелся особенно четко и выглядел устрашающе. Петунья вздрогнула. Два покалеченных жизнью ребенка. Жизнью с ней. Что же ей делать? Нет, это потом, потом.

— Налетайте! — фальшиво бодро предложила она. — Тут лазанья, здесь жареная картошка, я взяла три стейка, и, конечно, салат. Накладывайте сами все что хотите, а я пока подержу свет. Завтра нам дадут электричество. Не подумала о свечках на сегодня, простите. Но ничего. Ну же, Гарри, накладывай. Дадли?

Сын медленно потянулся вилкой к стейку. Такое нетипичное для него безразличие к еде больно укололо Петунью. Ей было страшно за Дадли. Все так быстро, так неожиданно, а он всего лишь маленький мальчик. Как ей его защитить? Как провести через все это с минимальными потерями? А еще столько дел, как все это успеть? Что же ей делать? Куда бежать? Ох, как же было проще ничего этого не знать! Но правда лучше, пусть и сложнее. Она могла загубить жизни сына и племянника. И свою. Теперь она этого не допустит. Петунья наблюдала, как Гарри жадно ел лазанью, словно боялся, что ее отнимут. "Я сделаю все, чтобы у моих мальчиков все было хорошо", — пообещала себе она.

Эту ночь Петунья снова почти не спала. Накормив детей и упаковав остатки еды, она провела каждого в ванную, пожелала Гарри спокойной ночи и, уложив Дадли спать, сидела на его кровати и успокаивающе гладила по волосам. Дадли заснул быстро, а вот Петунья все прокручивала прошедший тревожный день в голове. Больше всего ей не нравилось ее собственное поведение, она вела себя как потерянный ребенок. Недопустимо, ведь она мать двух мальчиков, она должна внушать им уверенность и спокойствие. А вместо этого только внесла смуту. Так же непонятно было, что делать с Дадли. Визит к отцу прошел очень жестко, но она не была уверена, что это что-либо изменило, а врагом сыну она казаться не хотела. Хотя стоит признать, ее поведение в последние дни тоже поспособствовало тому, что Дадли ее отверг. Но она всего лишь его воспитывала! Как умела. Стоит признать, в вопросах воспитания Петунья была просто нулем. Она не понимала как, но вышло, что последние одиннадцать лет, все свое материнство, она вообще не занималась воспитанием. Дадли разрешалось все. Гарри все запрещалось. Просто и совершенно ужасно. И сейчас ей надо было срочно наверстать упущенное, но как, если оба ее подопечных уже подростки? Как изменить то, что длилось десять лет? Она не знала. Она ничего не знала, никудышная она мамаша! И к кому обратиться за советом? Церера была не замужем и не имела детей, Янус тоже пока не обзавелся потомством, а больше она никому не доверяла. Ну не у Полкинсов же спрашивать, как они воспитывали Пирса? Тем более, что дружок Дадли не далеко от него ушел. Столько лет она прожила, а друзей-то, практически, и нет. Это было жалко.

Все пошло наперекосяк. Она даже не смогла придерживаться своего плана "не высовываться и играть Петунью Дурсль". Теперь наблюдатели, если они были, знали, что что-то пошло не так. Они могут искать ее. Да, с точки зрения маглов она отлично спряталась, а вот с точки зрения магов... На доме была защита, но против искусного противника она ничего не стоила. Хорошо еще, что Грюм настоял на многоразовой аппарации, так что отследить их от прежнего дома было сложно. Но тоже возможно. Не зная ни личности, ни сил противника, Петунья могла только гадать, что ждет ее дальше, потому что возможности что-то поменять она не имела. Но она не корила себя за произошедшее. Жить с Верноном и растить нормально детей она бы не смогла, это просто не получилось бы, все ее усилия он бы сгубил. Да и честно, в последнее время муж — бывший муж — вызывал в ней только отвращение. Петунья не могла долго жить в притворстве, это было не в ее характере. Лучше встретить опасность лицом к лицу, чем играть чужую роль и внутренне трястись как осиновый лист. Она была уверена, что ее сестра думала так же.

В шесть часов утра включились лампы, осветив тревожно дремавшую Петунью и внеся ясность в ее мысли. Переживания ушли на второй план — она внезапно четко поняла, что это теперь ее дом, а не временное пристанище. Ее собственный, не испорченный никакими злыми махинациями. И, черт побери, она сделает его идеальным. Полная сил, она встала, выключила свет в комнате еще не проснувшегося Дадли и спустилась вниз наводить порядок на кухне, которую уже считала сердцем дома. Кухня небольшая, мебель старая, с потрескавшейся краской, раковина нуждалась в хорошей чистке, но почему-то все это не мешало этой кухне быть намного более уютной, чем кухня на Тисовой улице. Экономная Петунья заранее прихватила из дома Дурслей несколько очищающих средств, справедливо решив, что одинокому мужчине они не зачем, да и не заметит Вернон их пропажи — он вообще не знал об их существовании. Перво-наперво она отдраила холодильник, не такой уж и современный, но вполне работающий, а это главное. В ее прошлой жизни холодильник был больше, но что имеем. Петунья пока что слабо представляла, как вести себя в новой ипостаси, что делать и как планировать свой день, но одно было ясно — как раньше уже ничего не будет. Скрепя сердцем, она решила плыть по течению и не планировать дальше двух дней вперед, пока жизнь хоть немного не стабилизируется. Уборка странным образом ее успокаивала, словно она вместе с грязью вычищала свои проблемы.

В восемь часов в дверях показался немного заспанный Гарри, и Петунья прервала уборку, чтобы накормить племянника остатками вчерашнего ужина.

— Кофе и чай пока предложить не могу, — извинилась она.

— Я попью воды, — покладисто ответил Гарри, благо стаканы в новом доме имелись, пусть и старые. В нормальной обстановке Петунья никогда не позволила бы детям пить из таких, но сейчас просто не было выбора. Ей столько всего нужно сделать!

— Гарри, — с племянником она обращалась, как с хрупкой вазой, боясь каким-нибудь словом разрушить только зарождающиеся отношения между ними. Судя по нервным реакциям последнего, он тоже был взволнован. — Это теперь наш дом. Та комната, в которой ты спишь — твоя комната, — Гарри неуверенно кивнул. Петунья вздохнула. — Я хочу, чтобы тебе там было комфортно. Здесь не жили долгое время, поэтому... я прошу тебя убраться в своей комнате. Если ты не против.

— Хорошо, тетя, — покладисто ответил Гарри.

— Только не считай это обязательным! Это... не как раньше.

— Я понимаю, тетя.

Петунья не была в этом уверена и чувствовала себя виноватой.

Гарри был снабжен тряпками, а сама Петунья продолжила наводить порядок на кухне. К десяти часам утра все вокруг сияло чистотой. Петунья гордо осмотрела плоды своих трудов и только тут вспомнила, что могла все это сделать магией. "Это было бы не то," — подумала она про себя. Все же в ней много было от маглов.

В приподнятом настроении она пошла будить Дадли. Однако нужды в том не было — сын сидел на кровати с отрешенным видом, но явно проснувшийся.

— Доброе утро, Дадли! Ты давно встал? Почему не спустился позавтракать?

— Я не голоден.

Эти слова шокировали Петунью. Она никогда их не слышала от сына.

— Как это не голоден? Утро уже, надо поесть! Плотный завтрак — залог успешного дня. Так твой о... — она запнулась на полуслове. Вернона упоминать не стоило. Почему она вообще про него заговорила?!

— Это нужно. Давай, вставай, одевайся и пойдем поедим.

Дадли не отреагировал.

— Я твои вещи из дома принесла, — предприняла еще одну попытку Петунья. — И игрушки, и компьютер. Ты поешь и мы все разберем.

— Комп некуда ставить, — немного живее откликнулся Дадли. В комнате не было письменного стола.

— Поставим пока в гостинной, а потом я куплю тебе стол, — пообещала Петунья, ухватившись за эту тему.

— А кровать слишком жесткая! — пожаловался Дадли.

— И кровать тебе купим, даже сам выберешь, идет?

— И что же на завтрак?

— Там осталась лазанья и немного картошки. Я тебе разогрею.

— Разогреешь? — презрительно выплюнул Дадли. Он к такому не привык. — Я хочу тосты. И бекон.

— Дадли, у нас нет в доме продуктов. Чем плоха лазанья?

— Она была вчера! Кто ест вчерашнее?

— Неизбалованные мальчики, к которым ты теперь принадлежишь? — не выдержала Петунья. — Я теперь занятой человек, я организовывала наш переезд, мне просто некогда стоять целый день у плиты, пойми это! Кстати, говорят, еда вкуснее на следующий день.

— Она испортилась.

— Я вчера наложила на нее заклинание. Она не испортилась.

Дадли пожевал губами. Напоминание о магии явно пришлось ему не по душе. Но точку в разговоре поставило урчание его желудка.

— Ладно, так и быть, — милостиво согласился младший Дурсль.

Обрадованная шатким перемирием с сыном, Петунья отправила его умываться, а сама разогрела всю оставшуюся еду и положила ее на пластиковую тарелку из ресторана, налила воды в стакан и села на стул ждать. Дадли появился быстро, недовольно осмотрел этот натюрморт, но, поняв что иного не предвидится, уселся за стол и стал быстро, с чавканьем поглощать еду. Петунья разрывалась: с одной стороны, ей было приятно видеть, что к сыну вернулся аппетит, а с другой — хотелось заставить его есть потише. Но она себя сдержала. С трудом.

После завтрака Дадли она позвала его и Гарри в гостинную, посреди которой покоилась безразмерная сумка Цереры.

— Мальчики, это — безразмерная сумка. Внутри все наши вещи, что я нашла. Предлагаю ее разобрать.

— Что, и комп мой там? — недоверчиво спросил Дадли. Петунья усмехнулась

— Акцио, компьютер Дадли! — она взмахнула волшебной палочкой. Из сумки донеслось шуршание и вскоре из нее вылетел огромный системник и понесся к Петунье, явно намереваясь сбить ее с ног, но та перехватила его Левиосой и аккуратно поставила возле кофейного столика.

— А где монитор? А клава? А мышка?

Вздохнув, Петунья выудила все это из сумки.

— А твоя магия мне ничего не повредила? — поинтересовался Дадли.

— Не должна была.

— А игры где?

— Вот ты их сам и поищи, — предложила Петунья, убирая волшебную палочку. Дадли осмотрел сумку, и зрелище ему явно не понравилось. К Петунье подошел Гарри.

— А вы все можете так поднять? — тихо спросил мальчик. Петунья кивнула.

— И слона?

— Как-то не доводилось, — так же тихо ответила она. — Но если маг сильный, он и целый дом может поднять.

— Вау, — восхитился Гарри. Петунья улыбнулась. Хоть кому-то ее магия нравилась.

— Так, разбирайте вещи на три кучи, — командным тоном сказала она. — В одну вещи Дадли, в другую Гарри, — Дадли хмыкнул, — а в третью — все остальное.

— Подключи мне комп! — потребовал сын.

— Вот разберете сумку — тогда подключу, — ответила Петунья. — У меня много дел.

Дел и вправду было много. Ей очень не хотелось оставлять мальчиков одних дома, все же, они были еще несамостоятельными, да и боялась она обнаружить на Гарри по возвращению пару новых синяков, но выбора не было. Она не взяла у Вернона ничего кроме их собственных вещей, а дом был совсем пустой. Элементарные вещи, вроде посуды и куска мыла, приходилось покупать. Спасибо Янусу за деньги, которые он ей дал. К сожалению, сумка Цереры осталась дома, а сама Петунья много на себе не унесет. Поэтому пришлось покупать понемногу, бегая от магазинов домой, занося вещи. Дадли все еще рылся в сумке, его куча вещей только росла, а вот Гарри ко второму приходу тети уже тихонько сидел в стороне, рядом со скромным набором необходимого. Среди его кучи Петунья внезапно не обнаружила ни зубной щетки, ни постельного белья, потому взяла Гарри с собой, чтобы купить ему необходимое. К счастью, Дадли этого не заметил — он как раз добрался до игр, его мало интересовали походы мамы туда-сюда.

Гарри явно чувствовал себя неловко. Никак не хотел выбирать себе постельное белье, потому Петунья просто сама купила нечто, украшенное супер-героями, имена которых она не знала. Дадли бы это белье понравилось, решила она, а мальчики обычно интересуются одним и тем же, тем более погодки. Да и если Гарри не интересуется, то это все равно лучше белого старого отсыревшего белья, которое сейчас лежало на кроватях мальчиков. Разошедшись, Петунья загнала Гарри и в магазин одежды и буквально заставила мальчика примерить несколько вещей, которые, в большинстве своем, болтались на нем. С трудом найдя пару брюк, джинсы и несколько футболок, которые смотрелись прилично на тощем тельце, Петунья оплатила их и твердо решила откормить бедного племянника. В качестве поощрения за терпение — уж ей ли не знать, как мальчишки не любят магазины — она завела Гарри в кондитерскую, где они полакомились вкуснейшем штруделем.

— Гарри, — начала Петунья, отодвигая чашку с кофе. Гарри пил чай. — У Дадли есть компьютер. И я сомневаюсь, что он пустит тебя за него.

— Мне и не надо, — ответил мальчик.

— Я это к тому веду, что, честно, не знаю, чем еще интересуются подростки твоего возраста. Что бы ты хотел для себя? Я заметила, что из развлечений у тебя только пара солдатиков.

Гарри стыдливо потупил глаза, словно его застали за преступлением. Впрочем, так оно и было — он, десятилетний мальчик, игрался в солдатиков. И тетя теперь об этом знает!

— Я хочу купить тебе что-нибудь. Что бы ты хотел? — ласково спросила Петунья.

— Книгу, — попросил Гарри.

— Книгу? Одну? А что тебя интересует? — спросила Петуунья, а сама тщетно попыталась вспомнить, какую книгу последней она читала, кроме женских романов. Картина была неутешительна.

Гарри пожал плечами.

— Любую, тетя.

— Хорошо, мы зайдем в книжный, — "И тебе купим, и мне", — решила Петунья. Правда, она не знала, с чего начать. Спросить продавца, что читали последние десять лет? Это будет странно. Что же ей нравилось, когда она училась в школе? Кроме учебников, она ведь что-то читала?

Точно. Лили тогда запоем читала научную фантастику, и делилась с Петуньей. Той сначала не нравились эти глупые фантазии, но потом, обсудив пару книг с Лили, она нашла в них смысл и интерес. Это был другой мир, не магловский и не волшебный, но пересекающийся удивительным образом с ними обоими. Это было про людей и к чему они могут прийти. Хаксли, Оруэлл... Вряд ли они напишут что-то еще. Но стоит поискать, что написали за эти годы. Боже, а она тратила свой мозг на какие-то тупые женские романы! Когда есть столько всего, над чем можно подумать.

Поход в книжный выдался грандиозным. Посоветовавшись с продавцом, милым старичком, она выбрала с десяток книг для Гарри — для начала, и несколько книг для себя. Времени у нее на чтение пока что не было, но само обладание новыми книгами воодушевляло Петунью. Это ощущалось, как возвращение к себе самой.

Пришлось книги нести домой. Книжный находился далеко от их нового обиталища, потому Петунья вызвала такси. Дома Дадли возился под кофейным столом в гостиной, увлеченно пытаясь подключить компьютер. Петунья была ему в этом не помощница, потому, положив книги на диван и подхватив в качестве носильщика Гарри, отправилась в продуктовый, который оставила напоследок. Сегодня она приготовит праздничный ужин своим мальчикам, в честь переезда в новый дом.