Котёнок и его Страж. Часть 1 (джен)

Дверь в домик Хагрида была открыта нараспашку, но хозяина внутри не наблюдалось, так же как и поблизости. — Зайдем? – предложил Терри.Салли-Энн, который Хагрида практически не знал, слегка поежился.— А хозяин не будет против?— Что ты! – фыркнула Блисс. – Хагрид обожает гостей! И он очень добрый… Ой! Клык! Как ты меня напугал!Пес словно возник из воздуха, дружелюбно ткнул девочку носом, обнюхал остальную компанию, особое внимание уделив незнакомцу – Салли-Энн. Гриффиндорец мужественно стерпел, хотя ему было не по себе – все-таки холка собаки приходилась почти на уровне его плеч.— О! Ребятки!От мощного рыка Хагрида, казалось, покачнулись сосны вокруг домика, а Салли-Энн мучительно вздрогнул и прикрыл глаза. Пес махнул хвостом, задев по щеке Блисс, и торопливо порысил к хозяину.— Ну как сыграли? Кто победил-то?— Слизерин! – гордо ответил Драко.— Ишь ты, — проворчал Хагрид. – Да, ловец у Гриффиндора слабоват, чего и говорить…— Как твоя фестралка? – торопливо вмешался Невилл.— Соня-то? Да в порядке у ней все… а жеребеночек – ну чисто загляденье! – Хагрид расплылся в улыбке.— А нам… можно посмотреть? – робко спросила Блисс. Великан тут же насупился.— Дак ведь… не сможешь ты увидеть… Их ведь, фестралов-то, видит только тот, на глазах у кого… люди умирали…Воцарилось неловкое молчание.— Извините… — жалобно пискнула Блисс. – Я… я совсем забыла…— Чайку попьете? – Хагрид вспомнил о долге хозяина. – Чаек хороший, с утречка заваренный… ватрушки есть… свеженькие, с повидлом!«Свеженькие» ватрушки впору было использовать вместо бладжеров, а в повидле зубы вязли намертво. Бедный Драко, не догадавшийся о коварстве угощения, теперь только шипел, не в силах разлепить челюсти, а Хагрид знай разглагольствовал о старых добрых временах, когда ловец Гриффиндора Чарли Уизли приносил своей команде победу за победой.— А до этого зато был Валентин Джаспер, — неожиданно выпалил Грегори и пояснил удивленно покосившемуся на него Флаю. – Мой дядя, мамин брат. Он был ловцом, и Слизерин ни разу не проиграл!— Так-то так, да только с Джеймсом Поттером твово Джаспера не сравнишь, — Хагрид подался вперед. – Вот уж кто летал, так это твой, Гарри, отец! Словно и родился на метле! Эх!.. – великан смахнул слезу. Достал с полки старенький альбом в обложке из вытертого малинового бархата и протянул его мальчику.— Погляди. Это Ремус для тебя собрал. Тута все они – и Мародеры, и Лили, и Джеймс…Гарет вновь почувствовал себя неловко. При словах «твой отец» в его воображении возникал невысокий хрупкий полуэльф с пушистым облаком золотисто-рыжих волос, такими же, как у Гарета, зелеными глазами и светящейся в них улыбкой – то доброй, то озорной… А вовсе не растрепанный парень в ало-золотой квиддичной форме, насмешливо и надменно кривящий губы с потертой колдографии…«На самом деле он не такой, котенок» — Магнус словно бы улыбался. – «Приглядись как следует – его просто достали!»На следующей карточке Джеймс Поттер и в самом деле выглядел не таким заносчивым. Он улыбался, обнимая сероглазого брюнета и худого бледного шатена, в облике которого просматривалось что-то неуловимо-знакомое…«Истинный оборотень» — пояснил Магнус. – «И, похоже, не до конца инициированный. Вон какие глаза измученные… Наверняка, в полнолуние себя теряет»— Это кто, Хагрид? – спросил Гарет, указывая на приятелей Джеймса.— Это? Мародеры, знамо дело. Справа Сириус Блэк, слева Ремус Люпин. А Питер, видать, снимал…— Ремус – он оборотень?Хагрид закашлялся.— Оборотень, — наконец неохотно подтвердил он. – Да только… Ты не думай, Гарри, Ремус – хороший парень. Он и твоих родителей любил, и тебя любит… Он так-то в порядке, только вот в полнолуние с ним плохо… Это ж, Гарри, оно как болезнь… Ремус… — Хагрид достал платок и шумно высморкался, — Ремус же не виноват, что заболел… Он совсем маленьким пацанчиком был, еще меньше тебя, когда на него оборотень напал…— Хагрид, я ничего… — торопливо пробормотал Гарет. – А этот… Питер… он есть на карточках?— Посмотрим, — великан пролистал альбом. – Он все больше снимал… ага, вот. Вот, Гарри, гляди, он здесь сидит… Джеймс, ну-ка, подвинься, дай на Питера посмотреть!Гарет уже перестал удивляться живым фотографиям этого мира, но когда молодой Джеймс, смущенно улыбнувшись Хагриду, встал со своего места и уселся на землю, у ног Ремуса…— Гари, ты чего?! – Драко наконец справился с повидлом. — Я не думал… — мальчик усилием воли вернул отвалившуюся челюсть на место. – Они так запросто ходят, встают…— Дак ты чего, колдографий раньше не видел? – изумился Хагрид. – И портретов живых? У вас же в Хогвартсе…— Я просто не привык, — отбивался Гарет. – Я думал, они только улыбаются и руками машут…Драко фыркнул. Хагрид взял из рук Гарета альбом.— Питер, ты чего за Блэка спрятался? Ну-ка, вылазь оттуда, ну-ка, покажись… Гарри на тебя посмотреть хочет… Давай, давай, чего ты такой застенчивый? – уговаривал он нескладного пухлого юношу с пушком над верхней губой, робко выглядывавшего из-за плеча сероглазого брюнета.— Ладно, пускай, раз он не хочет! – сдался Гарет, которому эти разговоры с карточками казались верхом сюрреализма.Юноша Джеймс вернулся на свое место, залихватски подмигнув Хагриду. Лесничий перевернул страницу.— А это мама твоя. На первом курсе. С Северусом, он друг еёный был… Хоть и косились, мол, гриффиндорка со слизеринцем дружит…Рыженькая девочка с локонами до плеч увлеченно спорила о чем-то с худеньким черноволосым парнишкой, признать в котором нынешнего профессора Снейпа можно было только по огромному носу.— А это уже третий курс, с подружками… Эта вот, с косами – Полина Эммерик, с Пуффендуя, черненькая – Карен… как ее там… не помню. Райвенкловка. Она после школы сразу в Америку уехала. Девочки стояли кружком, что-то обсуждая. Гарет просмотрел еще несколько колдографий. В отличие от Джеймса Поттера, Лили Эванс нигде не позировала, в кадре она занималась своими делами, видимо, не зная, что ее снимают. С подружками; с юным Снейпом, который проявился еще на нескольких карточках; в библиотеке, уткнувшись в толстый фолиант и напомнив Гарету Гермиону; на трибунах – в красно-желтом гриффиндорском шарфе и с таким же флажком в руке; у озера, с альбомом и карандашом…— Можно посмотреть, что ты рисуешь? – робко спросил Гарет. Рыжая гриффиндорка улыбнулась и повернула альбом, так что Гарету стала видна невысокая, чуть сгорбленная юношеская фигура. Парень стоял вполоборота, положив руку на голову большой черной собаки – не такой большой, как Клык, но все-таки впечатляющих размеров.— Это Северус? – Гарет не надеялся на ответ, но Лили со снимка кивнула, так же дружески улыбаясь, и снова вернулась к прерванному занятию. Карандаш заскользил по бумаге. Время от времени девушка отрывалась от альбома и кидала короткие взгляды в сторону натурщика, скрытого рамкой колдографии.