Счастливый конец? (джен)

Рон с рассерженным видом выскочил из-за двери, и Гарри пришлось уворачиваться, чтобы не оказаться сбитым с ног этим снарядом. Гарри заглянул в дверной проём и увидел Гермиону, стоящую посреди комнаты с озадаченным видом.

— Что случилось? — спросил Гарри.

— Понятия не имею, — ответила Гермиона. — Мы просто разговаривали, а потом он вдруг ни с того ни с сего начал кричать, что я ничего не понимаю в квиддиче, и убежал, — она моргнула от грохота захлопнувшейся входной двери дома.

— Понятно. Ну, он ведь помнит, что нам ещё предстоит победить Тёмного Лорда, да? — поинтересовался Гарри.

— Ты абсолютно уверен, что мы с ним будем вместе? — спросила Гермиона, игнорируя первый вопрос и внимательно рассматривая облачко пыли, осыпающейся с потолка после эффектного ухода Рона.

Гарри пожал плечами.

— По крайней мере, так написано в книге.

— О чём нам, чёрт возьми, говорить? — Гермиона перевела взгляд на него.

— Скорее всего, говорить вам будет особенно не о чем. Рон — прежде всего человек действия, если ты понимаешь, о чём я, — честно ответил Гарри.

Гермиона сморщила нос.

— Фу. Почему?

— Что почему?

— Почему он?

— А, ты об этом. Ну, наверное, виной всему распространённое ошибочное мнение о том, что якобы каждая ссора между мужчиной и женщиной на самом деле показывает скрытое сексуальное влечение между ними. Хотя если бы это действительно было так, то ты бы уже, скорее всего, давным-давно была с Малфоем, — ответил Гарри.

— Гарри, он просто расист, мерзавец и бесхребетный трус. К тому же не такой уж он и привлекательный! — возразила Гермиона. — Он даже не настоящий злодей! Просто испорченный мальчишка.

— А вот у авторов фанфиков совсем другое мнение. Видимо, пока мы отвернулись, он превратился в голубоглазого Адониса, — Гарри зашёл в комнату, раз уж разговор затянулся.

— Гарри, у него серые глаза.

Гарри пожал плечами.

— Это несущественная деталь. По крайней мере, ты бы произвела на свет всего лишь одного наследника-полукровку, если бы вышла за него, а не за Рона.

На лице Гермионы отразился ужас.

— Хочешь сказать, я превращусь во вторую Молли Уизли? А как же самореализация? Освобождение эльфов-домовиков и отстаивание прав кентавров? Налаживание дружеских связей с вампирами? Или, например, работа послом в других странах? Я разговариваю на нескольких языках! Ещё я могла бы стать Министром Магии и самостоятельно расхлебать всю кашу, которую оно заварило. Или использовать свои способности и любовь к знаниям, чтобы стать невыразимцем, Мерлинова борода! — к концу этой гневной тирады её начало трясти.

Гарри покачал головой.

— Нет. Тебе не видать даже должности главы отдела. Тебе уготована участь горбатиться на Министерство на должности без каких-либо перспектив карьерного роста и провести остаток своих дней, нянчась с тремя детьми.

— У меня трое детей?

— Вообще только двое, если не считать Рона.

— Понятно. Но Гарри, — простонала Гермиона, — я ненавижу детей. Разве я хоть раз делала намёк на то, что хочу детей? Даже мои родители не хотели заводить детей!

— Ну, может быть, тебе стоит взглянуть в сторону мужчин постарше? Как тебе, например, Люциус Малфой? — спросил Гарри.

Гермиона вздохнула.

— На него, конечно, приятно смотреть, но, во-первых, он женат, а во-вторых, он стал бы скорее раздражающим домашним питомцем. Даже несмотря на то, что его волосы и связи в обществе помогли бы мне неплохо устроиться. Будь рациональнее, Гарри. Кто тот единственный, с кем я могла бы быть вместе?

— Северус Снейп?

— Ну, он интеллектуал, у него пальцы музыканта и голос, за который не жалко и умереть, но, думаю, я его не достойна. Он настолько измученный, мрачный, байронический антигерой, что с ним просто невозможно тягаться. У него выдающиеся способности к сухому сарказму. И внешне выглядит неплохо. К тому же я бы убила за то, чтобы мантия смотрелась на мне так, как на нём, — завистливо вздохнула Гермиона.

— А как насчёт меня? — ровным голосом поинтересовался Гарри, тщательно скрывая раздражение, вызванное комплиментами в адрес их язвительного преподавателя Зельеварения.

Гермиона в ответ мрачно взглянула на него.

— Я просила быть серьёзнее. Скорее всего, у нас был бы дружеский секс на протяжении следующих девяноста лет моей жизни. И ты не будешь вечно оставаться целеустремлённым решительным героем. К тому же — зачем мне мужчина, чьи волосы по растрёпанности могут сравниться с моими? Представляешь, что было бы у детей?

Смертельно обиженный, Гарри не стал медлить с ответом.

— Ну, не всем же нам быть как Том Реддл, правда?

— Ты о чём, Гарри? — нетерпеливо спросила Гермиона. — Пусть у Реддла и мощнейший интеллект и исключительная магическая сила, но он ведь отвратительное бледное создание!

— Ты его видела только после создания крестражей. А до их создания он был предметом девичьих фантазий. Между прочим, я как-то целовался с Джинни, и, клянусь, она чуть слышно пробормотала "Том", — с горечью в голосе сказал Гарри.

— Правда? — спросила Гермиона. В её вопросе прозвучала заинтересованность, заставившая Гарри забеспокоиться.

— Нет, конечно. Пойдём. Нам пора заняться уничтожением душ, — он направился к выходу.

Гермиона последовала за ним, но в её глазах читалась задумчивость.