О наследниках, наследиях и наследствах (джен)

— Мне кто-нибудь объяснит, что это такое было? — устало спросил Волдеморт, когда компания обалдевших магов расположилась у Вайолет. Причем все, не сговариваясь, направились в башню. Только тут можно было почувствовать себя в безопасности.

— Палочку хоть нашли? — спросила Вайолет, разливая вино. — И где феникс?

— В том-то и дело, что нет, — ответил Нотт, — хотя она точно там была. А феникс, похоже, вырвался на свободу. Не исключено, что вернется в Хогвартс. Бедная птица, натерпелся сколько. Ужас какой!

— Так, — сказал Руквуд, успевший пообщаться с бывшими коллегами, — от Уизли мало что удалось узнать, кроме того, что к ним обратился Дамблдор, а они решили, что это их самый главный выигрыш в жизни. Его оглушила Молли, она и завладела Бузинной Палочкой. Правда использовала она ее для бытовых чар…

— Самую сильную палочку! Непобедимую! — обалдел МакНейр. — Мой мир никогда не будет прежним…

— К тому же Артур отобрал у Дамблдора ключ от сейфа, поэтому старик и остался в живых. Сами знаете, после смерти владельца сейфы закрываются до появления законного наследника, — продолжил Августус, — но держали его в клетке, чтобы не сбежал. А так как подвала у них нет, то и подселили к упырю.

— А откуда у них упырь? — просил Северус. — И зачем он им?

— Непонятно, — развел руками Руквуд, — говорят, что всегда там жил.

— Так кто же увел палочку, раз даже Моуди этого не заметил, и аппаратура невыразимцев не сработала? — задал вопрос по существу Рабастан Лестранж. — Это ведь Моуди к ним аппарировал?

— Неизвестно… — ответил Руквуд.

Все задумались. Это определенно была очень плохая новость. Тут вся надежда на авроров и невыразимцев, которые точно будут носом землю рыть, чтобы найти Старшую Палочку. Просто потому, что она была очень опасной.

— Все-таки Дамблдор был довольно сильным волшебником, — рассуждал Волдеморт, — и ему не так уж часто колдовать приходилось, потому мог долго протянуть. А вот что случится с тем, кто сейчас палочкой завладел, страшно даже представить.

— А Моуди что говорит? — спросил Рабастан Лестранж.

— А что этот тип может говорить? — пожал плечами Руквуд. — Орет, что такая вещь должна принадлежать ему и только ему, потому что только он один во всей Британии борется с темной магией вообще и с темными магами в частности. Подозревает всех, что они помешали ему завладеть артефактом исключительно для того, чтобы нехорошие маги победили. Буен.

— Тут поневоле подумаешь, что эта палочка и на расстоянии влияет, — подал голос Барти Крауч.

— А знаете, мой юный друг, очень может быть, что так оно и есть, — сказал Орион Блэк, — но речь пойдет не о том, что Бузинная Палочка испускает некие эманации, сводящие с ума магов. Тут все проще и сложнее одновременно. Недаром магглы прежних веков столько внимания уделяли искушению. У них и дьявол, то есть, сам отец Зла, является Искусителем. Что может искушать сильнее, чем Сила, Власть и Могущество? Кто задумается о плате за такой «приз» и не пообещает с легкостью все, что угодно? А вот потом наступит горькое похмелье. От этой палочки зависимость будет не меньше, если не больше, чем от дури, которую Просветленный делал из мутировавшей омелы. И ради обладания ею все средства будут хороши. Помните, говорили, что в кабинете Дамблдора хватало накопителей? Он понял, что делает с ним Бузинная Палочка, но не мог от нее отказаться. И подпитывался ото всего и всех, до кого мог дотянуться. Результат мы все видели в доме Уизли.

Все молча переваривали страшную информацию. Да, этот артефакт давно следовало остановить. Но прямо сейчас-то что делать?!

— А меня Уизли беспокоят, — сказал Северус.

— С этими как раз все ясно, — поморщился Волдеморт, — предатели — они всегда предатели. У таких своя логика, они никогда не будут никому преданы до конца. Я просто уверен, что они уже объяснили свое скотское отношение к человеку, который для них немало сделал, тем, что им нужнее. Они же и его не бросили, кормили вон.

— Чтоб они сами так до конца жизни жили, — проворчал Нотт.

— А они намного лучше жили, что ли? — насмешливо спросил Люциус. — Только что на улицу выходить могли. Артур на ворованные галлеоны в буфете питаться стал, а его женушка Старшей Палочкой пыль гоняла. И да, могли считать, что им нужнее. И что благодеяние оказывали, раз на чердаке устроили, а не во дворе на цепь посадили. Нам таких не понять. И пытаться не стоит.

— Нужно как можно скорее найти того, кто украл Бузинную Палочку, — покрутил головой Орион Блэк, — чует мое сердце, мы с этим еще наплачемся.

— Пока стоит выйти из подполья, — задумчиво проговорил Волдеморт. — Вайолет, устраивай прием. Не дергайся, в основном придут все свои, ну и немного министерских. Дамы тебе помогут. Если даже на тебя кто-то начнет наговаривать, то с виду все будет прилично.

— А что на меня еще можно наговорить? — спросила Вайолет.

— Если зададутся целью, дорогая, то так в дерьмо окунут, что в жизни не отмоешься, можешь мне поверить. Так что выходи на свет, некуда деваться.

— Если надо, то надо, — тяжело вздохнула Вайолет, — хоть и не хочется. Но ты узнай, что там с фениксом.

Как ни странно, но феникс прилетел сам и нагло устроился прямо на башне.

— И что с ним теперь делать? — удивилась Вайолет.

Прекрасная птица поглядывала по сторонам, но на контакт не шла.

— Что хоть они жрут? — буркнул МакНейр.

— Надо сообщить в Хогвартс, — предложил Малфой, — мы же законопослушные граждане? Но птичку стоит приручить.

Вайолет протянула руку.

— Совсем не хочешь спускаться?

Фоукс еще немного потоптался, несколько раз явно демонстративно расправил крылья, но перед мисочкой орехов не устоял.

— Какой ты красивый! — сказала Вайолет, подставив ему руку.

Феникс издал мелодичную трель.

Возвратиться в Хогвартс наглую птицу уговаривали все деканы, профессора и Попечительский Совет. И ведь понятно было, что Фоукс согласится, все-таки столько веков прожил в замке. Но, похоже, что на феникса напало желание повыделываться. Общался он только с Вайолет. По ее просьбе наплакал целый флакон и сбросил несколько перьев, которые тут же приватизировал Северус.

— Послушай, — уговаривала Вайолет бессмертного и капризного, — я всегда буду рада тебя видеть, правда. Но ведь замку плохо без тебя, там твой дом.

Фоукс курлыкнул.

— Тебя там ждут…

Фоукс словно бы вздохнул и наконец соизволил обратить внимание на делегацию. Посверлив их долгим пристальным взглядом, нехотя перебрался на подставленную руку Флитвика.

— Ну вот и славно, — выдохнул декан Райвенкло.

— А все-таки тебе жалко, — не без ехидства заметил Волдеморт, когда делегация вернулась в Хогвартс.

— Жалко, — вздохнула Вайолет, — это же феникс. Но желать чужого недостойно. Он — часть Хогвартса.

— Хорошо, хоть Снейп затарился, — проворчал Волдеморт, но видно было, что ворчит он больше для порядка.

Вот и отличие от Дамблдора, подумалось Северусу, тот бы точно не усомнился ни на секунду. Наверное, поэтому в конце концов Фоукс и сбежал от него. А вот Вайолет понимает, что древние договоры нарушать нельзя. Очень может быть, что феникса когда-то давно призвали сами Основатели. Так что не стоило забирать его из Хогвартса, это могло навредить если не сейчас, то в дальнейшем.

Но кто все-таки украл Бузинную Палочку?!

Сведения продолжали поступать. Сам Дамблдор очень мало что мог рассказать. Он вообще плохо осознавал происходящее вокруг. Единственно, теперь совершенно точно подтвердили, что он стал сквибом. В таких вопросах целители Мунго и невыразимцы не ошибались. Информацию кто-то продал репортерам, и понеслось…

Маги сполна оплатили тому, кого когда-то считали Самым Великим Магом Современности.

Наверное, так бывает всегда. Есть что-то болезненное в расставании с идеалами и былыми кумирами. Слетевшее с алтаря божество очень хочется втоптать в грязь. Ему хочется отомстить за былое почитание. Бывший фанатичный поклонник готов сам придумывать грехи и преступления, лишь бы оправдать себя. Не рассмотрел, не понял? Нес пафосную чушь и лизал башмаки ничтожества? Яростное отрицание собственной дурости может перейти во что угодно. Даже если работали заложенные кем-то установки, да и сам со многими идеями идола был согласен.

Именно об этом размышлял Северус, просматривая статьи в «Ежедневном пророке». На репутации Дамблдора не сплясал только ленивый.

— Вот так, — прокомментировал Уолден, — такова жизнь, наверное, но все равно противно.

Они уже привычно сидели на кухне в башне замка. Вайолет, пригорюнившись, смотрела на друзей. Волдеморт отсутствовал.

— Жалко, что он почти ничего не помнит, — вздохнул Северус, — хоть что-то бы узнать. Возможно, он не сразу обратился к Уизли? А те что говорят?

— Пока ничего, — ответил Уолден, — но, может, мне просто пока ничего узнать не удалось. Мои собутыльники высоких должностей не занимают.

— Как все это противно, — вздохнула Вайолет, разливая вино, — сбегу я от вас. Детей заберу и в Лес.

— Леди, — тихо сказал Уолден, — не надо. Ну куда мы без вас-то?

— Миледи, чем хотите поклянемся, только не бросайте, — подхватил Северус.

— Мне плохо тут, — закрыла лицо руками Вайолет, — очень плохо и душно.

Некоторое время они сидели молча. Северус налил вина Вайолет и пододвинул кубок к ее руке. Она выпила его как воду.

— Все разъяснится, — не очень уверенно проговорил Уолден, — вот увидите. Вам бы в Лес сходить. А пойдемте прямо сейчас, а? Полегчает же…

— Да… — вздохнула Вайолет, — пойдемте.

Они выбрались из башни и направились к границе. В Лесу дышалось намного легче. Некоторое время они молча шли по дорожке. Вот и поляна, где они прикармливали виверн, а вот и скалы.

— Может вам искупаться? — предложил Уолден.

— А пошли вместе, — тряхнула головой Вайолет, — я смогу перенести двоих в центр Источника. Всем стоит смыть с себя эту гадость.

Уже через несколько минут они оказались у Источника. Свет звезд и луны отражался в воде. Это было завораживающее зрелище. Вайолет спокойно и даже как-то равнодушно скинула одежду на камни. Северус немного смутился, но последовал ее примеру. Одежда Уолдена упала рядом.

— Давайте руки!

Их легко подняло в воздух и медленно опустило в самый центр.

— Ух, ты! — восхитился МакНейр.

Северус быстро окунулся. Вайолет, запрокинув голову, смотрела на звезды. В их неверном свете ее лицо было невероятно красивым.

— Миледи, — положил руку ей на плечо МакНейр, — вам не удастся остаться тут.

Северус прикоснулся к другому ее плечу.

— Не уходите!

Она с тяжелым вздохом прикрыла глаза. Это было жутко, вдруг она потеряет сознание? А они могут и сами отсюда не выбраться, и ее не спасти. Волшебные палочки остались рядом с одеждой.

Оба мага одновременно обхватили Вайолет за талию, не давая ее внезапно ослабевшему телу уйти под воду. Она беспомощно повисла в их руках.

Вода в бассейне вдруг вскипела.

— Да что же это! — вскрикнул Уолден.

Вайолет вдруг глухо застонала, извиваясь в их руках. Это было уже слишком. К тому же они тоже почувствовали ЭТО. Не отдавая себе до конца отчета в своих действиях, оба мужчины принялись жадно целовать свою спутницу…

Северус никогда не смог бы ответить на вопрос, что это было, и почему он так поступил. Скорее всего, ответить на эти вопросы не смог бы и Уолден. А возможно и сама Вайолет. Похоже, что Лес сам решал, что лучше для него и для тех, кого он принял и допустил в святая святых.

Вода в Источнике совершенно не мешала, она даже как будто поддерживала всех троих, а потом их просто выбросило туда, где лежала одежда.

Как все-таки хорошо, что Уолден всегда носил с собой фляжку. Огневиски оказался кстати.

Они долго лежали на ложе, трансфигурированном из одежды. Просто лежали и смотрели на звездное небо. И каждый чувствовал, что изменился.

— Думаете, нас сюда позвали? — не очень уверенно спросил Северус.

— Не обязательно, — ответила Вайолет, — просто… просто это место меняет всех. Я вряд ли смогу это объяснить, но мне кажется, что теперь я смогу спокойнее относиться к тому, что происходит за пределами Леса. Но вот вам… Возможно, вам придется проводить больше времени здесь.

— Это моя мечта, миледи, — откликнулся Уолден.

— И моя, — подтвердил Северус. — Вы правы, это место меняет всех. Но то, что мы получаем, намного превосходит потери и ограничения.

— Странно, — заметила Вайолет, — я думала, что рано или поздно мне придется уйти, но с каждым днем возникает все больше и больше связей с тем миром.

— Наверное, если бы вы ушли сразу, — медленно проговорил Северус, — то именно так бы все и получилось. Но вы не отреклись от Сильверстоунов, согласившись стать Вдовой Рода, а потом появлялись новые и новые связи. Может быть, это и есть Судьба?

— Кто знает, — ответила Вайолет.

Назад они вернулись уже на рассвете, испытывая нешуточный голод. Домовики, не дожидаясь приказа, выставили на стол припасы и вино. Разговаривать не хотелось. Казалось, что все и так ясно. Так что, покончив с ужином, троица просто завалилась спать. Втроем.

Наутро никаких изменений в себе Северус не почувствовал. Разве что легкость во всем теле. Но у него довольно давно никого не было, так что тут нечему удивляться. Главное, что работа в лаборатории спорилась.

Уолден тоже умотал в Министерство. Вайолет занималась своими делами. Малыши играли. Оборотни убирали строительный мусор. Новости появились в районе обеда.

— Там у них что-то шарахнуло и даже взорвалось, — отчитался МакНейр, — ну, в Отделе Тайн. Я так понял, та самая аппаратура, которой они изменения в Запретном Лесу отслеживают.

— Что еще отмочили? — поинтересовался Волдеморт.

— Да так… Ничего…

Северус и Уолден дружно уставились на Вайолет, которая спокойно смотрела на Темного Лорда.

— Даже так! — удивился тот. — Ну вы даете. Хотя это не мое дело, конечно. Меня больше интересует, что в Лесу изменилось, раз у невыразимцев аппаратура взрываться начала.

— Надо спросить у Дерева, — тут же предложил Северус. — То есть, я хочу сказать, что если что-то изменилось, то Дерево тоже должно.

— Сходим, — согласилась Вайолет, — но я и отсюда чувствую, что ничего плохого не произошло.

— Если ты уже и тут все чувствуешь, — заметил Волдеморт, — то точно что-то случилось. Как бы еще какой проход не появился, вернее, не проявился.

— Стойте, — забарабанил пальцами по столу МакНейр, — помните, мы говорили? Ну, про этого мальчика, Невилла? Миледи сказала, что на нем благословение Езуса, а кто-то предположил, что у него тоже может быть Дерево? Вдруг это оно? Проявилось, я хочу сказать.

— Может быть, — не очень уверенно проговорила Вайолет, — но что тогда делать? Я могу только со своим предком разговаривать. И что нужно Езусу? Какие жертвы? Невилл еще маленький.

— Там тоже может быть омела, — честно пытался вспомнить Северус, — и то Дерево, скорее всего, еще более голодное, чем ваше.

— Для начала его надо найти, — сказал Волдеморт, — а в жертву можно и животных принести. С прочим потом разберемся.

— Значит, найдем, — ответила Вайолет.

Знать бы еще как…

И той же ночью они отправились к Дереву.

Которое теперь выглядело несколько иначе. Крона стала намного гуще, уже было не разглядеть останки, висящие на ветвях. И некоторые листочки светились потусторонним серебристо-голубоватым светом. Омела потянулась к визитерам.

— По крайней мере, с этим Деревом точно все в порядке, — заметил Уолден, позволяя гибкой веточке обвить свое запястье.

Северус дал немного крови и прислушался к своим ощущениям. Дерево… пело. Он не смог бы объяснить это словами, это и услышать было невозможно, но волны, исходящие от самого Дерева и омелы, создавали ощущение какой-то мелодии. Даже не мелодии, а вибрации от нее. Как в храме, где звучал орган, если убрать сам звук, но оставить фантастическое ощущение от окатывающих тебя и пронизывающих все твое существо невероятных неземных звуков.

Вайолет прижалась к стволу и замерла.

Наконец, все трое смогли отойти в сторону.

— Невероятно! — пробормотал Северус. — Просто невероятно! Но что ЭТО такое?

— Мы сделали что-то важное, — тихо ответила Вайолет, — только я не могу объяснить словами, что именно. Но им теперь хорошо…

— Не только им, — сказал Уолден.

Северус потер виски.

— Знаете, — сказал он, — это похоже на то, что произошла какая-то синхронизация. Об этом надо подумать и все обсудить. Сперва тут все было заброшено, даже с притоком крови и Силы Дерево выглядело больным. Потом оно стало сильнее, его даже смогли почувствовать по другую сторону. А теперь похоже на то, что все уравновесилось. Но я тоже не знаю, как правильно объяснить.

— Я понимаю, о чем вы говорите, — тихо ответила Вайолет, — но это же хорошо. Мне показали другое Дерево. Оно за Источником. Надо будет принести ему жертву и отвести туда Невилла. Он, конечно, еще очень мал, но это его судьба и забота.

— Да, так оно и есть, — согласился Уолден, — я тоже так чувствую. Ох ты! В самом деле, а дальше-то что? И остальные проявятся? Но если нет прямых потомков или тех, кого благословили, придется посвящать? А кто потянет?

— Нужно искать сведения, — вздохнул Северус, — теперь назад не повернуть.

— Да, просто так соваться туда глупо, — согласился Уолден, — но и информацию легко мы не получим. А Отдел Тайн подключать очень опасно, особенно пока мы сами не разобрались, что тут и как.

Волдеморт, получив отчет, только мученически закатил глаза.

— Вот не было печали! — проворчал он. — С одной стороны, я только рад, что открывается столько всего. Это значит, что магии будет больше. А вот с другой… Как бы магглы чего не почуяли.

— А они могут? — настороженно спросил Уолден.

— У них техника сбоить начинает, — вспомнил Северус, — или вообще работать перестает. Если увеличивается зона воздействия, то в маггловских поселениях, которые ближе всего к нам, сейчас проблемы. Надо бы узнать…

Но прежде всего стоило поискать второе Дерево. Впрочем, это оказалось самым простым. Еще один дуб нашелся с другой стороны от скал, скрывающих Источник. Здесь тоже имелись остатки древнего алтаря.

— Странно, что здесь нет такого, как у Дерева Кернунна, — заметил Орион Блэк, — никакой особой ауры.

— Так и должно быть, — сказал Сигнус, — я не удивлюсь, если сам Лес больше завязан на Дерево Езуса, а вот то, что принадлежит Кернунну, находится в своего рода отдельном кармане. Просто из него есть проход сюда. Не знаю, как так получилось. Может быть, дело в разной энергетике? Или тоже Сильверстоуны что-то натворили?

— Они же связаны, — ответила на это Вайолет. — К тому же, насколько я поняла, тут никаких ритуалов не проводилось намного дольше. Может, они как-то делятся друг с другом? Все такие места должны быть связаны.

— То есть, здесь тоже проход в другой мир? — спросил Северус. — Но я ничего не чувствую.

— Активировать нужно, — сказал Орион, — естественно — кровью Невилла. Мальчик очень мал, но боюсь, нашим мнением никто интересоваться не будет. Раз это проявилось, нужно выполнять условия, а то плохо будет. Такое место не должно оставаться без присмотра и контакта с магами.

— Ребенок может переродиться? — уточнил Волдеморт. — Что-то вроде принудительной инициации? Это опасно.

Что показательно, Невилл сам начал проявлять интерес. Он замирал и подолгу смотрел в сторону Леса, а потом стал подбираться все ближе и ближе к барьеру.

— Чует, — сплюнул Уолден, — точно придется вести. А то сбежит в Лес, и лови его там.

Так что на самое ближайшее время был назначен ритуал. Оставалось рассчитать, какие жертвы могли понадобиться новому Дереву.

Сова из Мунго принесла письмо от Сметвика. У Лили Поттер вот-вот должны были начаться роды, поэтому требовались кое-какие специфические зелья. И еще немного про запас.

Волдеморт принес сведения из Отдела Тайн.

— Есть старые свитки, — сказал он, — похоже, что их до конца не расшифровали, но сами невыразимцы сидят на них, как самки драконов на яйцах. Но я одного разговорил. Придет сегодня ночью.

— Своих боится? — хмыкнул Уолден.

— Что-то вроде того, — ответил Волдеморт, — это тот самый, что как-то сказал Вайолет, что, мол, делиться придется. Теперь о дележке разговоров нет, сам готов приплатить.

— Может, прикидывается? — уточнил Уолден.

— Посмотрим.

Северус задумался, это могло быть ловушкой. Но с другой стороны, если у того типа тоже были необычные предки и пробудилось какое-то наследие, то он вполне мог чувствовать то же самое, что и они все. Может быть, и небольшая попытка шантажа являлась просто привычным поведением или глупой и неудачной заявкой на дальнейшее сотрудничество. Он и за собой знал что-то подобное. Вроде хотел одно, а получилось вкривь и вкось, да еще и отношения испорчены. В любом случае с невыразимцем стоило встретиться.

Сотрудник Отдела Тайн появился ближе к полуночи. Его отвели в башню. Вайолет налила вина.

— С чем пожаловали? — поинтересовался Волдеморт.

— Вы про свитки спрашивали, — ответил невыразимец, — там не все перевели, но я кое-что знаю, поэтому и попытался на вас наехать, вы уж извините. Очень уж хочется побольше узнать. Тем более что и место у вас тут такое… необычное. Даже дышится легче. Мои предки больше по металлу работали. Оружие делали, доспехи. Все, вон, с гоблинским носятся, а работа моих предков выше ценилась. Потом что-то случилось, дети не захотели у отцов мастерство перенимать. Мой отец считал, что тут гоблины и подсуетились. Молодого-то легко с пути сбить. Квиддич, девочки и все такое. Ну вот…

— А что со свитками? — не дал уйти от главной темы Волдеморт.

— Похоже на то, что такие места, как тут у вас, раньше были по всей Британии. Потом они начали закрываться. Потомки хранителей переставали заботиться и правильные ритуалы проводить, жертв не стало. А некоторые еще и поэкспериментировать решили. Но, вроде бы, имеется пророчество, что когда на всех островах останется только одно такое место, и ему не дадут погибнуть, то старые источники (их еще проходами называют) откроются. Но поблизости от самого активного. Вот. Это все, что я знаю.

Присутствующие задумались. Эта информация была не то чтобы совсем уж неожиданной, какие-никакие предпосылки для таких выводов имелись. Но одно дело — о чем-то догадываться, знать наверняка — совсем другое.

— Меня точно или убивать, или подчинять придут, — с тоской проговорила Вайолет, — все равно придется в Лес сбегать.

— Спокойно! — поднял руку Волдеморт. — Не дергайся раньше времени! Не забывай, что Дамблдор сейчас для нас не опасен, а это у него от собственного величия мозги отключались. Другие предпочтут договариваться. До многих дойдет, что лучше с собственным наследием разобраться, чем на чужое рот разевать. Вот наш новый друг, я так понял, из Рода, который Луг благословил.

Невыразимец тяжело вздохнул и робко взглянул на Вайолет.

— Миледи, если удастся сделать так, чтобы благословение снова активным стало, то вся наша семья будет вам благодарна. Да и не только семья, вся родня. У меня младшие братья есть. И люди мы не последние. Хотите, вассальную клятву дадим!

— Мне нужно подумать, — ответила Вайолет, — и как бы еще свитки эти ваши посмотреть знающим людям.

— Подождите-ка, — нахмурился Северус, — но если эта семья являлась конкурентами гоблинов, то не значит ли, что за закрытием проходов, стоят именно они?

— Зачем им это? — удивился Уолден. — Они же сами магические существа. Им должно было плохо становиться, намного хуже, чем обычным магам, когда проходы закрывались. Ведь это рвало связи, и самой магии в нашем мире становилось меньше.

— А если у них свой проход есть? — предположил Нотт.

— Но тогда получается, что в свитках не все правда? — невыразимец покачал головой. — И именно их проход — последний?

— Разобраться стоит, — Волдеморт допил вино и подставил кубок Вайолет, — вы сами сказали, что там не все расшифровано. Может, какое-нибудь условие есть. Ладно, поговорю с вашим начальством, а что касается вашей просьбы…

Вайолет правильно поняла его.

— Испытание, — сказала она, — на то, что осталось от благословения.

— Согласен! — сразу сказал невыразимец.

Проблемы стоило не копить, а решать по мере их возникновения. А то можно и запутаться. Первым пунктом в списке важных дел стояло жертвоприношение у Дерева Езуса. Тем более что Невилла домовики ловили уже у самого бурелома, причем четко у того места, где Вайолет открывала проход. Так что стоило поторопиться. В жертву решено было принести козленка и трех голубей. И вот процессия двинулась в Лес.

Невилла посадил себе на плечи Уолден. Мальчик явно волновался, но как только перешли границу, тут же успокоился и затих.

У Дерева Уолден опустил его на землю. Невилл несколько минут стоял, задрав голову и рассматривая крону дуба, потом решительно двинулся вперед.

Взрослые замерли. Невилл погладил ствол, дотронулся до омелы. Потом обернулся к Вайолет.

— Кушать хочет, — поделился он, — очень.

— Нев, мне надо тебе ладошки надрезать, — сказала Вайолет, — потерпишь? Без твоей крови ничего не получится, а потом мы как следует покормим Дерево.

— Хорошо, — мальчик протянул своей приемной матери ладошки и даже не дернулся, когда их коснулось лезвие жертвенного ножа.

— А теперь приложи ручки к стволу.

Получив кровь, Дерево содрогнулось. На какой-то момент даже показалось, что вокруг стало темнее, но уже через секунду свет вернулся.

Волдеморт, Уолден и Северус отрубили головы голубям, а Вайолет перерезала горло козленку. Казалось, что кровь не успевает долететь до остатков жертвенника, впитываясь в него уже в воздухе. От этого становилось жутко. Насколько же голодным был тот, кто контролировал этот проход? Наконец все было кончено. Омела погладила по голове Невилла, а Вайолет залечила ему руки.

— Голова не кружится? — спросила она. — Не тошнит?

— Нет, — ответил Невилл, — только спать хочу.

Северус споил ему флакон укрепляющего. Пора было возвращаться домой. Дома Вайолет уложила спать Невилла в башне. Это казалось правильным.

— Хотелось бы знать, что теперь будет, — высказал общую мысль Уолден.

И как в воду глядел. Ведь то, что случилось дальше, не укладывалось в голове ни у кого.

Лили Поттер родила здоровую девочку, но вот самой матери роды дались тяжело. Сказались и сила младенца, и постоянные манипуляции колдомедиков, и большое количество выпитых зелий. Роженицу и ребенка перенесли в отдельную зачарованную палату. На другой день был назначен ритуал Чистого Листа, который свел бы к минимуму влияние наследия на девочку. Вот только провести этот ритуал не удалось: ночью и Лили, и ребенка похитили. Аврорат сбился с ног, безутешный отец отказывался общаться с кем бы то ни было.

— Кому нужен такой ребенок? — недоумевали все, кто был посвящен в тайну. — Неужели кто-то запланировал новую охоту на ведьм? Ведь только для этого может понадобиться такой страшный Дар.

Целители только руками разводили.

«Ежедневный пророк» разразился целой серией статей на тему похищения магических детей магглами для своих жутких исследований. Среди магов нарастала паника. Раз уж магглы сумели проникнуть в Мунго и украсть мать с ребенком из зачарованной палаты, то от них всего можно ожидать. Некоторые волшебники, не растерявшие здравого смысла, считали, что это точно не магглы. Все-таки чары раньше выдерживали, и проблем не было. Тогда в ответ появилась теория, что на маггловские спецслужбы работают магглорожденные волшебники. Корней в мире магов у них нет, традиций они не уважают, за деньги готовы продать мать родную. Да и отомстить чистокровным тоже жаждут. Снова вспомнили историю с отравленной зубной пастой.

Кто-то робко предположил, что с Поттера могут потребовать выкуп. Последним шедевром сплетников явились домыслы, что это сам Поттер нанял кого-то в Лютном, а то и заграницей, чтобы без помех избавиться от скомпрометировавшей его жены-грязнокровки и дочки с жутким наследием. Да, про способности отдельных женщин из семейства Прюэтт в результате узнали все, кроме самых нелюбопытных затворников.

— И что теперь делать? — спрашивали друг у друга все.

— Теперь точно начнут интересоваться наследиями, — тяжело вздохнул Уолден, — вот вроде и от Дамблдора избавились, а все эти дрязги все никак не кончаются. Мерлин, покарай уже этих идиотов!

— Нужно что-то предпринимать — и срочно, — сказал Волдеморт.

— Первое, что приходит в голову, поиск по крови, — предложил Рудольфус, — я слышал, что Люциус общается с семьей сестры миссис Поттер.

— А этот поиск можно блокировать? — спросил Северус.

— Через океан точно не работает, — ответил Рудольфус, — а так даже не знаю…

— Кто-то лихо взломал все чары на специальной палате и не ставил следов, — напомнил Северус, — хотя это могла быть и вспышка стихийной магии.

— Вряд ли, — покачал головой Рудольфус. — Да, миссис Поттер могла не хотеть, чтобы над ее дочерью проводили ритуал. И у нее, теоретически, мог случиться выброс, хотя она должна была быть слабой после родов. Но тогда просто слетела бы защита, на ребенка и мать воздействовало бы все то, от чего закрывали чары, и целители бы что-то заметили. А тут именно что аккуратно вскрыли защиту. Домовик для такого ребенка такой же источник угрозы, как и любое другое магическое существо. Нет, это был маг. Или несколько магов.

— Все равно не понимаю, кому могла понадобиться Лили с младенцем, — передернул плечами Северус.

— В Отделе Тайн ее нет, — сказал Руквуд, — да и они бы просто забрали всю семью, не привлекая лишнего внимания.

— Столько всего непонятного, — вздохнул Уолден, — давайте хоть этого невыразимца проверим, одной проблемой меньше.

Проверку проводили у Дерева Кернунна. Естественно, сперва Волдеморт взял с нового члена компании все необходимые клятвы. Невыразимец, которого звали Эдмунд Крори, поклялся охотно. Все-таки в Отдел Тайн попадали любопытные маги со склонностью к авантюризму.

— Ох! — только и сказал он, когда увидел Дерево.

— Что чувствуете? — спросила у него Вайолет.

— Очень хочется подойти ближе. Можно?

— Дайте немного крови омеле.

Он сделал несколько шагов вперед и послушно протянул руку. Омела тут же обвилась вокруг запястья. Невыразимец вздрогнул, но не отступил. Остальные маги с интересом наблюдали за происходящим.

— Есть благословение, хоть и очень давнее, — сказала Вайолет, — надо будет посмотреть, что с этим можно сделать.

Эдмунд Крори поклонился Дереву и вылил на его корни чашу вина.

— Благословение — это хорошо, — рассуждал он потом в башне, где вся компания привычно расположилась с вином и закусками, — я пока не женат, но женюсь точно. Как бы это благословение не только вернуть, но и детям передать так, чтобы снова не ослабело?

— Гоблины, — напомнил МакНейр, — если вы опять по оружию будете, они от вас не отстанут.

— Доспехи-то сейчас не так уж и нужны, — вздохнул Крори, — разве что для красоты кто поставит. Те, что оживляют для защиты мэноров, у всех давным-давно установлены, а ниша изготовителей инструментов давно занята, и тоже по большей части гоблинами. Сами знаете, чьей работы тот же зельеварческий набор больше всех ценится. И из ювелирного дела гоблины людей выдавили.

— И что самое смешное, они считают свои изделия своей собственностью, несмотря на то, что люди им платят оговоренную цену, — заметил Волдеморт, — лично мне уже интересно, кто кого на самом деле победил. Наши деньги хранятся у гоблинов, а оружие, драгоценности, инструмент и некоторые артефакты, если их не привязать кровью к владельцу человеку, могут легко вернуться к своим изготовителям. И я не удивлюсь, если там придумано что-то еще, потому что привязка кровью — это первое, что приходит в голову. Очень может быть, что если волшебник поднимет меч на гоблина, то оружие предаст его.

— Иметь во врагах гоблинов опасно, — напомнила Вайолет.

— Это-то понятно, — сказал Волдеморт, — но я не удивлюсь, если они готовят какую-нибудь гадость. Я все время думал, какой детали не хватает в картине происходящего. Если добавить гоблинов, то многое становится понятным. Они магические существа, так что могут чуять хранителей проходов. Одних можно сбить с пути истинного просто отвлекая от важных дел играми, попойками и прочим. Других — заинтересовать безумными проектами. И проходы начинают закрываться, наследия уходить, благословения слабеть.

Все задумались.

— Но тогда получается, что у моих предков тоже был проход? — неуверенно проговорил Северус. — Потому что иначе выходит, что они оказались агентами гоблинов, подосланными к Сильверстоунам. Мне это не нравится.

— Если ваши предки что-то и напортили, — сказала Вайолет, положив руку на его предплечье, — то вы помогли многое исправить. И лично у меня никаких претензий нет.

Северус накрыл ее руку своей и выдохнул. Эти слова для него много значили.

Крори качал головой.

— Знаете, — сказал он, — если мы все правы, то нужно что-то делать. Это же по-настоящему опасно, причем для всех.

— Будем думать, — распорядился Волдеморт.

Думать пришлось долго, но ничего так пока и не придумалось. Даже если они обнародуют эту информацию, толку не будет. Общественность не любит резких перемен, а пока всех всё устраивает. А гоблины долго ждать не будут, нанесут ответный удар.

— Вообще-то, — сказала Вайолет, — у меня есть некоторое количество оружия, изготовленного людьми. Мои предки гоблинам не доверяли, заказывали мечи с доспехами известным мастерам, получившим благословение. Очень может быть, что и предкам мистера Крори. Но это не значит, что нужно срочно вооружаться и брать штурмом Гринготс.

— Брать штурмом Гринготс в любой случае не стоит, — согласился Волдеморт, — хотя бы потому, что там гоблины на своей территории. Да и не поймут нас. Нужно сперва найти какую-то разумную альтернативу банку.

— Раньше деньги хранили в зачарованных тайниках, — сказал Люциус, — никаких проблем не было. И с собой можно почти любую сумму носить в кошельке с чарами расширенного пространства. Ну и с кровной привязкой, чтобы не украли. Кто вообще эти банки придумал? Надо будет посмотреть дома в хрониках, чтобы узнать, с чего все началось.

— Ещё у магглов стоит узнать, — предложил Северус, — они вообще все деньги в банках держат. Твой Дурсль точно разбирается.

— Для начала я бы узнал, на что рассчитывают гоблины, — сказал Орион Блэк, — ведь если закроются или схлопнутся все проходы в другие миры, то они, как магические существа, одними из первых попадут под удар. Так что у них точно что-то есть. Или они контролируют как минимум один из проходов.

— Тогда даже странно, что они не пытаются как-то подмять Вайолет, — сказал Волдеморт.

— Либо думают, что легко справятся с леди, — предположил Орион, — либо не могут тягаться с тийю.

— Тогда они попытаются договориться, — сказал Волдеморт, — но я не думаю, что нам предложат что-то выгодное. Если мы правильно разгадали их замыслы, то они были близки к победе.

Вайолет закусила губу.

— Скормлю Дереву, — прошипела она, — проходы трогать нельзя.

— А может они боятся? — выдал свежую идею Уолден. — Я хочу сказать, что они могли что-то отмочить, за что их по головке не погладят. Они же не знают, что никто в наш мир приходить не собирается.

— Я уже ничего не понимаю, — с тоской проговорил Северус, — делайте, что хотите, только предупредите, чтобы я успел деньги из Гринготса забрать. Они мне, знаете ли, дороги.

— Послушайте, — встрепенулся МакНейр, — но тогда получается, что Дамблдор был агентом гоблинов? Так что ли?

— Не думаю, — ответил Волдеморт, — хотя на него как-то и могли повлиять.

— Такому типу, как Дамблдор, совершенно не обязательно быть чьим-то агентом, чтобы при этом действовать в чужих интересах, — грустно улыбнулся Орион Блэк, — он слишком тщеславен, любит лесть, регалии, громкие титулы. И ему нечего терять, случись что. Одинокий полукровка без семьи, привязанностей, чести и чувства долга. Таким легко управлять.

Северус задумался. А ведь в этом что-то было. К каждому можно подобрать ключ. И если кого-то нужно долго и упорно соблазнять азартом и развратом или новыми знаниями и возможностями, то кому-то хватит и дозы лести. Даже жаль, что Дамблдор так и не узнает, что оказался всего лишь марионеткой в ловких лапах гоблинов. На него и тратиться не пришлось. Было бы смешно, если бы не было так грустно.

Между тем продолжались поиски Лили Поттер. Коварный МакНейр подкинул своим приятелям из аврората идею о том, что жену украл сам Джеймс, чтобы разобраться с проблемным ребенком. Слежка за домом дала тот же результат, что и у Уизли. Поттер закупал слишком много провизии для одного человека. Это было уже интересно…

Ордер на обыск получили легко, но вот дальше дело застопорилось. Поттер отказался подчиняться, а взломать его защиту не получалось. Подключили невыразимцев.

— Знаете, это уже ни на что не похоже, — сказал Руквуд, — откуда такие возможности? Заклинания-то там обычные, только очень сильные. Как будто чем-то необычным колдовали. У нас тут Бузинная Палочка пропала, но не могла же она попасть к Поттеру? Дамблдор же был у Уизли? Поттер мог что-то узнать? Но как?

— Нужно для начала защиту на его доме взломать, — сказал Волдеморт, — тогда и узнаем. Но тут фокус с садовыми гномами не провернешь. У Поттеров участок крошечный, и паразитов я там не заметил. К тому же миссис Поттер маггловоспитанная, она много чего могла мужу порассказать.

— А если Прюэтта использовать? — предложил Нотт. — Его кровь может помочь?

— Не хотелось бы его привлекать, — покачал головой Волдеморт.

— Тут единственная лазейка, — сказал Руквуд, — что Поттеры живут не в родовом доме. В Годриковой Лощине Источников нет. Значит, Поттер не будет чувствовать не только самого взлома защиты, но и того, как ее будут вскрывать. Если соблюдать осторожность, конечно.

— Меня беспокоит, что там только что родившая женщина и новорожденный младенец, — сказал Орион, — к тому же там столько проблем. Не известно, что там происходит, а у целителей доступа нет.

Целители больше всех и рвались найти миссис Поттер и ее новорожденную дочь. Годрикова Лощина была блокирована, немагическое население накрыли сонными чарами. Дом Поттеров окружили.

— Мистер Поттер! — усиленный «Сонорусом» голос Сметвика несся по окрестностям. — Мы все знаем! Одумайтесь! Вашей жене и дочери нужна срочная помощь целителей! Не усугубляйте их состояние своим упрямством! С ребенком все будет в порядке, обещаю!

Из окна небольшого коттеджа вылетел луч заклинания, и если бы Сметвик не успел отскочить, то от него ничего бы не осталось. Уж очень большая яма образовалась на том месте, где только что стоял целитель.

— Поттер, сдавайся! — авроры предпочитали не рисковать и действовали из укрытия. — Тебе не уйти! Тут антиаппарационный и антипортальный купол! Подумай о жене и ребенке, изверг!

В ответ прилетело несколько заклинаний. Почти рядом с укрытием авроров на несколько секунд встала стена огня.

— С ума сошел! — покачал головой Нотт.

Братья Блэки приконвоировали Сириуса. Тот был в полном шоке от увиденного.

— Сохатый! Ты что творишь?!

— Убирайся, предатель!

— Джеймс! Ты убьешь и жену, и дочь! Одумайся! Хочешь, я пойду в заложники? Только отпусти Лили и малышку!

— Заткнись, Сири! Они и тебе мозги промыли, да? Они хотят сделать из моей дочери сквиба! Это заговор!

— Поттер, кретин! Хоть зелья возьми! — подключился Сметвик. — Я сейчас подойду ближе! Вот, смотри, у меня нет волшебной палочки! Только зелья!

— Сам пей свои зелья, урод! Их Нюниус варил!

— Мерлин! — схватился за голову Орион. — Кто-нибудь, остановите ЭТО!

Волдеморт аппарировал за Вайолет.

— Попробуешь? — спросил он. — Или отсюда до Дерева не дотянуться? Ты говорила, что можно.

— Я попробую, — кивнула Вайолет.

— Глаза отвести этому психу не забудьте, — выдохнул Северус, который никак не мог оставить свою леди в беде, — я с вами.

— И я! — встал рядом Уолден.

Вайолет замерла, высоко подняв руки. Ее спутники выхватили волшебные палочки и прикрыли свою леди щитом. Некоторое время ничего не происходило, потом вдруг на несколько секунд небо потемнело, раздалось тихое гудение…

Из-под земли резко взметнулись тяжелые плети черной омелы, над коттеджем Поттеров ярко вспыхнул купол защитных чар, по которому с громким треском метались молнии. Омела ударила по щитам, и они рухнули.

— Вперед! — скомандовал начальник аврората. — Всех брать живыми!

Вскоре все было кончено. Связанного Поттера утащили в аврорат, а над Лили и ребенком принялись колдовать целители.

— Хвала всем богам, успели! — пробормотал Сметвик. — Еще бы немного — и все!

Вайолет тяжело вздохнула.

— А ведь всем память не сотрешь, — тихо сказала она.

— Спокойно! — ответил Волдеморт. — Все под контролем!