О наследниках, наследиях и наследствах (джен)

Довольно скоро привычные коридоры и туннели сменились на более узкие. Северус здесь ранее никогда не был. Несколько раз тележка на бешеной скорости проносилась через огромные пещеры, на дне которых бурлила лава. Самым парадоксальным образом с этими пещерами соседствовали другие, где стены и потолок покрывали ледяные узоры, а далеко внизу с грохотом неслась вода. Они пронеслись под самым носом у дракона, снова свернули в сеть узких, едва освещенных коридоров и наконец остановились.

Северус опрыскал своего водителя наркотическим зельем, не забыв наколдовать для себя Головной пузырь. Теперь можно было и осмотреться.

Они находились на довольно большой скальной площадке, которая буквально висела в воздухе. Казалось, что она лишь касается стены пещеры. А путь дальше перекрывала дверь. Да какая там дверь! Массивные кованые ворота, по всей поверхности которых извивалась вязь гоблинских рун. Даже на расстоянии чувствовалась мощнейшая защита. А еще ощущалась странная хаотичная пульсация. Да, судя по описаниям Руквуда, за этой дверью и находился алтарь.

И как же попасть внутрь? Добраться досюда и повернуть назад — это катастрофа.

Тем временем прибывали остальные заговорщики. Заимперенных и опрысканных зельем гоблинов сложили сбоку от дверей.

— Время, — сказал Волдеморт.

Словно в ответ на дверях появилась трещина, из которой хлынул жуткий багровый свет. Трещина становилась все шире, наконец двери просто исчезли, а в проеме показался Руквуд.

— Фу! — выдохнул он. — Похоже, что в последний момент успели. Все пошло в разнос. Скорее! Двери мы просто уничтожили, чтобы нас тут не замуровало. Давайте, заходите!

Маги вошли в довольно большую пещеру, в центре которой располагался большой кристалл неправильной формы. Он висел в воздухе на высоте приблизительно около шести футов и хаотично пульсировал, выдавая вспышки алого света. В такт пульсировали кристаллы Адского Пламени, впаянные в каменную плиту, испещренную знаками гоблинского алфавита.

— Единственное, что еще как-то сдерживает, — Руквуд тяжело выдохнул и смахнул пот со лба. — Вся надежда на леди. И на детей.

Северус сглотнул. Он знал, что дети сейчас сидят в башне и, взявшись за руки, чтобы поддержать друг друга, зовут своих Покровителей. Здесь будет звать Вайолет и они с Уолденом. Остальные поддержат.

— А с этими что делать? — Орион Блэк указал на сложенных вдоль стены и пускающих пузыри гоблинов. — Я бы вынес их наружу. Вдруг не вовремя очухаются.

Эта мысль была признана здравой, так что этих гоблинов переправили наружу к их товарищам и дополнительно связали. Нотт добавил защитный и сигнальный контуры. Все, больше ничего было сделать нельзя.

Вайолет все это время мрачно рассматривала жуткий кристалл.

— Он ужасно неправильный, — сказала она, — жуткая гадость. И этот ритм… Знаете, эта мерзость подчиняет, так что стоит поторопиться.

— Думаете, псевдоразум? — спросил Руквуд. — А похоже. К тому же бывает, что и полностью лишенные разума магические конструкты всячески препятствовали своему уничтожению. Как-то чуяли опасность.

Северус тут же встал рядом с леди Сильверстоун. У другого плеча замер Уолден. Вайолет на мгновение прикрыла глаза, выдохнула и подняла руки вверх. Она звала Кернунна, и он откликнулся.

Все вокруг задрожало. Кристалл перестал пульсировать и ярко вспыхнул каким-то безумным ало-золотым светом. Плита, к которой крепились кристаллы Адского Пламени, треснула в нескольких местах. Жуткая псевдоразумная тварь, напитанная жизненной силой и магией огромного количества жертв, явно почуяла свой конец, а быть уничтоженной ей совершенно не хотелось.

Северус чувствовал, как сквозь его окклюментивный щит пытается пробиться что-то чужое и давящее. Вайолет запела. Перекрывая ее песнь, раздался истошный визг, источником которого оказался кристалл. Вряд ли кто-нибудь мог сказать, действительно ли они слышали этот страшный визг, или это так воспринималась защита жуткого кристалла. Все мысли были об одном: только бы артефакты выдержали, и среди магов не оказалось слабого звена.

Из трещин, образовавшихся в полу и стенах, появились плети черной омелы, и Северус почувствовал огромное облегчение. Визг усилился. Орион Блэк упал на колени и схватился за голову.

Пение Вайолет стало громче, трещины все увеличивались. Вокруг сыпались камни. В одной из стен появился проход, и оттуда шагнуло несколько фигур.

Северус содрогнулся от ужаса. И было от чего — Древние совершенно не походили на прекрасных существ, какими их рисовало воображение потомков. Они были просто чужие. Несмотря на общие контуры тел и некоторые черты лиц, можно было определенно сказать, что ничего человеческого там нет и никогда не было.

Маги один за другим опускались на колени, понимая, что от пришельцев пощады ждать не приходится. Они ответили на Зов, но теперь сами решат, что им делать. Оставалось только в очередной раз удивиться дурости и самонадеянности тех, кто как Хуберт Сильверстоун рассчитывал подчинить кого-то подобного.

На ногах осталась только Вайолет. Страшная Сила, исходящая от пришельцев, буквально придавливала к земле, не давая пошевелиться. Даже дышать удавалось с трудом. Но дочь Кернунна не отвела глаз и не опустила голову. Она закончила Песнь.

Пришельцы с интересом уставились на кристалл гоблинов. Тот снова запульсировал. Северус как-то отстраненно подумал, что это кошмарное создание пытается подчинить и богов. Самозащита, не более того, но на какой-то момент повеяло жутью. Впрочем, только на момент.

Кристалл вдруг вспыхнул с невероятной силой, а потом начал оплывать, словно догоревшая свеча, пока вовсе не исчез.

Если на нечеловеческих ликах и можно было что-то прочитать, то это чувство Северус назвал бы… сытостью. Все накопленное за века жертвоприношений и ритуалов досталось бывшим властителям этого мира. Вот это да!

И как бы не понравилось. Другого такого кристалла просто нет.

Северус на мгновение встретился глазами с Кернунном и замер, как кролик перед удавом. То, что он ощущал рядом с Деревом, было лишь слабым отголоском жути и мощи этого… существа… бога… кого-то или чего-то еще… Неважно. Каким же был мир в древности, если в нем обитал кто-то подобный? И в каком мире он жил сейчас? Вайолет говорила, что людям туда хода нет. Повелитель зверей и владыка подземного мира. Люди ему были нужны только в виде жертв, но он пришел на зов дочери, чтобы спасти если не весь забытый и покинутый мир, то хотя бы его часть. Остров Великобританию. И что теперь? Вернется назад? И остальных заберет? Или…

Дышать становилось все тяжелее. Казалось, что из щелей потек ядовитый дым.

— Защита гоблинов, — прохрипел Руквуд, — надо срочно…

Вайолет оглянулась на магов, ее губы дрогнули. Похоже, что Кернунн что-то понял. Повинуясь его знаку, из пролома появились… змеи. У странных существ почему-то были бараньи головы. Как бы там ни было, странные змейки довольно быстро как-то сумели заделать трещины. Но в любом случае пора было уходить, это понимали все: и люди, и нелюди.

И все словно отмерли. Невыразимцы шустро установили свою аппаратуру, которая должна была навсегда запечатать эту пещеру. Боги как-то незаметно исчезли вместе с помощниками.

— Нужно выбираться, — сказал Волдеморт, — позовем домовиков. Вайолет, все в порядке?

— Пока да, — ответила она, — договариваться еще придется. Это все, что я поняла, но уходить действительно пора.

Снаружи все так же валялись связанные гоблины. Только сейчас до магов дошло, что еще ничего не кончилось. Да, они предупредили страшный взрыв и уничтожение своей родины. Только вот помимо будущих уступок своим страшным союзникам, им придется решать проблему весьма агрессивных мутантов, только что лишившихся основного источника кайфа. И эти мутанты просто не могли не почувствовать того, что кристалла больше нет.

— Срочно уходим, — сказал Волдеморт, — зачистка территории не наше дело. Думаю, что министр уже связалась с МКМ, так что мы здесь не нужны.

— Банк хапнут гоблины из континентальных кланов, — заметил Люциус, — а это обидно. Не факт, что они будут лучше этих.

— Все потом, — вздохнул Волдеморт, — так, все в поместье, а мы с Люциусом, братьями Блэк и невыразимцами будем разбираться.

Да, это было разумнее всего. Так что вызванные домовики быстро переместили основную компанию в поместье Вайолет, а тех, кого назвал Волдеморт, в Министерство магии.

В поместье все было тихо и спокойно. Дети спали.

— Устали очень сильно, — отчиталась Вальбурга Блэк, — выложились.

Вайолет задумчиво кивнула. Домовики шустро накрыли на стол. Стоило подкрепиться, все обдумать и обсудить.

— Как бы нас в попытке грабежа не обвинили, — высказал общую мысль Уолден.

— Могут, — вздохнул Нотт, — поэтому милорд совершенно правильно решил держать руку на пульсе. Сами знаете, так часто бывает. Кто-то выполняет всю грязную и тяжелую работу, а кто-то старается прибрать к загребущим рукам результаты чужого труда. Понятно, что при такой постановке вопроса первых просто необходимо вывалять в грязи и представить преступниками и моральными уродами. А тут еще эти выборы. Милорд при правильном подходе может получить подавляющее количество голосов, а его врагам это точно не понравится. И иностранных гоблинов учитываем. Вот кто на все готов ради активов Гринготса. И плевать, что там деньги чисто условные.

Рабастан Лестранж покрутил головой.

— Я не удивлюсь, — сказал он, — если они предложат свои услуги по зачистке Гринготса от своих же мутировавших собратьев. Клан для них превыше всего. И интересы клана они поставят выше кровной близости. И скорее всего это будут немецкие гоблины. У них с нашими счеты еще со времен двух больших войн. На родине гномы им разойтись не дают, а тут такой кусок. Можно и старые счеты свести, и очень хорошо поживиться. А если учесть, что большинство в сейфах не только деньги хранят, но и многие артефакты, особенно из тех, что министерство не одобряет… Да тут можно всю магическую Британию на колени ставить.

— Отец точно поддержит милорда, — Барти кусал губы, — я знаю, они о многом разговаривали. Мерлин, мы тут, а они все там! Может, надо было…

— Они не должны видеть в нас опасную для себя силу, — спокойно сказал Рудольфус, — пусть думают, что основную работу проделали невыразимцы. Ни в коем случае нельзя, чтобы пронюхали про миледи и Древних.

— Все равно пронюхают, — тяжело вздохнула Вайолет.

— Постараемся, чтобы пронюхали так и тогда, когда нужно нам, — заметил МакНейр, — поборемся. За нами сила. И иностранцам по рукам дадим. Нечего тут!

С ним были солидарны все присутствующие. Действительно, нечего тут.

— Главное, что взрыва не будет, — сказала Вальбурга, — с остальным точно разберемся.

Волдеморт с группой поддержки явился уже ночью.

— Ужас просто, — прокомментировал ситуацию он после того, как выпил большую чашку бульона, — какая все-таки гадость эта политика!

Люциус Малфой показательно вздохнул.

— Не успели мы появиться на пороге Гринготса, — начал рассказывать он, — а там уже аврорат и представители МКМ. И делегация гоблинов. Даже несколько делегаций — из разных европейских стран, плюс американская. Жаждут помочь своим несчастным, впавшим в пагубную зависимость сородичам. И этак намекают, что, дескать, это люди их, доверчивых, довели.

— Вот гады! — припечатал Уолден.

— А МКМ тут при чем? — удивился Северус. — Это в любом случае наше внутреннее дело, британское.

Волдеморт театрально развел руками.

— Было нашим, пока денежками не запахло. Теперь дело общее. Американцы жаждут внедрить у нас более совершенную финансовую систему. Европейцы хотят контролировать, раз уж мы подобную ситуацию допустили. Русские с китайцами на подходе, про остальных пока не слышно, но лично я бы не удивился.

— Американцы внедрят, — проворчал Нотт, — помните, Дурсль и Грейнджер рассказывали, как они весь мир на свою валюту подсадили? Мало нам необеспеченных золотом галлеонов — и тех лишимся.

Вайолет вздыхала и разливала вино.

— А Гринготс? — спросила она. — Его зачистят? От этих… мутантов-наркоманов?

— Там Отдел Тайн и аврорат, пользуются зельем Северуса и своими наработками. Придется варить еще. Сейфы временно опечатаны, пускать туда чужаков нельзя.

— Раз банк не работает, то может начаться паника среди обывателей, — заметил Орион, — нужно как можно быстрее провести все мероприятия: зачистить помещения банка, распечатать сейфы. Там же гоблинская магия? Или можно как-то все настроить, чтобы работало?

— Настроить можно, в банке работают люди, те же разрушители проклятий, поэтому тележки, сейфы и двери в самом банке их слушаются. Проблемы могут возникнуть на нижних — жилых уровнях, но с ними будут потом разбираться. Входы-выходы запечатаны. Запасы продовольствия закончатся — сами вылезут.

На следующий день появилась большая статья в «Ежедневном пророке». Обывателей оповещали, что банк Гринготс временно не работает. Сложности связали с магическими возмущениями из-за свихнувшегося артефакта. Все под контролем, аврорат и Отдел Тайн гарантируют, что скоро все смогут получить доступ к своим сейфам.

Люциус Малфой и Волдеморт гарантировали небольшие кредиты в продуктовых лавках для тех, кто случайно оказался без денег. Особых волнений пока не было.

— Скоро рванет, — мрачно прокомментировал ситуацию Нотт, — это пока наши не озвучили, что обойдутся без услуг гоблинов.

— Информацию про алтарь и мутации мы слили, — сказал Люциус, — так что большинство будет за нас. Мало ли, что там гоблинам надо. Вдруг тоже чудить начнут. Но на наше министерство оказывают просто чудовищное давление. Самое поганое в том, что магглы и их правительство очень тесно сотрудничает с американцами. Так что на нас могут давить и с этой стороны. Формально мы — подданные Короны.

— А как же патриотизм? — хмыкнул Нотт.

— Патриотизм заканчивается там, где начинаются деньги, — ответил Волдеморт, — по крайней мере, у большинства. Мне сейчас помогает то, что меня считают американцем. Видят во мне потенциального союзника. Но сколько все это продлится? Большой вопрос.

— Выборы! Срочно выборы! — проворчала Вайолет. — Мне все надоело!

— Выборы! — согласился Волдеморт. — Через две недели. Так что шансы есть.

— Если необходимо — бери и мои деньги, — сказала Вайолет, — на эти кредиты. Можно и в Лютном еду раздать, раз такое дело.

— Покупка голосов? — ухмыльнулся Люциус. — Мне нравится эта идея, леди. Определенно нравится!

Северус приступил к варке зелий. Нужен был и наркотик для гоблинов, на который их выманивали из нор и убежищ, и лекарственные зелья для авроров и невразимцев, и проявители для обезвреживания ловушек.

Раздачу продуктовых наборов в Лютном проводили от имени Вайолет. В «Ежедневном пророке» напечатали интервью с ней, где она обещала помощь и содействие тем, кто из-за безалаберности местных гоблинов и интриг их иностранных соплеменников рисковал остаться без еды. И агитировала голосовать за Риддика, то есть Волдеморта. Охраняли раздающих продукты оборотни, так что все обходилось без происшествий. Сам набор включал в себя хлеб, мешочек фасоли, фунт картофеля, бутылек растительного масла и несколько банок маггловских мясных и рыбных консервов. На последнее сперва косились, но потом распробовали. Поставки маггловских продуктов организовал Вернон Дурсль. Над каждым пунктом раздачи висел большой плакат, призывающий голосовать за мистера Риддика.

«Нет голоду, болезням и нищете!» — полыхали красным большие буквы. «Каждый достоин своего шанса на лучшую жизнь!» «Даешь всеобщее образование и доступную медицину!» «Риддик — наш будущий министр!»

В светских салонах без устали трудились дамы. Они делали все, чтобы окружающие забыли об «американском» происхождении кандидата.

— Милейший человек! — мурлыкала Нарцисса Малфой. — При этом потрясающе умен и образован. Не думаю, что есть область, в которой он не компетентен. И при этом мистер Риддик очень сильный маг.

— Нам нужен кто-то, кто понимает важность сохранения традиций, — вещала Вальбурга, — и при этом не отвергает всего нового. Кое-какие новшества, безусловно, нужны, к сожалению, от этого никуда не деться, но ломать древние устои недопустимо. И мистер Риддик это прекрасно понимает в отличие от многих политиков последнего времени, которых мы имели неудовольствие наблюдать.

— Прекрасный человек, — вторила ей миссис Крауч, — мой муж о нем самого высокого мнения. Это именно тот руководитель, который сейчас нужен Британии.

— Как бы на тебя покушение не устроили! — волновалась по вечерам Вайолет, отпаивая «папашу» фамильным вином. — С гоблинов точно станется.

— Они уже выслали переговорщиков, — ответил Волдеморт, — пока требуют все и вся, но уже готовы на уступки. Это видно. Им пригрозили распространить информацию, что они видели мутации своих родичей и молчали. Ну и бумаги Дурсля с Грейнджером пригодились. Эти… паразиты серьезно думали, что люди не разберутся в их аферах. Такая наглость, что меня аж трясет. И не только меня. Копии уже у всех членов Визенгамота. Сразу после выборов начнем создавать человеческий банк и снова накапливать золотой запас.

— А в банке чуть диверсию не устроили, — сказал Руквуд, — кто-то попытался дракона выпустить. Еле скрутили. Теперь будем в Румынию переправлять. Он, бедняга, в страшном состоянии — столько лет под землей! А им же небо нужно и полеты. Драконолог, которого из заповедника прислали, в полном шоке. Говорит, убивать мало за такое отношение к чудесным созданиям. Не ручается, что вылечат, но остаток жизни несчастный проведет в хорошем месте.

Дракона было жалко всем.

— Вот она — хваленая безопасность, — сказала Вайолет, — а ведь все знали.

Северус вздохнул, вспомнив прекрасных виверн. Последнее время выбираться в Лес получалось все реже.

И вот настал день выборов. В холле министерства установили урны для голосования. Невыразимцы гарантировали максимальную честность и открытость.

Волдеморт появился в министерстве около десяти часов утра под руку с Вайолет.

— Мы с дочерью голосуем за светлое будущее магической Британии, — немного пафосно провозгласил он.

Вайолет мило улыбалась. Сверкали вспышки колдокамер.

Агитация была запрещена, но многие все-таки высказывали свое мнение. Большинство надеялось на разумный баланс нового и старого. Кто-то ратовал за сохранение традиций.

— Спасибо мистеру Риддику, что про простых людей не забыл, — слышалось то там, то здесь, — а то неизвестно, что там с банком, а нам и самим есть хочется, и детей кормить надо. Раз человек это понимает, то и дальше справится.

Бывшая миссис Поттер, похоже, тоже имела что сказать, но на нее внимания не обратили. Почти демонстративно. Она уже и рот открыла, но репортер предпочел узнать мнение Батильды Бэгшот, которая по такому важному случаю решила осчастливить общественность своим появлением.

— Я верю мистеру Риддику, — просто сказала почтенная леди, — он, по крайней мере, знает, чего хочет.

Руку на пульсе держал Люциус. Вся информация стекалась в поместье Вайолет. И вот голосование официально было завершено. Кандидаты в министры со своими командами собрались в атриуме министерства. Ровно в полночь огласили результаты.

Подавляющим большинством голосов был избран Волдеморт, то есть, конечно же, Риддик.

— Даже не знаю, поздравить вас или посочувствовать, сэр, — сказал в конце невыразимец, оглашавший результаты.

— Я отлично понимаю, что времени почивать на лаврах у меня и моих людей не будет, — ответил на это Волдеморт, — но я уже говорил, что готов приступить к работе немедленно. Нам пришлось столкнуться с последствиями старых ошибок тех магов, что принимали Статут Секретности. Не доверяя магглам, они, однако, почему-то слепо поверили тем, кто веками был врагом людей и пролил реки крови наших собратьев и соотечественников. Кроме того, я намерен помочь тем, кто, будучи магом по рождению, оказался выброшен более благополучными членами сообщества на обочину жизни. Выбор должен быть у всех. Сейчас решается вопрос с обязательным образованием для всех юных британских магов.

Сверкали вспышки колдокамер, журналисты обступили победителя со всех сторон.

— Мистер Риддик, сэр, несколько слов для «Ежедневного пророка». Будут ли продолжены выдачи продовольствия? И что с кредитами в лавках?

— Кредиты уже продлены, можете не волноваться. Я не могу оставить голодными своих соотечественников. А моя дочь планирует продолжать выдачу продовольственных наборов беднякам. Это даже не обсуждается. Ни в коем случае нельзя забывать о тех, кому меньше повезло в жизни.

Со стороны зрителей послышались одобрительные выкрики. Кредитами пользовались даже достаточно благополучные маги, у которых просто оказалось мало наличности в момент закрытия банка. И они справедливо опасались, что голодные обитатели Лютного могут выйти на охоту в более благополучные районы.

— А что с банком? — послышалось со всех сторон. — Когда он откроется? Там все наши деньги, артефакты.

— В банке работает комиссия, — ответил один из невыразимцев, — уже скоро будет возобновлен доступ к сейфам. Сперва к тем, что на верхних уровнях. Внизу еще сохраняется опасность, но скоро ее устранят.

— А правду говорят, что у нас теперь американские гоблины будут финансами рулить? — крикнул кто-то из зрителей.

— Нет, — ответил Волдеморт, — британские финансы останутся в британских руках, это я вам обещаю. Речь идет о консультациях и о совместных операциях на финансовых рынках.

Расходились чуть ли не на рассвете. Вернее сказать, расползались. Но даже просто отдыхать было некогда. Фронт работ оказался просто нереальным.

— Опять прием устраивать, — вздохнула Вайолет.

— Придется, — согласился Волдеморт, — не получится расслабиться.

Какое там расслабиться! Уничтожение жуткого алтаря гоблинов резко повысило магический фон на Британских островах. Даже соседи заволновались. Им неофициально посоветовали проверить своих местных гоблинов и им подобных. Мало ли, кто еще додумался таким образом свои проблемы решать? А так у некоторых сквибов прорезались хоть и слабые, но способности к колдовству. Артефакты невыразимцев все чаще реагировали на стихийные выбросы магглорожденных волшебников. Специальным указом было строжайше запрещено стирать память их родственникам. Сперва следовало разобраться в каждом случае.

— Родители магглорожденных волшебников оказываются совершенно беспомощными, сталкиваясь с колдовством и стихийными проявлениями магии, — Вайолет дала большее интервью «Ежедневному пророку». Текст составляли всей компанией. — Кто знает, как могут отреагировать магглы на детскую магию?! Скорее всего, они просто-напросто испугаются. Но там, где одни постараются понять, что происходит, другие могут обратиться к разного рода фанатикам и «исследователям». Или начать «искоренять» волшебство, словно вредную привычку. Такие дети, вероятнее всего, окажутся потерянными для нашего сообщества. Или их придется очень и очень долго лечить и адаптировать. А мы не можем так расточительно относиться к тем, у кого есть способности. Кто знает, сколько талантов мы потеряли из-за своей небрежности! Я очень надеюсь на помощь небезразличных магов и ведьм.

Было приведено несколько жутких историй юных волшебников. Целители Мунго тоже не остались в стороне, дав исчерпывающие справки и комментарии. Нарцисса Малфой и Вальбурга Блэк предложили создать комиссию для решения этой проблемы. Тут же был предложен черновой Устав. Его главной отличительной чертой была абсолютно прозрачная финансовая отчетность.

— Слушай, я просто не потяну! — в ужасе сказала Вайолет Волдеморту. — Я ведь и с тобой везде таскаться вынуждена, и эти раздачи контролирую, чтобы не воровали. А еще надо с Древними что-то решать, алтари очень сильно активизировались.

— Спокойно! — ответил Волдеморт. — С этим дамы без тебя справятся. Будешь просто в списках учредителей фигурировать и деньжат подбрасывать, без этого никак. Алтари сейчас важнее всего. Ну и еще пару приемов дашь. Сама согласилась дочкой быть, а дочь министра магии — фигура публичная. Придется и с хахалями разобраться. Пока Дереку нет семнадцати, замуж выйти не можешь, но придется о помолвке объявлять. Вы, оба — рысью за кольцами! И что там еще надо — тоже захватите.

Северус и Уолден переглянулись. Оба, если что, были только за. Они не мыслили себя без своей леди, но вот так резко выйти из тени…

— А то начнут придумывать, — ответил на заполошные взгляды Волдеморт, — мне уже намекали на инцест. Да и Люциус кое-что слышал.

— Что?! — в полном шоке переспросила Вайолет.

— Что слышала, — ответил Волдеморт, — у меня жены нет, так что могут и такое приплести. Мы уже об этом говорили.

— Вот и женись, — проворчала Вайолет.

Волдеморт не ответил. Похоже, что его эта сторона жизни если и волновала, то в весьма незначительной степени, а что, могли и мутации сказаться.

— Миледи, я буду счастлив, — тут же сказал Северус.

— Я тоже счастлив, моя леди, — склонил голову МакНейр, — и никому вас в обиду не дам.