Пробуждение Зверя (гет)

Заложив палец между страниц, Элми опустила книгу на колени и с недовольным выражением лица оглянулась в сторону окна. Гарн-Ра, дневное светило, неспешно скользило по небосводу и именно сейчас скрылось за массивной громадой шарообразной крепости, отчего в библиотеке потемнело.

Библиотека, принадлежащая еще ее отцу, была богатой: целая сотня, а то и более книг в разноцветных переплетах на самые разнообразные темы. Долгие годы правления слизне-демона она стояла в запустении, как и дворец, покинутый слугами и придворными. Да и сама юная принцесса редко отваживалась отлучиться за пределы своих комнат. Пришельцы и захватчики, жестокие и ужасающие, были повсюду, и никто не знал, чего от них ожидать.

Шредер был одним из них. И, как выяснилось позднее, кровожадностью и непреклонностью нисколько не уступал бывшему союзнику. Элми помнила первые дни после его воцарения, намертво запечатлевшиеся в памяти, так, словно это было вчера. И совершенно естественно не ожидала от него ничего хорошего — как для своего народа, так и для себя лично. Кто бы мог подумать, что именно при нем в маленькую комнатку с большими окнами, как и в саму империю, вернется жизнь? Уж точно не Элми.

Однако это было так. Девушка задумчиво расправила на коленях складки нежно-розового платья, одного из многих, как и прежде, принадлежащих ей. Элми вновь жила в своем родовом замке, не испытывая нужды ни в чем. И если закрыть глаза и не прислушиваться, вполне можно было поверить: ничего не изменилось. Не было этих долгих лет, наполненных кровью и ужасом.

Ложь. Элми вновь с сердитой досадой оглянулась на маячившую на горизонте угрожающую громадину Технодрома. Один вид этого железного монстра лучше всего прочего напоминал о том, кто теперь здесь хозяин и повелитель. И на чем держится его власть. И пусть сейчас грозная боевая машина была неподвижна — в любой день и час она могла ожить. Для этого в шахтах и каменоломнях трудились многие десятки их подданных, без сна и отдыха сбитыми в кровь руками добывая ригидиум — невероятно плотный минерал, по словам императора, заключающий в себе скрытую энергию. И минерала этого потребуется много, очень много. Чего будет стоить его добыча, правителя не волновало — лишь его боевая машина и ее убийственные возможности.

Для чего понадобится Шредеру Технодром именно сейчас, когда практически все земли, принадлежащие некогда Лефенренту, захвачены и покорены, Элми не знала. И вряд ли решилась бы спросить. Вполне возможно, Шредер намерен завоевать теперь кочевников с Запада, что неоднократно беспокоили их прежде набегами, либо уничтожить вовсе, как поступил с малочисленным племенем малакурианцев, обитавших на юге. Навряд ли она когда-нибудь об этом узнает.

Элми отложила позабытую книгу на полку и поднялась. Взгляд задумчиво, отрешенно скользил по квадратикам плит, из которых был выложен пол. Черный. Белый. Черный. Белый. Чем-то напоминает их жизнь, если задуматься. Хотя в таком случае на месте мастера, укладывавшего плиты, Элми бы использовала бы меньше белых квадратов. Да и разместила их подальше друг от друга, пусть и той же причудливой россыпью.

Приглушенные голоса и смех за дверью заставили ее насторожиться, но ненадолго. Голоса были женскими и, к сожалению, знакомыми. Элми презрительно сморщила губы. Наложницы императора. Само слово было ей ненавистно, лишний раз напоминая о случившемся три года назад надругательстве. Кто там сказал, что время лечит? Пустые слова. Оно лишь накладывает плотную повязку, приглушая боль, сами же раны не заживают до конца, саднят то слабо, то резко, стоит лишь потревожить их.

Да, с тех пор минуло уже три года. На этот раз захватчик сдержал свое слово и не приближался более к Элми. Разве что в Совете, который был вновь созван после стольких лет. Для этой цели был заново очищен и обставлен маленький округлый зал в левом крыле замка. Император восседал на троне, выслушивая доклады членов Совета, как было принято и при прежнем правителе, и Элми сидела в первом ряду. Единственная женщина среди них. Наверняка прочие придворные мужи были удивлены и возмущены подобным, однако спорить никто не решился.

Девушка вновь посмотрела в окно, силясь угадать расположение светила и, соответственно, время суток. Сегодня на закате должно состояться внеочередное заседание Совета, и было бы очень нежелательно опоздать. Пусть даже она, как и прежде, будет лишь молчать, прислушиваясь к речам других, гадая о значении вынесенных решений.

Но нет: лужайка перед дворцом, не заслоняемая Технодромом, ярко освещена, а это значит, до вечера еще далеко. Откинувшись на спинку скамьи, Элми потянулась. Время еще есть. Интересно все же, из-за чего такая спешка? Ведь прошлое заседание состоялось лишь на прошлой неделе, и навряд ли за это время успело что-то случиться.

Голоса затихли, отдалившись, и принцесса выдохнула почти облегченно. Стыд признать, но ее крайне раздражали эти юные пустоголовые создания, наводнившие дворец. Заикнуться об этом Элми не смела, памятуя о непредсказуемых вспышках гнева и жестокости, порой овладевавших императором. Она лишь единожды была свидетельницей подобного, но горящий взгляд и сведенное в кровожадной гримасе лицо запомнила на всю жизнь. Тогда ей посчастливилось не попасться Шредеру на глаза, за что Элми благодарила всех богов. Нет, порой ей и правда казалось, что в воине скрывается кровожадный, дышащий пламенем дракон. И неизвестно, в какой момент он может пробудиться.

Впрочем, случалось это не так часто и обычно обращалось против непокорных либо как-либо посмевших ослушаться императора. Восстания вспыхивали стихийно то на одной, то на другой отдаленной окраине страны, и Шредер отбывал туда со своим отрядом «безликих», как прозвала про себя Элми киборгов-ниндзя. Возвращались они обычно быстро, а впереди них бежали слухи о жестоких расправах над непокорными, показательных казнях. Несколько поселений было сожжено дотла, жители же их вырезаны до последнего человека. В другой местности вдоль всей дороги был вкопан ряд кольев, на которые были насажены головы мятежников, и этот жуткий частокол встречал каждого, кому не посчастливилось посетить те места. И это лишь за последние несколько месяцев, что уж говорить о большем периоде времени?

Впрочем, жертвой гнева Шредера мог стать буквально любой. Не далее чем месяц назад казначей, собиравший подати с жителей, был пойман на воровстве из казны. Дело тоже совсем не новое, такое случалось и при прежнем императоре и сурово наказывалось — виновного сажали в темницу, судили, лишая всех привилегий и большей части имущества.

Теперь же… Элми сомневалась в том, что прежде имела хоть малейшее представление о суровости. Потому что Шредер безо всякого суда и следствия приказал повесить бедолагу на его собственных воротах, вместе с племянниками, помогавшими ему в делах. Прочие же домочадцы были заключены под стражу, а все имущество их распродано, дабы компенсировать нанесенный ущерб.

И это был далеко не единственный случай. Порою Элми казалось, что захватчик питается кровью: после свершенных бесчинств он с новой силой принимался за дела. И развлечения: именно с этой целью целое крыло дворца было отведено для женщин, единственной целью и занятием которых было развлечение императора. Здесь же проживали и несколько детей, прижитых ими от сиятельного покровителя (впрочем, последний, похоже, не имел понятия даже об их точном количестве, не то что иных подробностях). Среди наложниц были и несколько придворных дам, большую же часть составляли безродные простолюдинки с разных концов империи.

И, к великому негодованию Элми, они совершенно не боялись грозного повелителя, служа ему радостно и охотно. Как такое могло быть, принцесса не знала и не хотела знать. Сама она долгое время после той злополучной ночи не могла терпеть ничье прикосновение. Да и сейчас, по прошествии нескольких лет, даже не задумывалась об иной, более личной и интимной стороне жизни. Брала свое врожденная гордость — здесь нет и никогда не будет никого, достойного ее внимания, — но не только она. И оттого вид этих девиц, к тому же далеко не всегда проявлявших уважение к ней, законной принцессе, пробуждал весьма недобрые чувства.

Элми устало выдохнула, прижала ладони к вискам. День выдался жарким, а это значит, сегодня она вряд ли еще раз встретит этих безмозглых клушек. И слава Крону! Несколько часов в обществе императора тоже не назовешь приятным времяпровождением, однако даже оно намного лучше.

В дверь негромко стукнули. Досадливо поморщившись, принцесса разрешила пришедшему войти. И, выслушав, милостиво отпустила слугу, впервые за день улыбнувшись. Перед заседанием по повелению повелителя состоится прощальное торжество для народа. И, чем бы ни было оно вызвано (а наверняка о причинах будет сказано), — все же какое ни есть, а развлечение.

* * *

Сам же «виновник торжества» в этот момент находился в главном зале Технодрома, придирчиво проверяя работу всех его систем. Повторять недавнюю ошибку Шредер не собирался, и, даже когда добытого ригидиума хватило, чтобы привести в движение боевую машину, лишь транспортировал ее подальше от места побоища, одновременно с тем отдав приказ очистить его, превратив в полигон для тренировки воинов клана.

На этом все. Остальное время добытый минерал обрабатывался и складировался в отсеках Технодрома, после чего из него извлекалась энергия. Еще полгода назад ее с лихвой хватило бы, чтобы открыть портал и переместиться на Землю. Да, пожалуй, осталось бы еще, чтобы навести шухеру там. Но Шредер не торопился. Несмотря на то, что его самого тянуло вернуться, на тревожные мысли, что за время отсутствия Эйприл, чего доброго, успеет позабыть его. Ничего. Вспомнит. Он позаботится об этом. Главное — вернуться во всеоружии, чтобы на этот раз никто и ничто не сумело остановить его.

И вот сегодня «День Х» настал. Все энергетические системы крепости были полностью заряжены, а некоторое количество минерала еще приготовлено в запас. Полдня Шредер провел в крепости, проверяя работоспособность оружия и портала. И почти все работало как надо, кроме…

— Что за черт? — Шредер с подозрением уставился на табло чуть ниже системы задания показаний для портала. Конструированием крепости он занимался сам и точно помнил, что ничего подобного здесь быть не должно. Наверняка работа Кренга, вот только что это?..

Схема выглядела знакомой, однако еще пару часов пришлось потратить, чтобы обнаружить поразительную вещь: эта дополнительная система программировала не только координаты места прибытия, но и время!

Открытие было настолько ошеломляющим, что несколько секунд Шредер лишь молча ошарашенно смотрел на табло, не веря своим глазам. Как он мог не заметить этой маленькой, но такой важной детали? Наверняка в прошлый раз портал замкнуло именно из-за неполадок в этой схеме… или, что вероятнее, из-за неверно заданных координат. Если верить показаниям, Кренг переместил их в весьма отдаленное прошлое. Ниндзя хмыкнул. Не исключено, что, не сумев победить Нейтрино в настоящем времени, мозгляк решил разобраться с ними в прошлом. Или не с ними, сейчас это уже неважно. Важнее другое: он сможет вернуться так, что у Эйприл просто не будет шансов его забыть. Может, даже на следующий день после отбытия. Вспомнить бы еще, когда именно это было.

Шредер задумчиво потер затылок в районе старого почти зажившего следа — памятной метки его нынешнего могущества. Как и собирался, он постарался использовать себе во благо мощь и гнев Зверя. В конце концов, лишь дурак отказывается от лишней силы. Да и всякий раз, стоило от нее отказаться, ниндзя попадал в беду. Он терял силу — и терял все обретенное. оставаясь наедине лишь с проснувшейся изголодавшейся совестью. С мучительной грызущей болью в душе, от которой все равно уже не избавиться. Так не лучше ли применить эту силу разумно? Благо в стране всегда хватало недовольных, коих можно было принести Зверю в жертву.

Это оценили и новообретенные подданные. Их император был не бешеным животным, коим считали его на Земле, но великим и могущественным правителем. Тем, кто умеет держать бразды правления в руках. Тем, кто умеет, не дрогнув, поступиться многим и многими во имя великой цели. Они потихоньку между собой называли его не только императором, но и Великим Драконом, что приятно грело душу. Да, так и есть. Шредер — великий властитель, подобного которому еще не знал мир. Что ж, пришло время узнать.

Уже сегодня. Все, что можно было выжать из этой планеты и измерения, уже выжато. Технодром полностью готов как в перемещению во времени-пространстве, так и к серьезной битве. Там, впереди, — новый мир, который еще предстояло покорить. И она. Эйприл…

А построенный здесь, в чужом измерении, станет гарантом, что все получится. Немного жаль оставлять его позади, но… кто помешает ему вернуться, если потребуется? Да и — если просто захочется? Никто и ничто. А пока… так приятно оглянуться назад, вспомнить обо всем, что было достигнуто за эти три года. Разрушенные еще в войне с Кренгом города и селения медленно, но верно восстанавливались. Мародеры и разбойники не смели высунуть носа, да и просто смутьяны беспокоили не так уж и сильно. Он сумел заставить их бояться и уважать себя. Он, Ороку Саки, сын презренного гайдзина, некогда изгнанный из клана. Сейчас же ему принадлежит не только клан — целое королевство. И это только начало.

Жаль, конечно, что число верных ему Футов не так велико. Впрочем, нет худа без добра — именно здесь, на этой планете, Шредер впервые использовал технологию ноотропного программирования. Разумеется, не все сразу пошло гладко, и первые опыты стоили ему нескольких человек — но было бы о чем жалеть. Никчемные трусы, коих еще множество. Зато теперь у него есть преданный ему Совет, работающий, все как один, лишь во благо императора и страны, и даже армия. Конечно, далеко не чета его ниндзя, но все же способная защитить Татсу-хиро во время его отсутствия.

Все это останется им, не достойным этого великолепия, в наследство от Великого Дракона. А ему пора двигаться дальше. Возможно, там, в Нью-Йорке, где начался его истинный путь к величию, Шредер обретет наконец покой и так давно желанное величие. А может, и нет, и в один прекрасный день жажда странствий вновь потянет его на поиски новых приключений и достижений. Это он решит уже потом. Возможно, скорее, чем ожидается. А пока… пока время прощаться. Устроить шоу, которого эти жалкие кролики никогда не забудут. Последний шаг, сделанный здесь, — и начало нового пути. Осененного солнцем, политого кровью. Единственного достойного избранника богов.