Пробуждение Зверя (гет)

Большую часть пути до комнаты, отведенной Эйприл для проживания, обе подруги молчали. Эйприл видела, как то и дело затравленно оглядывается Ирма, как норовит перейти на бег, поминутно поскальзываясь, но не решалась о чем-либо спрашивать. К тому же поугасшее было раздражение сменилось апатией, подавленностью. Сколь ни храбрилась, ни пыталась убедить она себя в лучшем исходе, как часто завершалось дело раньше, — Эйприл была напугана. Все не как было, не как ожидалось — и страшно было представить, чем еще это подтвердится. Кто еще станет жертвой захватчиков, прежде чем удастся их остановить? О том, удастся ли вообще и какой ценой, Эйприл предпочитала даже не задумываться, пусть и не верила в материальность мыслей.

Ну вот, стоило только вспомнить… Дурнота, которая вроде бы прошла, отступила перед насущными проблемами, накатила с новой силой, стиснула виски, размыла картинку перед глазами. К горлу подступил кислый комок, и Эйприл уцепилась за ближайший косяк, изо всех сил пытаясь сдержаться. Нет, не сейчас, только не сейчас. Хотя бы добраться до места, до укромного уголка, подальше от чужих глаз.

— Эйприл, что с тобой? — Ирма испуганно ухватилась за ее локоть, забежала вперед, заглядывая в глаза. Подруга так резко побледнела, что показалось: она сейчас, вот прямо сию минуту, потеряет сознание, упадет в этом коридоре. А она ни за что не дотащит Эйприл до комнаты, тем более даже не зная, где та находится. И кто знает, чем это в итоге обернется… для них обеих.

— Я в порядке, — Эйприл с трудом заставила себя выпрямиться, вымученно улыбнулась, скорее по привычке, чем реально надеясь успокоить. — Просто что-то нехорошо стало. Уже прошло.

Тошнота и правда резко отступила, словно ее и не было, но слабость… слабость осталась, не давая забыть о себе и, словно нарочно, чтобы совсем добить, воскрешая в памяти заключение допотопного эскулапа. С каждым днем уверенность, что он не ошибся, крепла — как ни надеялась Эйприл на обратное. Последнее, что ей сейчас было нужно, в плену и полной неизвестности насчет судьбы, как своей, так и подруги.

К глазам подступили слезы, захотелось не сходя с места забиться в уголок, сжаться в неразличимую точку, чтобы хоть так отсрочить приговор беспощадного рока, каким бы он ни оказался. И Эйприл, наверное, так и сделала бы, не столкнись она глазами с Ирмой, не менее ее самой напуганной и растерянной. Одного этого взгляда хватило, чтобы попытаться собраться, взять себя в руки — как она делала всегда.

— Мне уже лучше, правда, — повторила Эйприл более уверенно, оттолкнулась от стены и мягко освободила руку. — Лучше поскорее добраться до места.

Ирма смерила ее недоверчивым взглядом, но предпочла поверить.

— Пошли, — она поспешила вперед, то и дело оглядываясь. — Наверно, ты съела что-то не то… если тут вообще кормят, — она чуть слышно вздохнула, потерев живот.

— Наверно, — не стала спорить Эйприл.

Они снова надолго замолчали. Эйприл не могла не гадать, каким образом Ирма оказалась здесь и, самое главное, что с ними будет дальше. Сотни самых невероятных и мрачных предположений роились в сознании, и лишь предельным усилием воли удавалось хоть на время отогнать их. Меньше всего нужно, чтобы ей снова стало плохо. Да что говорить, она ли не знает, на что способен Шредер. Хотя… может, еще и не знает всего — и, закрыв наконец за собой дверь и устало привалившись к ней (какая-никакая иллюзия защиты, укрытия), Эйприл наконец собралась с мужеством:

— Ирма…

Вздрогнув, та обернулась, оторвавшись от изучения обстановки комнаты. Эйприл слабо улыбнулась, вспомнив, как озиралась по сторонам сама, едва попав сюда. Сейчас это вспоминалось уже с трудом, как что-то, бывшее не с ней. Какая разница, что их окружает, много ли удобств — все равно это лишь клетка, камера до вынесения приговора.

— Да?

— Как ты сюда попала? — Эйприл старалась говорить как можно спокойнее, но в голосе нет-нет да сквозили нотки тревоги. — Я надеялась, что ты успела убежать. Еще до того, как… — она запнулась, потом продолжила менее решительно, — случилось все это.

Вспоминать произошедшее было все еще тяжело, и наверняка не только ей. Оставалась, конечно, вероятность, что Ирма не застала расстрела и попалась уже позже — но настолько мизерная, что даже смешно думать.

— Я пыталась… — Ирма шумно втянула воздух. Потеребила рукав кофты, прежде чем продолжить. — Не успела… Эйприл, — всхлипнув, она вытерла нос, еще раз глубоко вздохнула и наконец решилась. — Прости… Прости, что выдала тебя. Я не хотела, честно!

— Выдала? — Эйприл обернулась, лишь потом поняв, что движение было слишком резким. Медленно выдохнула, пытаясь успокоиться, и продолжила уже тише. — О чем ты, Ирма? Ты ведь даже не знала, когда я приезжаю, куда пойду… — она снова осеклась, вспомнив о телефонном разговоре. — Или…

— Да, именно, — Ирма снова всхлипнула, тонкие пальчики вновь вцепились в потерзанную кофту. — Ты сказала мне, а я…

— Погоди, — Эйприл поискала взглядом стул или хотя бы какое-то его подобие. Не найдя, подтолкнула подругу к софе. — Сначала садись, — и когда Ирма привычно-неуклюже плюхнулась, пристроилась рядом с ней. — А теперь давай по порядку, что же с тобой произошло. Если хочешь, конечно, — запоздало спохватилась она.

Ирма поспешно кивнула и, путаясь и запинаясь, начала рассказ. Время от времени она взмахивала руками, словно не надеясь выразить в словах все, что чувствовала. И Эйприл не могла ее винить.

Она слушала подругу, привалившись к стене и с каждым словом, каждой неприятной подробностью все больше хмурясь. Нет, ничего иного она от Шредера и его ублюдков и не ожидала, и все же уничтожить всех… всех подчистую (как подсказывала ей логика, Ирме повезло уцелеть лишь чудом) — как вообще так можно? Зачем? Во имя, — Эйприл презрительно хмыкнула, — нового лучшего мира? И пусть, если верить Ирме, в убийстве поучаствовали лишь мутанты — разве это оправдание? Напротив, еще худшая трусость и ложь, вранье даже самому себе. Как таких еще Земля носит и… где же, в конце концов, черепашки?

— …и приволокли меня сюда. Я не помню как, — коснулся слуха голос Ирмы, и Эйприл невольно устыдилась. Этот мерзавец не стоит ни единой лишней мысли, кроме…

— А почему они схватили тебя? Снова как приманку для черепашек? — поинтересовалась она осторожно. Нет, Эйприл помнила, что чаще всего такой приманкой была она — но может, в ее отсутствие захватчики решили не дожидаться возвращения и воспользоваться тем, что есть… вернее, кто есть? Кренг вполне мог бы до такого додуматься.

— Случайно, — к ее удивлению, ответила Ирма. Но прежде, чем Эйприл успела что-то добавить, пояснила. — Они вроде как с самого начала охотились за тобой, но эти придурки что-то напутали и притащили меня. Шредер дико разозлился, — она невольно передернула плечами. — Думала, он вовсе их пристукнет… и меня с ними вместе.

Эйприл согласно кивнула. Она еще хорошо помнила первые минуты здесь — и точно такой же приступ гнева, хотя в тот раз мутанты ничего и не напутали. С чего бы? Впрочем, какая разница?

— И вот так они узнали, куда я приеду? — Эйприл постаралась поскорее переключиться с неприятной для себя темы, припоминая подробности разговора. Как нарочно, вспоминалось мало и скупо — впрочем, учитывая, в какой обстановке и состоянии духа пришлось говорить, неудивительно, что она не заметила в голосе Ирмы ничего особенного. А зря.

Ирма подавленно кивнула.

— Я боялась… боялась, что они покалечат меня, если я хоть словом выдам, что они рядом. А я ведь хотела…

Без лишних слов Эйприл обняла ее, прижала к себе. Они были почти ровесницами, но сейчас Ирма казалась ей младшей сестренкой. Как, наверно, и всегда, все время их знакомства. И вот опять, когда пришла беда, ей надо подумать за них двоих.

— Ты не пыталась связаться с черепашками? — вспомнила она о насущном. Не получив ответа, чуть отстранилась, вопросительно глядя на Ирму.

Та, чуть помедлив, покачала головой. Слишком неуверенно, но Эйприл не придала этому значения. В конце концов, Ирма часто проявляет чудеса рассеянности и недогадливости, почему же не сейчас? В такой передряге немудрено и растеряться. Ничего, главное, что сама она вспомнила, и еще есть шанс дать весточку о себе, предупредить об опасности.

— Рация-то хотя бы при тебе?

Ирма мотнула головой более уверенно.

— Я даже не знаю, где она, — она опасливо покосилась на дверь. — Да и стоит ли? Черепашки и так догадаются, где нас искать — такое чудо-юдо трудно не заметить, — она обвела рукой пространство вокруг себя, имея в виду весь Технодром.

— Да я не только об этом, — досадливо тряхнула головой Эйприл, отбросила волосы с лица нервным движением. — Как ты не понимаешь?!

Да, сейчас ей, вопреки обыкновению, не думалось ни о возможном репортаже, ни об опасности, грозящей городу — на этот раз более чем реальной, ни даже о Максе, не найденном среди погибших, но вполне могущем найти себе неприятности из-за нее. Да, она нравилась ему, и он мог даже угадать время ее прибытия, и все же верилось в подобное с огромным трудом. Во время нашествия ни один разумный человек не высунет носа на улицу (при этой мысли, вспомнив собственное безрассудство, Эйприл печально улыбнулась), а Макс не казался героем-самоубийцей. Не так уж она ему дорога…

А черепашки — совсем другое дело. Вот кто наверняка не усидит на месте, узнав про ее похищение и опасность, грозящую городу — сколь бы раз этот город их не отвергал и не осуждал. Кто наверняка догадается, чьих это рук дело… и не побоится выступить против, чем бы это ни грозило… А на этот раз обычными травмами дело может не ограничиться… и почти наверняка не ограничится.

Нет, попыталась успокоить себя Эйприл, ребята уже сталкивались со Шредером незадолго до его исчезновения на, как оказалось, совсем недолгие две с небольшим недели и представляют, насколько он сейчас опасен. И все же… все же предупредить их о возможной ловушке необходимо. Вот только как?

— Да все я понимаю — я только тут при чем? — Ирма обиженно хлюпнула носом. — Меня и так чуть не убили, а теперь еще ты…

— Прости, — тут же принялась извиняться та. — Я правда не хотела. Только… — Эйприл не договорила, с досадой махнула рукой, — давай больше не будем об этом… тьфу, аж с души воротит. Боюсь даже представить, что он может с ними сделать.

— Давай, — с готовностью тут же согласилась Ирма. — Даже не знаю, как ты осмелилась ему все тогда высказать. Думала, вот прямо сейчас на месте нас обеих порешит. Он может…

— Может… — задумчиво повторила Эйприл. Перед внутренним взором вновь встала та сцена, вспыхнувшие неожиданной яростью глаза Шредера. Тогда он, как никогда прежде, походил на кровожадного хищника, способного убить не задумываясь. Причем изменившись буквально за секунду, вдруг… Тогда она тоже успела испугаться — но признавать это почему-то не хотелось. Как и думать о причинах таких странностей.

Поерзав на месте, Ирма еще раз огляделась, смешно щурясь.

— А тебя неплохо так содержат, — неожиданно заявила она. Провела ладонью по мягкому пледу, цветом имитирующему тигровую шкуру, огорченно вздохнула. — Не то что карцер, где меня держали.

— Можешь остаться здесь, — тут же предложила ей Эйприл, отодвинулась, демонстрируя ширину софы. — Места хватит обеим.

— А он не выгонит? — опасливо поинтересовалась Ирма. Снова, в который уже раз оглянулась на дверь, словно ожидая, что прямо сейчас сюда ворвется отряд Футов и вытолкает ее вон. Эйприл устало вздохнула. Нет, она все понимает, но нервозность подруги начинала действовать на нервы уже ей. Она тут же вспомнила о недавней резкости, пообещав себе быть поаккуратнее в выражениях.

— Пусть только попробует, — заявила Эйприл с большей уверенностью, чем ощущала. — Раз уж мы ему зачем-то нужны…

— Ты нужна, — напомнила Ирма, и когда Эйприл возмущенно обернулась, поспешила добавить. — Ты только не злись, но подумай сама: схватить они хотели как раз тебя, и поселили сразу в таких хоромах… и накормить поди не забыли…

— Сейчас и тебе принесу, — тут же вскочила с места Эйприл, с запоздалым стыдом припоминая, остались ли в той комнате фрукты. Правда, тут же вспомнила, что там наверняка остался кое-кто другой, более неприятный… Эйприл передернула плечами. Пускай. Хоть что-то для подруги она сделать должна.

— Да я не об этом сейчас, сиди, — поймала ее за руку Ирма и не без труда усадила на место. — Не хватало еще, чтобы ты снова упала. Просто… ну сама посуди, неспроста же о тебе так заботятся. Значит, нужна. А я…

— И о лечении тоже, — пробормотала себе под нос Эйприл. Как нарочно, вспомнилось и то, что гневной вспышкой отреагировал Шредер как раз на ее ранение — пустяшное, на самом-то деле. Не стоило говорить это вслух, но увы — Ирма уже услышала ее и кивнула в знак согласия, так что мысль пришлось продолжить. — В самом деле, как-то странно. Чтобы такой кровожадный тип…

Эйприл пожалела о своих словах, не успев даже договорить…

— А может, ты ему понравилась? — неожиданно предположила Ирма. И когда Эйприл ошарашенно оглянулась на нее, потеряв на время дар речи, торопливо, скороговоркой пояснила. — А почему бы и нет, ты у нас симпатичная… если приодеть, конечно. Как можно такую не заметить?

— Типун тебе на язык! — искренне ужаснулась Эйприл. — Такого вообще быть не может! Никогда!

Последнее слово она повторила про себя, изо всех сил стараясь поверить — и заглушить глубоко внутри тихий голос здравого смысла, нашептывающий, что такое на самом деле очень даже возможно. Нет, ни за что! Боже правый, что угодно, только не это!

— Почему же невозможно, — возразила Ирма, немилосердно озвучивая те самые, вспомнившиеся ранее доводы, которые так хотелось опровергнуть. — Он же все-таки мужчина, каким бы психом ни был. Да и в этом… блин, забыла, этом самом другом мире, где они со своим мозгляком обитают — там наверняка красивых девушек мало… если вообще есть. А ты…

— Перестань, — замученно прошептала Эйприл. — Бога ради, просто замолчи. Я не хочу такое даже представлять…

Горло вновь сжала тошнота. Эйприл слабым движением ослабила воротник, откинулась к стене, полуприкрыв глаза. Подруга этого не заметила.

— А почему? — искренне удивилась Ирма. Воодушевленная излюбленной темой, она, кажется, даже позабыла почти животный ужас, что совсем недавно внушал ей Шредер. — Посуди сама, если ты ему нравишься, он не причинит тебе вреда, верно? Ты будешь в безопасности… ну, может, и я, если ты за меня попросишь. Может, даже найдет, во что переодеться — пока твое в порядок не приведем.

— Ирма, Ирма, что ты несешь? — дурнота стала еще сильнее, и Эйприл согнулась, последние слова проговорив через силу, давясь словами. — Ты хоть представляешь, что он может в таком случае со мной сделать?

Ирма покраснела, только сейчас вспомнив про другую, крайне неприятную сторону увлечения мужчины женщиной.

— Ну… может, черепашки успеют спасти нас до этого, — неуверенно предположила она.

Сейчас Эйприл верилось в это еще меньше. Какое там успеют, если это может произойти в любой миг… даже прямо сейчас. Паника взвилась вихрем, охватив все ее существо. Нет, только не снова… На сей раз никто не успеет спасти ее из лап этого монстра, избавить от того, что он может с ней сотворить. Бежать, бежать скорее, куда угодно, даже без малейшего шанса на успех. Пусть лучше убьют при этом бегстве, нежели так…

Осуществить задуманное она не успела: тошнота накатила новой волной, и Эйприл, зажав рот рукой, выбежала из комнаты. Где бы ни находился сортир, добежать до него она уже не успевала. Поскользнувшись, она даже не стала пытаться удержать равновесие, рухнула на колени, и ее вырвало.

Подоспевшая Ирма удерживала ее за плечи, что-то говорила, но сказанное проходило мимо сознания, звучало как монотонное жужжание, то тише, то громче. Наконец, собравшись с силами, Эйприл поднялась, неловким движением обтерла рот и побрела к комнате. Ирма поддерживала подругу под локоть, скорее мешая, чем помогая, но ее не хватило даже на то, чтобы возразить. Мягкая удобная софа казалась магнитом, притягивающим — и вытягивающим силы. С трудом дотащившись, Эйприл скорее упала, чем легла на нее.

Из-под полуприкрытых век, уже проваливаясь в забытье, она видела, как Ирма метнулась куда-то из комнаты. Куда, зачем? — сейчас уже не имело никакого значения. Случится то, что случится — и вряд ли это изменят несколько минут… или даже целая вечность бездействия.