Пробуждение Зверя (гет)

Прорезая ночную тишь ревущим мотором «харлея», одетый в расшитую эмблемами и заклепками кожу Мони Айрен несся по полупустынной улице города, наслаждаясь стегающим по лицу ветром. Выпив перед поездкой несколько банок ледяного пива, байкер практически не следил за дорогой, уйдя всем сознанием в пульсирующее по венам чувство свободы. «Долой стереотипы и трехмерные декорации! К чертям весь этот мир! Свобода, независимость и Хеви Металл! Зашкаливающие стрелки спидометра и бьющееся в такт с мотором сердце!»

Словно несущийся по дорогам ветер, Мони Айрен разгонялся все быстрей и быстрей. Приходилось удерживаться изо всех сил, чтобы не бросить руль — и, раскинув в стороны руки, не прокричать во весь голос: «Я бог!» в безумном стремлении оторваться от земли, взмыть на «харлее» в небо…

— Что это?! А-а-а! Чё-о-о-орт!!!

Резко повернув руль в сторону, чтобы не сбить внезапно выросшую перед ним фигуру, Мони не справился с управлением. Как бык, скинувший с себя на родео посмевшего его оседлать, набравший огромную скорость «харлей» накренился в сторону и сбросил своего молодого наездника — тот с диким криком грохнулся на попираемый им некогда асфальт.

— О... Господи... как больно... — простонал Мони, с трудом отрывая от асфальта разбитую в кровавое месиво голову, даже не осознавая, что шея лишь чудом уцелела от перелома.

— Безмозглый баран! Ты чуть не убил меня! — услышал он над собою голос едва не сбитого им пешехода.

Смачный хлопок — и тяжелый кожаный бутс с металлической вставкой в носке довел до конца начатое полетом с мотоцикла и последующим ударом об асфальт.

— Ты живой?.. Ну, прости, погорячился... — незнакомец наклонился, присматриваясь. — Хотя ты сам виноват... Мотоцикл — это тебе не игрушка, — и я, наверное, заберу его у тебя. Иначе из-за твоего лихачества могут пострадать ни в чем не повинные люди...

— О-о, да он, я гляжу, тебе больше и не понадобится… — и он, слегка пихнув ногой податливое бездыханное тело, оттолкнул его с дороги.

* * *

Ровно в пять вечера, как и договорились, Эйприл вышла из дома. Ее кавалера еще не было. Посмотрев еще раз на часы, затем на дорогу, девушка начала волноваться — а вдруг он не придет? Через несколько минут, прерывая тревожное ожидание, рядом с ней притормозил мощный мотоцикл марки «Харлей-Дэвидсон».

— Какая красота! — Эйприл взяла протянутый ей букет пестрых полевых цветов и вдохнула нежный аромат.

— Садись, — Саки кивком предложил девушке занять место позади себя.

— Но я не знала, что мы будем кататься на мотоцикле, — она растерянно глянула на свое короткое платье. — Я лучше вернусь и переоденусь.

Еще раз поймав на себе пристальный взгляд красивых голубых глаз спасителя, Эйприл взглянула на себя — затем снова на него — и с бесшабашной улыбкой и мыслью «А пошло оно все...» решила ехать так.

Расправив широкий подол (хоть с этим ей повезло), Эйприл обняла Саки, скрестив ладони на его животе. Порывистый ветер трепал волосы и задирал юбку. Хорошо, что парень этого не видит — а что подумают остальные, ей было безразлично. Наслаждаясь быстрой поездкой и близостью героя, Эйприл почти по-детски радовалась, что он все-таки перезвонил и позвал ее на свидание. Тогда, после ночного происшествия, из-за пережитого ею тяжелейшего стресса, в его номере она повела себя, мягко говоря, странно. Теперь же девушка решила «реабилитироваться», показать себя с иной стороны, использовав все свое умение обольщать.

Заметив, что обхватившие его пресс руки позволили себе расслабиться, Саки решил слегка «взбодрить» сидящую за его спиной Эйприл.

— Держитесь крепче, мисс О'Нил! — крикнул он, обернувшись через плечо. И, почувствовав, как объятия ее нежных рук стали крепче и Эйприл плотнее прижалась к его спине, выжал ручку газа почти до максимума. И без того не страдающий от недостатка скорости мотоцикл рванул вперед, устремляясь в известном одному лишь водителю направлении.

— Ты в порядке? — спросил Саки, когда они остановились.

— Я просто в восторге, — когда Эйприл ступила на твердую землю, ее слегка шатнуло — и девушка с готовностью ухватилась за протянутую ей руку. — Давно мечтала покататься на мотоцикле.

— Рад, что тебе понравилось. А теперь идем.

Девушка оглянулась: они находились у пирса возле одного уютного кафе на открытом воздухе. Людей там было немного, что еще более соответствовало романтической обстановке.

Властным и снисходительно-величественным голосом спутник подозвал к их столику официанта — и тот, получив от него заказ (продиктованный тоном генерала, обратившегося с просьбой к рядовому), поспешил принести им вино и легкие блюда. Эйприл просто терпеть не могла, когда кто-то начинал перед ней «выеживаться» — но здесь был совсем не тот случай. Властность и аристократические манеры сидящего напротив…

«Господи, а я ведь так и не узнала, как его имя!»

…были настолько естественными и искренними, что воспринимались как проявление силы и благородства настоящего мужчины.

Отвечая на вопрос журналистки касательно его имени, Ороку Саки очень быстро произнес на японском языке фразу «Какое у вас красивое лицо, мисс». А когда Эйприл сказала, что никогда не сможет это повторить — скрывающий по понятным причинам свое настоящее имя Саки назвал себя «Ричардом».

* * *

— Где ты научился так драться, Ричард?

— После того, как моего отца убили в пьяной драке в одном из японских ресторанов, мать отдала меня в достаточно известную в Японии школу боевых искусств. Мой мастер говорил мне, что я — лучший из его учеников, и хотел, чтобы после его смерти я сам стал предводителем клана…

— Сочувствую. То, что случилось с твоим отцом, просто ужасно…

— Не стоит, Эйприл. Хотя мать часто говорила мне, что я очень похож на отца (наверное, намекая на не свойственные японцам голубые глаза), — улыбнулся ниндзя, — я практически не знал его. Все, что мне удалось про него узнать — что он родом из Штатов и был плотно связан с международными криминальными структурами… Впрочем, это не очень подходящая тема для сегодняшнего вечера.

— Ты прав, — поспешила согласиться с ним Эйприл — и вскоре нарушенная романтическая обстановка вечера была полностью восстановлена.

Разговор плавно перетекал с одной темы на другую — а Эйприл все не могла поверить, что ей выпало такое счастье. Спасший ее воин казался девушке все роднее и роднее. Правда, в основном он отмалчивался, а говорила Эйприл — но это было совершенно неважно при возникшем взаимопонимании. Девушка сравнивала это свидание с многими другими и не могла не заметить, что сегодняшнее — одно из самых приятных. Многие мужчины прямо из кожи вон лезли, чтобы ее заполучить; но при этом сама Эйприл была им не особо интересна — их привлекала лишь ее слава. Здесь же совершенно другой случай — после того как она, как последняя дурочка, отдалась ему, даже не узнав имени, устроить ей такой замечательный вечер... он совсем не такой, как другие. Он только спрашивал о ней, на ее же вопросы отвечал кратко и вскользь. Единственное, что он указал точно — свое имя.

Тепло южной ночи, звон наполненных вином бокалов... Окружающий мир словно растворился, оставив их только вдвоем. Они смотрели друг другу в глаза — и словно бы не замечали ничего вокруг... Глаза мужчины казались ей необычайно знакомыми, но Эйприл никак не могла вспомнить, где еще она могла видеть их прежде. Внезапно в сознании возникла просто чудовищная ассоциация нежного и исполненного доброты и мужества взгляда Ричарда — с пронзительным, злобным и почти инфернальным взглядом Шредера. Испугавшись своей безумной мысли, девушка поежилась и с ужасом прогнала ее прочь. «— Все кончено, мисс О'Нил, через минуту мир полностью покорится мне!...» — бросающим в дрожь голосом Шредера напоследок съязвила непрошеная гостья.

— Все в порядке, Эйприл? — спросил Саки, почувствовав волнение девушки.

— Все хорошо, Ричи, — поспешно отозвалась Эйприл, — Ты знаешь, я всегда мечтала, чтобы рядом со мной был такой мужчина, как ты. Ты такой сильный, такой настоящий… Когда ты рядом, можно ничего не бояться. Ты — настоящий герой…

Незаметно для девушки Саки опустил правую руку под стол — и что было сил ущипнул себя за бедро. В последние время ему очень часто снились внешне едва отличимые от реальности — но абсолютно невероятные по своему содержанию сны... но кажется, теперь это уже не сон. Он действительно сейчас сидит рядом с Эйприл, и она действительно говорит ему то, что он слышит.

* * *

— Чем ты зарабатываешь на жизнь? — лукаво спросила Эйприл.

Парочка шла по песчаному берегу, любуясь на закат солнца. В руке Саки была плетеная корзинка с вином и фужерами внутри.

«Ну вот, начинается... — с досадой подумал он. — Может, тебе сразу и справку о кредитоспособности предоставить?.. А то, я гляжу, тебя, как и прочих, больно сильно волнуют мои доходы и общественное положение…»

Саки уже собирался ответить что-то непоправимое — как вдруг его поразила простая, но вместе с тем просто завораживающая своей силой мысль. «Каких это «прочих», Ороку Саки? Ты вообще о чем? У тебя разве было их много — или ты был с кем-то близко знаком? Ты истратил на тренировки всю юность — и когда твои сверстники, пересилив подростковый страх, назначали девушкам свидания и впервые пробовали их целовать — ты радовался, что, в отличие от других, способен на раз проломить ребром ладони толстый брусок полена, а после — две с лишним тысячи раз отжаться на кулаках от бетонного пола. Ты повзрослел — и без остатка отдал все силы и время идее захватить мир, не желая и слышать ни о чем другом. Прошли годы — и ты стал ближайшим соратником и правой рукой Кренга — отвратительного инопланетного слизня, в подчинении у которого, кроме тебя, еще целая армия порожденных какой-то злой шуткой природы солдат-чудовищ и два умственно недоразвитых звероподобных мутанта. Не правда ли, достойная компания для тебя, Ороку Саки? И вот теперь первый раз в жизни ты оказался наедине с готовой полюбить тебя (если еще не сделавшей это!) девушкой, о которой другие мужчины могут только мечтать... Каким же идиотом ты будешь, если из-за того, что что в ее словах тебе что-то не понравилось, ты позволишь себе разозлиться и оттолкнуть ее грубостью? Умерь свой пыл и просто ответь ей».

— Действующим офицером одного из элитных боевых отрядов. Но мне нельзя об этом много рассказывать... Тем более, журналистам, — поспешно ответил он, — А о чем твои репортажи, Эйприл?

— В основном о научных выставках, криминальных событиях, о невидимых городу героях-черепашках и их борьбе со Шредером...

— А кто такой этот Шредер? — Саки принял заинтересованный вид.

— Он вообще ненормальный, — Эйприл недовольно нахмурилась, — раньше он просто пытался захватить мир, а теперь стал настоящим маньяком. Если бы не черепашки, миру давно бы пришел конец, — при последних словах девушку передернуло.

— А что плохого в том, что у мира появился бы единый правитель? Ведь тогда все страны объединились бы в одну, везде наступил бы единый порядок, не было больше войн...

— Ты не понимаешь! — воскликнула девушка, — Шредер — это настоящее воплощение зла, настоящий зверь! Я его побаивалась и раньше — но после того, что он натворил на военной базе, он просто приводит меня в ужас.

Эйприл резко остановилась — и, сжав свободную руку мужчины, пристально посмотрела ему в глаза.

— Это невозможно представить: он один ворвался на военную базу и за кратчайший промежуток времени убил несколько сотен солдат. После его нападения никого не осталось в живых — а когда подоспели черепашки, они тоже едва не погибли. Лишь чудом удалось обойтись одной сломанной рукой. Я просто боюсь представить, что будет, когда он появится вновь.

Шредер на секунду опешил. Перед его мысленным взором снова пронеслись ревущие выстрелы ручного гранатомета, свист посылаемых им стрел, разящих живые цели, острые кольца и звезды ниндзя, крики и стоны убиваемых его руками людей…

— Он несколько раз похищал и меня, но черепашки всегда успевали спасти меня. Но теперь, после этого случая, мне страшно: вдруг он снова похитит меня, убьет или надругается надо мной? Что, если на этот раз никто не сможет мне помочь? — на этих словах девушка держала его руку в своих так крепко, будто от этого зависела ее жизнь.

— Я не позволю ему обидеть тебя, — заверил ее Саки, тщательно скрывая удивление.

Он не верил своим глазам. Что стало с той непробиваемой рыжеволосой стервозой, которую он знал? Куда девалась та Эйприл, которая ничего не боится и суется в любую заваруху, будто и сама смерть не способна причинить ей вреда? Она никогда его не боялась — и, даже связанная, в полной власти захватчика, бесстрашно смотрела ему в глаза и оскорбляла прямо в лицо. А теперь с такой детской наивностью просит его защитить ее. От него самого! Саки не мог представить, что она чувствует на самом деле, поэтому на долю секунды ему стало совестно.

— Пообещай, что защитишь меня от него, — сжимая его руку еще сильнее, прервала его мысли Эйприл.

— Я скорее умру, чем дам ему причинить тебе вред, — еще раз уверенно пообещал Саки.

Поддавшись внезапному порыву эмоций, девушка поднялась на носочки и стала нежно целовать его губы. Саки даже растерялся на миг — но затем ответил девушке со всей страстью, отбросив корзину на песок и заключив девушку в объятия. В эту минуту представившийся подростковым прозвищем «Ричард» готов был отдать все на свете, чтобы никогда больше и никогда раньше не быть «Шредером». Чтобы просто всегда быть с ней.

* * *

— Давай присядем здесь, — почувствовав что-то неладное внутри, а именно — что зверь начал просыпаться — Саки мягко отстранил девушку.

— Хорошо, — Эйприл села на расстеленное покрывало.

Вино разлито, произнесены тосты, спиртное начало затуманивать рассудок... Эйприл желала любви, Саки тоже — правда, не в таком невинном смысле, что и Эйприл. Он хотел овладеть ей грубо, в эту же секунду. Воплотить в жизнь все извращенные желания, что только можно...

В памяти Саки отчетливо пронеслась картина из недавнего ночного кошмара: закованное в его доспехи чудовище, что унесло в лесную чащу кричащую и вырывающуюся Эйприл. Сначала по ключицам, а потом и по всему телу стали пульсировать какие-то почти не свойственные человеческому телу ощущения.

«Какая она красивая. Какие волосы, какая грудь, какое тело! Чего ты ждешь, Шредер? Смотри: она тебя хочет. Тебя еще не заебало строить из себя «принца»?! Дай волю своим инстинктам, схвати ее за волосы и оторвись с ней так, как она того заслуживает. Представь, как сейчас затрещит разрываемое платье… Да оно просто создано для этого! Давай!! И не щади ее: она сама пробудила в тебе зверя…»

Поднявшись, Эйприл расстегнула молнию на платье — и оно плавно соскользнуло вниз, открывая ее гибкое соблазнительное тело. Оставшись в одном кружевном белье, которое совсем не подходило для плаванья, она…

«Эйприл, дурочка, что же ты делаешь?..»

...аккуратно сняла и его, положив рядом с платьем, просто не понимая, какого зверя пробуждает в пристально смотревшем на нее мужчине. Под светом полной луны Эйприл зашла в воду, плавно погрузилась в нее, не отплывая, однако, далеко от берега.

«Ну все, теперь она наша! Она хочет, как и в прошлый раз, обломать все наши планы и свести все к обычному сексу. Но на этот раз ничего не выйдет… Нужно схватить эту рыжую суку за волосы, вытащить ее на берег, потом положить на живот и как следует подпортить ей одно место… Если ты понимаешь, что я имею в виду, Шредер!»

От этих мыслей Саки бросило в дрожь. Захотелось просто взять и уйти прочь… Прочь с этого места!

«Ни ты, ни она никуда от меня не уйдете, Шредер! Как я уже говорил тебе, ты мне должен. Поэтому немедленно прекрати даже думать о побеге. Твоя душа и тело теперь мои — а стало быть, и эту шалаву возьму я, а не ты!»

Совсем недавно наслаждавшийся новизной и свежестью чувств к полюбившейся ему девушке, Саки был категорически против. Но с каждой последующей секундой все яснее понимал, что для пробудившейся и объявшей тело и душу звериной страсти его согласие или несогласие было абсолютно неважным. Подавляющая часть сознания уже покорилась приказам инфернального голоса — и, слившись с ним воедино, воспринимала слова и желания зверя, как свои собственные.

«А ты никогда не пробовал кусать девушку за грудь во время секса, Шредер? Я тоже пока нет. Ха-ха! Походу, кайф будет дикий!»

Ужасаясь почти утраченному самоконтролю, Саки с отчаянием ощущал, как из полноправного хозяина над своим телом он все больше превращается в бесправного зрителя. Однако самым ужасным было даже не это…

«…Раздетая Эйприл. Ночной пляж. Кругом ни души. Десятки километров от города. Зверь очень силен, а бороться с ним… Зачем вообще надо с ним бороться?...»

« — Пообещай, что защитишь меня от него, — сжимая руку еще сильнее, прервала его мысли Эйприл.

— Я скорее умру, чем позволю ему причинить тебе вред, — пообещал ей Саки».

Не находя в себе сил противостоять происходящим в душе трансмутациям, грозившим полностью подчинить себе его рассудок, Саки вдруг вспомнил причину, по которой сегодня не смог попасть на свидание в точно назначенное им время. Перед тем, как забрать Эйприл, он заехал в свой подземный бункер и взял однограммовый шприц, наполненный одним из мощнейших в Америке нейролептиков. Это вещество применялось в психиатрических клиниках для быстрого усмирения особо буйных, а также бандитами — для усыпления охраны и для временной парализации похищаемых людей. Поскольку Саки вовсе не собирался колоть себе эту дрянь, а взял ее с собой «просто на всякий случай» (из-за вспомнившегося перед самым выходом ночного кошмара), да к тому же уже опаздывал, — он не стал тратить время на разведение нейролептика в физрастворе. Благодаря чему в его кармане оказался шприц, наполненный одним миллилитром жидкости, способным моментально обездвижить на несколько суток не менее пяти взрослых мужчин.

Саки прекрасно понимал, что нет никаких гарантий, а правильнее сказать — «надежд», что после такого укола он вообще когда-нибудь сможет придти в себя… Да что там — остаться в живых!..

«Так зачем же тогда делать себе этот укол? Из-за чего так рисковать единственной жизнью? Не лучше ли просто покориться чувствам и инстинктам, позволив себе немножко побыть зверем? Как тогда, на военной базе... то есть временно. Твое тело просто сильно изголодалось по женщине — неужели ты готов из-за этого убить его?! А если ты не умрешь, Шредер, что тогда? Будет ли эта притворяющаяся «невинным цветочком» стерва, сообщница твоих врагов, которая столько раз оскорбляла тебя, разве что в лицо еще не плевала, омывать, кормить с ложки и очищать от дерьма твое превратившееся в живую тряпку тело? Ты уверен, что готов ради нее на такую жертву?»

— На все сто! — почти прорычал в ответ Саки — и из последних сил противясь воле чудовища, заставил свою руку опуститься в карман. Взглянув на небо, тяжело вздохнул, исполняясь отчаяньем. Проклятый карман был пуст...

«Выходит, шприц выпал, когда я, желая удивить Эйприл, разогнал мотоцикл до полной скорости…» — обреченно подумал Саки, чувствуя, как растворяется и угасает, словно брошенный в кипяток сахар, окончательно уступая место гнездящейся в нем хищной твари.

Внезапно его окатила волна брызг — подкравшаяся Эйприл со звонким смехом еще раз ударила ногой по воде:

— Ты долго еще будешь там сидеть? Вода очень теплая!

— Я уже иду к тебе, дорогая, — ответил Шредер, скривив губы в похожей на звериный оскал улыбке.

Увидь в этот момент Эйприл изменившиеся взгляд и черты лица ее «спасителя», она бы пришла в ужас. Но расстояние и неяркий свет луны не давали этого сделать. Растроганная и возбужденная прекрасным вечером и свиданием, Эйприл не ощущала никакого подвоха, глядя, как начавший попутно раздеваться Саки, постепенно ускоряя шаг, направился к ней…

* * *

— Немедленно возвращайся в свой номер, Шредер! — вдруг раздался из лежащей в нагрудном кармане рации голос Кренга. — Портал уже открыт — и я не намерен тратить впустую драгоценную энергию Технодрома из-за твоих ночных шатаний!

— А пошел ты на хуй, Кренг, — помолчав пару секунд, почти машинально ответил Шредер, даже не удосужившись вытащить рацию.

Чего-чего — а такого ответа Кренг явно не ожидал. Лишившись на секунду дара речи, он, изо всех сил напрягая голосовые связки, проорал в передатчик:

— Что-о ты сказал, тупой болван? Забыл, что я могу?! Так я напомню!

Конечно, не будь Ороку Саки в том состоянии, в котором в данный момент находился — он бы все же задумался над значением слов Кренга, так как угроза в его словах была отнюдь не праздной. Однако помраченный разбушевавшейся звериной страстью рассудок Шредера (который, кроме желания поскорей кинуться на купающуюся в море девушку, сейчас уже ничего не волновало) просто не понимал, с каким огнем он играет.

— Я сказал: НА ХУЙ ПОШЕЛ, — медленно и почти по слогам повторил свой ответ Шредер.

...Саки сделал глубокий вдох и с ужасом понял, что выдохнуть он уже не может. Еще один вдох. Сразу за ним еще один. Еле-еле еще один… А вот для пятого в разрывающихся от заполнившего их углекислого газа легких места уже не хватило. В глазах потемнело. Мысли перемешались в бессмысленный бред. Земля под ногами и весь окружающий мир превратились в стремительно набирающую обороты центрифугу. Приближался обморок — но вот удушающая Саки пытка резко прекратилась. Он наконец сумел выдохнуть из себя отравляющий его газ и получить доступ к показавшемуся на секунду наркотиком кислороду.

— Лучше не зли меня, гаденыш-ш! — прошипел из рации садистский голос пришельца. — Если тебя не будет на базе через один час, я выверну твои внутренности наружу, Шредер!

— Иди скорее сюда! Я уже заждалась, — нетерпеливо воскликнула Эйприл, увидев, что Ричард наконец закончил разговор.

Подавив навеянное бессильной злобой желание сорваться на девушке — и, сказав ей в ответ какую-нибудь гадость, оставить одну, уехав, — Саки как можно спокойнее ответил:

— Извини, Эйприл. Срочная работа... Я отвезу тебя домой.

* * *

Всю обратную дорогу Шредер не проронил ни слова и был настолько мрачен, что Эйприл с трудом узнавала того, с кем она провела весь этот вечер. Сидя на заднем сидении мотоцикла, она чувствовала, что ее спутнику сейчас просто невыносимо — поэтому даже не пыталась заговорить или хотя бы задать краткий вопрос.

Когда они приехали, и «Харлей-Дэвидсон» затормозил у ее подъезда, девушка слезла с мотоцикла и услышала, как «Ричард» стал снова заводить мотор.

«Неужели он даже не попрощается со мной?»— отказываясь в это верить, подумала Эйприл. Двигатель был уже заведен. До проверки истинности догадки оставались считанные мгновения... И тогда ее нервы просто не выдержали.

— Ричард! Скажи, мы еще встретимся? — воскликнула Эйприл, повысив свой голос почти до крика, дабы ее слова не потерялись в шуме ревущего двигателя. В эту секунду ей захотелось влепить самой себе пощечину от стыда за этот возглас.

— Непременно встретимся, Эйприл! — пообещал Саки за секунду до того, как его байк тронулся и, набирая скорость, унесся прочь.

— Ну-ну, посмотрим, Ричард, — пробормотала глядя ему вслед Эйприл, терзаемая из-за не свойственной ей вспышки, испортившей все приятные эмоции от свидания.

— С каких это пор звезда телеэкрана и недосягаемая мечта многих тысяч мужчин, мисс Эйприл О'Нил, стала похожа на героиню сопливой голливудской мелодрамы? Как же это все глупо!… — рассуждала она с брезгливостью и отвращением в голосе. — «Рича-ард! Скажи, мы еще встретимся?» — раздраженным глумливым голосом передразнила саму себя уколотая самолюбием девушка. — Тоже мне, «герой»... Надо будет — сам позвонишь, а если нет, то… — переполнившая Эйприл ярость чуть было не заставила ее прокричать окончание речи во весь голос, — ...то бегать за тобой, «мой герой», я не собираюсь!

Поняв, что завершила свою гневную речь совсем не так, как собиралась, Эйприл выплеснула негатив абсолютно чужим для ее лексикона словом «бл...» — после чего и вовсе почувствовала себя разбитой. Войдя в подъезд и нажав кнопку вызова лифта, девушка чувствовала себя настолько измотанной, что ей уже было совершенно не стыдно ни за охватившее ее раздражение, ни за вспышку неуместной сентиментальности при прощании с Ричардом.

«Ну конечно, он позвонит, — повторила она про себя как можно увереннее: ведь главное поверить самой. — Я ведь видела, как он смотрел на меня весь вечер. Нашелся один раз — никуда не денется и дальше. Просто не позволю. Тут и говорить не о чем: если этот мужчина — мой, я никому его не отдам».