Афганский кризис (гет)

Тони вскинул голову, когда услышал шаги за дверью. Он не знал, сколько находился в одиночестве, но что-то подсказывало ему, что довольно долго. Так что визит неизвестного его не только пугал, но и интересовал — Тони хотелось знать, кто и зачем похитил его. Врагов у него было предостаточно, поэтому, воспользовавшись простым перебором, можно было сломать себе мозг.

Пока дверь с растрескавшимся скрипом открывалась, Тони всё же успел мысленно набросать пару-тройку примерных подозреваемых. Однако когда неизвестный всё-таки вошёл, Тони не сумел сдержать эмоции.

 — Оби? — его коньячные глаза расширились в изумлении.

Стейн мягко ухмылялся, лениво наблюдая за ним сквозь прищуренные веки.

 — Тони, — тихо произнёс он, приблизившись к кровати. Сел на край и покачал головой. — Малыш Тони. Не бойся, я не причиню тебе вреда.

Старк выдохнул сквозь сжатые зубы и неуверенно улыбнулся.

 — Тогда, может, освободишь меня? — он шевельнул руками, которые уже довольно ощутимо затекли. — Неудобно, знаешь, лежать здесь… А где мы, кстати? И что, чёрт побери, происходит, Оби?!

 — Тш-ш-ш, — Стейн приставил палец к его губам, вынуждая замолчать. — Не надо слов. Я обязательно расскажу тебе, почему ты здесь. Но не сейчас.

 — Почему? Почему нет? Мы ничем не заняты!

 — Пока что, — Тони настороженно глянул на Стейна. Что-то в его голосе показалось мужчине крайне подозрительным.

Когда пальцы обвили его подбородок и знакомым отточенным движением приподняли, сердце Старка громко ударилось о рёбра. Тони интуитивно дёрнулся и, не раздумывая, впечатался лбом в чужой нос.

 — Ах! — Стейн, поморщившись, отшатнулся. — Щенок, драться вздумал?! — Он внезапно замер и нехорошо ухмыльнулся. — А что, так даже лучше. Любишь жёстче?

 — Оби, что ты делаешь?! — в панике вскричал Тони, когда его схватили за волосы и грубо вжали носом в матрац.

Стейн не отозвался. Громко пыхтя, он навалился на Тони, не давая ему распрямиться. В практически осязаемой тишине, разрываемой лишь сопением и лёгкими звуками сопротивления, громовым раскатом показался звук расстёгиваемой ширинки.

А спустя несколько мгновений Тони закричал так отчаянно, как только мог.

* * *

 — Нет, и это не обсуждается! — Наташа решительно преградила ей дорогу. — Ты гражданская, хоть знаешь, что эти омегоцисты с тобой сделают?

 — Не знает, что хорошо, — буркнул Клинт. — Сидите здесь, мадам, иначе пришпилю стрелами. Нат, идём, сровняем с землёй этих…

Очнувшаяся Романова поскорее увела разошедшегося напарника. Пеппер беспомощно наблюдала за их передвижениями, пока их не скрыл поворот, нервно теребя край кофты. Она не знала, что делать, чем помогать. Тревога за Тони гнала её и её альфу вперёд, но Наташа была права — чем она поможет там, на поле боя? Драться Пеппер не умела, как и вообще вести себя в подобных ситуациях — жизнь готовила из неё мирного секретаря, а не воина. Её пленение или — что более вероятно — смерть не помогут Старку вернуться домой.

«Тони, как же ты там?..» — Пеппер почувствовала, что сейчас расплачется. Так, отставить панику, будь альфой! Практически насильно вернув самообладание, Поттс возвратилась к машине. Вовремя. Трубку вовсю разрывал Роуди.

— Пеп, есть новости? — его посеревшее лицо яснее ясного доказывало — волновался он не меньше женщины. Пеппер была в раздрае, таком, что не могла контролировать свои эмоции.

 — Джеймс, — тихо просипела она в трубку, — мне страшно…

 — Ну-ну, Пеп, спокойно, — вот в чём был хорош Роуди, так это в понимании с полуслова. Он уже знал о пропаже Старка, поэтому понимал, каково было Пеппер. Поттс замерла, натянутая, как струна, сквозь шум крови в ушах слыша спокойный (она знала, какого труда это Роуди стоило) размеренный голос, шепчущий: — С Тони всё будет хорошо. Он везунчик. Выжил в Афганистане — местные вражки для него не помеха.

 — Сейчас другое, — Пеппер почувствовала, как дрожит. Она не врала. В этот раз всё было намного хуже. В Афганистане Тони случайно попал к террористам, что оккупировали тамошнюю территорию. Здесь же, в Нью-Йорке, его похитили вполне осознанно. А Тони ещё был слаб после течки и вряд ли мог оказать сопротивление…

 — Не бойся, мы его выручим. Иного исхода я себе не прощу, — в голосе Роуди звучала стальная уверенность.

Пеппер судорожно вздохнула и кивнула.

 — Я тоже, — тихо произнесла она.

* * *

Тони никогда не чувствовал такой боли. Ему казалось, что всё его естество сначала разорвали, как папиросную бумагу, а потом собрали — грубо, наспех, сминая повреждённые края.

Сопение Стейна над ухом вызывало лютое отторжение. Это было неправильно, это была… не Пеппер… Только Пеппер могла делать с ним подобное — сейчас Тони, вздрагивая от каждого толчка, понимал это как никогда ярко.

Когда горячие капли обожгли его изнутри, Тони закусил губу так, что почувствовал во рту неприятный рыбный вкус крови. От вонючего запаха бывшего опекуна мутило. Старку хотелось закрыть глаза и провалиться в беспамятство, но он не мог себе этого позволить, ведь он до сих пор не знал планов Стейна насчёт себя.

 — За что? — прошептал он, когда хватка на затылке прекратилась.

Стейн встал со скрипнувшей кровати и тщательно вытер себя об одеяло.

 — Давний должок, — пренебрежительно бросил он, с явным наслаждением разглядывая раскинувшуюся на кровати омегу, которая сейчас находилась в полной его власти. Тони вздрогнул, как никогда раньше ощущая себя мелким и беспомощным брошенным сиротой, но упрямо продолжил:

 — Что за «должок»? Я не помню, чтобы чем-то тебя обижал.

 — Ты? — Стейн злорадно захохотал. — Да что ты можешь мне сделать!.. Виноват твой отец, Тони, именно из-за него ты сейчас лежишь тут, не в силах мне помешать! Этот глупец считал, что выиграл — но я забрал всё, что он ценил: его жену, его работу, его ребёнка. Ты лишь оказался в ненужное время в ненужном коллективе.

 — О чём ты говоришь? — Тони даже приподнял голову. Он знал, что отношения Говарда Старка и Стейна были довольно натянутыми, особенно в последние годы — многие сотрудники его организации помнили старшего Старка вживую. Но тем не менее Обадайя всегда ему помогал и был довольно верным другом.

Так чего он не знал?

 — Ты, наверное, думаешь, Тони, что «Stark Industries» всегда была главным поставщиком оружия. Это не так. Даже у титанов есть противники, — Стейн глядел в прошлое. Тони передёрнуло, когда неподвижный, полный угрозы взгляд бывшего опекуна вперился в его лицо, словно выискивал что-то, известное лишь ему одному. Стейн заложил руки за спину и продолжил: — Старк действовал жёсткими методами. Он хотел единолично снабжать военных своими гениальными разработками. И тех соперников, которые не хотели отодвинуться в тень, убирал без оглядки. Так я остался без семьи. Слышал о «Arms Corporation»? — Тони отрицательно помотал головой. — Вот-вот. И не услышишь.

 — И я должен поверить, что мой отец убивал всех своих противников? — в голосе Тони сомнение перемешалось с издёвкой. Он не так уж хорошо знал Говарда, чтобы отвечать за подлинность его поступков, но чисто интуитивно не хотел верить Стейну. Только не тогда, когда между ног пекло, а внутри хлюпала кровь.

 — Сложно поверить, да? — Обадайя ничуть не смутился. Он вернулся в реальность и теперь излучал уверенность, буквально задавливал омегу своей альфовской аурой. — Мне плевать, веришь ты или нет. Главное, я знаю, что это так. После смерти всех, кого я любил, я пришёл в «Stark Industries». Подделать личность было несложно, никто не стал придираться к мелким несостыковкам в легенде. Зато мне удалось сделать, казалось, несбыточное — я привлёк внимание самого Старка. Знаешь, что говорят о дружбе между альфами? Оказалось, всё довольно приземлённо. Альфы тоже могут дружить, если кто-то подчинится. А уж играть подчинённого мне было не в новинку.

 — Угу. Иной пес и не лает, а кусает, — пробормотал Тони.

 — Верно, — в прищуренных глазах Стейна проскользнуло одобрение. — Умный мальчик. Я собирался использовать эту «дружбу», чтобы подобраться к Старку так близко, как только можно, а потом столкнуть его с пьедестала. Втоптать в грязь и занять его место, воскресить «Arms Corporation», сделать её великой и процветающей корпорацией. И у меня это почти удалось — Старк расплачивался за самоуправство над жизнями. Он не мог иметь детей. И после его смерти некому было бы возглавлять корпорацию.

Тони вытаращился на Обадайю, позабыв о ситуации, в которой находился, оказавшись погребённым под завалами информации. Что значит — «не мог иметь детей»? А как же он?

 — Но всё испортил один человек, — Стейн злобно шипел, буквально выплёвывая слова. Его лицо исказила гримаса отвращения. — Мария Старк. Твоя преподобная мать.

Тони почувствовал, как волна возмущения подняла изнутри свою голову и лениво оскалилась.

 — Не смей так говорить о маме! — завизжал он в ярости, натянув верёвку в попытках порвать её и бросится на Стейна. Прошло уже сколько лет, но забыть Марию он не мог — горло всегда перехватывало, стоило Тони только вспомнить добрые светлые глаза и ласковые руки, любившие гладить его по голове.

 — Заткнись! — Стейн навис над ним, буквально хлеща альфовскими феромонами.

Омега внутри Тони вдруг пробудилась ото сна и жалобно заскулила, поджимая хвост. Тони с трудом подавил желание сжаться, подчинившись воле альфы, и с вызовом глянул в ненавистные глаза. Он и не думал никогда, что когда-нибудь сможет так ненавидеть кого-либо.

 — Думаешь, знаешь, каково это, когда все твои планы вмиг рушатся? — В голосе Стейна продолжали проявляться металлические властные нотки, но подавлять собеседника он перестал. Тони незаметно перевёл дух, когда давление на затылок прекратилось. — И всё из-за одной женщины. Когда она умерла, я был на седьмом небе от счастья. Старк не любил тебя — он никогда не называл тебя сыном, не упоминал в разговорах с коллегами и всегда держал в закрытом ото всех особняке. Мне, его лучшему «другу», удалось увидеть тебя спустя пять лет — и тогда я понял, почему Старк так скрытен. Его наследник, продолжатель фамилии и дела, оказался омегой! Жалкой омегой, которую никогда не пустят руководить! Ты оказался бесполезной тратой нервов, и когда Старк сказал, что нашёл способ скрыть твой истинный пол, это казалось громом среди ясного неба. Но я стерпел. Ведь прекрасно знал, кто ты на самом деле. Это не то, что можно скрыть навсегда.

Обадайя перевёл дух, задумчиво пожевал губу, словно собираясь с мыслями, и продолжил. Тони настороженно вслушивался в его монолог — он ощущал, что сейчас бывший опекун говорит по-настоящему важные вещи.

 — Последующие годы я размышлял, как же поступить. Когда Старк умрёт, тебе перейдёт всё состояние. Можно, конечно, было убить тебя, но это не давало гарантии, что директора не найдут нового руководителя среди твоих дальних родственников. Нужно было придумать что-то, что дало бы мне шанс завладеть корпорацией. И, кажется, я нашёл его: мне нужен свой Старк. Тот, что будет глядеть мне в рот, подчиняться во всём и почитать. Послушная марионетка, которую я буду милостиво дёргать за ниточки.

 — Эта марионетка — я? — Тони оскалился. — Вот, значит, кем ты меня считаешь — своей подстилкой! Я никогда не буду подчиняться тебе!

 — Ты? — Обадайя презрительно фыркнул. — Стал бы я рассказывать это всё тому, кем собираюсь повелевать! Ты слишком взрослый и независимый, чтобы держать тебя в узде. Нет, я говорю о твоём ребёнке.

 — Каком ребёнке? — Тони замер, вдруг всё поняв. — Нет! — Он отодвинулся от Стейна, насколько позволяли ему связанные руки. В коньячных глазах загорелся страх — впервые с тех пор, как бывший опекун показал своё истинное лицо. — Нет, ты не сделаешь этого!

 — Отчего нет? — Тонкие губы Обадайи исказила предвкушающая ухмылка победителя. — Я слишком долго шёл к цели, чтобы остановиться. Знай, Тони: это я наслал на тебя террористов. Нужен был сильный эмоциональный и физический всплеск, чтобы пробить защиту Старка и активировать твою омежью природу. А что, как не игра со смертью, сильнее влияет на личность? После всё это время я давал тебе наркотик, что заставит тебя стонать под любым, когда начнётся течка. И не переживай — я подожду, пока ты не начнёшь испытывать муки своей природы. Подожду — и овладею. Ты не сможешь мне помешать.

 — Пеппер всё узнает! Тебе не скрыть это! — Тони вдруг осознал, что кричит в ухмыляющееся лицо, и поспешно захлопнул рот. Но было уже поздно.

 — Малютка Поттс? — Обадайя с интересом прищурился. — Знаешь, а я помню, как она пришла в корпорацию. Пеппер была последним сотрудником, которого принял Старк. Он тогда уже почти отошёл от дел, но всё ещё самостоятельно проверял всех пришедших в его организацию. Хм, считаешь, Пеппер сможет распутать мою подделку и найти это место? Я бы куда более низкого мнения о её мыслительных способностях.

 — Пеппер лучше тебя в сто тысяч раз! — озлобленно прорычал Тони. Ему было плохо — горечь предательства и разочарования в довольно близком человеке делали Старку больно. Хотелось вдохнуть спокойный цитрусовый аромат Пеппер, прижаться к ней и никогда не отпускать… Но Стейн в чём-то был прав: Пеппер могла не найти его. Ведь, несмотря на все свои достоинства, она не была гением.

 — Не спорю, — Обадайя почти добродушно хмыкнул. — Она чистая и светлая — такая, какими мы с тобой уже никогда не станем. Не губи девушку — отпусти её. Если Пеппер явится сюда, я без сожаления убью её.

 — Ты чудовище, — прохрипел Тони, сердце которого пустилось вскачь от этих слов.

Хриплый смех, похожий на воронье карканье, вырвался из глотки Стейна.

 — Вы, Старки, сделали меня таким. Is fecit, cui prodest.

* * *

Когда взъерошенные агенты вернулись, Пеппер уже была на таком взводе, что плохо различала инстинкты и реальность. Она с надеждой потянулась к Наташе, когда та подошла к машине, но застыла на полпути, натолкнувшись на странный долгий взгляд подруги.

 — Нат, — она сглотнула, дурное предчувствие сжало её горло. — Нат, вы нашли Тони?

Агенты переглянулись. Бартон посмурнел ещё сильнее и потёр окровавленную щёку.

 — Нет, — Наташа отводила взгляд, и Пеппер поняла, что та лгала.

 — Я не верю! — Она бросилась было к зданию, но Романова поймала её за руку, буквально повисла на ней.

 — Прошу тебя, Пеппер, не надо. Идём отсюда. Ты не готова.

Поттс зарычала и отшвырнула её от себя. В голове стучала лишь одна разумная мысль — Тони. Она. Должна. Увидеть. Тони. Прикоснуться к нему. Лишь тогда Пеппер могла бы успокоиться.

Она не замечала, как быстро продвигалась по помещениям, глубоко вдыхая пропахший кровью и порохом воздух. Агенты следовали за ней тихо, как тени, как предвестники Смерти. Они больше не сдерживали её — вероятно, понимали, что это бесполезно. Остановить альфу, что искала своего омегу, невозможно.

Здание постепенно наводняли агенты Щ.И.Т. Пеппер не обращала на них внимание. Она, словно обезумевшая пантера, сновала вокруг. Запах Тони был очень слабым, практически неосязаемым, и это сводило женщину с ума. Она чувствовала — что-то было не так.

 — Пеп, — Наташа всё же подошла ближе и осторожно, боясь вспышки агрессии, коснулась её плеча.

Пеппер обернулась.

 — Где он? — отрывисто поинтересовалась она, не узнавая своего хриплого голоса.

В зелёных глазах подруги, что она активно отводила, стояли сомнение, страх и сожаление. Пеппер схватила её за плечи и встряхнула, заставляя посмотреть на себя, после чего снова, куда более требовательно, повторила свой вопрос.

Бартон переводил взгляд с одной женщины на другую. На его лице всё чётче и верней проступало решение.

 — Скажи ей, Нат, — наконец бросил он. — Лучше сейчас, чем поздно. Она всё равно узнает. Пусть лучше от нас.

 — Ох, Пеп… — Наташа покачала головой.

Агенты отвели её в какую-то маленькую комнатушку, скрытую тяжёлыми шторами — в своих поисках Пеппер проследила её, так как шторы скрадывали запахи. Запах гари и знакомый, сводящий с ума аромат стали сильнее, но это всё равно было не то. Пеппер замерла на пороге, настороженно принюхиваясь. Её всю трясло. Она чувствовала, что ещё хоть шаг — и нечто ужасное со всей своей неотвратимостью навалится на неё, потопит и утащит на дно.

Агенты застыли возле тела, накрытого грязной скатертью, и пристально смотрели на Пеппер, будто боялись её реакции. Поттс медленно подошла, борясь с тошнотой. Внизу живота скручивался узел, отдающий в груди и не дававший свободно вдохнуть.

Под скатертью оказалось тело. Обгоревшее мужское тело.

Часы на его левой руке — точнее, на том, что от неё осталось, — потрескались, но были вполне целы.

И Пеппер замерла, поскольку точно их узнала. Тони надевал их всегда, когда направлялся на деловые встречи. В ту ночь он никуда не направлялся, но часы пропали так же неожиданно, как и их хозяин.

 — О боги!.. — рядом выдохнул невесть откуда взявшийся Роуди, но его слова достигали ушей Пеппер невнятно, словно через плёнку. Как оглушённая, она присела возле трупа и тупо уставилась на карикатурно золотеющие в свете ламп стрелки.

 — Нет, — тонкий, надломленный голос показался неожиданно громким в наступившей тишине. Пеппер покачала головой, потом мотнула ею же и зажмурилась. — Нет, — повторила она тише, убеждая себя, что это всё неправда. Это не мог быть её Тони, она это чувствовала.

 — Пеп, — Наташа неуверенно протянула к ней руку, но так и не коснулась.

Продолжая жмуриться, Поттс обхватила себя руками.

 — Это не Тони, — прошептала она. — Нет, это не он. Не он. Это не мой Тони.