Раз охота, два охота (джен)

Они выбираются из болота, едва волоча ноги, — промокшие до нитки, грязные, измотанные. Дин замечает, что брат двигается ещё медленнее, чем мог бы.

— Как сказал один умник, мы не можем спасти всех, Сэм.

У Дина не осталось сил, чтобы пройти треть мили до «импалы». Он падает в траву, едва ступив на твёрдую почву.

Сэм слабо улыбается, вспоминая свои же слова. Ускорив шаг, он вылезает на сушу и останавливается, пошатываясь от усталости.

Дин со стоном садится, хлопает ладонью по земле. У Сэма подгибаются ноги, и он валится рядом.

— Да знаю я…

— По крайней мере, мы его прикончили. Он больше никого не убьёт, не будет лишних «покойся с миром» и всё такое прочее.

— Я почти вытащил её, — тихо говорит Сэм. — Я же схватил за рукав, чуть-чуть оставалось…

— Сэм. — Дин ждёт, пока брат не посмотрит на него. — Шесть человек погибли до того, как мы взялись за дело. Она седьмая, последняя. Больше никто не пропадёт в этих болотах.

— На какое-то время.

— Да, на какое-то время. Но знаешь, человеку, который мог бы стать завтра восьмым, всё-таки очень повезло. И его родным тоже.

— Ну… допустим.

— Угу. Тогда я тоже допущу тебя к машине — на кучу старых газет, чтоб ты мне всё не изгваздал.

Дин встаёт и протягивает младшему руку.

Сэм медлит несколько мгновений, может быть, неуловимых для него, но чувствительных для Дина. Потом улыбается и хватает ладонь.

— Мы насквозь провоняли. Придётся всю дорогу ехать с опущенными стёклами.

Дин кивает.

— Как бы то ни было, за день справились.

Сэм оглядывается на бескрайнюю бурую жижу, подёрнутую ряской.

— Справились…

Дин хлопает его по плечу, и они идут по лесу, держась как можно ближе друг к другу. Их совсем не беспокоит дурной болотный запах, пропитавший одежду.

* * *

— Я не виноват!

— Ещё как виноват. — Дин укладывает ружьё в багажник. — Я, что ли, выбрал это дело?

— Ты же согласился, что это подозрительный случай! — Сэм кладёт туда же топор и обрез.

— Потому что ты зачитывал только подозрительные отрывки. Искалеченные животные, странные звуки, отсутствие свидетелей и прочие милые мелочи, помнишь? — Дин тщетно пытается вытереть ботинки о траву и морщится. — Старик, не хочу уточнять, во что я вляпался.

— Догадываюсь, — усмехается Сэм.

Дин сердито смотрит на него.

— Ты не сказал о том, каким образом изуродована корова. Заруби на носу, Сэм, я не считаю увечьем зелёный цвет шкуры.

Широко раскрытые глаза Сэма излучают саму невинность.

— Дин, я сам в шоке. В статье не упоминалось ни о перекраске коровы, ни о подростках. Клянусь, дело выглядело полностью в нашей компетенции.

Дин оглядывает ровное пастбище и смачно жующих бурёнок.

— Ненавижу фермы.

— Ну да, тебе нравится городская жизнь. — Сэм кладёт ладонь на ручку автомобильной дверцы.

— Странно здесь как-то… Скот этот… Не домашние животные и не дикие. У меня от них мурашки по спине. Предпочту лесную глухомань и злобную зверюгу.

— Дин, никто так не думает, — говорит всерьёз заинтригованный Сэм. — Это… ненормально.

Дин бросает непроницаемый взгляд поверх крыши.

— А ты можешь допустить, что прав как раз я, а остальные ошибаются?

Потом сверкает улыбкой и садится в машину.

— Да, адвокат Винчестер мог и ошибиться, — бормочет Сэм, следуя за братом.

— Что?

— Ничего.

* * *

Они стоят, прислонившись к боку «импалы», и смотрят на мигающие фонари.

— Ещё одна городская легенда накрылась медным тазом, — говорит Дин.

— Я решил, что это Кровавая Мэри. Кто бы мог понять из телефонного разговора, что речь идёт о няне и убийце на чердаке… И что дальше? Тип с ножом на заднем сиденье машины?

Дин пожимает плечами.

— Легенды с чего-то начинаются.

Они замолкают, провожая глазами полицейскую машину, несущуюся вдогонку за остальными.

— Думаешь, с нею всё будет в порядке? — после паузы спрашивает Сэм.

— Она напугана до смерти, но потихоньку придёт в себя. Ей ничего не угрожает, дети в безопасности, Кошмарник там, где ему самое место. Вот, что важно, правда?

— Правда, — эхом отзывается Сэм. — Ты уверен, это был Кошмарник?

— Не уверен, но многое совпало: появляется в доме с детьми, гоняется за малышами, неубиваемый…

— И заклинание изгнания сработало.

Дин кивает.

Они не хотят говорить вслух о том, что случилось бы, если заклинание не сработало. Некоторые мысли лучше оставлять невысказанными.

Сэм внезапно хмыкает.

— Помнишь, когда мне было девять, я думал, что в моём шкафу кто-то сидит?

— Ещё бы.

— Если бы там сидел Кошмарник, пистолет, который дал папа, был бы бесполезен.

— Мы в любом случае потом изгнали бы тварь.

Сэм одаривает брата любезным взглядом.

— Спасибо, утешил.

— Всегда пожалуйста. — Дин пихает Сэма плечом. — Пошли, я жрать хочу.

— Ты всегда жрать хочешь.

— Монстры возбуждают аппетит.

Сэм искренне смеётся и лезет в машину.

* * *

— Да иди ты!

Сэм кивает.

— Дин, я убеждён. Они сказали, что оно было страшным как смертный грех.

— Потому что это сквонк. Он должен быть безобразен. И должен бояться людей больше, чем они его.

Дин почти шепчет, но кусты, в которых Винчестеры прячутся, вдруг начинают шелестеть листвой, словно от порыва ветра.

Сэм замирает, наблюдая, как сплошь покрытое бородавками существо прекращает плач и осматривается.

— Заткнись, Дин! — шипит он. — Если нас обнаружат…

Поздно.

Ищущий взгляд сквонка останавливается на зарослях, и без того огромные глаза расширяются. И непрестанный плач переходит в безумные рыдания.

— Ну, здорово… — Сэм поднимается. Уже нет смысла скрываться. Он смотрит на брата, который встаёт рядом. — Знаешь, что происходит?

— Сквонк всегда расстраивается из-за своего уродства. Никто не виноват.

— Поэтому он избегает людей. И если кто-нибудь его увидит…

Существо растворяется в луже собственных слёз — так стремительно и внезапно, что у Винчестеров перехватывает дыхание.

— …он погибает от стыда, — немного погодя заканчивает Сэм. — Ты доволен?

— Я?! — Дин изумлённо смотрит на брата. — За кого ты меня принимаешь?

— Ты шумел. И он понял, что мы здесь.

— Я не шумел.

— Шумел.

— Я не сделал ничего, чтобы он исчез!

— Он был безвреден, — говорит Сэм обвинительным тоном.

— Закройся. — Дин отворачивается, засовывая не пригодившийся пистолет в карман кожанки. — Если тварь убивает себя при виде человека, это дело вообще нас не касается.

Дин идёт к машине, а Сэм с минуту смотрит на лужу, оставшуюся от сквонка, и странно улыбается. Ему немного жаль маленького сверхъестественного уродца, который был большей угрозой для себя, чем для людей.

* * *

Руки уже не слушаются, лёгкие работают почти впустую, голова раскалывается, но это не имеет значения.

…тринадцать, четырнадцать, пятнадцать. Вдох. Дыши, Сэм. Выдох. Давай, Сэм!

Раз, два, три.

Массаж сердца.

Вода стекает с волос на Сэма, капает с носа. Некоторые капли наверняка горько-солёные, если судить по размытому зрению… Хорошо, что Сэм не видит, как плачет старший брат.

Это важно.

...четырнадцать, пятнадцать. Дыши. Пожалуйста, Сэм. Дыши. Боже, пожалуйста!

— Ты же не ребёнок, — хрипит Дин, рёбра прогибаются под его сильными ладонями. — Плакальщица не должна была тебя схватить.

Ла Йорона топила исключительно детей. Иногда она считала детьми и тех, кто едва перевалил за двадцать лет. Но Винчестерам и в голову не пришло…

...двенадцать, тринадцать, четырнадцать, пятнадцать. Дыши, Сэм. Дыши. ДЫШИ!

Дину лучше всех известно, какой наивный ребёнок скрывается под личиной сурового охотника.

— Пожалуйста, Сэм… — стонет он севшим от горя и утомления голосом. — Пожалуйста…

Внезапно грудь Сэма поднимается навстречу очередному толчку.

Сэм глубоко вздыхает и кашляет, выплёвывая воду.

Дин тоже хватает ртом воздух, но из последних сил переворачивает брата на бок, одной рукой придерживает его за спину, другую кладёт на грудь, чувствуя бешеные удары сердца.

Извергнув из своих лёгких пол-озера, Сэм начинает уверенно дышать и понемногу успокаивается.

Холод. Боль. Тошнота. Помрачение сознания.

Сам балансируя на грани шока, Дин не знает, с чем бороться в первую очередь.

Он умудряется приподнять и усадить Сэма, прижав к груди, чтобы тому было легче дышать.

Голова братишки не болтается безвольно, а уютно ложится под Динов подбородок, во впадину горла, и неузнаваемый слабый голос произносит:

— Ди…

— Да, Сэм.

Он растирает ледяные руки брата.

— Ди, ты победил?

Он то ли смеётся коротко, то ли всхлипывает.

— Я победил, не волнуйся.

Ему нужно немного времени, чтобы прийти в себя.

Как только сможет, он отнесёт Сэма к машине, отвезёт в мотель, высушит и согреет. Но сию минуту Дин был счастлив просто сидеть и крепко обнимать своего недоутопленного тварью котёнка.

— Я рядом, Сэмми, — бормочет он в мокрые волосы. — Всё будет хорошо…

* * *

Они садятся на капот «импалы» и смотрят в огромное звёздное небо.

— Ты изучал астрономию? — спрашивает Дин.

Сэм качает головой.

— Меня не интересовали точные науки. Только необходимый минимум физики и математики.

— Мне астрономия всегда казалась очень увлекательной.

Сэм чуть ли не впервые задумывается, сколько желаний и тайных стремлений укрыто под преданностью брата охотничьей жизни. Мечты, принесённые в жертву…

— Ты мог бы учиться заочно или в интернете.

— О да, — хмыкает Дин, — свободного времени навалом же. Почему бы тебе так не поступить?

— Я собирался вначале, — признаётся Сэм, — но потом…

— Что — потом?

— Подваливает очередная работа.

Дин молча кивает. Всё знакомо, всё пережито.

— Ты думал, что будет после того, как мы найдём папу?

Дин пожимает плечами.

— Зависит от папы, нашёл ли он тварь, убившую маму и Джессику.

— А если нашёл и прикончил? Что дальше?

После минутного молчания Дин тихо произносит:

— Поедем в Колорадо. Проведаем Пенелопу*.

Сэм опешивает, но вскоре понимает, что Дин дал ему лучший ответ из возможных.

— Я тоже не знаю, — мягко говорит он.

Дин неуловимо улыбается.

— Мой братишка постиг тему урока «всему своё время»?

— Ты знаешь, кто это сказал?

— Время рождаться, и время умирать; время убивать, и время врачевать; время разрушать, и время строить… Понятия не имею. Не Соломон же. Наверное, Человек-паук.

Сэм смеётся сквозь невольные слёзы.

— Ты помешан на супергероях.

Дин изображает оскорблённую мину.

— Те, кто сражается со сверхъестественным злом и спасает людей, — как ты их назовёшь?

— Наша семья, — бормочет Сэм.

Он не сопротивляется, когда Дин спихивает его с машины и, произнеся чуть издевательское «мелкому пора баиньки», ведёт в мотель. Рука брата лежит на его плече.

Дин рядом. Значит, всё будет хорошо.

* Penelope's World Famous Burgers & Fries — ресторан в Эстес-Парк, Колорадо, США