Солнце в тени (гет)

Трое стояли посреди кладбища холодной декабрьской ночью. Падающий снег уже практически запорошил многочисленные следы, оставленные кем-то ещё до них. Один из них присел на корточки, не сводя глаз с разрытой могилы и пустого открытого гроба, оббитого изначально белоснежной тканью. Другой, пожилой мужчина, стоял не шевелясь, и лишь сильный морозный ветер трепал полы его пальто. Третьим человеком была молодая девушка, которая тихо плакала, прижимая руку ко рту.

— Его что, в мешок положили? — глухо спросил Алан, устало потирая глаза. Хотя это скорее был риторический вопрос.

— Алан, как ты можешь... — сказала Лили с укором, вытирая слёзы.

— Ладно, что дальше, Гарри? Едем в Хай? — юноша встал на ноги. Он был вымотан до изнеможения, но старался скрыть это.

— Хай... — тихо произнёс старик. — Поведу я, а ты пока поспи на заднем сидении.

Гарри тоже не спал уже сутки, но выглядел бодрее.

— Как скажете, шеф. Пошли, — обратился Алан к сестре. Он искренне порадовался возможности хоть ненадолго сомкнуть глаза.

Лили подошла к гробу и тихонько закрыла его. Она до последнего надеялась, что неизвестные, кем бы они ни были, не тронут тело — или хотя бы не успеют. Но её сердце, лишь недавно окрепшее, снова разбилось на миллион частей, когда она увидела эту картину. Ничего более ужасного она не могла себе представить. Как можно издеваться над мёртвым человеком? Этого она никогда не поймёт.

Алан подошел к ней и обнял за плечи.

— Пойдём, — шепнул он ей и увёл от осквернённой могилы.

С кладбища до места, где они оставили машину, все шли молча, каждый думая о своём. Было ясно, что тело покойного безжалостно выкопали и украли. И похитители точно знали, куда его повезут. Выследить их было невозможно, они были всегда на шаг впереди. И даже Гарри, точно заметивший бы след от магии, ровным счётом ничего не обнаружил, поэтому он пришёл к выводу, что Виктор действовал вместе с обычными людьми, дабы те не оставили никаких магических следов. Но то, что эти люди тоже обречены, Гарри был уверен на сто процентов, потому как он знал: Виктор никого не оставляет в живых. Чем все так провинились перед ним, чем заслужили столь жестокую месть, Гарри не понимал, и ему даже стало страшно подумать об этом.

Устроившись поудобней на заднем сидении, Алан закрыл глаза и почти мгновенно уснул. Его не разбудили ни шум от потока машин, когда джип выехал на магистраль, ни разговоры Гарри и Лили. Он провалился в бездну и не слышал и не видел ничего.

Но эта беспросветная бездна потихоньку начала превращаться в серую мглу. Когда туман начал рассеиваться, Алан разглядел дорогу и пошёл по ней. Он преодолевал километр за километром, не имея возможности ускорить или замедлить шаг. Не то плыл, не то всё же шёл, но он двигался легко и непринуждённо. Его будто вела сама дорога. Когда сквозь легкую дымку Алан увидел здание, похожее на церковь, он остановился и огляделся по сторонам. Он стоял на перекрестке, но ни одной живой души в округе не заметил. Оглянувшись назад, он не увидел и дороги, оказавшись на краю пропасти, в глубине которой плыла раскалённая добела лава. Но Алан не смог отойти от края, его тянуло в пропасть, и он не боялся сгореть в ней.

Когда Алан проснулся от резкого чувства тошноты и слабости, джип, как оказалось, остановился на заправке. Сначала Алан испугался, что Лили нет на месте, но потом, увидев её выходящей из магазина при заправке, сразу же успокоился и откинулся на спинку сидения. Он взглянул на часы. Было восемь утра — он проспал примерно семь часов пути.

Тошнота начала подступать к горлу, и Алан, выскочив из машины, торопливо зашагал в сторону магазина. Голова сильно болела, и ему пришлось сильно напрячь мозг, чтобы отыскать туалет. Пройдя через небольшой торговый зал, он свернул в маленький коридор и в конце него увидел белую дверь, на которой был еле-еле виден значок мужского туалета. Закрыв дверь на задвижку, он взглянул на себя в зеркало.

Волосы порядком истрепались и потускнели, лицо осунулось, и его и без того резкие скулы стали еще отчётливее. Ярко-голубые глаза были усталыми и тусклыми. Тошнота стала постепенно проходить, голова заработала яснее, туман перед глазами исчезал. Снова подойдя к умывальнику, Алан умыл лицо и руки и стал чувствовать себя человеком.

Вернувшись в торговый зал, он почувствовал запах еды, выставленной на витрине: горячие булочки и несколько видов вторых блюд просто манили ароматом, поэтому он основательно потратился и, выйдя из магазина, кое-как донёс всю купленную еду до машины, стараясь ничего не уронить. Как выяснилось потом, Алан купил еды человек на десять — настолько сильно он проголодался. Позавтракав, он почувствовал себя абсолютно счастливым и с удовольствием проводил время за рулём, пока Гарри спал сзади. Сидевшая рядом Лили, уже знающая маршрут, подсказывала время от времени дорогу брату и объясняла, глядя в телефон и сверяясь с картой, как можно было объехать пробки, когда они проезжали через города или иные населённые пункты. Она ехала в основном молча и совсем не улыбалась. Алан понимал её — без слов, но что-то в ней раздражало его, щекотало нервы, и он невольно поддавался этому состоянию, что иногда путало его мысли. Он скучал по тем прежним временам и отношениям, когда боялся, что навсегда потеряет с ней связь. Но вот сейчас сестра рядом, они едут неизвестно куда, неизвестно во что ввязались и неизвестно, останутся ли они живы. Он бесконечно дорожит ей и совсем не хочет подвергать какой-либо опасности, и даже намеревался связать её — там, в больнице, и оставить. Но он не осмелился.

Проехав пару сотен километров, Лили сказала, что можно повернуть налево и проехать через небольшую деревушку, хорошенько сократив при этом путь. Алан свернул с трассы, и они оказались на длинной пустынной дороге, ведущей вглубь леса. День был коротким, поэтому на часах было всего четыре, а темнота уже наступила. Преодолев ещё несколько десятков километров, они остановились у первого попавшегося мотеля, решив отдохнуть и помыться. Алан прошёл к рецепции и взял у неприметного портье ключи от двух номеров. Расплатившись, он вышел к машине.

— Гарри спит? — спросил он у стоящей возле машины Лили.

— Нет, говорит по телефону с кем-то. Вроде бы кто-то из Хайгейта звонит,— взволнованно проговорила та.

— Слушай, надеюсь, ты не против, что нам я взял совместный номер?

— Не против, Алан, мне лишь бы была кровать. И душ. Я очень устала, — проговорила Лили, приложив ладонь ко лбу.

— Я раздобуду ужин, а ты иди в номер, — сказал Алан и протянул ей ключи. Когда сестра коснулась его руки, он схватил её и поцеловал ледяные пальцы.

Лили наконец-то улыбнулась.

— Иди, — вздохнула она.

Алан отпустил руку. Ему стало вдруг тошно: снова замутило и разболелась голова. Ему вдруг показался глупым этот поцелуй.

Вернувшись в машину, он нашёл Гарри всё ещё разговаривавшим по телефону. Увидев его, Гарри прикрыл телефон руками и неслышно проговорил:

— Я сейчас... — давая понять, что разговор его будет недолгим.

Алан молча кивнул и направился к маленькому кафе через дорогу напротив мотеля. Гарри закончил разговор, подошёл ближе и, потирая глаза, сказал:

— По моим данным, ваши родители ещё живы, Алан, — радость звучала в его голосе.

— Что ж, значит, мы едем не напрасно, — ответил Алан. — Гарри, я взял нам два номера, сейчас закажем еду и вернёмся к Лили.

— Ты оставил её одну? — спросил Гарри, приподняв бровь.

— Что с ней может случиться в этом захолустье? — поинтересовался Алан, останавливая машину возле небольшого старого здания с деревянной вывеской.

— Что ж, — огляделся Гарри. — Похоже, что здесь тихо.

Деревня была совсем крошечной, с одной главной улицей, единственным кафе и мотелем. Дома — старые, немногочисленные и некоторые из них, видимо, не жилые, стояли вдоль дороги. Если бы не выпавший снег, они показались бы совсем мрачными и пустыми, но кое-где горел свет в окнах. Из труб нескольких домов валил дым. Пустая улица — ни единого звука. Небо было чистым, а тусклое освещение возле кафе не мешало насладиться видом звёздного неба. Каждая звёздочка отчётливо виднелась на чёрном полотне.

Гарри открыл скрипучую дверь и вошёл в помещение, Алан — следом за ним, прикрыв за собой дверь.

— А здесь миленько, — тихо проговорил он, оглядываясь вокруг.

Внутри кафе сильно отличалось от внешнего дизайна. Здесь было светло и чисто и пахло вкусной едой.

— Давай побыстрее, нельзя оставлять Лили одну так долго, — сказал Гарри, проходя к кассе.

— Хорошо, — недовольный торопливостью Гарри, сказал Алан. — Здесь есть кто? — чуть повысив голос, позвал он.

— Иду-у-у, — послышался где-то вдалеке тоненький голосок женщины.

Из кухни вышла полненькая женщина в белом фартуке поверх полосатого разноцветного платья, с поварским колпаком на голове. Женщина приятно улыбнулась, подойдя к стойке.

— Чего вы желаете? — поинтересовалась она.

— Упакуйте нам три порции ужина, пожалуйста, — сказал Алан. Поглядев на деда, он добавил: — Побыстрее, будьте добры, мы очень торопимся.

— Сию минуту, — женщина развернулась и зашагала своими короткими ножками в сторону кухни. Через десять минут она вернулась с тремя бумажными пакетами и протянула их клиентам. — С вас тридцать шесть девяносто, — сказала она, всё так же радостно улыбаясь.

— Спасибо, — сказал Алан, положил деньги на прилавок — сколько было в кармане, — и ушёл, сказав напоследок: — Сдачи не надо.

Женщина с удивлением посчитала деньги и ещё долго благодарила парня за такую щедрость. Её радостные возгласы были слышны даже у дверей.

Гарри, всё это время стоявший рядом с Аланом и молча наблюдавший за всем вокруг, вдруг понял, что здесь что-то не так, и поторопился поделиться этим с внуком.

— Алан, мне кажется, здесь что-то произошло до нас, — сказал он, усаживаясь в машину.

— У тебя паранойя, дед, — спокойно сказал Алан.

— Вовсе нет, тебе не кажется странным, что здесь так пусто? Ни единой души. Всего лишь шесть вечера. Да и с чего ей быть такой радостной? — указал он на кафе.

— Не все в такой жопе, как мы, Гарри. Успокойся. Всё нормально. — Алан сильно нервничал, его руки задрожали, и живот скрутило от нервного напряжения. Он завёл машину, достал сигарету и закурил её, прежде чем тронуться с места.

Парень изо всех сил пытался не показывать, что страшно нервничает. Он весь горел, щеки пылали огнем. Доехав до мотеля, он припарковался и, взяв пакеты с едой, вышел из машины. Недокуренная сигарета полетела в урну, мимо которой он прошёл, и внезапно вспыхнула. Алан повернулся и удивлённым взглядом оглядел урну. Она была пустой.

— Гарри, — позвал он.

— Ты сам это сделал? — нахмурив брови, дед посмотрел в пустую урну, потом на Алана, потом опять на урну.

— Здесь есть ещё кто-то? — съязвил тот.

— Значит ты, — подытожил Гарри.

— Класс, — сказал Алан, отвернувшись, и зашагал в сторону номера.

— Алан, я имел в виду, это по твоей воле произошло или нет? — объяснил Гарри.

— Ты хочешь сказать, что это была магия?

— Это не совсем магия, скорее, энергия, которая от тебя исходит — ты почувствовал что-то, и оно вылилось в чистую энергию, что привело к появлению пламени из ничего.

— То есть, если я психую, то могу сжечь что-то ненароком? — продолжая идти, говорил Алан.

— Или наоборот, нарочно, — не отставая, ответил Гарри. — Только, если не научишься управлять ей, она будет управлять тобой, Алан, — предостерёг его дед.

— Ну, ты же научишь меня, — с мнимым интересом сказал ему внук и открыл дверь в номер мотеля.

Оба они зашли в комнату, и Алан сразу же позвал Лили.

— Мы пришли, детка, где ты?

— Я сейчас, — послышалось из ванной.

— Ты же говорил, что силы мы обретём только в городе? Мы же ещё далеко? — спросил Алан и, скинув куртку, начал распаковывать еду на столике у дивана, продолжая начатый ранее разговор.

Гарри, усевшись напротив внука, положил своё пальто на край дивана и заговорил.

— Твои силы, видимо, очень велики, они начинают проявляться по мере приближения к городу. Но что-то тебе мешает: ты неважно выглядишь, Алан. Я думаю, что это связано с Лили, — тихо добавил Гарри.

— Почему?— просто спросил Алан, внезапно прекратив свои приготовления.

— Она твоя сестра, твоя светлая сторона, а ты — её темная. Вы близнецы, вы части целого, у вас одно магическое ядро на двоих. Я полагаю, что вместе вам плохо, вы теряете силы, а по отдельности ваша сила максимально эффективна.

— И что теперь делать?

— Если честно, Алан, я не знаю, — бесстрастно ответил Гарри.

— Ты знаешь всё про нас, и не знаешь, как нам быть? — тихо спросил Алан, прищурив глаза.

— Да, — ответил Гарри. Он развернул свой пакет с едой и принялся ужинать.

— Откуда ты знаешь, что мне плохо рядом с ней?

— Я не слепой, Алан, я ясно вижу, как ты мучаешься.

— Это пустяки, это можно пересилить.

— Мы в трёхстах километрах от города, а тебя выворачивает наизнанку, и я не представляю, что с тобой будет в городе.

— Кого выворачивает наизнанку? Я думала, что только я отравилась чем-то, — сказала вышедшая из душа Лили.

Алан и Гарри переглянулись. Девушка, одетая в белый халат, с полотенцем на голове, присела рядом с Гарри и принялась разворачивать свою порцию еды.

— Я умираю от голода, — призналась она.

— Ты умираешь не от голода, а от меня, — хмуро произнёс Алан. — Приятного аппетита.

Даже не притронувшись к вкусно пахнущей еде, Алан встал из-за стола и ушел в ванную комнату — снова справляться с чувством тошноты.