Третье условие (джен)

Артур был зол на себя. На остальных тоже, но на себя больше. Безбашенным по определению гриффиндорцам простительно лезть в воду, не спросив про течение, а вот чем ему мозги отшибло… впрочем, ясно — чем. Но это его не оправдывало.

* * *

Во время экзамена он почти не обратил внимания на то, что с Поттером что-то там произошло. Жара и нервное напряжение давали себя знать, не было ничего удивительного, что парень задремал, а сон в таких условиях обернулся кошмаром. Но после, заметив, как Гарри чуть не за руки утаскивал своих друзей подальше от толпы, решил на всякий случай проследить за троицей. Хотел было позвать с собой Терри, но тот, отчаянно зевая, заявил, что не станет дожидаться ужина и намерен прямо сейчас взять реванш за все ночи, проведённые над книгами. Отговаривать его Артур не стал.

Тем временем Поттер с компанией успели куда-то улизнуть. Артур заглянул в несколько аудиторий, нарвался на собственного декана и минут десять выслушивал монолог на тему «Куда катится магический мир?».

— Это, наконец, невыносимо! — возмущался Флитвик. — Вот ты вырос среди маглов, так скажи: там такое возможно? Напасть на заслуженного преподавателя! На женщину! Фактически на глазах учеников!..

В другое время Артур горячо поддержал бы разговор, но сейчас мысли были заняты более свежим событием, и он отвечал так кратко и неохотно, что это выглядело почти грубо. К счастью, Флитвик списал всё на усталость. Отпущенный, наконец, отдыхать, мальчик для начала заглянул в гриффиндорскую гостиную. У входного портрета он спросил про Гермиону, решив, что послужить предметом сплетен нарисованных дам будет меньшим из зол. Выяснилось, что никто из троицы после экзамена не возвращался. Строго говоря, реального повода для тревоги не было — мало ли куда и зачем они могли пойти. Однако скребущие на душе кошки уже подросли до размеров рыси, а в интуицию Артур верил. Поэтому поторопился в собственную спальню, задёрнул занавески у постели и достал из чемодана Карту.

Карта была совместным подарком отца и крёстного на Рождество. Из-за нападения на мистера Уизли все каникулы в Блэк-холле было полно народу, и увидеться с отцом Артуру не удалось. Зато с Люпином, которому ничто не мешало появиться в Хогсмиде, они «случайно» встретились в «Трёх мётлах» и проболтали почти два часа. Крёстный даже угостил его кружечкой глинтвейна «в честь праздника и плохой погоды», а потом предложил «слегка проводить». Погода и правда была не сахар, холодный ветер разогнал любителей прогулок. Они без помех свернули в крохотный тупичок между домами, Люпин несколькими взмахами палочки поставил заслон как от ветра, так и от посторонних глаз, и продемонстрировал «Карту Мародёров, издание второе, исправленное и дополненное». Первое, разумеется, оказалось у Поттера — правда, узнав, как Карта к нему попала, Артур вынужден был признать, что без благосклонности Судьбы тут не обошлось. К тому же «издание второе» обладало массой преимуществ. Во-первых, оно показывало не только замок и ближайшие окрестности, но ещё Хогсмид и даже солидный кусок Запретного леса, во-вторых — само «закрывалось», стоило его выпустить из рук, а в-третьих в «закрытом» виде было не чистым листом пергамента, а списком основных формул трансфигурации. Единственным недостатком роскошного подарка была полная невозможность похвастаться им даже лучшему другу. Но по поводу расширения числа посвящённых Сириус высказался категорически: «После твоего совершеннолетия или моей реабилитации!». Пришлось подчиниться.

До сих пор Артур играл с Картой только на каникулах, когда в замке народу было всего ничего, да несколько раз по ночам, с увлечением наблюдая за рейдами Филча и его кошки в поисках нарушителей. И теперь несколько минут безуспешно пытался разобраться в мельтешении бесчисленных точек — пока не углядел целенаправленно двигающуюся группу, перед которой остальные резво расступались. Подписи подтвердили первоначальное предположение — мадам Розовая Жаба с компанией своих слизеринцев. И Рон Уизли в придачу. Двигались они по направлению к кабинету Амбридж, Артур перевёл взгляд туда, выругался шёпотом, торопливо свернул Карту и кинулся вон из спальни.

И, конечно же, опоздал. Вернее, примчался в самый неудачный момент: слишком поздно, чтобы предупредить, но в самый раз, чтобы сходу ввязаться в драку. Хотя куда умнее было бы затаиться и попытаться проследить за развитием событий. Не сообразил. В результате схлопотал Петрификусом, на время лишившись не только подвижности, но и дара речи. Чему чуть позже, после прозрачно зашифрованного сообщения Поттера, почти обрадовался.

«Он схватил Бродягу! Они там, где оно спрятано!»

Артур не знал, понял ли сказанное Снейп. Зато сам понял прекрасно, во всяком случае, первую фразу. Вот с этого момента соображение у него не то чтобы совсем отключилось, но начало работать в одном-единственном направлении. Как и у Поттера, наверное.

До добра такие вещи доводят редко. Их, кажется, не довели.

Самой сообразительной оказалась Грейнджер. Не зря Терри частенько сокрушался: «Такие мозги и не в Равенкло!». Правда, выросшего на кинодетективах Артура её притворство не обмануло, но Амбридж со своими чистокровными подручными кино в глаза не видела и легко поддалась на простенькую разводку. Пока лохматая гриффиндорка занималась прикладным мифотворчеством, пока Жаба раздавала инструкции, Артур обнаружил, что действие Петрификуса постепенно проходит. Он начал осторожно проверять подвижность разных частей тела и к тому моменту, как Амбридж увела Гермиону с Гарри, успел убедиться, что все конечности снова в его власти. Выждал для надёжности ещё минут пять и в свою очередь разыграл спектакль: максимально безжизненно «стёк» с кресла, куда его небрежно кинули, несколько раз дёрнулся в конвульсиях, издавая сдавленные хрипы, и затих, старательно закатив глаза.

«Дружинники» купились так же легко, как их начальница. После короткого обсуждения — глянуть, что там с ним, или пусть подыхает — Малфой небрежно наклонился к лежащему без движения пленнику. И немедленно получил по самым чувствительным местам — Артур не соврал отцу, когда говорил, что драться в приюте принято только с равными, но умолчал, что правила этих драк далеки от джентльменства. Например, не разрешалось бить по лицу, дабы воспитатели не увидели синяков. А вот на «ниже пояса» запрета не было.

Пока Драко, согнувшись пополам, предавался печальным размышлениям о будущем своего древнего рода, Артур схватил оброненную им палочку и оглушил девицу, державшую Джинни. Рыжая не упустила момента — на лету подхватила палочку слизеринки и нанесла удар по одному из конвоиров Невилла. Артур сбил второго. Державшие Рона громилы ослабили хватку, рефлекторно потянувшись за палочками, чем Уизли и воспользовался, вполне удачно применив только что полученный урок «магловской» драки. Одновременно Луна, не меняя задумчивого выражения лица, извернулась и укусила державшую её семикурсницу за что достала. Получилось — за шею, что со стороны выглядело весьма эффектно. Артур на миг засмотрелся, в чём немедленно раскаялся: сзади на него прыгнул жаждущий возмездия и своей палочки Малфой. Повторить прежний удар помешала мантия, бить за спину заклинаниями тоже оказалось крайне неудобно, так что пришлось вспоминать приёмы вольной борьбы. Пока он пытался скрутить родственничка, Джинни продемонстрировала свой знаменитый летучемышиный сглаз, да и остальные не стояли без дела. Вскоре все дружинники Амбридж были вполне готовы к употреблению в качестве предметов мебели: Невилл, как выяснилось, отлично наколдовывал верёвки.

Пару минут потратили на то, чтобы поменять случайно схваченные палочки на собственные и разыскать палочки Гарри и Гермионы. Остальные Рон мстительно предложил сжечь, но ни у кого рука не поднялась — сунули в коридоре в первые попавшиеся доспехи. На бегу Артур потребовал подробностей, в последний момент заменив чуть не сорвавшееся с языка «отец» на «Сириус». В спешке Уизли даже не обратили внимания, что он знает куда больше, чем должен бы. Впрочем, Артуру было уже глубоко плевать на секретность — судя по фразе Поттера, проверка в Блэк-холле его видения как минимум не опровергла. Уже выскочив за ворота, они сообразили, что не знают, куда Гермиона повела Амбридж. Артур с полминуты пытался вспомнить, не оставил ли Карту в спальне, пока не догадался просто сунуть руку в карман. Карта была там, а обнаружить ребят в Запретном лесу оказалось куда легче, чем в забитом людьми замке. Все были настолько возбуждены, что и на Карту почти не отреагировали, только Рон мельком изумился: «Откуда у тебя это?», но удовлетворился неопределённым: «Откуда надо, ты смотри давай!». Уизли посмотрел, увидел рядом с друзьями целую толпу кентавров и вопросов больше не задавал.

Когда они примчались на место событий, кентавров на истоптанной поляне уже не было, как и Амбридж. Выяснять, куда они делись, никто не стал. Джинни, первой сообразившая, что за пятна покрывают лица и мантии друзей, испуганно пискнула:

— Вы ранены?

— Нет, — Гермиона попыталась обтереть лицо, но только размазала кровь, — это Грауп, он кентавров прогнал, а они в него стреляли.

Кто такой Грауп, не понял, кажется, никто, но было не до того. Гарри рассказал, что через камин говорил с Кричером и из слов эльфа ясно следовало: Сириус действительно попал в беду.

— Я должен его спасти! — заключил Поттер. — Снейп если и понял, наверняка ничего не стал делать! Он Сириуса ненавидит, только обрадуется!

О давней вражде Снейпа и Мародёров Артур слышал. Краем уха. Он подумал, правда, что как раз ненавидимого союзника спасти куда приятнее — можно ему этим фактом всю оставшуюся жизнь в нос тыкать. Но полагаться на это соображение было бы наивно, к тому же Снейп действительно мог не понять слов Поттера. Так что против «спасти» возражений не было, а вот как?

— А как мы в Лондон попадём? — озвучила общую мысль Джинни.

— При чём тут «мы»? — взвился Поттер. — Я могу взять метлу Рона, а вам там делать вообще нечего!

— Идиот, — на удивление спокойно констатировал Рон.

— Ну-у-у... — неуверенно протянул Невилл, — вообще-то девочкам и правда лучше бы остаться... Драка — дело мужское...

В душе Артура представления о джентльменстве вступили в неравный бой со здравым смыслом — уменьшать и без того крохотный отряд почти вдвое не хотелось, а в бою от девушек толку будет ничуть не меньше, чем от парней. Впрочем, его никто и не спрашивал.

— Это шовинизм! — литературно возмутилась начитанная Грейнджер.

— А в ухо? — менее изысканно, но более убедительно поинтересовалась Джинни, подкрепляя слова выразительным помахиванием палочкой.

— Мы можем полететь в Лондон на фестралах — безмятежно сообщила Лавгуд, разом положив конец обсуждению «кто» и вернув разговор к более продуктивному «как».

Артур оглянулся и увидел пару крылатых «лошадок», целенаправленно двигавшихся к ним с другой стороны поляны. Удивиться он не успел — сообразил, что запах крови, явный даже для человеческого обоняния, должен был приманить сюда весь табун. И с невольной дрожью подумал, что на этот запах может явиться ещё кое-кто, куда более опасный. Так что убираться из Леса следовало в любом случае и побыстрее.

— Это ж сколько мы будем лететь до Лондона! — возмутился Рон, с опаской глядя куда-то мимо фестралов. Артуру показалось, что Уизли просто не вдохновляла идея путешествия на невидимых хищных лошадях — против метлы-то он, вроде, не возражал?

— Они очень быстро летают, — Луна деловито направилась к фестралам. — О, вот и ещё трое. Ой, жеребёнок!

— Тогда нас ветром сдует, — Гарри не понаслышке представлял, что такое полёт на большой скорости.

— Мальчики, вы вообще что-то читаете? — судя по тону, Гермиона была уверена в обратном. — На больших расстояниях фестралы только имитируют полёт, используя каскадную трансгрессию! Ой!

Последнее относилось к фестралу, принявшемуся вылизывать рукав её мантии. Она, как и Рон, их явно не видела.

— Ну так садись, чего тянешь? — Артур подошёл поближе, с некоторой опаской погладил фестрала (точнее, кажется, фестралку). — Лавгуд права, доберёмся за полчаса, быстрее всё равно ничего не придумаем!

Сам он собирался предложить добежать до Хогсмида и воспользоваться чьим-нибудь камином, но не мог не признать, что идея Луны более удачна.

— А... как? — гриффиндорка растерянно глядела на дергавшийся «сам по себе» рукав. Артур взял её руку, положил на гриву «лошадки», провёл от шеи до крупа:

— Давай, я подсажу.

— Эй, ты видишь их, что ли? — изумился и почему-то обиделся Рон — Ты что, смерть человека видел?

— И даже почти участвовал! — буркнул Артур, не уточняя, что это был придурок на байке, врезавшийся в приютский автобус. По самые ноздри накачанный наркотой, как рассказал потом снимавший с них показания следователь. Автобусу только крыло помяло, да кое-кто шишки набил от толчка, а вот байкеру досталось так, что даже самым любопытным хватало одного взгляда. Самому Артуру в том числе. Тем более, что он сидел как раз с той стороны, с которой подлетел этот идиот, и видел всё «в процессе». В кино такие сцены почему-то производили совершенно иное впечатление.

Смирившись с неизбежным, Поттер помог взобраться на фестрала Джинни, потом они вдвоём с Артуром подсадили всё ещё ворчавшего себе под нос Рона и бледного, но решительного Невилла. Луна уселась самостоятельно. К этому времени на поляне собралось больше десятка фестралов — оставшимся последними Гарри и Артуру было из чего выбирать.

— Командуй, давай, — нетерпеливо потребовала Джинни, как только Поттер оказался «в седле». Остальные не возразили, молчаливо подтверждая его право руководить экспедицией.

— Ну... Лондон, Министерство Магии... — неуверенно проговорил Гарри. Как ни странно, фестралы тотчас послушались. Возможно, тоже признали его право на руководство. Хотя, скорее всего, Хагрид просто хорошо их выдрессировал.

Полёт на фестралах не имел ничего общего ни с обычным полётом на метле, ни с обычной аппарацией. Артуру он по какой-то странной ассоциации напомнил описание из «Машины времени» Уэллса — может быть потому, что всё это происходило на фоне заката, и солнце всё время «прыгало» то вправо, то влево. Впрочем, когда они приземлились в Лондоне, уже практически стемнело.

Попасть в Министерство оказалось неожиданно легко. Артур посчитал это плохим признаком, а ещё худшим — полное отсутствие в Атриуме людей. По его представлениям, в правительственном учреждении должна была быть охрана и дежурный или хотя бы ночной сторож. Однако Поттер не дал спутникам времени на раздумья, решительно направившись к лифтам. Уже войдя туда, Артур сообразил, что они всё же идиоты: кто мешал ему ещё из кабинета Амбридж связаться через камин с Тонксами, а Уизли — с родителями? Уж их-то мама скорее всего была дома, а у неё почти наверняка есть связь с кем-то из Ордена. Может, даже с Грюмом. Мальчик смутно вспомнил, что в Атриуме вроде бы вдоль стен шли камины, но возвращаться теперь показалось глупым. Тем более что он не знал, не заблокированы ли они на ночь.

В Отделе Тайн ничего интересного не обнаружилось. Вернее, как раз интересного там было сколько угодно: и вращающаяся комната — «прихожая», и Зал Времени, и мозги в аквариуме — зрелище неприятное, но увлекательное, и странная комната с квадратным амфитеатром и каменной аркой посередине… Что-то было не то с этой Аркой — Артуру послышались голоса внутри, шепчущие вперебивку и словно бы зовущие. Хотя никакого «внутри» там не было. Да и голосов, наверное, тоже. Во всяком случае, Гермиона их не слышала. А вот Гарри — слышал. Но разбираться с этими странностями было некогда.

Потому что ни Волдеморта, ни Сириуса, ни каких-либо следов их пребывания они не обнаружили.

За очередной дверью оказался громадный зал, уставленный стеллажами с одинаковыми стеклянными шарами, — по словам Гарри именно этот зал он и видел в своём сне-видении. Но там тоже никого не было. Вернее, они никого не увидели. Как выяснилось несколькими минутами спустя — это совсем не одно и то же.

После нескольких минут безрезультатных блужданий между стеллажами Артур окончательно уверился, что это ловушка и надо как можно быстрее уносить ноги. Практически тот же вывод озвучила Гермиона. Никто и не спорил, даже Гарри, вот только осуществить сей разумный план они не успели. На одной из полок обнаружилась табличка с именем Поттера, чем он немедленно и воспользовался, цапнув лежащий там шарик. Зачем — он, наверно, и сам не смог бы сказать. Во всяком случае, Артур такой причины не видел. Зато увидел последствия.

И вот теперь они стояли всемером против дюжины Пожирателей Смерти, и их шансы на выживание стремительно скатывались к нулю. Они бы, пожалуй, были уже мертвы, если бы не шарик в руке Поттера. Очень хрупкий шарик, который был нужен их противникам непременно целым и невредимым.

* * *

Артур мысленно надавал себе пощёчин. Да, они вели себя крайне глупо, но сейчас не время думать об этом. Казниться можно будет потом, а сейчас нужно соображать, что сделать, чтобы это «потом» хотя бы наступило. Вон Поттеру ещё хуже, наверное, а он же не паникует, тянет время, ищет выход...

Он вдруг словно наяву услышал голос отца: «Заклятие Вечного приклеивания — хит нашей семьи. Снять может только тот, кто наложил, потому всё тут и сохранилось...» Конечно, никакого голоса не было — просто включившаяся интуиция услужливо подкинула нужное воспоминание, но Артур всё равно почувствовал себя куда увереннее. Идея была хороша, вот только исполнение... и почему он не начал тренироваться в невербальных заклинаниях, хотел же! Что из того, что их только на шестом курсе проходят! Но для сожалений времени не было. Артур медленно-медленно — на любое резкое движение тут же отреагируют — приподнял палочку, направив её на зажатый в руке Поттера шарик. И шёпотом, одними губами, произнёс заклинание.

Он даже не знал, получилось ли — заклинание не имело никаких внешних эффектов. Впрочем, долго мучиться неизвестностью не пришлось. Предводительствовавшему Пожирателями Малфою надоели уговоры, и он перешёл к решительным действиям, попытавшись забрать шарик-Пророчество с помощью Акцио. Рука Поттера дёрнулась, но шарик не сдвинулся на ладони ни на миллиметр. «Получилось!» — мысленно возликовал Артур. А вслух старательно захихикал. Дождался яростного взгляда Малфоя (счастье, что не сразу заклинания!) и заговорил, тщательно следя, чтобы голос звучал иронично или хотя бы не слишком дрожал:

— Вы бы хоть узнали обо всех свойствах вещи, которую украсть решили!

— Что ты имеешь в виду? — тон Люциуса, вопреки взгляду, был слаще мёда. Правда, с явной примесью мышьяка.

— А вы не знали, что не только взять Пророчество с полки может только тот, чьё имя на ней стоит, но и потом только он сам может его кому-то отдать? Добровольно? Нет, правда не знали?

Взгляд Малфоя переместился на одного из соратников, не суля тому ничего доброго. Похоже, именно он и должен был знать «все свойства».

— Что ж, мы просто отвезём упрямца к Лорду вместе с шариком, а уж он сумеет уговорить нашего Золотого мальчика, — сладенько пропела Беллатрикс. Узнать её было нетрудно, почти в точности Андромеда, если бы не глаза — совершенно безумные.

— Попытаетесь взять Пророчество силой, хоть бы даже и у мёртвого, — оно рассыплется в пыль, — торопливо предупредил Артур. Его захватил азарт, больше не приходилось скрывать дрожь в голосе. В его блеф, похоже, поверили. Теперь только бы Поттер сообразил подыграть…

— Послушай, Гарри, — «отеческим» тоном заговорил Люциус, — ты ведь понимаешь, что деваться вам всё равно некуда. Давай договоримся по хорошему. Пытки ещё никому не прибавляли здоровья.

— Под пытками — это не добровольно, — мрачно сообщил Поттер.

— Ну что ты, никто не станет пытать тебя, — «успокоил» Малфой. — А вот твоих верных спутников... Как ты думаешь, с кого лучше начать?

— С рыжей, — предложил один из Пожирателей, мускулистый громила с грубым голосом.

— Лучше с блондиночки, — возразил другой. Беллатрикс медленно провела языком по губам. Её глаза плотоядно блестели, ноздри трепетали, на бледных щеках выступил румянец. Артура передёрнуло. Невольно всплыли в памяти слова отца «если захочешь признать родство». Да уж, у него были причины сомневаться! Если в роду она такая не одна...

— Только троньте их — и я разобью Пророчество! — быстро заговорил Гарри. — Давайте договоримся! Вы нас отпускаете, а я вам отдам шарик. Добровольно.

— Не смей!!! — заорал Рон, дёрнувшись вперёд. Пожиратели вскинули палочки. На Роне с двух сторон повисли Джинни и Гермиона, удерживая на месте. Луна сохраняла неподвижность и обычное рассеянное выражение. Невилл бормотал: «Как же так?», но с места не двигался.

— Ребята, так будет лучше! — повернувшись к ним, воскликнул Гарри и почти беззвучно, но старательно артикулируя, добавил. — Как только выйдем из зала — ломайте стеллажи.

— Ты, Уизли, как хочешь, — заявил Артур, краем глаза замечая, что якобы удерживая брата, Джинни быстро шепчет ему что-то на ухо, — а мне жизнь дорога. Только я им не верю. Ты, Поттер, Пророчество не отдавай, пока они нас не отпустят.

— А если мы вас отпустим — он может обмануть, — логично возразил Люциус.

— Тогда так, — Гарри снова повернулся к Малфою. — Мы вместе выйдем в Атриум, там есть камины. Ребята уйдут, а я останусь с кем-нибудь, с кем скажете. А ваши тоже уйдут, вы один останетесь. Я вам отдам шарик, и мы тогда уйдём, так?

— Не так! — взвизгнула Беллатрикс. — Оставить его с Пророчеством одного?! Ещё чего!

— Белла, заткнись!

— Сам заткнись! На суде про Империус пел, а теперь командуешь? Я тебе не доверяю!

— Зато Лорд доверяет!

— Неправда! Он доверяет только мне!

— Да заткнитесь вы оба, мы что, до второго пришествия Мерлина здесь стоять собрались? — раздражённо вмешался тот, что говорил про «блондиночку». Он как-то странно, слишком старательно, выговаривал слова — так иногда говорят иностранцы, хорошо знающие язык. — Парень дело говорит. А ты, Белла, можешь не доверять Люциусу сколько угодно, но Лорд его командовать поставил — ему и решать. Раньше надо было возмущаться!

— В Азкабане ты поскромнее себя вёл! — фыркнула Беллатрикс. Мужчина резко обернулся к ней, поднимая палочку.

— Спокойно! — рявкнул Малфой. — Поттер, мы согласны на твоё предложение. Идите вперёд.

Пожиратели расступились, пропуская детей. Артур боялся, что от них потребуют отдать палочки, но Малфой то ли не подумал об этом, то ли не хотел лишних споров. С палочками или нет, но против дюжины опытных боевиков у них шансов не было, и те это понимали. Ну, или почти не было...

В дверях зала идущая последней Джинни споткнулась и вскрикнула, давая остальным повод обернуться. На вскинутые палочки Пожиратели, разумеется, отреагировали, но, к счастью, автоматически, то есть щитами. Что заклинания могут быть направлены не на них, они сразу не сообразили. А потом оказалось поздно — подломившаяся полка приложила по голове громилу, другая, зацепив по плечу, сбила с ног Люциуса. Несколько шаров разбились ещё в воздухе, задетые другими обломками, из них появились белые полупрозрачные фигуры, начавшие выкрикивать что-то неразборчивое в общем шуме... Продолжения разгрома ребята не видели — Рон одним движением выдернул сестру через порог, Невилл захлопнул дверь, а Гермиона запечатала её заклинанием. Привычно завращавшаяся комната уже не испугала. Вначале. Пока они не обнаружили, что все метки, поставленные Гермионой на дверях, исчезли. Счастье ещё, что звукоизоляция здесь была не слишком хорошая — ребята хотя бы знали, из какой двери выскочили. Шум за ней только усилился.

Гарри шагнул к ближайшей двери, обнаружил, что ему нечем взяться за ручку и повернулся к Артуру:

— Ты откуда про свойства Пророчеств знаешь?

— Ниоткуда, — Артур покосился на «шумящую» дверь и понизил голос. — Я блефовал. Кстати, дай отклею, а то мало ли что...

Пока он произносил заклинание, Уизли успели на пару проверить две двери. Одна не поддалась, за другой обнаружилась комната с Аркой. Гермиона взялась за ручку третей, но тут распахнулась та, за которой остались Пожиратели, и смотреть стало некогда — ребята со всех ног ринулись в открытую Грейнджер дверь. В спины им полетело несколько заклинаний. К счастью, вырвавшиеся вслед за Пожирателями клубы не то дыма, не то пыли помешали тем как следует прицелиться.

Попали они не в коридор, как надеялись, а в комнату с мозгами в аквариуме. В торопливо зачарованную дверь уже ломились, и было ясно, что долго она не устоит. Минуту спустя открылась вторая, о которой они не подозревали. К счастью, Луна успела углядеть третью, в противоположной стене. Туда они и кинулись, к своему изумлению оказавшись в Зале Времени.

Дальнейшее живо напомнило Артуру изречение какого-то киногероя: «Война — это грязь, кровь, чудовищная усталость и никакой романтики!» Они играли с Пожирателями в смертельные пятнашки, отчаянно уворачиваясь от заклинаний, и, временами, пытаясь контратаковать. Иногда даже удачно. Один из Пожирателей, ослеплённый, споткнулся о стол и попал головой в «клетку» с вечнорождающимся цыплёнком. Его голова тут же включилась в цикл: до дряхлости и назад, к младенчеству. Именно в этот момент ему удалось встать. Головка младенца на мускулистом теле мужчины смотрелась нелепо и устрашающе. Еще отвратительнее выглядел второй, заклинанием отброшенный на шкаф с Хроноворотами. Разбившиеся приборы запустили какой-то чудовищный цикл, тело человека жутко искажалось — каждая его часть жила в собственном изменённом времени, то старея, то молодея, повторяя когда-то сделанные движения... Кто-то из Пожирателей, кажется, так и остался в зале Пророчеств, может даже и не один. Дверь, ещё одна, зал с моделью Солнечной системы — чьё-то заклинание едва не попало в Солнце, и оно вспыхнуло, слепя преследователей, давая ребятам несколько драгоценных секунд. Куда-то исчез Рон. Упала не успевшая увернуться Гермиона — кажется, только оглушённая... Артуру в мелкие лоскутки рассекло бок мантии, и он содрогнулся, осознав, что заклинание могло попасть дюймом правее. Гарри спиной и затылком приложился о стену очередной комнаты, вернее, какого-то чулана, и, видимо, на пару секунд потерял сознание, начав сползать на пол. Артур подхватил его левой рукой, правой вскидывая палочку и понимая, что не успевает. Противник чуть замешкался, видимо, опасаясь повредить шарик Пророчества, всё ещё зажатый у Поттера в руке — и рухнул, сбитый двойным ударом Артура и Невилла. Артур перескочил через его тело, не до конца очухавшийся Гарри споткнулся — на этот раз его успел поддержать Лонгботтом. Где-то справа отчаянно завизжала Джинни...

Артур не смог бы сказать, сколько длился этот нелепый бой. Время одновременно сжалось и чудовищно растянулось. Может, виноваты были разбитые Хроновороты?

Потом они оказались втроём в комнате с Аркой: он, Гарри и Невилл, ноги которого заплетались, словно танцуя под неслышимую музыку, а лицо было разбито в кровь. С трёх сторон приближались Пожиратели — их стало больше, или Артуру так только казалось? Парни медленно отступали вверх по амфитеатру. Артур прикидывал: если прыгнуть вперёд, одновременно ударив заклятьем... нет, не выйдет. Даже если бы Невилл был в порядке. Их успеют перехватить с боков, да и в спину сбить легче лёгкого. Выхода не было…

Словно в кинобоевике, помощь пришла в самый отчаянный момент. Артур не заметил, откуда они появились в зале: отец, Тонкс, Люпин, Грюм, несмотря на хромоту резво сбегавший по неудобным ступеням амфитеатра, и незнакомый Артуру высокий темнокожий волшебник.

Для Пожирателей их появление тоже стало неожиданностью. Вряд ли приятной.

Дальше всё снова сплелось в мешанину человеческих тел и мелькающих в воздухе боевых заклятий. В какой-то момент рядом с ребятами оказался Сириус. Коротким заклинанием привёл в порядок ноги Невилла, сказал торопливо:

— Мальчики, уходите отсюда, постарайтесь найти остальных!

Гарри через его плечо ударил заклинанием, попал: нацелившийся Сириусу в спину Пожиратель покачнулся, луч из его палочки ушёл в потолок (там что-то треснуло), а сам он, не удержавшись, скатился по ступенькам. Сириус улыбнулся одобрительно, и тут же схватил их, заставляя нагнуться — фиолетовый луч незнакомого Артуру заклятья едва не задел обоих. Артур из-под руки отца кинул в нападавшего Петрификусом, но не задел, только заставил отпрыгнуть в сторону. Сириус с разворота бросил то же заклинание, на этот раз удачно. Подмигнул им:

— Вы молодцы, но всё же уходите. Принесёте больше пользы, если поможете товарищам, — и через два ряда прыгнул вниз, сбивая Пожирателя, собиравшегося сбоку напасть на Грюма.

Уйти им не удалось. Трое Пожирателей оказались позади них внезапно — видимо, использовали аппарацию. Двое, не размениваясь на заклинания, схватили Артура и Невилла, третий — Люциус Малфой — вцепился в плечо Гарри, касаясь палочкой его рёбер. Артур отчаянно пытался вырваться, но державший его тип был раза в два массивнее и куда сильнее. И, похоже, отлично разбирался в «неджентльменских» приёмах. Зато того, что схватил Невилла, задело чьим-то лучом, он пошатнулся, и парню удалось освободить руку. Разбитые губы мешали произнести заклинание, поэтому Невилл просто ткнул палочкой в лицо противника, удачно попав в глаз. Тот взревел и разжал руки, схватившись за окровавленное лицо. Люциус прошипел:

— Отдай Пророчество или я тебе руку отрежу!

— Невилл, лови! — Гарри по полу катнул шарик не успевшему подняться Лонгботтому. Тот подхватил, вскочил на ноги. Державший Артура Пожиратель отшвырнул мальчика в сторону и с размаху прыгнул на Невилла, следом налетел Малфой. В результате все трое оказались на полу, а шарик Пророчества вырвался из руки парня и покатился, подпрыгивая, по рядам. Гарри и мгновенно вскочивший Малфой с двух сторон кинулись за ним, на ходу поднимая палочки. Артур вскинул свою. Три «Акцио!» прозвучали практически одновременно. Пророчество взмыло в воздух, на миг зависло, словно выбирая, и стремительно рухнуло к ногам Артура. Мальчик попытался перехватить его, но левая рука не послушалась, бессильно обвисла — кажется, при падении он сломал ключицу.

Шарик разбился у самых его ног, веером брызнули осколки — не так, как им было положено, а вверх, расходящимся конусом, сверкающей стеной отсекая мальчика от всего окружающего. Звуки боя пропали. Знакомая фигура профессора Трелони возникла так близко, что Артур попытался отступить на шаг, но какая-то сила не пустила его, заставила остаться на месте. Трелони заговорила совсем не своим, низким, глухим голосом, словно резцом впечатывавшемся в сознание: «Близится тот, кто может победить Тёмного Лорда… он будет рождён на исходе седьмого месяца теми, кто трижды бросал ему вызов… Тёмный Лорд отметит его как равного себе… но ему дарована сила, о которой неведомо Тёмному Лорду… один из них умрёт от руки другого, выжить в схватке суждено лишь одному… тот, кто может победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца».

Видение расплылось, окутав мальчика молочным туманом, тут же истаявшим, и с его исчезновением вернулось восприятие реального мира. Прошло, казалось, всего несколько секунд. Невилл пытался спихнуть с себя неподвижное тело Пожирателя, не то мёртвого, не то оглушённого. Гарри снизу спешил ему на помощь. Ещё несколькими рядами ниже Артур заметил Малфоя — тот, стоя на коленях, слепо шарил вокруг, словно бы пытаясь на ощупь что-то найти. Скорее всего — свою волшебную палочку.

Разглядеть, что делают остальные, он не успел. Прямо перед глазами вдруг оказалось перекошенное, залитое кровью лицо — кажется, это был тот тип, которого ранил Невилл. Шипя: «Говори, что ты слышал?», он вцепился в руку Артура. Мальчик рванулся и не заорал только потому, что от дикой боли перехватило дыхание. В глазах потемнело, он даже не понял, чьё заклятие заставило врага отпустить его и отлететь на несколько шагов. Осторожно шевельнул рукой и с изумлением обнаружил, что она стала болеть существенно меньше. Видимо, была просто вывихнута.

Рядом ниже Лонгботтом что-то неразборчиво выкрикнул, указывая вверх. Артур обернулся и увидел Дамблдора, медленно спускающегося от одной из дверей. Появление нового и столь мощного союзника разом добавило уверенности, и мальчик уже спокойнее оглядел поле боя. Спокойствия, правда, хватило ровно на один взгляд: на нижней ступени амфитеатра без движения лежала алебастрово-бледная Тонкс, а в двух шагах от неё залитый кровью Грюм безуспешно пытался дотянуться до откатившейся в сторону палочки.

Артур бросился к ним, одновременно ища глазами отца. Сириус, вспрыгнув на помост возле Арки, обменивался стремительными ударами с растрёпанной Беллатрикс. Вот он отпрыгнул от красного луча, сам ударил в ответ, снова легко уклонился, засмеялся, что-то крикнул противнице... Время вдруг застыло, как желе, все движения стали плавно-тягучими, и Артур увидел, как отец на долю секунды сбился с ритма, замер — и второй красный луч неспешно ударился ему прямо в грудь. Тело мужчины выгнулось дугой, как у гимнаста в прыжке, и не полетело — поплыло прямо в Арку, так медленно, что казалось, ничего не стоит добежать, подхватить, удержать от падения... но собственное тело двигалось в том же чудовищно замедленном темпе, не желая подчиняться отчаянным понуканиям сознания, и собственный крик застывал льдинками на губах. Колыхнулась ткань-паутина, скрывающая вход в никуда, и с ясно различимым щелчком невидимых жадных челюстей время вновь обрело привычную скорость. Артур услышал свой отчаянный крик: «Отец!», увидел лицо Беллатрикс, нечеловечески прекрасное и невыразимо отвратительное в своём злобном торжестве, её палочку, направленную, казалось, прямо ему в лицо. Рука сама вскинулась в нужном жесте, губы ещё выговаривали «Протего», а мозг уже выдал итог: бесполезно. И рухнула горячая тьма.