Принц Зимы (джен)

Люди любят пересуды,

Сплетни, новости и тайны,

Люди очень быстро судят,

Видят всё, что не случайно.

В центре сплетен быть так сложно:

Смотрят все и обсуждают.

И порою невозможно

Разузнать, что там гадают.

Жизнь твоя — как поле боя,

Жизнь твоя полна вопросов,

И движение любое

Выдаёт, что всё непросто.

Ну, а ты не замечаешь

Этих слов и этих взглядов.

Ты молчишь и просто знаешь,

Что никем ты не разгадан.

* * *

Кай слышал, как его обсуждают на каждом шагу. Когда Абаюн сказала ему, что имя Гарри Поттера сейчас у многих на устах, он и не представлял, что настолько. Казалось, что каждый счёл своим долгом посмотреть на него, тыкнуть пальцем и обсудить со своими друзьями.

— Это тот самый Гарри Поттер. Интересно, почему он сменил имя?..

— Смотри, какой он странный! Никогда не видела таких белых волос…

— Это Мальчик-который-выжил, я многое слышал о нём, правда, представлял себе совершенно иначе…

— Этот рейвенкловец и есть Гарри Поттер…

— Ты видел, видел! У него на лбу действительно есть шрам!

— Интересно, а он помнит что-нибудь о той ночи?..

И так до бесконечности.

Некоторые особо смелые прямо в лоб задавали ему вопросы, вроде: «а ты помнить Того-кого-нельзя-называть?», или «А тебе имя сменили, чтобы тебя Пожиратели не нашли, да?»

Кай отвечал всем вежливо, но сухо, чувствуя где-то внутри отголоски глухого раздражения. Неужели им действительно больше нечем заняться, кроме как доставать его? Севера он отправил с сообщением домой, и птица вернётся только через две недели, после чего где-то на месяц останется с мальчиком. Жаль, что здесь нельзя передавать сообщения ветрами… Без феникса Кай чувствовал себя несколько одиноко, даже несмотря на то, что его постоянно окружали люди. Но они были другими — и дело не в разительных внешних различиях. Они были слишком эмоциональными, слишком шумными, где-то даже навязчивыми, что не нравилось привыкшему к почтительному и тактичному отношению принцу Зимы.

Буквально на следующий день после распределения, когда он вместе с сокурсниками шёл с обеда к кабинету чар, его перехватил Драко Малфой, находящийся в компании двух крупных серьёзных мальчишек.

— Поттер! — голос слизеринца будто разрезал пространство и все, кто находились поблизости, тут же устремили взгляды на него и Кая. Фрост остановился и, оглядевшись, тихо шепнул Терри Буту, что догонит их, после чего с абсолютно невозмутимым видом он подошёл к Малфою, и, взяв того за предплечье, потянул за собой дальше по коридору.

— Драко, — тихо сказал он, — я, конечно, понимаю, что у тебя есть ко мне вопросы, но давай не будем обсуждать их посреди коридора…

Отпустив руку слизеринца, Кай кивком головы указал на широкую нишу в стене недалеко от кабинета Флитвика. Малфой последовал за ним туда и дал знак своим спутникам не подпускать особо любопытных к ним. Слизеринец повернулся к Фросту, который выжидающе смотрел на него и негромко спросил:

— Скажи честно, ты не назвал тогда нам своё настоящее имя, потому что хотел устроить то представление в Большом зале?

— Кайден Фрост — это и есть моё настоящее имя, — спокойно ответил Кай.

Малфой непонимающе моргнул:

— То есть как? МакГонагалл вызвала тебя как Гарри Поттера, а значит, ты везде так и числишься, и вчера просто назвал свой псевдоним!

— Наверное, она не знала о том, что я давно сменил имя, поэтому и не исправила его в списках.

— Не знала… — казалось, Малфой произнёс свои мысли вслух. — Значит, это было неизвестно и директору?

— А он тут при чём? — Кай позволил лёгкому удивлению коснуться своего лица.

— Как это при чём? Он же твой опекун, — глаза Драко расширились в изумлении. — Ты что, не знал?!

— Я уверен, моя семья была в курсе… Он, как я понял, предпочёл остаться в тени, — осторожно подбирая слова, ответил Кай, который не хотел кому-то раскрывать правду о своём прошлом. — Ему многое известно, но, раз он позволил моей приёмной матери изменить мне имя и внешность, значит, так было нужно. И вообще, а откуда это известно тебе? — взгляд Кая загорелся искрами подозрительности. Ему стало интересно, откуда слизеринец знает то, о чём он сам до этого момента даже не догадывался.

— Отец как-то обмолвился… — пробормотал Драко, больше пребывая в своих мыслях. Кажется, про себя он соглашался с доводами рейвенкловца и наверняка так и думал, раз не стал дальше развивать эту тему. Но, тем не менее, что-то ему оставалось не ясным:

— Просто это так странно… — поймав непроницаемый взгляд Кайдена, Драко пояснил, — в смысле, отец всегда говорил мне, что своим именем надо гордиться, потому что оно показывает твою принадлежность к роду и бесчисленным поколениям предков. Приёмная семья — это, конечно, хорошо, но ты всё равно должен оставаться наследником своего рода, а не чужого.

— Поверь, у меня были причины для этого. Это всё, что я могу тебе сказать. А теперь, если у тебя больше нет вопросов, я пойду: занятие скоро начнётся.

— Да, конечно… — протянул слизеринец. — Спасибо, что ответил мне. Я заметил, что ты не очень любишь личные расспросы.

— Не люблю, — согласился Кай. — Но ещё: скажи теперь ты мне, зачем ты искал меня в поезде?

— Я хотел познакомиться с тем, о ком читал в книжках и о ком столько всего необычного слышал, — слизеринец немного смутился, понимая, что его мотивы были по-детски наивными. — Просто это так необычно: встретить такого человека вживую…

— Понятно, — Фрост едва заметно ухмыльнулся. — Думаю, я перевернул у тебя все представления о Гарри Поттере. — Развернувшись, Кай неспешно направился к аудитории, оставив позади задумчивого Малфоя.

* * *

Урок по чарам был весьма занимательным. Как и говорил Кремнёв, в Хогвартсе Каю придётся переучивать базовые заклинания на латынь. В конце урока, когда профессор дал задание использовать заклинание света — «Люмос», Кай по инерции сделал его на древнерусском, да ещё и невербально. Декана Рейвенкло поразили такие способности у первокурсника, и он щедро наградил мальчика десятью баллами. Когда занятие закончилось, Фрост решил не тянуть и подошёл к Флитвику, объяснив, что до школы учили его немного по другому принципу, и он просто по привычке колдовал на другом языке. Подумав немного, Флитвик попросил показать ему, что мальчик умеет, а после разрешил своему ученику использовать эти заклятия так, как его научили, переходя к латыни на более сложных уровнях обучения, и поблагодарил за честность.

Трансфигурация давалась Каю намного сложнее, чем чары, но под руководством строгой, но чуткой Минервы МакГонагалл мальчик довольно сносно справлялся с превращениями, хоть и провалился на первом занятии, когда вместо того, чтобы превратить спичку в иголку, он её заморозил.

ЗОТИ у них вёл Джон МакРейн, который не так давно выпустился из Аврората. Несмотря на то, что преподаватель был весьма молод, с учениками он справлялся не хуже опытных профессоров и его уроки были очень познавательными и интересными. Кай, который дома в основном использовал криомагию, потому что она была удобнее и привычнее, открыл для себя новый спектр боевых заклятий. А ещё понял, что знает на порядок больше защитных и нападающих чар, чем многие его сверстники: Хьюго совместно с мастером Кремнёвым времени зря не теряли и постарались впихнуть в голову своему ученику как можно больше знаний, научив мальчика некоторым оригинальным заклинаниям, каких в Англии точно нет.

Из тех предметов, что давались ему легко, будто играючи, на первом месте стояла астрология. Долгими полярными ночами Кай, кажется, насмотрелся на звёзды на несколько жизней вперёд и знал о них всё, что только можно.

Отдельно стояла история магии. Перед усыпляющим голосом призрака Биннса не мог устоять даже принц Зимы. Через пару занятий он решил не тратить время зря и, ставя самопишущее перо строчить лекцию нудного профессора, выполнял домашние задания. К слову, так же поступали почти все его однокурсники с Рейвенкло.

Зельеварение было несколько странным, но познавательным предметом. Кай многое знал о различных травах, которые растут в северных широтах, но те, что указывались в учебнике, ему были неизвестны. С одной стороны, Фросту было интересно изучить их свойства и проследить за взаимодействием в зелье, а с другой, он понимал, что эти самые зелья ему по факту будут не нужны: будучи созданием Зимы, заболеть он не мог, зрение исправила Артанис, влияющие на сознание отвары тоже будут бесполезны, элементарно из-за другого принципа мышления. Хотя королева предупредила Кая, что зелья могут быть опасными для него до тех пор, пока он окончательно не изменится, поэтому запретила употреблять что-то, пусть даже это и будет витаминная настойка.

Но то, что наука зелий требовала от учеников внимания и усердия, импонировало Каю, и он решил отнестись к этим урокам серьёзно, к тому же отказаться от данного предмета до шестого курса невозможно, а становиться худшим учеником ему не хотелось.

Однако, его надежды на спокойное и размеренное времяпрепровождение в лаборатории в одночасье разбил профессор Снейп. Весь в чёрном, угрюмый и хмурый, декан Слизерина, кажется, невзлюбил Кая с первого взгляда и постоянно старался его задеть как-нибудь пообиднее. Фрост такого отношения к себе не понимал, но чувствовал, что изменить предвзятое мнение о себе будет очень непросто. Подумав немного, он решил, что хорошее отношение профессора ему элементарно не нужно: ещё бы он тратил своё время и нервы на того, о ком забывает, едва выйдя из кабинета! Когда Снейп принимался сравнивать его с отцом и принижать интеллектуальные способности, Кай молчал, и просто смотрел на профессора со своей привычной холодностью и равнодушием, всем своим видом показывая, что ему плевать не только на мнение зельевара, но и на то, каким там вообще был Джеймс Поттер. Отсутствие ответной реакции остужало пыл зельевара, и он, сняв с Кая несколько баллов, переключал своё внимание на других учеников.

Но зельеварение, как ни странно, не стало худшим предметом в списке Фроста. Это «почётное» место заняла гербология. Какой бы она не была интересной, как бы ни старалась профессор Спраут, как бы хорошо ни готовился мальчик, всё это сходило на нет, когда он заходил в оранжерею. Природу Кая — холод и лёд, теплолюбивые растения, в отличие от своих северных собратьев, элементарно не любили. Они словно чувствовали, что он способен одним касанием заморозить их, прервав их короткую и хрупкую жизнь, поэтому в руках мальчика любой, даже самый неприхотливый цветок закрывался. Движущиеся лианы боялись касаться его холодной кожи, некоторые растения отворачивались от юного принца Зимы, словно не желали, чтобы он обратил на них своё внимание. Ученики, занятые своими заданиями, этого не замечали, а вот профессор уже обеспокоилась такой нелюбовью растений к мальчику.

В целом, первая учебная неделя была познавательной. Пусть его жизнь теперь и была наполнена шумом и царящей вокруг суетой, мальчик стал к этому привыкать. С сокурсниками он держался вежливо, но отстранённо и, как ни странно, лучше всего общался именно с Малфоем, который оказался весьма занимательным собеседником. Тот, в отличие от остальных, после первого разговора с Каем старался не задавать ему личных вопросов, зато рассказывал много интересного о своём мире. Когда Драко не стоил из себя высокомерного сноба, то становился спокойным и рассудительным, что нравилось Каю: хоть кто-то в его окружении не шумел и вёл себя сдержанно. Однако, вскоре он сделал исключение ещё для нескольких людей, включив их в свой круг общения.

* * *

Кай сидел в библиотеке, обложившись книгами, и дописывал эссе по трансфигурации. Уроки только закончились, поэтому здесь было очень тихо: помимо самого Фроста тут находилась только Гермиона, сидящая через несколько столов от него в компании нереально толстой книги. Время от времени девочка что-то записывала, быстро строча пером по пергаменту, а на лице её было выражение важной сосредоточенности.

Потянувшись, Кай отложил очередную книжку в сторону и аккуратно сложил готовое эссе в сумку. Оставалось выполнить задание по гербологии, и он свободен от домашки на ближайшие пару дней. И, хоть этот предмет был в принципе, не для него, спустя рукава относиться к нему Кай не собирался.

Мальчик встал и, собрав в стопочку взятые им книги, отнёс их Мадам Пинс. Поймав благосклонный взгляд библиотекарши, которая любила усердных и спокойных учеников, Кай принялся за подбор книг для гербологии. Задумчиво стоя у стеллажа и листая справочник по классификации магических растений, он не заметил, как к нему кто-то подошёл сзади:

— Гарри Поттер, — прошипел трагический голос, и от неожиданности Фрост выронил книгу. Резко обернувшись, он почти нос к носу столкнулся с Трейси.

— Что у тебя за манера так подкрадываться? — нахмурился он, отходя на шаг назад. — И я уже говорил, что меня зовут Каем.

— Да-да, ты именно так и представился мне в нашу первую встречу. — усмехнулась девочка, глядя на то, как он подбирает с пола книгу. — Я, кстати, наблюдала за тобой всю эту неделю.

— Зачем? — без особого интереса спросил он.

Она подошла чуть ближе и тихим, загадочным голосом сказала:

— Чтобы сделать выводы…

Он моргнул и непонимающе нахмурился:

— Какие ещё выводы?

— Что имя Кайден Фрост тебе больше подходит, чем Гарри Поттер! — весело заключила она, убивая только что созданную атмосферу таинственности. — Для Поттера ты слишком замороженный, Снежок!

Кай закатил глаза:

— Я не Снежок!

— Ой, да ладно тебе! — беспечно усмехнулась Трейси, хвостиком следуя за мальчиком, который прошёл вдоль стеллажа, собирая нужные книги. — Кстати, видел бы ты лицо Драко на распределении! Такое ощущение, что его тогда кто-то невидимый по голове чем-то тяжёленьким огрел, и он просто сидел с наитупейшим выражением лица!

Фрост безразлично пожал плечами:

— Тогда многие сидели с такими лицами. И мы с ним уже обсудили эту ситуацию.

— Да, я в курсе, что вы с ним сдружились, — Дэвис прошла за Фростом к его столу и грациозно села на стул напротив него. — Хотя мне кажется, он так пытается сбежать от навязанного его отцом общества Крэбба и Гойла.

— Мне безразличны его мотивы: мы неплохо общаемся, и это меня устраивает, — пожав плечами, ответил Кай, доставая новый пергамент и открывая первую книгу.

— Пф! Ты что такой скучный? — надулась Трейси, но тут же оживилась: — кстати, а где твой феникс? Я его с поезда не видела.

— Север полетел домой с посланием от меня. К концу следующей недели он вернётся

— А когда он улетел?

— Сразу после распределения, когда мы заселились в общежитие и я написал письмо матери, — не задумываясь, ответил Кай, изучающий оглавление справочника. Глаза Трейси удивлённо расширились:

— Он что, до твоего дома неделю добирается? Даже совы долетают до другого конца Англии всего дня за три! Я думала, фениксы летают быстрее. Они же ещё и телепортироваться могут на большие расстояния.

— Мой дом находится не в Англии, — не отрываясь от своего занятия, пояснил Кай.

— Так ты за границей жил всё это время?! — она смешно округлила глаза.

Он поднял на собеседницу непонимающий взгляд:

— Ну да, а что такого?

— Просто все гадали, где же находится Мальчик-который-выжил, — пояснила она, — кучу самых невероятных теорий строили. Начиная с того, что ты живёшь где-нибудь у магглов и заканчивая тем, что ты не выходишь из дома Дамблдора, и он там тебя суперкрутым заклинаниям учит. А ты, оказывается, был в другой стране … — она задумчиво сощурилась. — У знакомых директора, да?

— Нет.

— То есть как?

— Не всё в этом мире крутится вокруг Дамблдора, — почти по слогам произнёс Кай, открывая нужную страницу.

— Наверное, ты прав… — задумчиво протянула Дэвис, принявшись разглядывать сидящую в сторонке Грейнджер. — Скажи, а в какой стране ты жил? Во Франции?

— Нет.

— Может, в Германии?

— Нет.

— Тогда где?! Неужели в России?.. — взгляд её серых глаз стал испытующим. — Я слышала на совместном уроке по чарам, как ты произносишь заклинание на каком-то языке, подозрительно похожем на русский.

— Я не могу сказать тебе, где я жил — это тайна. Но да, мой преподаватель по чарам учил меня общепринятым заклинаниям именно на русском языке, и профессор Флитвик разрешил мне их использовать, не переучиваясь на латынь. И вообще, — Кай оторвался от своего занятия, понимая, что, пока ему мешают, эссе он не напишет, — ты точно слизеринка? Насколько я знаю, у представителей этого факультета не принято чуть ли не клещами вытягивать тайны посторонних людей.

— Если ты чуть внимательнее посмотришь на мир вокруг себя, — высокомерно заявила Дэвис, моментально растеряв весь свой задор и непринуждённость, — то заметишь, что так я общаюсь только с тобой, Блейзом, Драко и Дафной. Остальные вполне справедливо считают меня человеком холодным и сдержанным.

— Хм… — Кай откинулся на спинку стула, сосредоточенно разглядывая девочку. — Но почему именно я? Ты ведь выделила меня из общей массы ещё до того, как узнала, что я — это Гарри Поттер.

Она изящным жестом смахнула со лба прядку русых волос и невозмутимо ответила:

— Ты мне интересен. Бывает такое, что из толпы людей ты вдруг выделяешь кого-то. Вот и я так сделала. Ты стоял в том магазине весь такой снежно-белый, спокойный и степенный, даже какой-то неэмоциональный. Пообщавшись с тобой, я поняла, что всё у тебя есть — и чувства, и эмоции, просто ты очень умело их контролируешь. Скажу честно, я решила провести эксперимент и попытаться растормошить тебя, увидеть, что же ты так упорно скрываешь за этой своей холодной маской.

— И что же ты выяснила? — поинтересовался он.

— Ты что-то недоговариваешь о своей жизни до школы, — подозрительно глядя не него, ответила Девис. — Что-то, что, кажется, даже Дамблдор не знает.

— Есть тайны, которые принадлежат сразу нескольким людям, и их нельзя просто так открывать, — резонно сказал Кай. — И если это всё, что тебе интересно обо мне, то знай: я ничего тебе не скажу.

Трейси помолчала недолго, вглядываясь в глубину его сапфировых глаз.

— Не только это… — очень тихо сказала она, так, что Кай едва расслышал её. — Неужели это так плохо, что кто-то просто захотел с тобой подружиться?

Фрост как-то криво усмехнулся:

— Не смеши меня. Мне не нужны… — он резко замолк, так и не сказав «друзья». Ему вдруг вспомнились слова птицы-абаюн: «тебе нужен верный человек…». Глядя на девочку с серыми глазами, которые сейчас были холодны, как лёд, он подумал, а может ли она действительно стать для него хорошим другом? Может, это всё неспроста, ведь Абаюн, и Артанис тоже, упоминали какую-то особенную судьбу, что ждёт его. Может, такое внезапное желание Трейси подружиться и есть маленький подарок этой загадочной судьбы? Так же, как и Драко, но Малфоя Кай воспринимал больше как интересного собеседника, и о крепкой дружбе здесь говорить ещё рано.

— Знаешь, — медленно протянул он, — возможно, ты права. До школы я ни с кем никогда не дружил. Точнее, не дружил со сверстниками. — поправился он, вспомнив Дарнаса и Севера. — Может, это и неплохо, если мы будем общаться. — помолчав, он хмыкнул: — заодно внесём вклад в развитие межфакультетской дружбы, поможешь Драко в этом.

Трейси подозрительно прищурилась, но уголки её губ уже поползли вверх.

— И всё-таки ты странный, — заключила она.

Кай задумался, подперев подбородок:

— Кажется, ты мне это уже говорила… — а после неожиданно для самого себя он улыбнулся. Тепло и искренне, так, как не улыбался уже года два. И та часть чувств, что ещё осталась в его замерзающем сердце, словно проснулась, скидывая оцепенение. Возможно, через несколько лет они окончательно умрут, оставив в его душе лишь звенящую пустоту, но сейчас Кай хотел воспользоваться шансом и вспомнить, каково это — быть просто беспечным ребёнком, а не только принцем Зимы.

— И ещё тебе идёт улыбка, ты знаешь? — лукаво подметила Трейси. — С ней ты выглядишь более живым.

— Я запомню это, — кивнул он.

— Уж постарайся, — усмехнулась Дэвис. — А то ты вечно ходишь с таким выражением лица, будто стоит к тебе подойти, и ты тут же заморозишь взглядом. — девочка фыркнула, выражая этим своё отношение к его отчуждённости.

— Между прочим, это помогает избавиться от ненужных вопросов со стороны окружающих. Но так и быть, для тебя я сделаю исключение.

— Ох, ничего себе, какая честь! — притворно ахнула она и тут же язвительно добавила. — Тебе корона-то не давит?

Кай задумался, вспоминая свою корону, созданную изо льда и украшенную сапфирами, которую надевал на официальных приёмах в замке королевы Артанис. Он понимал, что вопрос был риторическим, и совсем не об этом, но ответил честно:

— Не давит. В ней даже удобно.

Дэвис закатила глаза:

— Кажется, я нашла человека, который по уровню своего самолюбия почти достиг Драко Малфоя…

— Это была констатация факта!

— А нет, не достигнет, — постно заключила она. — Переплюнет.

— Кстати, а почему ты постоянно сравниваешь меня с Малфоем?

Вопрос, кажется, озадачил Трейси и она, задумавшись, решила ответить честно:

— Не знаю. Наверное, потому, что вы с ним во многом похожи. Ты, может, и не замечаешь, но со стороны твоё поведение выдаёт в тебе аристократа.

— Я вроде не тяну гласные, как Драко, когда разговариваю, — полунасмешливо заметил Кай.

— Нет, — Трейси качнула головой. — Просто то, как ты ходишь, сидишь, разговариваешь, да вообще держишь себя, напоминает мне многих слизеринцев, в которых манеры с детства вбивали. Да и вообще, понаблюдав за тобой, я заметила, что картина здесь складывается удивительная!

Кай приподнял брови, молчаливо прося её продолжить свою мысль.

— Странная внешность, безупречные манеры, изменённое имя, — принялась перечислять она, — сниженная эмоциональность, за которой скрываются немалая гордость и самолюбие, сведения о том, что ты тайно жил где-то за границей, феникс в фамильярах… ты явно многое недоговариваешь. Но, я думаю, пока сам не захочешь, ты никому ничего не расскажешь, поэтому выпытывать из тебя правду бесполезно.

— И откуда только в тебе такая тяга к раскрытию тайн? — вздохнул Кай.

— Честно? — немного смутившись, сказала Трейси. — У меня мама очень любит детективы. Я сама в них мало что поняла, но образ Шерлока, которому достаточно одного взгляда, чтобы узнать всё о человеке, очень здоровский!

— Хочешь так же? — Фрост с трудом сдержал смешок.

— Почему бы и нет? — деловито проговорила она. — Мы с Блейзом часто так развлекаемся, пытаясь изучать людей.

— Кажется, я понял, как ты попала в Слизерин… — пробормотал Кай, наблюдая за довольной Трейси, в чьих глазах всегда сияла небольшая хитринка. Да, она любит дурачиться, но вот дурой точно не является, хотя ей порой и недостаёт каких-то глубоких знаний. Удивительно, но она его совсем не раздражала, в отличие от многих других учеников, пытающихся выведать его личные секреты. И, наверное, именно поэтому Кай позволил ей стать своим другом.

Что интересно, Драко Трейси не очень любил, и между ними постоянно было что-то вроде соперничества: Девис подшучивала над Малфоем, а тот взамен пытался казаться умнее её, что не всегда удавалось. Ещё Фрост заметил, что рядом с ним в такие моменты частенько оказывался Блейз Забини, отличающийся весёлым нравом, но показывающим его только в кругу своих друзей. Мулат обычно пихал в руки Кая разного рода сладости и тихонько комментировал очередную баталию в стиле: «1 — 0 в пользу Трейси».

Но больше всего его удивила слизеринка, которая на потоковой лекции по истории магии, где Кай сидел с Драко, заняла место Малфоя, сказав сокурснику: «я так хочу». Этой девочкой оказалась лучшая подруга Трейси — Дафна Гринграсс, которая, на взгляд Фроста, была похожа на него больше, чем Драко: спокойная, умная, утончённая, она была будто воплощением настоящей аристократки и на той лекции увлекла рейвенкловца в интересную беседу, которая продолжилась уже в библиотеке. Вскоре Кай с удивлением заметил, что сидит в компании слизеринцев, обсуждая с ними чары. И, хоть порой они все были невыносимыми высокомерными снобами, ему всё равно было комфортно с ними. И было ещё кое-что, что он знал точно: какой бы круг общения он себе не избрал, королева Артанис всегда одобрит его выбор, ведь предрассудки, которыми жили волшебники, ей были неведомы.

* * *

— Ты чего такой хмурый? — спросил Драко, садясь рядом с Каем на лавочку и устремляя взгляд на чистое голубое небо.

— Думаю, — отстранённо ответил Фрост, глядя на жёлтые листочки, лежащие у него под ногами.

— Спрашивать, о чём ты думаешь, я так полагаю, бесполезно? — хмыкнул Малфой, протягивая рейвенкловцу небольшую коробочку, — попробуй, мне мама утром прислала.

Кай молча взял пирожное и негромко поблагодарил слизеринца, продолжая пребывать в своих мыслях.

Спустя несколько минут он разорвал тишину, медленно сказав:

— Помнишь, в понедельник после занятий меня вызвал к себе директор?

— Помню. Ну и чего ты натворил? — в голосе Малфоя послышался смешок.

— Он странный какой-то, — задумчиво протянул Кай, проигнорировав вопрос приятеля. — Говорит какими-то загадками… Ты вроде понимаешь, что он имеет ввиду, и в то же время чувствуешь себя как-то глупо.

— Пф! — Драко скривился. — Это его обычная манера разговора, как говорил мой отец. Что он хотел от тебя?

— Да так, — отмахнулся Кай. — спрашивал, как мне живётся у опекунов и передал мне ключ от сейфа Поттеров.

— О! Здорово! — оживился Драко, сверкнув глазами. — Что планируешь делать со своим наследством?

Фрост пожал плечами:

— Да ничего. Деньги мне не особо нужны, дома меня обеспечивают всем необходимым.

На самом деле, разговор с директором длился довольно долго: после того, как Дамблдор угостил Кая горячим чаем, к которому мальчик так и не притронулся, он рассказал Фросту о том, что является его законным опекуном, о причинах, из-за которых отправил маленького Гарри Поттера к Дурслям, о том, что Джеймс и Лили оставили своему сыну наследство в Гринготтсе, после чего отдал ключ от сейфа мальчику, сообщив, что его обучение в школе уже оплачено.

На вопросы: как и куда он пропал, почему изменилась его внешность и имя, Кай ничего не ответил, сказав лишь, что так было нужно. Благо, директор не стал настаивать и отпустил мальчика, когда понял, что искать ответы на свои вопросы ему придётся другим путём. В целом, разговор с Дамблдором был весьма информативным, и Кай планировал поделиться полученной информацией с Артанис в своём следующем письме. Сам директор Хогвартса показался мальчику каким-то чудаковатым, но, в целом, неплохим человеком, который просто привык верить в лучшие качества людей, из-за этого порой совершал ошибки.

— Ясно… — Драко слегка зевнул, прикрыв рот ладошкой, и вдруг недовольно нахмурился, глядя куда-то в сторону декоративного фонтанчика, стоящего неподалёку. — А он что тут делает?

Кай устремил взгляд в ту же сторону и увидел Рона Уизли, который шёл прямо к ним.

— Не знаю. Но, кажется, он намеревается поговорить. И, учитывая вашу взаимную неприязнь, поговорить он собрался именно со мной.

— Ты в курсе, что начинаешь перенимать манеру разговора Дэвис, когда та пытается включать режим этого своего Шерлока? — как-то недовольно пробурчал Драко, с каждой секундой мрачнея всё больше. Когда Рон подошёл к их лавочке, Малфой тут же накинулся на него:

— Ты что тут забыл?

— Это не твоё дело, — огрызнулся гриффиндорец и намного дружелюбнее посмотрел на Фроста. — Кай, я хотел поговорить с тобой.

— Я это уже понял. Драко, давай встретимся позже в библиотеке.

Малфой, недовольно насупился, но спорить не стал, зная, что Каю не нравится, когда кто-то начинает оспаривать его решения. Подождав, пока слизеринец уйдёт со двора, Рон подошёл ближе к Фросту:

— Извини, что отвлёк тебя, но я, на самом деле, давно хотел спросить у тебя…

— Почему я тогда не назвал своё старое имя? — догадался Кай.

— Ну… — замялся гриффиндорец. — Ну да. — Рон плюхнулся на скамейку, где раньше сидел Драко.

— Веришь, нет, но ты не первый, кто задаёт мне этот вопрос. Только меня удивляет, почему ты решил подойти ко мне только сейчас?

— Не знаю… — вздохнул Уизли. — сначала мы практически не виделись, потому что у нас разное расписание, а потом я заметил, что ты постоянно общаешься со слизеринцами, и подумал, что разговаривать с гриффиндорцем ты уже не захочешь. Да и вообще, ты как-то слишком хмуро реагируешь на тех, кто подходит к тебе с расспросами, и мне не хотелось… не знаю… показаться слишком навязчивым. Но любопытство как видишь, пересилило…

— Я понял тебя, — кивнул Кай. — Да, я действительно не люблю, когда те, кого я совершенно не знаю, начинают спрашивать у меня что-то личное. Я даже друзьям ничего не рассказываю, понимаешь. И на твой вопрос отвечу то же, что и всем остальным: я хотел, чтобы меня воспринимали как Кая Фроста, а не Гарри Поттера, и отзываться на второе имя не собираюсь.

— Я понял тебя, — медленно кивнул Рон. — И знаешь, твои слова говорят о том, что ты совсем не рад своей славе и всему, что с ней связано.

— А так оно и есть, — хмыкнул Кай. — Это же глупость, как по мне, возводить младенца в ранг героя…

— Но ты же пережил смертельное проклятье и уничтожил Того-кого-нельзя-называть! — удивился Рон.

— Да. Наверное, — протянул Фрост. — Но я-то этого не помню!

— Совсем ничего? — в голосе Уизли послышались нотки разочарования. Наверное, как и каждый ребёнок в этой стране, он наслушался чудесных историй о Мальчике-который-выжил, и напридумывал себе кучу невероятных подробностей о нём. И теперь захотел узнать, правда это или нет…

— Ничего, — тихо ответил Кай, срываясь на шёпот.

Уизли действительно не первый человек, который задал ему такой вопрос. К неудовольствию самого Кая, он, кажется, что-то всё-таки помнил. Почему-то, стоило ему только подумать о той ночи, как в душе начинало шевелиться какое-то неприятное чувство, а перед глазами, словно наяву, вставал яркий образ: море ослепительно зелёного света, который будто заполонил собою весь мир. Мальчик не хотел признаваться самому себе, но от этого воспоминания на его душе становилось гадко. Он ненавидел зелёный цвет, который вызывал стойкую ассоциацию со смертью. Но мир вокруг, будто в насмешку над принцем Зимы, был им переполнен. Возможно, отчасти поэтому маленький Гарри Поттер тек легко принял север с его чистым белым снегом, может, поэтому он так радовался, увидев в зеркале свои яркие сапфировые глаза… Он не знал этого точно. Знал только, что не хочет помнить то, что было тогда, не хочет даже думать об этом.

— Ну и ладно, — ответил Рон. — Наверное, помнить такое очень ужасно. — задумавшись на мгновение, он перевёл тему. — Знаешь, мои родители были уверены, что ты попадёшь на Гриффиндор, ведь твои мама и папа тоже учились там.

— Возможно, если бы я жил с ними, то точно попал бы на этот факультет, но судьба распорядилась иначе, — пожал плечами Кай. — Но поздравляю тебя, ты получил, что хотел.

— Спасибо… Мне кажется, ты тоже. Ну, попал на самый подходящий тебе факультет, — пояснил Рон. — Я почему-то не могу представить тебя в Гриффиндоре.

— Конечно не можешь, — серьёзно согласился Фрост. — Мне не идёт красный!

Уизли тихо рассмеялся.

— Только не говори, что ты подбирал факультет именно по такому принципу!

— Так выбираем же не мы, а Шляпа, — отозвался Кай.

— Но она учитывает пожелания учеников! — возразил Рон.

— Если бы она учитывала мои пожелания, то я сейчас бы жил в кабинете Дамблдора… — задумчиво протянул Фрост, вызвав у гриффиндорца смешок.

— Это было бы событием века!

— Скорее, тысячелетия… — едва заметно усмехнулся рейвенкловец.

— Знаешь, Кай, а ты нормальный, — вдруг заключил Уизли.

— О! — невольно удивился Кайден. — И откуда такой вывод?

— Ну, — немного смутился Рон, — когда я увидел тебя впервые, то подумал, что ты очень самоуверенный и заносчивый, но, когда пообщался с тобой, понял, что ты совсем не такой. Правду говорит мама, что внешность бывает обманчива.

— Действительно. Знаешь, Трейси сегодня утром сказала мне, что я произвожу на людей отталкивающе-притягивающее впечатление. Что именно она имела ввиду, я так до конца и не понял, но, думаю, это не так уж и плохо, потому что есть те, кто создают просто отталкивающее мнение о себе.

— Как Малфой! — фыркнул рыжик.

— Я бы не сказал, — возразил Кай.

— Хм… — рыжик чуть нахмурился. — Тебе, наверное, виднее… — развивать эту тему Рон не стал, вместо этого поднявшись на ноги. — Ну ладно, мне уже пора, там Симус, наверное, уже ждёт меня. До встречи, было приятно с тобой поболтать.

— Мне тоже, — Кай слегка улыбнулся.

Он наблюдал за тем, как Уизли развернулся и медленно направился к замку. Солнце оставило в его волосах яркие огненные блики, и Каю вдруг подумалось, что, если его можно ассоциировать со льдом, то Рон точно будет огнём.

* * *

Квиринус наблюдал.

Не нужно было даже прилагать усилия, чтобы разыскать в толпе маленького первокурсника. Казалось бы, какой парадокс: мальчишка был практически лишён всех красок, но при этом всё равно оставался заметнее самых эксцентричных учеников. По его поведению было сложно сказать, как он реагирует на повышенное внимание к своей персоне. То заявление в Большом зале было, наверное, единственным, что мальчик сделал необычного. Но этого краткого мига хватило, чтобы вызвать такой резонанс среди учеников и преподавателей… Больше ничего странного юный рейвенкловец не делал. Вообще. Он был спокоен, собран и внимателен, вёл себя, как самый примерный ученик: ходил на уроки, сидел в библиотеке, выполняя там домашнюю работу и вполне неплохо общался с некоторыми детьми. На самом деле, такому самоконтролю позавидует даже самый сдержанный слизеринец: непросто игнорировать людей, когда они тебя чуть ли не преследуют на каждом шагу.

Единственное, что не нравилось Квиреллу, что для одиннадцатилетнего ребёнка мальчик был слишком неэмоционален. Особенно ярко это отражалось на фоне других детей. Хотя в глубине его ярких синих глаз всё же мелькали отблески самых разнообразных эмоций, но они редко отражались на его лице и, что странно, казались несколько… урезанными, что ли? Такое явление Квиринус видел только раз: когда Тёмный Лорд однажды резко лишился части своих чувств. Как Он это сделал, мужчина так и не понял, но сейчас наблюдал схожее явление на примере беловолосого мальчика, который когда-то стал причиной падения Лорда. Это было странно, и, признаться честно, несколько волновало его, хотя причины подобного так и остались неясны.

Но на наблюдения времени нет: он понимал, что Поттер должен умереть. И чем раньше, тем лучше. Он искал этого проклятого мальчишку последние три года, но так и не нашёл. На этого ребёнка не действовали ни сложные поисковые чары, ни следящие артефакты. И сейчас оказалось, что искать надо было Кайдена Фроста, а не Гарри Поттера. Смешно: облажаться на такой элементарной мелочи! Мальчишке не просто формально сменили имя. Его заставили поверить, в то, что его теперь зовут именно так. А с этим часть возможных поисковых артефактов автоматически пришла в негодность. Умно… Дамблдор, старый хитрец, всё продумал…

Квирелл выжидал: сейчас не время что-то делать, ему нельзя выдавать себя, ведь многое стоит на кону. Он должен не только избавиться от мальчишки, но и разыскать философский камень, который директор тайно запрятал где-то в школе, и который нужен его Господину. Чтобы добраться до этого артефакта, скорее всего, придётся потратить немало времени. Отпрыском Поттеров он займётся чуть позже, когда выйдет на след камня. Как раз к этому моменту общественность немного поутихнет и бдительность соглядатаев мальчика ослабнет. Это всё будет выглядеть как несчастный случай: никто ничего не узнает и не поймёт. Это будет быстро. Он много времени потратил, чтобы всё правильно организовать, поэтому сбоев в плане точно не будет.

Он улыбался, провожая взглядом беловолосого первокурсника, который компании младшего Малфоя прошёл мимо него.