Хроники Эверона. Песнь Феникса (гет)

«Чего люди не понимают про армию, так это что бессмысленные занятия в ней съедают практически все время».

© Хилари Мантел. Волчий Зал

Дориан, одетый в светло-бежевые бриджи и белоснежную рубашку из тонкой льняной ткани, расстегнутую на груди, заканчивал работу в поле, когда Минерва и братья, следовавшие за ней по пятам, подбежали к нему.

— Это только что принесла сова, — сестра кивком указала на белоснежный конверт, на обороте которого красовалась красная королевская печать. Дориан рывком распечатал письмо. — Это от Неопалонисов? — спросила Минерва, пытаясь прочитать послание через руку брата.

Маркелл, продолжая вчитываться в аккуратные мелкие строчки, положил косу на землю и двинулся к старому дубу, в тени которого не раз во время долгой работы в поле отдыхал и спасался от жары. Минерва и братья, с трудно скрываемым любопытством в глазах, двинулись за ним.

— Что там? — нетерпеливо спросил Эвмент, сложив руки на груди.

— Доминик Неопалонис желает, чтобы мы как можно скорее предстали перед ним в Тартессе, — сведя брови на переносице, угрюмо отозвался Дориан.

— Так значит, приказ Себастьяна Неопалониса отменили? — воодушевленно спросил Эвмент, лицо которого озарилось улыбкой.

— Да, — все тем же тоном ответил старший брат, продолжая читать послание.

— Мы возвращаемся в Эверон? — настороженно поинтересовалась Минерва, внимательно посмотрев на брата.

— Да, — Дориан резко поднял голову, чем напугал своих младших братьев и сестру.

— Ты в этом уверен? — Бренн вскинул брови вверх. — Нельзя доверять Неопалонисам.

— Повторите девиз Маркеллов, — требовательно произнес Дориан, положив письмо к себе в карман.

— Когда сгораю, возрождаюсь, — хором отозвались они.

— Уже однажды Маркеллы горели, теперь же нашей семье дан шанс возродиться, — серьезным тоном пояснил старший брат, который все еще думал над содержанием письма. — Мы вернем то, что по праву принадлежит нам.

— Корону? — с довольной ухмылкой уточнил Эвмент.

— Земли и титул, болван, — Дориан отвесил младшему брату подзатыльник, чем немало повеселил Минерву и Бренна, которые под злым взглядом Эвмента едва сдерживали хохот. — За корону еще придется бороться.

* * *

Минерва, стоя у окна в своих личных покоях, любезно подаренных самим королем после того неприятного инцидента с леди Каллистой, смотрела, как холодные капли дождя медленно скатываются по стеклу, ускоряясь в конце своего пути. На душе у нее было так же пасмурно, как и на улице, а от одной мысли о том, что миледи — как она привыкла называть эту с детства крайне неприятную ей женщину — здесь, все внутри будто сковывалось льдом.

Как бы ей хотелось, чтобы Дориан был рядом, чтобы крепко сжимать сильную руку старшего брата всякий раз, когда женщина, пришедшая сюда вместе с королем Эмрисом, глядит на нее ехидным взглядом и гадкой ухмыляется.

Увидев ее вчера вместе с правителем Майстера, который так стремительно появился на землях Эверона, девушка почувствовала, что ожил ее детский страх. Она боялась вновь встретить ледяной взгляд этих темных глаз. В ту минуту перед мысленном взором девушки пронеслись страшные картинки из детства, когда эта женщина невольно заставляла маленькую Минерву бояться ее.

Но после разговора с Персеем Дертосом, который в отсутствие братьев был ее единственной отрадой, тем, с кем она с самого детства могла делиться своими переживаниями и тревогами, радостями и улыбками, Минерва вдруг осознала всю свою глупость. Этот страх — просто глупая привычка, выработавшаяся в детстве. С тех пор прошло немало лет, и сила Минервы возросла. Персей убедил ее, что нельзя подавлять свою внутреннюю силу только из-за того, что в памяти все еще жива жестокость этой женщины.

— Научись называть ее по имени, — сказал тогда друг, накрыв ее руку своей ладонью. — Тогда ты сможешь доказать ей, что она больше не имеет власти над тобой.

— Я постараюсь, — кивнула Минерва.

— Если я смог, то и у тебя получится, — улыбнувшись, ответил Персей. — Ты всегда была сильной, не теряй уверенности только из-за того, что эта особа воспитала в тебе страх перед ней.

Засыпая вчера ночью, Минерва была уверена, что утром слова Персея возымеют свой эффект, но проснувшись, вдруг осознала, что лучше просто избегать общества миледи, которую она упорно не могла назвать по имени. Что она и делала целый день, а вечером, сославшись на головную боль, быстро покинула принцессу Фриду.

Внезапно в дверь постучали, и уже через мгновение на пороге стояла та, от которой Минерва так тщательно пряталась весь день.

— Дорогая, мы не успели поговорить с тобой, — сладким, словно мед, голосом произнесла Сесилия, плавным шагом входя в покои бывшей воспитанницы. — Или же ты избегаешь меня? — в ее глазах появился блеск.

Девушка внимательно посмотрела на нежданную гостью. Казалось, что долгие годы скитаний по миру совсем не тронули ее бледного лица. Не было и намека на морщины. Оно по-прежнему было молодым и красивым, как много лет назад, когда Маркеллы впервые переступили порог ее особняка.

— Вовсе нет, — пожав плечами и хмыкнув, ответила Минерва, отойдя от окна.

— Рада видеть меня? — с каждым шагом женщина все больше и больше приближалась к ней.

— Нет, — абсолютно честно ответила девушка. — Я была так рада, когда ты внезапно исчезла, Лигера, — Минерва чувствовала, как злость растекается по ее жилам. Даже ничего не говоря, эта женщина способна вывести ее из себя!

— Полно, моя милая, заглуши свой гнев, — Сесилия цокнула язычком. — Мы же друзья, верно?

— Уверена? — Минерва саркастично улыбнулась, сложив руки на груди и двинувшись ей навстречу.

Как бы трудно ей ни было, девушка старалась держаться ровно, хоть сердце и колотилось бешено. Она хотела напугать женщину своими открытыми действиями, показать, что внутри нее нет и капли страха перед ней.

— А ты осмелела, дорогуша, — Сесилия самодовольно хмыкнула. — С чего вдруг? Что так изменило тебя? — она, словно кошка, начала ходить вокруг своей жертвы. — Уж не роман ли с этим очаровательным смуглым красавцем со шрамом на лице? — Минерва изумленно посмотрела на женщину. — Ох, милая, ты так и не научилась скрывать свои мысли, — она холодно рассмеялась. — Я видела его в твоей голове. Видела, как он смотрит на тебя, как прикасается к твоему нежному податливому телу, — Сесилия наклонилась к ее уху. — Ты так уязвима.

Минерве стало трудно дышать. Сесилии никогда не составляло труда проникнуть в ее разум. Иногда, будучи не в настроении, Сесилия начинала путать, менять воспоминания Минервы, заставляя девушку сходить с ума от собственной беспомощности. Она — жестокий манипулятор и всегда такой была.

— Жаль, ты не сгорела на костре в то время, когда Ричард Безумный отчаянно искал и изничтожал всех колдунов и ведьм, — сквозь зубы выплюнула Минерва, не повернув головы.

— Ну, тогда бы я горела рядом с твоей матерью, — усмехнулась Сесилия и уселась на мягкую софу, стоявшую напротив письменного стола. — У тебя отличные покои, дорогая. Верно, молодой король очень щедр.

— Моя мать никогда не была такой же, как ты, — Минерва пропустила мимо ушей последнюю фразу женщины.

— Ошибаешься, дорогуша, — Сесилия вновь с любопытством огляделась по сторонам. — Она была еще той стервой, — гостья повернула голову к клетке, в которой обычно сидел ворон, и ее глаза расширились от удивления. — Неужели птица все еще с тобой?

Минерва поджала губы, вспомнив, что Элавер был подарком Сесилии на ее шестнадцатилетие.

— Немедленно замолчи, — ледяным тоном отчеканила Маркелл. — Сесилия Лигера, я прошу вас покинуть мои личные покои, — с трудом, но она все-таки смогла назвать эту женщину по имени.

— Ох, милая, вскоре этот дворец будет моим, — она поднялась с софы. — Скоро я буду править землями Эверона, и тебе, как девочке достаточно неглупой, лучше принять мою сторону.

— Маркеллы всегда были и будут верны Эверону и его королю, — с невозмутимым видом ответила девушка.

Гостья хмыкнула и, резко развернувшись на каблучках, двинулась к двери.

Сесилия Лигера вышла из богато обставленных покоев Минервы Маркелл, которая, надо признать, сильно удивила свою бывшую наставницу своим нравом и манерой общения с ней — а ведь она ожидала встретить безропотное повиновение, как в детстве. Размышляя над этим, она направилась прямиком к тронному залу, в котором уже второй час проходило пиршество, устроенное Эмрисом.

Женщины королевской семьи были крайне недовольны тем, что наглый варвар вот так безнаказанно врывается в их дворец и еще смеет устраивать праздник для своих людей. И как бы им ни хотелось воспротивиться желаниям короля Майстера, лорд Глэвум настоятельно рекомендовал смиренно принять их и как можно дольше сдерживать грозный нрав грубого завоевателя, дабы позволить Доминику и его войску незаметно подобраться к стенам Тартесса.

Сесилия вошла в зал в тот момент, когда ее муж осушил седьмой бокал крепленого вина. Эмрис был уже достаточно пьян, однако это не останавливало его в желании продолжать пить.

Женщина нервно сглотнула. За полгода, проведенные в замке правителя Майстера, Сесилия поняла, что разум Эмриса, когда он в таком состоянии, очень трудно контролировать. По каменной крепости, которую он называл своим дворцом, упорно ходили слухи, что свою первую жену он убил, когда в очередной раз напился.

Стараясь сдержать необузданный нрав короля, Сесилия нередко ограничивала его в алкоголе. И вот сейчас, вальяжно развалившись на троне, на котором много столетий величественно восседали короли Эверона, этот грязный невоспитанный дебошир начал оглушительно орать:

— Теперь я здесь король! Повинуйтесь мне!

Сесилия внимательно огляделась по сторонам. Ни один из жителей замка Тартесс не удостоил Эмриса своим присутствием на пиршестве. По словам служанки, приставленной к ней, все они покинули зал до того, как король напился.

Встретив затуманенный взгляд немного раскосых глаз Эмриса, Сесилия лишь неодобрительно покачала головой. Она уже собиралась уйти в сопровождении своей служанки, как вдруг король, ко всеобщему изумлению, резко перепрыгнул через стол, ломившийся от яств, и стремительно подошел к ней. Грубо обняв Сесилию за талию и тем самым задержав ее, мужчина небрежно ощупывал ее тело руками, испачканными в птице и рыбе, и нашептывал ей:

— Ты моя женщина, моя, и только…

— Эмрис, немедленно прекрати, — напряженным голосом произнесла она, тщетно пытаясь вырваться из его цепких лап. Его подданные лишь молча наблюдали за происходящим, никто не осмелился вступиться за молодую женщину, боясь навлечь на себя гнев короля.

— Ты не смеешь осуждающим взглядом смотреть на меня, — движения мужчины стали еще более настойчивыми. В какой-то момент он даже задрал подол ее черного, украшенного темно-алыми вставками, платья.

В какой-то момент Сесилии удалось вырваться. Резко развернувшись, она с силой ударила Эмриса по щеке так, что его голова дернулась в сторону. Король, и без того с трудом стоявший на ногах, пошатнулся.

Тяжело дыша, Сесилия смотрела, как маленькие глаза короля сужаются и наливаются кровью. На лице мужчины заходили желваки. В приступе ярости он с силой вцепился в плечо хрупкой женщины и поволок ее в сторону комнат, которые королева Эверона выделила для них. Кто-то проводил их грустным взглядом, а кто-то, ненавидя чужестранку всем сердцем, ликовал.

Эмрис втолкнул Сесилию в покои, да так, что она отлетела к концу комнаты и стукнулась локтем о стену, скрипнув зубами от неприятной боли.

— Да как ты посмела унизить меня на глазах у всех, женщина?! — король с силой захлопнул дверь.

— Эмрис, немедленно успокойся, — ровным тоном произнесла Сесилия, надеясь усмирить не на шутку разбушевавшегося короля.

— Заткнись! — рявкнул он, потом схватил ее за волосы и потащил на середину комнаты.

Она вся дрожала от страха. Былого хладнокровия, за которым Сесилия Лигера скрывала свои истинные чувства, как не бывало. Когда она смотрела в его глаза, у нее все внутри холодело.

Он так сильно сжал нижнюю часть ее лица, что она застонала, мысленно умоляя всех Богов о спасении.

— Я не потерплю такого отношения к себе! — выкрикнул он ей в лицо. — Я король! — с этими словами он, резко размахнувшись, дал ей пощечину так, что Сесилия отлетела в сторону. — Вот так-то, милая, — рассмеялся он.

Она чувствовала, как ужасно горит щека, как ноют скулы от его сдавливаний, как слезы предательски катятся по лицу. Сильно сжав кулаки, женщина снова застонала.

Внезапно ее внимание привлек золотой подсвечник, стоявший на маленьком столике. Сесилия даже не успела подумать, как рука сама схватилась за него. Неизвестно откуда появились силы подняться. Сильно занеся руку, она резко ударила Эмриса, который намеревался вернуться в зал и продолжить веселье, по затылку. Мужчина замертво упал на пол, а она, приложив обе ладони ко рту, медленно скатилась по стене. И слезы снова покатились по ее щекам.

— И что ты нам предлагаешь с этим делать? — скептически изогнув бровь, спросил Персей, потрогав бездыханное тело Эмриса носком ботинка.

— С ним можете делать что хотите, только помогите мне выбраться из дворца прежде, чем его люди прознают, что король умер, — на лице Сесилии вновь была маска хладнокровия.

Когда женщина успокоилась и убедилась, что король все-таки умер, она поняла, что нужно срочно бежать, пока ее не растерзали разъяренные варвары. Но она не могла выйти из замка без чьей-либо помощи. Поэтому ее бывшие ученики сейчас стояли посреди комнаты и с удивлением смотрели то на Сесилию, то на мертвого короля.

— Почему мы должны помогать тебе? — сложив руки на груди, поинтересовалась Минерва.

— Ну хотя бы из благодарности ко мне. Я вас вырастила, воспитала.

Минерва и Персей переглянулись, обменявшись саркастичными улыбками.

— Ну же, — Сесилия топнула ногой. — Давайте, помогите бедной женщине.

Девушка удивленно вскинула брови, а конюший, опустив взгляд, покачал головой.

— Что-то ты не похожа на бедную женщину, — едва сдерживая смешок, произнесла Минерва.

— Да, я знаю, что не относилась к вам с должной добротой, — закатив глаза, начала Сесилия. — Но сейчас мне очень нужна ваша помощь.

Вновь переглянувшись, бывшие воспитанники, спустя пару минут раздумий, согласно кивнули.

Выбраться из замка не составило особого труда. Минерва и Персей уже не раз выходили из дворца, тщательно охраняемого рыцарями Леоната Вейнворта, а сейчас, когда большинство охранников были заняты тем, что следили за людьми Эмриса, это было проще простого.

Дертос быстро подготовил одну из лошадей черного, под стать Сесилии, цвета. Они проводили ее к южным воротам, через которые когда-то с их помощью сбежала принцесса Фрида. Уставшими взглядами Минерва и Персей проводили женщину, которая, не произнеся ни единого слова благодарности, скрылась в темноте, окружавшей белоснежные стены крепости Тартесс.

— Она еще вернется, — со вздохом произнес Персей. — Непременно объявится, когда снова что-то понадобится.

— Скоро начнет светать, — грустно ответила девушка. — Нужно успеть завершить начатое.

Оставалось самое сложное — объяснить лорду Глэвуму, что к смерти Эмриса они не имеют никакого отношения и наткнулись на его мертвое тело совершенно случайно.

Но, к их величайшему удивлению, лорд-советник не стал расспрашивать их о подробностях этой ночи, а лишь написал короткую записку и отправил ее Доминику. И в то же утро король, который вернулся в столицу так быстро, насколько смог, вошел в замок, как победитель. А люди Эмриса, оставшись без вождя, в спешке покинули Тартесс, освободив попутно и Речной город.

За каждым успешным мужчиной — стоит сильная женщина. Когда мужчина поворачивается к ней спиной — фортуна отворачивается от него.