Хроники Эверона. Песнь Феникса (гет)

«Не стоит недооценивать силу тьмы. Даже самые чистые сердца тянутся к ней».

© Никлаус Майклсон. Дневники Вампира.

Молодая женщина, лицо которой было скрыто капюшоном светло-серого плаща, крепко сжимая в руках две детские ладошки, шла навстречу холодному и пронизывающему ветру. Она не замечала ни холода, ни тихих всхлипываний детей, она лишь шла вперед. И чем выше они поднимались на склоны Пустынной горы, тем сильнее и холоднее становился ветер, который с неистовой силой толкал путников вспять.

На вершине горы, испещренной всякими углублениями, разломами, трещинами, находился вход в пещеру, скрытый от посторонних глаз. Женщина уверенными движениями отбросила в сторону ветки, скрывавшие грот, и толкнула детей вперед. Внутри пещера представляла собой довольно мрачное и очень темное помещение. Здесь не было слышно завываний ветра, лишь звук капающей где-то вдалеке воды нарушал тишину.

— Идите вперед, — строго сказала она, зажигая факел.

Девочка, закусив нижнюю губу, испуганными глазами посмотрела на мальчика, который был старше ее примерно на два-три года.

— Не бойся, Минерва, я буду рядом, — он протянул ей руку. — Всегда, — девочка кивнула и, сжав протянутую ей ладонь, уверенно пошла вперед.

* * *

Темноволосый юноша с пронзительными карими глазами, весело напевая что-то себе под нос, медленно ступал по дороге. Он не обращал внимания на любопытные взгляды, которыми провожали его торговцы, встречающиеся на его пути.

Молодой человек жестом остановил проезжающую мимо повозку.

— Сэр, не подскажете, долго ли еще идти до Нобилисса? — обратился он к возничему.

— Чуть больше мили, — ответил старик. — Спустишься вниз по этой тропе, да и увидишь город.

— Спасибо, сэр, — кивнул он. — Удачной дороги.

— Если бы, если бы… — проворчал старик, но юноша уже не слушал его.

Он ловко перепрыгнул большой камень и, продолжая напевать всю ту же песенку, быстро спустился по тропе, на которую указал торговец. Юноша прошел немало миль, прежде чем пересечь границу королевства Эверон. Он вернулся в ненавистную ему страну только ради нее. Он знал, что Минерва Маркелл непременно будет здесь, в замке Тартесс, шпили которого уже виднелись из-за крон деревьев. Он помнил, как в детстве она неустанно твердила, что этот дворец — ее родной дом.

Темные грозовые тучи сгустились над замком Тартесс. Молодые король и королева переживали потерю своего не родившегося первенца. Каждый по-своему. Доминик стал чаще устраивать импровизированные поединки на мечах. Это помогало ему отвлечься, выпустить свой гнев наружу. Однажды в порыве ярости, охватившей его во время тренировки, он чуть не заколол Дориана, который выступал в качестве его соперника.

А королева, тем временем, почти не покидала своих покоев. За этот месяц она редко появлялась на людях. Талея даже не спустилась в зал, когда Доминик устроил праздник в честь заключения мира между эльфами и народом Эверона. И, хотя Амиларис сказал, что понимает горе молодой женщины и не винит ее за то, что она не порадовала их своим присутствием, Доминик был очень зол на жену.

Уже поздно вечером, когда гости разошлись по своим комнатам, он поднялся в покои королевы.

— Как ты посмела проявить неуважение к королю Амиларису?! — воскликнул он, ворвавшись в комнату Талеи.

— Вы можете идти, — спокойным голосом произнесла королева, кивнув своим фрейлинам. Девушки поклонились и поспешили удалиться, но Талея знала, что одна из них точно задержится у дверей, чтобы подслушать их разговор, а затем рассказать подругам. — Ты мог бы вести себя более деликатно, — обратилась она к мужу.

— Я дал тебе достаточно времени, чтобы смириться с утратой ребенка, но ты — королева, и у тебя есть обязанности перед этой страной, передо мной, — Доминик медленным шагом приближался к Талее.

— Может, тебе и достаточно месяца на то, чтобы смириться с потерей нашего малыша, но мне — нет, — королева поднялась со стула и направилась к кровати, но муж остановил ее, схватив за запястье.

— Ты можешь отталкивать меня и дальше, но пренебрегать обязанностями королевы ты не вправе, — прошипел он. — Я дам тебе еще неделю на то, чтобы ты вспомнила, что являешься королевой Эверона и моей женой.

С этими словами он резко выпустил ее руку и стремглав выбежал из покоев, оглушительно хлопнув дверью. Доминик даже не заметил молодую фрейлину, которая, как и предполагала Талея, действительно, подслушивала и лишь в последнюю минуту успела отскочить от двери.

Но не только молодая королевская семья переживала трудные времена. Минерва Маркелл вот уже какой день страдала от бессонницы — вернее, от ночного кошмара, который не давал ей заснуть.

Каждую ночь один и тот же сон. Холодный ветер. Мрачная пещера. И ее холодные темные глаза, в которых отражались все страхи Минервы. Но в этом сне, который когда-то давно был явью, не было мальчика, сжимающего ее маленькую ладошку. Минерва была совсем одна рядом с этой вселяющей страх женщиной.

Но сегодня сон был куда страшнее, чем раньше. До этого женщина не говорила ни слова, она лишь смотрела на Минерву, а сейчас она произнесла холодным, пронизывающим, словно ветер за пределами пещеры, голосом:

— Ты скучала по мне, дорогая?

И женщина засмеялась. От этого смеха девушка подскочила на кровати и проснулась. Ее сердце бешено колотилось, готовое выскочить из груди в любую минуту. Липкое чувство страха, покрывающее лоб холодным потом, тревога все нарастали, несмотря на то, что она понимала — все это только сон.

Минерва резко поднялась с постели и, накинув на плечи свой любимый красный плащ, тихо, стараясь не разбудить других фрейлин принцессы Фриды, вышла из комнаты.

Она не знала, куда идет, она просто шла вперед, подальше от этой комнаты, от этого сна. Но, когда девушка свернула в западное крыло, пол вдруг начал уходить из-под ног, в ушах зазвенело. Вскрикнув от ужасной боли, поразившей все тело, Минерва осела на пол. Вспышка боли повторилась, но на этот раз с еще большей силой.

Когда Минерва пришла в себя, а боль немного отступила, она с удивлением увидела перед собой испуганное лицо Клеона.

— Что с тобой, Минерва? — обеспокоенно спросил он.

— Я не знаю, — тихо отозвалась она.

И в эту минуту боль снова пронзила ее. И на этот раз она была куда сильнее. Минерва закричала, пытаясь заглушить шум в ушах, но все напрасно, она не слышала ничего, кроме этого ужасного, сводящего с ума звона. Ее глаза медленно закрывались. Наступила темнота…

Когда же девушка очнулась во второй раз, на нее смотрели четыре пары удивленных глаз.

— Что произошло? — спросила она, чуть приподнявшись на кровати.

— О, милая сестренка, ты так напугала нас, — улыбнувшись, произнес Дориан и поцеловал ее руку. — Эвмент, немедленно сходи за лекарем, — приказал он младшему брату. — Бренн, принеси стакан воды.

Минерва огляделась по сторонам. Судя по всему, она находилась в покоях своего старшего брата. В углу комнаты, сложив руки на груди, стоял Клеон. Девушка кивнула и слабо улыбнулась ему, Дейномен кивнул ей в ответ.

Дориан посмотрел на давнего друга. Вот уже месяц он внимательно наблюдает за ним и за своей сестрой, он видит взгляды, которые они бросают друг на друга. И, честно говоря, это очень сильно беспокоит Маркелла. Клеон — почти женатый человек, а Минерве, как и всем девушкам ее возраста, свойственно жить мечтами и надеждами. Он понимал, что все это может вылиться в ужасный скандал, после которого и Минерва, и вся их семья будут опозорены. И, как глава рода, Дориан пообещал себе во что бы то ни стало защитить сестру — даже от нее самой, если понадобится.

— Я привел лекаря, — возвестил вбежавший в комнату Эвмент.

— А мне уже пора, — вдруг сказал Клеон. — Боюсь, меня могли потерять, — он остановился в дверях, пропуская входящего пожилого мужчину. — Скорейшего выздоровления, леди Минерва, — с этими словами он вышел из помещения, тихо закрыв за собой дверь.

— Доброе утро, миледи, — с улыбкой произнес Хаббард Ллойд, придворный лекарь, служивший правителям Эверона уже много лет.

Хаббард Ллойд был человеком невысокого роста, чуть полноватым. Его длинные седые волосы свободно спадали на плечи, а внимательный взгляд серых глаз, казалось, смотрел прямо в душу.

— Что беспокоит вас, госпожа? — лекарь подошел к кровати.

— Кошмары, сэр Хаббард. Вот уже какой день я не могу спокойно спать.

Ллойд, чуть прищурив взгляд, понимающе закивал головой.

— Господа, я вынужден попросить вас удалиться на некоторое время, — обратился лекарь к братьям.

— Зачем? Мы не оставим нашу сестру! — запротестовал самый младший из Маркеллов.

— Эвмент, если сэр Хаббард полагает, что это необходимо, значит, вам следует выйти, — серьезным тоном произнесла Минерва.

Как только дверь за братьями тихо закрылась, девушка вопросительно посмотрела на пожилого лекаря.

— Вам снится один и тот же сон. Какое-то яркое, запоминающееся событие из вашей жизни, после которого все изменилось. Но более всего вас беспокоит звон в ушах, верно?

Минерва недоуменно уставилась на Ллойда.

— Откуда вы знаете? — чуть охрипшим голосом спросила она.

— Уже однажды молодая девушка приходила ко мне за советом, когда попала в ту же ситуацию, что и вы. Я тогда служил помощником лекаря при дворе, — он поднялся и, подойдя к столу, начал раскладывать баночки с разнообразными жидкостями. — Я тогда не сразу понял, что к чему. Но меня очень сильно заинтересовал вопрос этой молодой леди. Патрик Медлейн, служивший тогда придворным лекарем, посчитал, что это всего лишь расстройство. Но я знал, что он ошибается. И оказался прав.

— Прошу, перестаньте говорить загадками! — недовольно произнесла Минерва. — Я ничего не понимаю!

— Этой девушкой была прекрасная принцесса София, ваша матушка, — Хаббард Ллойд повернулся к ней лицом.

— С ней было все то же самое? — дрожащим голосом спросила она.

— Все верно, миледи, — кивнул лекарь. — И я прошу вас, не совершайте ее ошибок. Не практикуйтесь в магии.

— Откуда вы знаете?

— Я и сам когда-то был искусным магом, — Хаббард подошел к ней и присел на край кровати. — Я видел великую силу в вашей матушке, вижу ее и в вас. Но вам нельзя заниматься этим ремеслом.

— Почему же?

И лекарь поведал Минерве давнюю историю, которая, как полагали многие придворные, была обычной сплетней, а на деле оказалась правдой. Он рассказал об истинном происхождении принцессы Софии.

— В вашей матери текла благородная эльфийская кровь, а эльфы, как вы знаете, не могут владеть магией. Но ваша мать, узнав о своем истинном происхождении, решила пойти против самой себя, она продолжала учиться этому ремеслу и, в конце концов, уничтожила часть себя, — мужчина накрыл ее руку своей. — Умоляю вас, миледи, не совершайте ошибок вашей матери.

— Спасибо, сэр Хаббард, — после непродолжительного молчания сказала она. — Вы помогли мне.

— Я оставлю снадобье, оно подарит вам спокойный сон, — оставив на столе одну из баночек, Ллойд пошел к двери. — Пригласить ваших братьев?

— Только Дориана, сэр.

Хаббард кивнул и вышел из комнаты.

Уже через минуту в покоях появился старший брат. Минерва поведала ему обо всем, не утаив ни слова из своего разговора с придворным лекарем.

— Значит, в нас течет кровь не только древних королей, но и эльфов? — Дориан с присущим ему скептицизмом во взгляде вскинул брови.

— Эвмент всегда говорил, что я очень похожа на нашу мать, но я не думала, что наше сходство столь велико. Я боюсь сделать такой же неправильный выбор, как и она, но в то же время, я хочу овладеть теми же знаниями, какими она владела. Миледи постоянно твердила, что во мне есть сильный потенциал, — Минерва повернула голову к окну. — Я боюсь стать холодной и циничной, как наша мать, но вместе с этим мне безумно хочется быть такой же сильной…

— Что бы ты ни выбрала, милая сестренка, я всегда буду рядом с тобой. Если ты решишь отказаться от магии, я поддержу тебя. Но если же ты выберешь другой путь, я не оставлю тебя, я помогу преодолеть все трудности. Запомни, Минерва, я не совершу ошибки нашего отца — я не дам тебе сломаться, — он по-отцовски поцеловал ее в лоб. — А теперь отдыхай. Набирайся сил.

— А как же Фрида? — спросила она.

— Я разберусь со всем этим, — сказал брат, протянув сестре лекарство, что оставил сэр Хаббард.

— Спасибо, Дориан, — ответила Минерва, послушно выпив чуть горьковатый напиток, и повернулась на бок. И уже через пять минут девушка забылась крепким сном.

Магия — это априори темное искусство. Даже если ты используешь ее во благо, ты вмешиваешься в естественный ход событий, изменяешь судьбы людей и даже могущественных королевств. Мудрые старцы всегда говорят, что великий бог Анаксаркс, повелитель царства живых и мертвых, не прощает тех, кто мешает ему вершить будущее, он не любит тех, кто занимается магией. После смерти души этих людей не попадают в царство мертвых. Анаксаркс проклинает их и обрекает на вечное скитание по миру живых в поисках пристанища.

Но даже страх перед великим божественным повелителем не останавливает некоторых в их желании изучать магию. Однако не все способны овладеть этим искусством. Магия — темное ремесло, дающее великую силу. А как все знают, великая сила требует великих жертв. Иногда этими жертвами становятся те глупцы, которым судьбой не был предначертан этот сложный тернистый путь. Но даже если в тебе заложена великая сила, ты не сможешь овладеть тайнами магии, не пожертвовав чем-либо. Чтобы заполучить нечто, придется отказаться от самого дорогого в твоей жизни, будь то несметное богатство или члены твоей семьи.

Минерва Маркелл лишь начинает свой трудный и опасный путь. Никто не знает, какое решение примет она, не знает этого и сама молодая ведьма. Сможет ли девушка отступиться и оставить свои попытки в изучении магии, или же она последует примеру своей матери? На этот вопрос не смогут дать ответ даже самые мудрые и искусные провидцы. Однако все они, несомненно, скажут: «Какое бы решение ни приняла юная волшебница, от этого будет зависеть судьба всего королевства». Судьба еще не раз будет ставить Минерву перед сложным выбором. И ясно лишь одно: принятые решения приведут ее либо к величию, как Адрию Астер, либо к падению, как Софию Маркелл.