Превратности жизни: Альтернативная реальность (гет)

Примечание автора: Анимаги превращаются без использования волшебной палочки, одежда, тоже превращается, а не разрывается. Если волшебная палочка лежит в кармане, то она при возвращении в человеческий облик, тоже там. Только Римус, оборачиваясь оборотнем, разрывает на себе одежду и при обратном превращении оказывается голым.

На следующий день Сириуса не было на занятиях и никто не знал, где он. Мародеры, находившиеся в таком же недоумении что и остальные, на всякий случай соврали, что Сириус болен и лежит в спальне. Вечером Джеймс вышел из Хогвартса и под покровом ночи отправился в Запретный лес. Недалеко от кромки леса, он превратился в оленя и побежал искать друга. Джеймс тоже не знал, что заставило друга исчезнуть, но у Сириуса была особенность: переживать свои несчастья одному. Даже многолетняя, крепкая дружба не смогла отучить Сириуса переживать свои неприятности в одиночку. Радостью он охотно делился с друзьями, а вот неприятности, по-прежнему, предпочитал переживать в одиночку. И теперь Джеймс хотел найти друга предполагая, что случилось что-то действительно страшное, поскольку Сириус не вернулся утром. Идти пришлось в одиночку: Лунатик мог становиться оборотнем только в полнолуние, а Хвост в виде крысы был бесполезен при больших расстояниях, он обычно путешествовал, крепко цепляясь когтями за шерсть оленя или собаки. Обежав все привычные и знакомые места, Джеймс, наконец, остановился. Превратившись в человека, он опустился на уже подмерзшую землю и задумался: « Где же может быть Бродяга? А вдруг он убежал куда-то далеко? Или с ним что-то случилось? Напал кто-нибудь и он лежит израненный?» Загнав плохие мысли подальше, Джеймс мысленно снова и снова перебирал места в Запретном лесу, теперь уже он решил обследовать те, в которых они бывали всего раз или два. И тут вспомнил про лесное озеро, оно было довольно далеко от Хогвартса, поэтому они были там всего пару раз. Снова превратившись в оленя, Джеймс направился уже в сторону озера. Рассвет уже занимался над лесом, когда Джеймс добрался до озера. На берегу лежал Сириус, он был в человеческом обличии. Превратившись в человека, Джеймс бросился к другу. Тот был в бессознательном состоянии. Джеймс, прикоснувшись к другу, почувствовал ледяной холод, на миг ему показалось, что тот мертв, но сомкнутые веки дрогнули от его крика.

— Жив, — обрадовался Джеймс. — Просто сильно замерз.

Вытащив из кармана волшебную палочку, он снял с себя мантию и трансфигурировал её в большое толстое одеяло. Укутав Сириуса в одеяло, он палочкой подтянул большую корягу и поджег её. Найдя еще пару коряг, он и их использовал как поленья для костра. Уже через десять минут, возле Сириуса горел большой жаркий костер, а сам он, укутанный, как в кокон в толстое одеяло продолжал лежать бессознания.

Сириус будто спал и ему снилось, что он снова в подземелье и страшно замерз, но тут пришел кто-то большой и сильный, накрыл его большим теплым одеялом.

— Оживи! — Джеймс заклинанием вернул Сириуса в сознание.

— Дядя Альфард, — пробормотал Сириус и очнулся. Он лежал на берегу озера, рядом пылал жаркий костер, а около него сидел Джеймс в одной форменной рубашке.

— Как я здесь оказался? — вырвалось у Сириуса.

— Это я у тебя должен спросить. Еле нашел тебя, слава богу, не опоздал, ты не успел совсем замерзнуть. Сириус, что произошло? Почему ты снова убежал один?

И тут Сириус все вспомнил: ванная старост, парсултанг, сходство Анны с Анабеллой Блек, страшная догадка и отчаяние, которое гнало его прочь из Хогвартса. Возвращаться он не собирался. Снова увидеть Анну — это было выше его сил. Добравшись до озера, Сириус просто свалился без сил и решил умереть на месте.

Никому другому Сириус не решился бы рассказать свою историю и показать слабость, но это был Джеймс, его лучший друг, который за последние шесть лет ни разу не предал и не подвел его. Поэтому Сириус и рассказал Джеймсу обо всем: о своих догадках и подозрениях, уже превратившихся у импульсивного Сириуса в твердую уверенность. Джеймс молча выслушал друга, в его глазах плескалось понимание и желание помочь, жалость он тщательно прятал, зная, что Сириус ненавидит, когда его жалеют и не ждет этого от Джеймса.

— Понимаешь, я с первой минуты, как увидел Анну в поезде, еще на 6 курсе, почувствовал в ней родственную душу и такую любовь, да и страсть тоже. Я и решил, что это любовь с первого взгляда. А тут такое! А это, наверное, просто братские чувства взыграли, а я принял их за любовь!

— Не с первой!

— Что? — Сириус опешил от этой фразы. Он не ожидал, что Джеймс прервет его излияния, в конце концов, он не часто делился с друзьями подробностями, а уж в такой ситуации тем более рассчитывал на долгий монолог, испытывая неистребимую потребность выговориться.

— Ты видел Анну не в первый раз в поезде! Ты, что забыл про святочный бал на пятом курсе?

Сириус с недоумением уставился на друга. Тот охотно пояснил.

— Помнишь, твоя тогдашняя подружка Клер Вэнс попросила тебя совершить что-нибудь необычное прямо там на балу. Как-то доказать свою любовь к ней. Ты еще на скорую руку состряпал громадный плакат « Я люблю Клер Вэнс» и заставил двух девчонок держать его, и вы проследовали через весь Большой зал. Так вот одна из этих девчонок и была Анна.

— Анна?

— Ну да. А вторая была …ну эта её лучшая подружка, Кармен, кажется.

— Катрин, — автоматически поправил Сириус друга.

— Ну да, она. Так что не было никакого соединения и узнавания в первую минуту. Ты еще их потом расцеловал и отправил спать.

— Теперь ясно на что намекала Анна весь сентябрь, когда отказывалась со мной встречаться. А я-то голову ломал, что на какую любвеобильность она мне постоянно намекает. И почему девчонки никогда прямо не скажут что думают!

— Ну, она, наверно, думала, что ты её узнал.

— Узнал? Я тогда в предвкушении первого секса никого, кроме Клер и не замечал.

— Вот с первым пунктом разобрались. Теперь парсултанг — это действительно серьезно, но только как доказательство, что семья Анны имеет волшебников в поколении. Она вовсе не магллорожденная, скорей всего полукровка. Или один из её предков был сквибом, перешел жить к магглам, а в Анне, его потомке, снова пробудилась волшебная сила. И скорей всего, этим предком была Анабелла Блек или кто-то из её потомков. Слишком много времени прошло с 1792 года. Надо все выяснить про Анабеллу: за кого она вышла замуж, что с ней стало в дальнейшем. Да и вообще… — он вдруг замолчал.

— Договаривай, утешитель, — пробурчал Сириус.

— Ты, по-моему, слишком уж быстро сделал выводы и поверил в то, что Анна твоя сестра. Мне кажется, что если бы Анна была твоей сестрой, то ты бы чувствовал к ней нежность, а не страсть! Да и она бы обязательно что-нибудь почувствовала. И вообще существует много способов, чтобы выяснить правду. А ты вместо того, чтобы использовать их, предпочел сбежать без объяснений. Не ожидал от тебя такой трусости!

— А ты вместо того, чтобы посочувствовать другу, начал его ругать и вообще ведешь себя как будто ты мой враг, а не лучший друг! — закричал Сириус.

Джеймс целую минуту смотрел на него, а потом… выдернул Сириуса из теплого одеяла, превратил то снова в мантию, палочкой залил костер и, сев прямо на землю, сложил руки на груди и обратился к Сириусу.

— О, Сириус! Мой лучший и любимый друг! Прости, что я высказал тебе свое мнение. В наказание я готов замерзнуть здесь вместе с тобой. Мы сейчас обнимемся: и ты будешь рассказывать мне о своих чувствах к Анне до тех пор, пока мы не умрем от холода и истощения. А я буду молчать и только сочувствовать, — и он попытался обнять Сириуса.

Тот не выдержал и вдруг расхохотался. Джеймс тоже улыбнулся.

— Ну, не надо так буквально понимать мои слова, — сказал Сириус.

— А как? Сириус, давай договоримся, что сначала мы выясняем правду, а уже потом ты начинаешь впадать в отчаяние.

— Ты считаешь, что будет повод? — спросил Сириус безнадежным голосом.

— Не знаю, — честно ответил Джеймс, перестав дурачиться. — Тебе надо быть готовым к любому исходу. Жизнь ведь не закончится, если она твоя сестра?

— Для меня закончится, — твердо сказал Сириус. — Я просто не смогу жить дальше.

— А мы? — просто спросил Джеймс. — Я, Римус, Питер, мои родители, Нарцисса. Мы же любим тебя, ты часть нашей жизнь. Я знаю, что это звучит, как в сентиментальном романе, но я не хочу терять тебя, Сириус. Ты лучшая часть моей жизни. Ты мне, как брат, которого у меня никогда не было. Как мы будем жить без тебя?

— Как-нибудь выживете, — пробурчал про себя смутившийся Сириус, а вслух сказал: — Не знаю, меня как-то больше другой вопрос занимал.

— Оно и видно! Типичный эгоист, решивший бросить всех и вся.

— Что ты предлагаешь? — устало поинтересовался Сириус.

— Я предлагаю вернуться в школу, пока нас не выгнали. Там на месте что-нибудь придумаем. Ведь даже магглы как-то определяют родство, — Джеймс встал и надел мантию, он сильно продрог на осеннем ветру. — Ты сможешь выдержать обратный путь? — с беспокойством спросил он у Сириуса.

— Думаю, да, — ответил тот. И только сейчас Джеймс обратил внимание на его сбитые кулаки. — Что ты с ними сделал?

— Ничего особенного, — пробурчал Сириус. — До Хогвартса я добегу.

Превратившись, олень и собака побежали в сторону школы. Когда они достигли привычной лужайки, на которой обычно превращались, то уже было далеко за полдень. Вернув человеческий облик, они попытались осторожно выскользнуть из Запретного леса. Но им это не удалось, у кромки леса стоял сам директор.

— Что произошло? — сурово спросил Дамблдор, но, увидев состояние Сириуса и его руки, тут же отправил того в больничное крыло. А Джеймсу приказал следовать за ним. Войдя в кабинет директора, Джеймса скромно остановился у входа.

— Садитесь, мистер Поттер, — пригласил его Дамблдор. — И рассказывайте, что произошло. Почему вы нарушили школьный запрет? Зачем самовольно покинули занятия и школу?

— Простите, профессор Дамблдор, но я не могу ничего вам рассказать. Могу только поклясться, что ни я, ни Сириус не совершили ничего предосудительно, за исключением посещения Запретного леса и пропуска одного дня занятий.

— Двух дней, — спокойно констатировал Дамблдор. — Сириуса и вчера не было на занятиях.

— Простите нас, профессор Дамблдор, я постараюсь, чтобы больше этого не повторилось, — Джеймс замолчал.

Следующие пять минут они молчали, Джеймс не знал, что Дамблдор попытался проникнуть в его мысли, но потерпел неудачу. Удивившись про себя странной ментальной защите Джеймса, он произнес:

— По сто очков с вас и с мистера Блека за нарушение школьных правил и три недели отработки по вечерам. И еще, мистер Поттер, как бы хорошо я не относился к вам, но еще одно серьезное нарушение правил и вы будете исключены из школы. Можете идти. Думаю, вы передадите мистеру Блеку о вашем наказании. Мистер Блек начнет вечерние отработки в тот же день, когда выйдет из больничного крыла, а вы с завтрашнего дня. А сейчас вам лучше пойти отдохнуть, у вас очень усталый вид, — чуть ли не заботливым тоном закончил он свою суровую речь.

Джеймс молча поднялся и пошел к двери, расспрашивать директора о способах узнавания родства ему и в голову не пришло. Тот был прав, наказав их, ведь гриффиндорец отказался сообщить причины, по которым оказался в Запретном лесу и Джеймс поспешил в больничное крыло.

Прямо перед выходом ему попалась заплаканная Анна, которая тут же потребовала объяснить, что происходит и почему Сириус не хочет её видеть.

— Я должна знать, что произошло!

Что мог сказать ей Джеймс? Это было право Сириуса рассказывать Анне о своих подозрениях и догадках. И Джеймс постарался успокоить девушку, сказав, что Сириус просто получил плохие известия из дома и очень расстроен.

— Тогда почему Нарцисса не в курсе? Она ведь тоже должна была получить это известие?

Мысленно выругавшись на себя за неудачное вранье, Джеймс тут же выкрутился, сказав, что Нарцисса еще несовершеннолетняя и ей просто не стали сообщать.

Анна молча смотрела на него. Было видно, что она не поверила ни одному его слову.

— Анна, я обещаю тебе, что заставлю Сириуса поговорить с тобой. Подожди немного. Я уверен, что скоро все прояснится.

— Не надо его заставлять, — сдавленным голосом ответила та. — Если он больше не хочет меня видеть, то это его право. А я и так догадываюсь, почему он так поступает, — девушка резко развернулась и убежала.

Джеймс вздохнул и вошел к другу. Сириус лежал на кровати, руки уже были перемотаны бинтами, а лицо выражало отчаянную решимость. Увидев, кто вошел, он успокоено откинулся на кровать.

— Здесь была Анна. Я её выгнал! — признался он Джеймсу.

— Я знаю, — ответил тот. — Ты не хочешь все ей объяснить? Она очень обижена. Правда могла бы смягчить ситуацию.

— Правда? — горько произнес Сириус. — Я знаю правду, ну или просто подозреваю её. Мне что легче? Я люблю и хочу собственную сестру! И я уже спал с ней! Когда я сейчас увидел Анну, такую несчастную, то с трудом сдержался, чтобы не прижать её к себе и не утешить. Разве это нормально? Я ведь должен испытывать к ней отвращение, а не страсть? Я не нормальный, да?

— Нет, ты абсолютно нормальный. И потом мы же договорились, что пока все точно не выяснится…

И тут в палату вошла, а точнее влетела Нарцисса. Она тут же бросилась к Сириусу.

— Слава богу! С тобой все в порядке! Как ты нас напугал! С чего это тебе приспичило удрать в Запретный лес? Что произошло? — обнимая Сириуса, она задавала вопрос за вопросом. Сириус молчал, но не вырывался из объятий сестры. — Отвечайте! Сириус! Джеймс! — обратилась она к Джеймсу.

— Думаю ей можно рассказать, — обратился тот к Сириусу.

— Нет, — возразил тот.

— Да, она из твоей семьи, по-прежнему вхожа в твой дом и вообще может что-то знать. Или ты предпочитаешь попросить о помощи Регулуса или Вальбургу?

Сириус промолчал и Джеймс коротко пересказал историю Нарциссе. Выражение Нарциссы, по мере окончания рассказа, менялось от растерянного до полного боли за брата. Но она тут же сообразила, что ей рассказали не для того, чтобы послушать её охи.

— Я не помню сам портрет, но помню, как родители обсуждали скандал, который учинила твоя мать, когда обнаружила, что ты «дружишь» с этим портретом. Она сожгла его.

— Скандала я не помню, мне казалось, что мать ничего не сделала, кроме того, что спрятала портрет. А она, оказывается, сразу его сожгла.

— Она устроила скандал прямо за семейным ужином при моих родителях. Мол, что Орион совсем не занимается детьми, а только шляется где-то. Мать тогда больше всего поразило то, что Вальбурга прямо при посторонних ругалась с мужем. Ты же знаешь, какие мои родители? Они никогда в жизни не позволят себе что-то подобное не то, что при посторонних, даже при прислуге. Так, что самого портрета больше не существует. Насчет Анабеллы можно выяснить из семейных архивов. Но домой-то до рождества не попасть. Спрашивать родителей письмом — занятие бесполезное, эта Анабелла была сестрой тогдашнего главы семейства. Вряд ли родители будут рыться ради неё в книгах. Да и вопросы у них сразу возникнут, — Нарцисса быстро перебирала вслух все возможности. Друзья внимательно её слушали и уже совсем приуныли, как вдруг. — Зелье родства! Вот что нам поможет все четко пояснить.

— Зелье родства! Разве такое существует, — спросил Джеймс.

— Да, это старинный рецепт, я читала о нем в женском журнале. Не улыбайся, Поттер, — сердито обратилась она к Джеймсу. — Да я читаю женские журналы, там всякие рецепты печатают, интересные истории про любовь. Так вот там рассказывалась история про одного мужчину, у него было 4 детей, он сварил такое зелье и проверил на своих детях и выяснилось, что трое из них не от него, — Джеймс по-прежнему скептически улыбался. — Да, Джеймс — это реальная история, но нам важна не сама история, а зелье родства.

— Может, там и рецепт был напечатан? — спросил Джеймс, пряча усмешку.

— Рецепта там точно не было, акцент истории был на том, что случилось позже.

— И что случилось дальше?

— Он убил свою жену и покончил с собой, — коротко ответила Нарцисса, Джеймс сразу перестал улыбаться. — Нам надо узнать рецепт! Думаю, это самый быстрый и надежный способ узнать правду. Но где взять его? Профессор Слизнорт наверняка слышал о нем, но он так любопытен, что обязательно потребует рассказать правду. Да еще и варить его придется. А никто из нас не является отличным зельеваром.

— Да, зельваренье не наш конек! Это только Нюнчик! — подтвердил Джеймс

— Не называй его так! — поморщилась Нарцисса. — А ведь и правда, нам может помочь Северус, он отличный зельевар. Собирает старинные рецепты. И сварить поможет! — закончила она довольно.

— Не поможет! — мрачно сказал Сириус. — Ты забыла о наших теплых отношениях. Да я и не хочу ни о чем его просить.

— Я думала, ты хочешь выяснить правду! — рассердилась слизеринка. — А ты оказывается еще ерепенишься. И потом даже если ты его и попросишь, то вряд ли он согласится. Он тебя тоже страстно «любит». Просить буду я, будто для себя. Не думаю, что он мне откажет, — с некоторым сомнением в голосе, закончила она.

— Что у тебя за тесная дружба с этим противным сл… типом? — поинтересовался Джеймс, нахмурив брови.

— Тебя это не касается, — вздернула Нарцисса голову и шуткой смягчила свой резкий ответ. — Ты что ревнуешь меня?

— Вот еще, — отрезал тот. — Терпеть его не могу! Но ты права, надо использовать лучшую возможность из имеющихся.

— Я немедленно иду искать Северуса. А ты отдыхай, — Нарцисса улыбнулась Сириусу и пошла к выходу.

— Твоя сестра молодец! В мгновение ока нашла решение и сейчас еще заставит Нюнчика сварить нам зелье. Тебе не кажется их дружба слишком подозрительной?

— Меня больше занимает другая проблема, чем дружба сестры с этим слизеринцем. А если он поможет, то я готов даже извиниться перед ним за некоторые свои шуточки. А вот ты, мне, кажется, действительно ревнуешь, — неожиданно закончил он

— Вовсе нет, — запротестовал Джеймс. — Если только к Лили, это же она сейчас встречается с Нюнчиком.

— Ага, — согласился Сириус, зная упрямство друга. Тот вряд ли даже самому себе признается, что ревнует. — Главное, чтобы он согласился, остальное сейчас не важно.

Нарцисса влетела в свою гостиную и огляделась. Несколько слизеринцев сидели в креслах перед камином, на диване в одиночестве вальяжно развалился Абрахас, но Северуса нигде не было видно. «Ужин уже закончился, Северус может быть где угодно» — подумала девушка.

— Абрахас, — обратилась она к парню на диване. — Ты случайно не знаешь где наш новый главный префект? Он мне срочно нужен.

— Случайно знаю, — презрительный тон парня резко контрастировал с его страстным, раздевающим взглядом. — Если ты меня хорошенько попросишь, то я тебе расскажу.

Слизеринцы, сидевшие рядом в креслах, громко заржали.

«Стадо глупых жеребцов», — сердито подумала Нарцисса, подойдя ближе к Абрахасу, улыбнулась ему своей самой очаровательной улыбкой и страстным шепотом попросила;

— Пожалуйста, скажи мне, где Северус.

— Он у озера, с этой своей грязнокровкой, — в тесном кругу слизеринцев, Абрахас позволял себе высказываться откровенно, не пряча свое истинное отношение к нечистокровным магам. — Пойдешь со мной в Хогсмид в эту субботу? — спросил он у Нарциссы.

— Нет, — еще раз улыбнувшись, но уже автоматически, ответила та. — Меня уже мой парень пригласил.

— Фу, Стивен прост, как стекло и скучен, как учебник. Со мной тебе будет гораздо веселее.

— Мы с тобой, похоже, читаем разные учебники! Я в своих постоянно что-то новое открываю, — Нарцисса уже больше не обращая внимания на слизеринского принца, рванула к выходу.

Уже у озера, она огляделась и увидела Северуса рядом с Лили Эванс.

— Привет, — поздоровалась она с ними, подойдя ближе. — Северус, можно с тобой поговорить? Наедине, — добавила она, глядя на Лили.

Та, фыркнув, смерила её внимательным взглядом и, тепло улыбнувшись Северусу, пошла к школе.

— Она могла бы и поздороваться, — пробурчала Нарцисса.

— А ты могла бы быть повежливей и не так напористо её выпроваживать, — ответствовал Северус.

— Пусть поревнует! — примирительно заметила та и замолчала. Она присела рядом только сейчас сообразила, что не придумала подходящую историю.

— Ну что у тебя случилось? — спросил парень.

— Ты знаешь про зелье родства? — выпалила девушка.

— Да, довольно сложное зелье.

— МНЕ очень нужно его сварить и чем быстрей, тем лучше.

— Зачем Сириусу зелье родства? — огорошил Северус Нарциссу вопросом.

— С чего ты взял, что оно нужно Сириусу? Оно нужно мне! — упрямо ответила та.

— Ну да! Сначала Сириус пропадает где-то, потом Поттер, как герой приводит приятеля из запретного леса. И тут появляешься ты. И ТЕБЕ срочно нужно зелье родства. Хочешь сказать, что Сириус не имеет к этому никакого отношения?

— А если имеет? Ты откажешься помочь? — спросила Нарцисса, начиная сердится на себя, что приступила к расспросам так резко и все выдала.

— Сириусу? — делано удивился слизеринец. — Ну что ты, я его так «люблю», что тут же побегу помогать. Стоит ему только попросить.

— А если тебя я попрошу об этом, — тихо спросила Нарцисса.

Оба замолчали, когда молчание стало просто невыносимым, Нарцисса поднялась, чтобы уйти.

— Я помогу ТЕБЕ, — вдруг сказал Северус. — Только боюсь, что быстро не получится!

— Почему? — удивилась та. — У него такой сложный рецепт или редкие ингредиенты?

— Не только, а потому, что зелье родства готовится почти три месяца.

— А купить его можно?

— Купить можно все, дело только в цене. Действие зелье длится где-то дня три, поэтому на продажу его не готовят, только по заказу.

— Что же мне теперь делать? За три месяца Сириус сойдет с ума от беспокойства! — спросила она больше саму себя, чем Северуса.

— Есть один способ, только вряд ли он понравится Сириусу, — ответил ей тот.

Нарцисса с надеждой вскинула голову и потребовала:

— Говори! Я сама могу все сделать!