Как все начиналось (джен)

Сидеть в комнате было скучно.

Не то, чтобы на улице было чем заняться — с утра там лил противный, совсем не летний дождь; в такую погоду даже кошки попрятались по углам — но можно было бы побродить по крепости Мейгора, вытащить сестер из вышивальной комнаты, пока септа не видит, и поиграть с ними в догонялки в Бальном зале Королевы. Или найти кузена и придумать вместе с ним какую-нибудь страшную историю, которую можно было бы потом рассказывать пажам и поварятам. Или просто дойти до комнаты Эйриса и попросить его почитать вслух — он никогда не отказывается, даже если очень занят.

Но ведь им даже выходить из комнаты не разрешают!

Бринден вздохнул и повозил по полу игрушечного дракона на колесиках. Вчера он слышал, как их нянька говорила горничной леди Марии, что у них появилась еще одна сестра и что король этому совсем не рад. Бринден и сам знал, что отец не рад — по всем стенам развесили черные полотнища, а в замке было тихо-тихо, как в крипте; на памяти Бриндена такое было только один раз, когда умерла королева. А теперь все это было из-за новой сестры, которую никто даже не видел.

Только тогда им никто не запрещал гулять по замку, а теперь даже за дверь выйти нельзя. Нет, от этой новой сестры одни неприятности — мало того, что отец огорчен, так еще и их ни за что наказывают!

Играть с драконом Бриндену надоело. Детский лук нужно было искать в сундуке, куда его спрятала нянька, а все интересные книжки остались у Эйриса. Делать было абсолютно нечего.

Бринден повалился на пушистый мирийский ковер и уставился в потолок.

— Ску-учно, — протянул он. — Скучно-скучно-скучно!

И покосился на брата. Эйгор, расставлявший на столе солдатиков, даже бровью не повел.

— Скучно! — Бринден на всякий случай стукнул кулачком по ковру: он очень не любил, когда его инго… инро… не замечали, в общем.

— Скучно — так поиграй, — буркнул Эйгор, не отвлекаясь от своего занятия.

— Не во что!

— Почитай тогда.

— Я еще не совсем умею, — Бринден насупился: читал он и впрямь плоховато, но Дейрон говорил, что для пятилетнего он очень даже хорош. — Может, ты мне почитаешь?

— Еще чего. Ты будешь хныкать, что тебе неинтересно.

Бринден подумал и нехотя кивнул. Эйгор не любил сказки и старые легенды, которые читали они с Эйрисом, и сам читал только про всякие военные походы и завоевания. Кто чью армию разбил, кто какой замок взял, сколько у них было людей и лошадей… Скукота, еще хуже сидения в комнате.

— Может, тогда поиграем? — предложил он. — В Завоевателей?

— Чтобы ты сидел у меня на загривке, размахивал мечом и орал «вперед, Балерион!» на весь город? — скривился Эйгор. — Ищи дурака.

— Это только один раз было, — возразил Бринден. — И то ты мне тогда проспорил. А сейчас ты можешь быть хоть Орисом Баратеоном, хоть Харреном Черным, а Мия и Гвенни будут Висеньей и Рейнис… Нет?

— Нет, — твердо ответил Эйгор. — Во-первых, нам ясно сказали, чтобы мы не болтались под ногами до конца похорон, а еще лучше — до конца дня. Во-вторых, я не хочу быть ни Орисом, ни Харреном. В-третьих, если тебе совсем уж нечего делать, то иди сюда, поможешь мне с уроком. Грандмейстер вчера рассказывал про Пламенное поле, а я не уверен, что все правильно запомнил.

Бринден с тяжелым вздохом поднялся и поплелся к столу. Играть с братом в солдатики ему не нравилось: он не помнил, где чьи знамена (ну, кроме отцовского красного дракона, маминого белого дерева и коня Бракенов) и постоянно путал, чья армия куда идет, а Эйгор начинал злиться и говорить, что леди-мать его не от отца родила, а под чардревом нашла — наверное, поэтому он такой белый и глупый, как деревяшка.

— Ты будешь за Гарденеров и их армию, — распорядился Эйгор. — Я буду за войска Завоевателей. Первыми с моей стороны атаковали… хватит морщиться, тебе это тоже надо учить! — он перегнулся через стол и толкнул Бриндена в плечо. — Перестань, маленькая вредина. Не хочешь — вали обратно на ковер, только не ной, что тебе скучно. Мне уроки учить надо.

Бринден шмыгнул носом, но никуда не ушел. И вовсе это не он вредина, а их новая сестра, из-за которой они тут сидят! И зачем она им только? У них уже есть и Дени, и Мия, и Гвенис — куда им еще одна? И ведь Бринден ни разу еще ее не видел, чтобы понять, нужна она ему или нет.

Внезапно ему в голову пришла идея.

— Эйго-ор, — осторожно начал он. — А ты знаешь, что у нас теперь еще одна сестра?

— М-гм.

— А мы ее не видели…

— М-гм.

— А давай на нее посмотрим?

— Ты глухой или тупой? — Эйгор наконец оторвался от разглядывания игрушечных армий и сердито посмотрел на него. — Сказано же тебе: до конца дня…

— Но ее комната совсем рядом! — заспорил Бринден. — Никто даже не заметит, что нас нет!

— Нет, я сказал.

— Ты ведь тоже хочешь посмотреть!

Эйгор призадумался.

— Нет.

— Ну, пожалуйста! — Бринден отбросил со лба пушистую белую челку и уставился на брата огромными жалобными глазами. — Ну, давай выйдем! Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!

Обычно это срабатывало на всех. Отец добродушно отмахивался огромной ручищей, Дейрон, леди Мария и леди-мать тяжело вздыхали, качали головами, но сдавались, нянька умилялась, а придворные дамы гладили его по голове, говорили, что он милый ребенок, и давали что-нибудь вкусное.

— Отстань, — Эйгор передвинул группу солдатиков на столе. — Не смотри на меня так. И вообще, я старший, и ты должен меня слушаться. Сказано — здесь сидим, значит, сидим здесь. Леди Мария сказала, что поесть нам принесут.

Бринден чуть не взвыл с досады. Ну да, конечно, на всех, кроме ледышки-брата.

Но они все равно пойдут смотреть на новую сестру! Хочет Эйгор того или нет.

* * *

— Я сейчас дам тебе в глаз, — свистящим шепотом пообещал Эйгор, нагнав его в коридоре. — Так дам, что он через всю твою воронью башку пролетит и на другой стороне выскочит. И будет у тебя глаз на затылке.

Бринден хихикнул и еле увернулся от шлепка. Всего-то и нужно было, что кинуть деревянный замок в Эйгоровых солдатиков, а потом выскочить за дверь и дать деру до покоев, где, как он слышал, стояла колыбель с новой сестрой. Нужно было только, чтобы Эйгор не догнал его раньше, но Бринден с этим справился — он очень быстро бегал для своего возраста, все во дворце так говорили.

— Не дашь. Иначе я закричу, и сюда прибежит стража.

— Маленькая наглая ворона, — проворчал Эйгор. Злился он, похоже, уже не так сильно, как несколько мгновений назад. — Больше я на твои фокусы не поведусь, так и знай. И шевели крыльями, или что там у тебя, пока нас и впрямь не заметили.

Друг за дружкой они прокрались в комнату — небольшую, но теплую и нарядно обставленную. В центре стояла колыбель из светлого дерева с белым пологом; Эйгор, обогнав Бриндена, заглянул в нее и разочарованно поморщился. Бринден подтащил небольшую скамейку, чтобы получше все разглядеть, залез на нее, глянул вниз — и тут же понял, почему недоволен брат.

В колыбели лежал кто-то круглый и розовый, с белесым пушком на голове. Кто-то был завернут в тонкие белые пеленки и… и ни капельки не походил ни на одну из сестер, да и вообще на человека. Скорее на…

— На поросенка похожа, — сообщил Эйгор. — Разве что нос человеческий.

— Угум, — согласился Бринден. Он постучал было по колыбели, чтобы Кто-то пошевелился, но Эйгор показал ему кулак и кивнул на дверь в смежную комнату — там, судя по негромкому сопению, спала кормилица. — Слушай, а почему она так лежит?

— Она дрыхнет, дубина чардревная, — Эйгор подпер кулаком щеку. — Твоя сестра вроде мельче была, нет?

Бринден пожал плечами: Гвенис родилась, когда ему было три⁽¹⁾, и он не помнил, какой она тогда была. Луну назад ей стукнуло два года, и она была самым бесполезным существом в замке — только и могла, что лепетать, кормить деревянного дракона вареньем и тоненько пищать, когда Мия и Дени таскали ее за собой как куклу.

Впрочем, эта новая сестра была еще бесполезнее. И из-за этой-то мелочи столько шума?

Бринден снова на нее посмотрел. Живот у мелочи был круглый, как у кролика; не сдержавшись, Бринден потыкал в него пальцем… и чуть не сверзился со скамейки.

Потому, что Мелочь открыла глаза — они почему-то были разного цвета, один синий, другой зеленый — потом открыла рот и заверещала. Очень громко.

Прямо как настоящий поросенок. Нет, даже громче — как летучая мышь, которую Бейлор как-то раз поймал в подвале. Или как леди Фалена, когда нашла муравьев в своей тарелке — Бринден не помнил, кто именно их ей подсыпал.

— Ты, придурок! — Эйгор схватил его за руку и потащил к дверям. — Ты что натворил? Бежим, пока нам не влетело!

Обратно до комнаты они не бежали, а летели, как настоящие драконы; визг Мелочи еще долго несся им в спину. Даже когда Бринден запер дверь и задвинул засов, они слышали, как она голосит — да что там, ее, наверное, весь замок слышал.

— Ух, и здорова орать, — выдохнул Эйгор, падая на ковер. — От ее воплей же все крысы в городе передохнут!

— Ага-а, — Бринден упал рядом. — Слушай, а давай попросим отца или Дейрона куда-нибудь ее деть? Зачем она нам, крикучая такая?

— Это точно, незачем. Иначе мы тут все оглохнем, — Эйгор покосился на стол, потом на Бриндена и нахмурился. Бринден попытался было отползти в другой угол, но был перехвачен за шиворот. — А сейчас я буду учить про Пламенное поле, и ты тоже. Мейкар хвастается, что знает все про Завоевание — ты что, хочешь быть глупее него?

Бринден задумался. Нет, глупее задаваки-Мейкара он быть не хотел.

— Вот видишь, — Эйгор подтолкнул его к разбросанным солдатикам. — Ставь все по местам и смотри, не перепутай знамена. Иначе скажу леди Элейне, кто накормил Визериса зелеными сливами.

Бринден вздохнул — за Визериса Джон⁽²⁾ ему уже надрал уши, не хватало еще одну выволочку схлопотать — и подобрал с пола пару лучников.

В конце концов, после Мелочи даже дурацкая история войн не кажется такой скучной.

1) На самом деле, Гвенис Риверс -

старшая сестра Бриндена, судя по Миру. В авторском хедканоне она — младшая, родилась в 178 г.

Вернуться к тексту

2) Речь идет о принцессе Элейне Таргариен и ее сыновьях,

Джоне Уотерсе и Визерисе Пламме. Джону около девяти лет, Визерису — четыре; Бриндену и Эйгору они приходятся троюрдными братьями.

Вернуться к тексту