"Прикладная анимагия" Фергюссона (гет)

В гостиной читать про тонкости анимагии стало куда легче. Здесь, где Драко не смущал своим видом и полунамёками и не ставил в тупик взглядами и жестами, на его почерк можно было смотреть не как на картину, а как на текст. Наконец-то! Записи Драко, как всегда, были более структурированными, чем её собственные, и Гермиона впервые подумала о том, что очень хотела бы видеть Малфоя в Академии Магии. Но его прошлое делало задачу практически невыполнимой. Это огорчало даже сильнее, чем мысль о том, что Малфой мог пренебречь ею из-за чистоты крови.

Точнее, от осознания заскорузлости такого рода взглядов было горько, но не признать ум и талант Драко — значило обмануть саму себя.

В итоге Гермиона решила, что непременно поможет Драко в суде, — будет он с ней или нет.

Закончив чтение, она отложила свитки и сходила на кухню за чашкой горячего шоколада. Хотелось отдохнуть.

Но мысли снова и снова возвращались к Драко. Он словно загипнотизировал её, настроив на собственную волну. И хоть он и не сказал ничего особенного, Гермиона упорно прокручивала в голове фразу про "глупую ревность".

В таком мечтательном настроении её и застал Гарри. Он как раз закончил работать с литературой по Чарам и теперь спустился в гостиную, чтобы развеяться. Поттер подсел к Гермионе и, словно невзначай, отхлебнул шоколад из её чашки. Он делал так иногда, и им обоим казалось это милым.

— Я тут вот о чём подумал, — сказал Гарри, улыбаясь. — Неужели Снейп не догадался, что с книгой напакостил ему Сириус? Тем более что тот почти открытым текстом об этом заявил.

Гермиона задумалась.

— Возможно, он недооценил Сириуса, решив, что тот не будет подставлять других студентов из-за него. Вряд ли Снейп полагал, что Сириус владеет Избирательными чарами.

— Возможно, — Гарри снял очки и прикрыл глаза. — Только есть одно "но". Если он считал, что дело не в Сириусе, а в книге, зачем было давать студентам расширенный доступ к ней? Снейп вроде не был замечен в стремлении подвергать подопечных опасности. В этом случае ему следовало бы изъять опасную книгу из библиотеки. Но он этого не сделал.

— Выходит, знал, что книга тут ни при чём, — Гермиона, сосредоточившись, потёрла подбородок. — А раз догадался про Сириуса, почему не попробовал учиться по другим книгам?

— Странно всё это, — медленно проговорил Гарри. — Так или иначе, я не рекомендовал бы тебе пользоваться Фергюссоном.

— Но Сириус говорил... Да к тому же я с Малфоем поспорила.

— Вот последний аргумент — вообще не аргумент! — насупился Поттер. — Рисковать здоровьем, чтобы доказать что-то этому малахольному...

— Он сам тут ни при чём, — Гермиона накрутила прядь волос на палец. — Это дело принципа. Мне самой интересно!

— В любом случае, что там думал Снейп, мы уже не узнаем, — вздохнул Гарри, как показалось Гермионе, с облегчением.

Но Грейнджер сдаваться не собиралась. Напротив, ей в голову пришла мысль, простая и гениальная одновременно.

На следующий день после завтрака Гермиона поджидала Малфоя у выхода из Большого зала. Он шёл в своей обычной компании, но когда увидел Гермиону, отстал от остальных.

— Привет, — сказал он, слегка краснея.

— Привет! — весело ответила Гермиона, радуясь, что у неё появился отличный предлог ещё раз поболтать с ним.

— Кого-то ждёшь?

— Тебя, — просто ответила она.

Слизеринцы, вставшие неподалёку, одновременно, не сговариваясь, фыркнули. Малфой одарил их холодным взглядом, и они медленно, с достоинством, удалились.

Драко внимательно посмотрел на свою визави, готовый слушать.

— Что конкретно Снейп говорил тебе про "Прикладную Анимагию"?

Малфой задумался.

— Он не рекомендовал пользоваться этой книгой, — медленно произнёс он, вспоминая. — Сказал, что его постигла неудача, что автор слишком увлёкся ненаучным подходом...

— Он говорил именно про автора?

— Вроде.

— А то, что книга опасна сама по себе?

— Нет... Гермиона, слушай, у меня есть одна вещь, которая, я надеюсь, будет тебе полезна. Прогуляешься со мной до подземелий?

Это прозвучало, словно приглашение на свидание, и Гермиона покраснела. А Драко и сам это понял, замялся и как-то скомканно добавил:

— Но если не хочешь, можешь просто подождать меня здесь — я принесу.

— Я хочу пройтись с тобой, — уверенно заявила Гермиона.

И они пошли рядом, и ей всё время жутко хотелось дотронуться как бы невзначай до его руки. Но она не стала провоцировать Малфоя в этот раз.

У входа в гостиную Слизерина они остановились.

— Я быстро, — сказал Драко и исчез в проёме.

Стоило ему удалиться, как навстречу Гермионе вышла Пэнси Паркинсон. Она окинула гриффиндорку гордым взглядом и медленно произнесла:

— Наиграешься в добродетель — не забудь сказать Драко об этом.

От её слов веяло холодом и скрытой угрозой, несмотря на то, что Гермиона прекрасно понимала — Пэнси не может представлять опасность.

— Я ни во что не играю, — возразила она, хотя ревность слизеринки ей польстила. — Мы с Малфоем вместе работаем.

— Этот рассказ, видимо, даже Уизли не убедил, — фыркнула Паркинсон.

— Пэнси, что тут происходит? — Драко вышел из гостиной со старой тетрадью в руке.

— Мы просто болтаем, — пропела Паркинсон. — Девчонкам иногда нужно посплетничать.

Малфой посмотрел на Гермиону.

— Маленькие женские секреты, — натянуто хихикнула та.

— Я пойду, пожалуй, — Пэнси махнула им ручкой и оставила наедине в коридоре.

— Что она от тебя хотела? — подозрительно спросил Малфой.

— Да просто поболтать, — Гермиона постаралась казаться беззаботной.

— Вы говорили обо мне, и Пэнси предъявляла на меня какие-то права?

— Вовсе нет, — отмахнулась Грейнджер. — Поверь, не всё крутится вокруг тебя.

— Я не склонен себе льстить, — возразил Малфой. — По крайней мере, не теперь. Но Пэнси крутится именно вокруг меня, и уже восьмой год.

— Проехали, — Гермионе не хотелось обсуждать это. По правде сказать, она тоже немного ревновала.

— Я просто хотел предупредить, чтобы ты не брала в голову глупости, которые Пэнси может наплести.

Гермиона нахмурилась.

— То, что говорит Пэнси, — не глупости, — спокойно сказала Грейнджер. — Мне вообще кажется, что она очень интересная девушка.

Драко кивнул, давая понять, что больше лезть не намерен.

— Вот, смотри, — сказал он, протягивая ей тетрадь.

— Что это? — Гермиона открыла её, пробежала глазами по страницам и сразу узнала этот резкий, размашистый почерк с сильным наклоном. — Тетрадь Снейпа?!

— Проницательно, — немного удивился Драко, явно рассчитывая поразить её. — Да, это дневник, который он вёл в процессе изучения анимагии. Здесь его мысли, а также упоминания о неудачах и их причинах. Возможно, это поможет тебе принять решение, использовать Фергюссона или нет.

И он ухмыльнулся уголками губ, намекая, что их спор ещё в силе.

Гермиона вспыхнула.

— Я уже решила, что буду учиться по Фергюссону! — воскликнула она. — Просто... Хочу перестраховаться.

— Я не против, — улыбнулся Драко как-то тепло, и Гермиона тоже улыбнулась, краснея.

Он нравился ей, и с каждым днём всё сильнее. И его цепкий ум, и логика, с которой он рассуждал почти обо всём, о чём заходила речь, и даже его впалые щёки и серые глаза, такие странно-грустные, выразительные, с толикой презрения во взгляде. Если бы он видел в ней не только грязнокровку...

— Я могу спросить тебя о чём-то?

Малфой утвердительно кивнул: он не торопился уходить, словно пытался потянуть время.

— Если ты говоришь, что моё происхождение не имеет для тебя значения, почему же тогда?..

— Что? — Малфой покраснел, и на этот раз очень густо. — Почему я не предлагаю тебе встречаться даже после того, как ты сказала, что у вас с Поттером ничего нет?

— Ну да... — она опустила глаза, боясь услышать то, что он собирался сказать.

— А ты бы согласилась? — спросил он таким тоном, словно был железобетонно уверен в отказе. — Бывший Пожиратель Смерти под следствием, который к тому же причинил столько горя, — это ли не мечта любой девушки?!

— Вот Пэнси, например... — сказала зачем-то Гермиона, потому что мысли разбежались.

— Её я, как ты понимаешь, не называл "грязнокровкой", не издевался над ее друзьями, не чинил препятствия на её пути во время борьбы с Тёмным Лордом и, конечно, не бросил в Главном зале под пытками.

Он отвернулся, тяжело дыша.

— Так ты из-за этого? — Гермиона тут же замолчала, потому что фраза получилась такая звонкая, будто низводившая всё, о чём говорил Драко, до статуса ерунды.

— А этого мало? — сейчас Драко внимательно смотрел, как крошечный паучок бежит по стене куда-то к одному ему видимой щели.

— Нет, — Гермиона вздохнула. Она не знала, что именно надо сказать. — Но ведь сейчас всё изменилось.

— Люди не меняются в одночасье, — возразил Драко. — Я всё тот же сноб, а ты... ты добрая. Тебе не надо влипать в меня с моими проблемами.

— Это ты так решил? — Гермиона закусила губу.

Мимо пробежала стайка младшекурсниц и, поравнявшись с Драко, девчонки захихикали игриво.

— В этом суть моих рассуждений, — Малфой оторвался, наконец, от созерцания паучка. Вид у него был растерянный.

— В таком случае тебе следовало бы меньше рассуждать и думать за других, — колюче заметила Гермиона. — Или просто спросить, каково моё мнение на этот счёт.

— Ты хочешь мне помочь, — тяжело проговорил Малфой. — И я не могу не оценить это, просто... Мне трудно со всем этим справиться и жить, словно так и надо. Ведь я не могу дать тебе ничего взамен.

— Ты, верно, и правда дурак! — на глаза Гермионы навернулись предательские слезы. — Отношения — это не про "ты мне — я тебе"! Это про то, чтобы отдавать часть себя, не требуя ничего взамен!

— Даже если я отдам всего себя, этого будет слишком мало.

— Кто определяет величину?!

— Наверное, моё сознание и моя... совесть. Она у меня есть, представь себе.

— По-моему, ты псих! — она почувствовала, как подступает бессилие. — Наверное, я в тебе ошиблась!

Она резко развернулась на каблуках. Вся душа её горела огнём.

— Я верну тетрадь в понедельник вместе с предложениями по компиляции, — сказала Гермиона горько деловым тоном. — Спасибо!

— Гермиона, ты всё не так поняла, — тихо, но твёрдо произнёс Драко.

— Так я всё поняла! — бросила она и быстро зашагала к лестнице.

Внутри у неё всё клокотало, и она никак не могла успокоиться.