Надежда Пигмалиона (гет)

Я разорву тебя

На девяносто девять ран, Я отплачу тебе

За луны полные сполна, Согрею кровью твой Голодный лик,

холодный храм,

Не смей ходить в мой дом, Луна.

* * *

— Странно… — прошипел Лорд, раздраженно отбрасывая от себя книгу. — Это явно не претендует на какую-либо достоверность. Где вообще ты ее откопала?

— Здесь, на стеллаже, — пожала я плечами.

Лорд нервно вертел палочку и хмурился.

— Это все некстати… Теперь он точно растрепал остальным. А как иначе? Все равно свидетели… — тихо прошипел он будто самому себе. — Ты не должна никому рассказывать, как сделала это, — холодно произнес он, — поняла?

— Да, — кивнула я.

— Кто бы тебя ни спрашивал, даже свои. Молчи и говори, что ничего не знаешь. С Сивым я сам разберусь… — В комнате повисла тишина. Каждый думал о своем.

— Кем была та женщина? — спросила я, смотря на пламя в камине.

— Берта Джоркинс — сотрудница отдела Департамента магических игр и спорта, — помолчав, ответил Лорд.

— Зачем она вам понадобилась?

— Барти увидел ее и притащил. Она несколько лет назад узнала тайну его побега, и Крауч-старший понапихал в ее разум столько своих топорных блоков, что повредил ей память. Мне было не продраться, пришлось ломать, — прошипел Лорд.

— А зачем вы ее убили? — спросила я, стараясь не выдать голосом своего волнения.

— А что я должен был с ней сделать? — усмехнулся Лорд. — Отпустить? Она все равно была уже ни на что не годна после этого.

Я глубоко вздохнула и откинулась в кресле. Под пристальным взглядом Лорда книжка взлетела и спланировала прямиком в горящий камин. Я завороженно смотрела, как огонь пожирал ее страницы. Они темнели и сворачивались, превращаясь в пепел.

Искать Сивого не пришлось, он сам прибежал, спасаясь от погони, и, упав в ноги, поклялся Лорду в вечной верности. Когда его собственные подчиненные, зачастую укушенные именно им, увидели вожака стаи здоровым, у них возник закономерный вопрос. И под угрозами Сивый быстро рассказал о причинах чудесного излечения.

С тех пор Малфой-мэнор находился в осадном положении, за забором день и ночь толпились оборотни. Они разбивали целые лагеря и требовали, чтобы им выдали «лекаря», просили о всеобщем излечении, угрожали жестокой расправой, умоляли о спасении — все было напрасно. Лорд запретил мне даже приближаться к воротам. Оборотни всячески привлекали внимание, шумели, выпускали разноцветные огни из палочек. Лорд решил воспользоваться ситуацией и вновь укрепить свои позиции, ведь с потерей вожака связь и контроль над стаями потерялась. Он отправил на переговоры Сивого, и оборотням пообещали, что все, кто вступит войну и поддержит новый режим, получат чудесный эликсир. Многие согласились. Но слухи расползались быстро, и каждый день под воротами мэнора появлялись все новые и новые оборотни. Далеко не все они были из шаек Сивого. Часто это были обычные волшебники самых разных возрастов, многие из них скрывали свои лица за глухими платками, пользовались отводящими глаза чарами и оборотными зельями.

Пожиратели стали опасаться, что такая подозрительная активность привлечет внимание властей, и оборотней стали прогонять. Они уходили, но вскоре вновь возвращались. Малфоям пришлось усилить охранные заклинания по периметру поместья. Однажды за обедом этот вопрос обсуждался особенно остро.

— Скоро полнолуние, если они не уйдут, у нас на пороге будет стая обезумевших чудовищ, — высказал свои опасения Руквуд. — Что ты лыбишься, Сивый, тебя мы и отправим их усмирять.

— Почему это сразу меня? — хрипло возмутился Сивый. — Я не просил, чтобы меня лечили, меня все устраивало. Вот кто лечил, тот пусть и усмиряет, — добавил он, покосившись на меня.

— Только вот ты убежал сюда от своих дружков и не выходишь здороваться с ними за ворота. Раз тебя все устраивало, пойди да попроси их. Они не откажут в услуге, — возразил Руквуд.

— Вот еще! У меня что, шкура казенная, чтоб я ее просто так подставлял?! Я на себе опыты ставить не разрешал, — огрызнулся Сивый.

— Не знаю насчет шкуры, но еда и крыша точно казенные, так что будешь делать то, что тебе скажут, — продолжал спорить Руквуд, наливая себе вина из графина.

Я молчала и смотрела в тарелку. Сивый был прав, эта проблема возникла из-за меня, а страдали теперь все. Я пожалела о сделанном и знала, что хоть меня и не наказали, Лорд был крайне недоволен сложившейся ситуацией. Он теперь постоянно был нервным, и все в доме боялись попасть под его горячую руку.

— А, может, стоит их вылечить? — неуверенно сказала Нарцисса.

— Вылечим этих, и все стаи потребуют того же. Так мы потеряем большую часть наших сил, ничто больше не заставит их поддерживать нас.

За окном засверкали вспышки, и Трэверс раздраженно задернул шторы.

— Тебя, Люциус, еще не спрашивали, по какому поводу ты каждый день устраиваешь салюты возле дома? — поинтересовался Руквуд.

— Нет, я стараюсь избегать разговоров, — ответил Малфой, нарезая грудинку на мелкие кусочки.

— Будь готов: скоро начнут.

— В Министерстве сейчас полно забот и помимо моих салютов, — отозвался Малфой.

Наступило дождливое английское лето. Лорд прекратил наши занятия, сославшись на занятость, и я была предоставлена самой себе. В конце июня из Хогвартса вернулся Драко. Он удивился при виде такого количества незнакомых мужчин и очень смутился, когда Беллатриса полезла его обнимать, причитая, что она — его тетя и очень гордится им. Нарцисса была счастлива увидеть сына и целыми днями не отходила от него. Я иногда болтала с Драко. Он рассказывал, что год в Хогвартсе прошел напряженно, проникновения Блэка и дементоры всех взволновали.

— Дамблдор совершенно выжил из ума, защиту от темных искусств преподавал оборотень! Они же вообще опасны, этот Люпин мог всех заразить. Хорошо, что ты теперь умеешь от этого лечить. А уход за магическими существами Дамблдор доверил тупому великану, который двух слов связать не мог, зато натащил всяких гадов. Его бешеный гиппогриф меня чуть не убил, — увлеченно рассказывал Драко. — Отец настоял, чтобы его казнили, но он сбежал.

— Гиппогриф? Кто это?

— Такая агрессивная тварь, только и мечтает, чтобы кому-нибудь руку откусить, — жаловался Драко.

— Значит, в Хогвартсе на уроках опасно? — удивилась я.

— Бывает, никому же дела нет. Дамблдор замнет что угодно. В Хогвартсе сейчас все вертится только вокруг Поттера, он у нас святой и незаменимый. Покровитель сирых и убогих, дружит с грязнокровками и маглолюбцами. Директору это очень нравится, — язвил Драко. — Это ради Поттера прислали дементоров из Азкабана, а он падал в обморок каждый раз, когда их видел, — ухмыльнулся он. Я мысленно порадовалась тому, что у меня прекрасный учитель и мне не надо попадать в Хогвартс.

— Отец говорит, что осталось недолго, скоро все изменится. Темный Лорд очистит мир от грязнокровок и восстановит справедливость, — продолжал Драко.

Я кивала и думала о том, что мое положение очень шатко и опирается лишь на одну точку — Лорда.

Лето проходило незаметно. Собрания Пожирателей стали проводиться реже, после основной части многих просили удалиться, в том числе и меня. Выпотрошив память Джоркинс, Лорд узнал про готовившиеся Чемпионат мира по квиддичу и Тремудрый турнир. Эта новость стала еще одним подтверждением реальности моих снов. Я долго думала, как сказать о них Лорду, но подходящего момента все не было, и я оттягивала разговор. Он был все время занят, планируя какую-то масштабную операцию на финал Чемпионата. В ее детали были посвящены не все.

В свободное время я выбиралась в Косой переулок и ела мороженое в кафе Фортескью. На улочке вновь кипела жизнь. Волшебники в цветастых мантиях сновали повсюду, скупая молодых джарви для борьбы с садовыми гномами, зачарованные выкорчевыватели и свистящие пугала. В клетках сидели понурые совы и хохлатые пичуги, пеклись на солнце жмыры, но дети не обращали на них внимания, покупая разноцветных пушистиков.

Я сидела в теньке на веранде кафе и лакомилась мороженым, вкус которого постоянно менялся. За соседним столиком тихо переговаривались двое мужчин.

— Говорю тебе, они сами видели, — шептал один из них, наклонившись через стол.

— Чушь собачья, врут все, а ты веришь, — сердито буркнул второй.

— Сходи сам посмотри, они теперь постоянно там, — упорствовал первый. — И он сам к ним выходил несколько раз.

— Ну и что с того?

— А то, что он-то и рассказал про Нее, — охотно отозвался первый, загадочно улыбаясь.

Разговор мужчин меня заинтересовал, и я стала прислушиваться, стараясь различить сквозь окружающий шум их голоса.

— Чего рассказал? — спросил хмурый.

— Что Она обладает огромным могуществом, — заговорщически поведал первый, — может убивать взглядом и воскрешать одним прикосновением. Она-то и вылечила его.

— Он хоть сказал, как?

— Да, он сказал, что она дала ему попить воды на пиру.

Второй усмехнулся.

— Хорошо живет, пиры у него, могущественные лекари… Чем это он ей так пособил?

— Не знаю, — отмахнулся первый, — ее никто не видел, но говорят, что ей уже тысяча лет, а Она все еще молода и прекрасна, как вейла, — восторженно поведал первый.

Я поняла, о ком идет речь, и не сдержала улыбку. Слухи, подогреваемые воображением волшебников, разрослись до размеров мифа. Непривычно было осознавать себя его частью. «Второй, наверное, болен», — подумала я, украдкой бросая взгляд на мага. «Можно его вылечить, ведь проклятье снять очень просто… Нет. Нельзя. Если бы не Лорд… Нам нужны люди. Нет никаких «нас», есть только Лорд и его война. Он не может решать за всех…»

Раздираемая противоречиями, я расплатилась и ушла с веранды, чтобы не искушать себя. Все газеты пестрели заголовками о Чемпионате, в магазине метел был ажиотаж, фанатская атрибутика расходилась, как горячие пирожки. Стоя у яркой витрины с заколдованными фигурками спортсменов, я думала о Гарри. За последнее время Лорд неоднократно поднимал вопрос о его поимке. Наша последняя встреча с ним закончилась плохо, он был очень возмущен словами Малфоя. Мысль о письме несколько раз закрадывалась в мое сознание, но всякий раз я прогоняла ее. Писать теперь, спустя столько времени, казалось глупостью. «Можно попытаться все ему объяснить, ведь в прошлом году он сам жаловался на своих родственников, значит, можно и мне…» — думала я, бредя в сторону «Дырявого Котла». Зайдя внутрь и поздоровавшись, я спросила у Тома, можно ли отправить письмо с трактирной совой. Он охотно согласился и вручил мне все необходимое. Теперь я сидела и напряженно думала над текстом письма, крутя в пальцах облезлое перо.

* * *

Здравствуй, Гарри! Я долго не решалась написать, но сегодня все-таки собралась. Я хотела бы извиниться за ту некрасивую ситуацию с мистером Малфоем. На самом деле, я не разделяю его мнения и мне жаль, что все так получилось. Мистер Малфой — деловой партнер моего опекуна и поэтому хотел помочь мне. Также я хочу поблагодарить тебя за поддержку.

Арта.

P.S. Пишу из «Дырявого Котла», если захочешь написать, отправляй письмо сюда. Том передаст мне.

* * *

Перечитав записку, я сочла ее текст приемлемым. И заплатив за доставку, привязала письмо к лапе хмурой коричневой совы. Она ухнула и улетела. «Если Лорд об этом узнает, мне крышка», — подумала я, глядя на удаляющуюся птицу.

Через несколько дней Том передал мне ответ Гарри. Я почему-то волновалась, разворачивая записку.

* * *

Здравствуй, Арта. Очень рад получить твое письмо. Ты напрасно извиняешься, ведь ты не можешь отвечать за всех идиотов чужое поведение. Слова Малфоя были тогда очень убедительны, я поверил им. Мне даже показалось, что вы с ним чем-то похожи, теперь я понимаю свою ошибку. Как проходит твое лето? Все ли у тебя хорошо? Какие новости в волшебном мире?

Гарри.

* * *

Дочитав записку, я задумалась. С одной стороны, я была довольна тем, что давний конфликт улажен. Но с другой, теперь снова нужно было писать ответ, а я вовсе не собиралась налаживать с ним переписку. «Это последний раз», — разрешила я внутренний конфликт и, черкнув коротенький ответ, отправилась в мэнор.

Дело близилось к вечеру, обитатели поместья разбрелись по гостиным. Мужчины резались в карты, пили огневиски и громко обсуждали политику.

Я направилась к себе в комнату, думая о том, что еще не прочла литературу по защите сознания, которую мне рекомендовал Лорд. Зайдя в спальню, я переоделась в домашнее платье и открыла шкаф, чтобы убрать в него одежду. Внезапно мне в лицо пахнуло холодом, и черная тень, вылетев из шкафа, прянула на меня. Я испугалась при виде огромного существа, закутанного в черный изодранный плащ. Гигантский дементор воспарил надо мной, заполнив собою всю спальню. Я вскрикнула и метнулась прочь. Но убежать не получилось, чудовищный преследователь настигал меня. Я чувствовала, как холодеет все внутри.

— Редукто! — вскрикнула я, забыв поучения Лорда. Вспышка вспорола воздух и, не причинив вреда существу, с грохотом ударилась в стену. Ко мне вновь протянулись серые гнилые руки, и запах сырости и смерти ударил в нос.

— Блоуапмен! — выкрикнула я и, выскочив в коридор, стремглав понеслась к лестнице, ощущая настигающий меня кошмар. Перед лестницей меня вновь накрыла тень, стараясь схватить за руку и опрокинуть.

— Rumperet! — Гипсовая статуя позади дементора разлетелась на сотни осколков.

— Сataractarum tuarum! — скомандовала я, и шквал воды с огромной силой окатил меня и все вокруг. Я потеряла равновесие от ее удара и упала, но сразу вскочила и начала пятиться вниз по лестнице. Моему противнику все было нипочем.

— Экспекто Патронум, — отчаявшись, попробовала я — тщетно. Едва заметное свечение не принесло спасения. Осознав, что не справлюсь в одиночку, я развернулась и с криком: «Дементор!» побежала вниз. Вылетев на второй этаж, я столкнулась с Беллатрисой, которая, увидев моего преследователя, вжалась в стену. Я промчалась до двери гостиной и ворвалась внутрь.

— Дементор! Дементор!

Сидящие в зале мужчины повскакивали со своих мест, выхватывая палочки, когда за мной в комнату вплыло огромное черное чудовище. Я пробежала вглубь зала, прячась за их спины. Несколько ярких вспышек прорезали воздух, с грохотом разнося мебель. Хвост взвизгнул, и на глазах у меня стал уменьшаться, скукоживаться, до тех пор, пока передо мной не очутилась крыса, которая с невероятной проворностью юркнула под кресло.

— Хватит! — гаркнул Долохов. — Это боггарт, идиоты.

— Риддикулус, — взмахнул палочкой Барти, и жуткий дементор вдруг побелел, у него появились бутафорские крылья и розовый нимб на палочке. Он смутился и исчез. Я выдохнула и прикрыла глаза.

— Фух… Зачем же так пугать-то? — недовольно отозвался Джагсон, садясь обратно в кресло и пряча палочку.

Долохов усмехнулся и потрепал меня по голове.

— Ничего, бывает. Мы тут все пуганные одинаково, — сказал он. — Держу пари, ты бы орал громче.

— Здоровый, скотина… Отожрался. Где ты такого нашла? — обратился Барти ко мне.

— Он вылетел из моего шкафа, — пристыженно призналась я.

— А, ну тогда понятно… — протянул Долохов и, словно спохватившись, добавил: — это все вина эльфов, ни черта не работают. А ведь это их забота чистить дом от всякой мрази.

В этот момент в зал заглянула напуганная Нарцисса.

— Что случилось, господа? — спросила она.

— Дементор случился здоровенный, — недовольно отозвался Джагсон, — ей-богу, как настоящий, аж похолодало.

— Видишь, Нарцисса, до чего доводит твоя бесхозяйственность. А я говорил тебе, что ты зря не наказываешь эльфов, — сразу поддакнул Рабастан. Нарцисса вся подобралась после резкого замечания и поджала губы, но ничего не ответила мужчине.

— Громить дом было не обязательно, — процедила она и вышла.

— Так, где эта крыса, подложившая мне валета? — озирался Трэверс. — Он что, сбежал?

Я открыла было рот, как вдруг из-под кресла показалась усатая мордочка, а следом и весь крыс.

— Ха! А вот и наш герой, — усмехнулся Джагсон, — то-то запашок пошел. Пока ты спасал даму, Барти, он мстил тебе за прошлую партию, втихаря гадя под твое кресло.

Пожиратели засмеялись. Долохов резко вскинул палочку, и заклятье ударило по зверьку, который сразу начал принимать человеческое обличье. Наконец, перед нами предстал смущенно улыбающийся Хвост: он сбивчиво что-то заговорил под всеобщие смешки.

— Пойдем, проверим твой шкаф, возможно, он был там не один, — предложил Барти и жестом пригласил меня выйти из зала.

— Возвращайся, мы еще не закончили, — догнали нас у выхода слова Трэверса.

Выйдя в коридор, я осознала масштаб совершенных мной разрушений, по лестнице все еще стекала вода, ковры напитались влагой.

— Ну ты даешь, — усмехнулся Барти, поднимаясь по лестнице и осматривая подпалины на стенах и оплавившиеся осколки.

— Можно подумать, что ты отбивалась от отряда Авроров, — покачал он головой.

— Я раньше не сталкивалась с боггартами, — оправдывалась я.

На третьем этаже мы увидели Лорда, он стоял по щиколотку в воде и осматривался.

— Добрый вечер, Господин. Вы скоро вернулись, как прошли переговоры с великанами? — спросил Барти.

— Ты очень вовремя, Барти, скажи мне, до кого из вас не дошли мои слова о запрете дуэлей? — прошипел он, игнорируя вопрос и окидывая нас недовольным взглядом.

— Милорд, дуэль ни при чем, произошло недоразумение… — начал Барти, но я его прервала.

— Это я. Я испугалась боггарта.

Лорд бросил на меня краткий взгляд.

— Иди, ты больше не нужен, — сказал он холодно. Крауч поклонился и поспешил удалиться. Лорд взмахнул палочкой, и вода исчезла с пола, восстановилась статуя, вернулись на место упавшие вещи. Он молча вошел в комнату, я последовала за ним, ощущая исходящее от него напряжение.

— Как же я сразу не догадался, что это ты планируешь очередной переезд. Хочешь и Малфоев оставить без дома? Так мы скоро превратимся в цыганский табор и будем разъезжать с представлениями, шутов у нас достаточно, — тихо процедил Лорд. Я молчала и следила за ним взглядом. Он прошелся взад-вперед по комнате. Выражение его лица не предвещало ничего хорошего.

— Объясни мне, почему с тобой вечно происходит всякая чертовщина? Зачем ты лезешь, куда не надо? Почему вокруг тебя все идет не так, как должно? — шипел Лорд, наступая на меня.

— Не знаю, — покачала я головой, — это случайность, он просто вырвался из шкафа на меня, огромный дементор, — попыталась я объяснить.

— Именно. Из твоего шкафа. У одной. Из всех, — отрывисто выплевывал Лорд, приближаясь ко мне. Он был зол, а я не понимала причин этого. Вернее, причин было очень много, но боггарт однозначно был из них самой меньшей. «Только бы он не узнал про письма…» — подумала я.

— Любой демон разрушения с гордостью носил бы твое имя. От одной тебя вреда больше, чем от полчища взбесившихся великанов, что крушат все на своем пути, — продолжал он шипеть, усаживаясь в кресло.

Я проглатывала обидные слова, понимая, что мне нечего возразить ему, да и незачем. Лорда невозможно переубедить.

«Значит, переговоры с великанами не удались», — поняла я и, решив, что диалога сегодня все равно не получится, отправилась спать.