Небритая фея (джен)

Я вновь погрузился в чтение и незаметно для себя задремал. Проснулся, когда поезд остановился на конечной.

«Битцевский парк», — сказал механический голос. Я вышел на перрон и мазнул взглядом по привычным интерьерам, по несущимся куда-то красным, белым и черным псам на стенах, а затем поднялся наверх.

Оказавшись на улице, я с досадой хлопнул себя по лбу: я же направлялся в ресторан! Черт побери, задремав, проехал две лишних станции и вместо «Карамболя» оказался на «Битцевском». Это моя станция и, наверное, поэтому «красная лампочка» в сознании не зажглась, когда я оказался на ней.

Я хотел было уже вернуться обратно, благо в новогоднюю ночь метро работало круглосуточно. Но, посмотрев на часы, представил себе, как появлюсь в зале ресторана, сильно опоздав, когда веселье в полном разгаре. Меня окружат пьяные, дурацкий смех, объедки на столах и запах пота запыхавшихся в танце тел.

Представил как буду ловить наверняка не очень трезвого официанта, тот на кухне примется собирать ужин из остатков, повара скажут, что все уже убрано в холодильник или закончилось; потом мне придется догоняться спиртным, параллельно работая челюстями, стараясь наверстать упущенное.

И когда я буду уже готов к веселью и флирту, гости начнут расходиться — усталые и пьяные, а кто-то наблюет в туалете. Официанты будут бросать на последних посетителей хмурые взгляды и уборщица демонстративно загремит посудой и с жутким скрипом начнет двигать стулья.

Нет уж, решил я, все надо делать вовремя. И, смирившись с пропавшим билетом, я двинулся в сторону дома.

В душе моей была гулкая сырая пустота. И я понял, что на самом деле давно уже грызет меня. Не гадости коллег, плевать на них. Не усталость от работы — она, как раз, мне очень нравилась. Одиночество. Одиночество в огромном, набитом, как кильки в банку, людьми городе было еще тоскливей, чем если бы я оказался на месте Робинзона. Я был совсем один. Почему-то именно сейчас я почувствовал это особенно остро, сформулировав и осознав сложившуюся ситуацию. И мне стало горько, что хоть пусти слезу.

Может быть я бы и пустил, но в этот момент меня прервали и удача, как ни странно, чуть-чуть, в вполоборотика, повернулась в мою сторону: неожиданно рядом притормозила серебристая иномарка и тонированное боковое стекло поползло вниз.

— С новым годом, э! — крикнул веселый водитель, выглядывая из машины. Это был мужик с шикарными черными усами, какие увидишь только в кино про дореволюционные времена, и он был явно уроженец кавказских гор. — Подвезти?

— И вас тоже, — буркнул я. — Мне в высотку, на Соловьиную… Сколько?

Идти пешком по ледяному тротуару навстречу пронизывающему ветру, который почти никогда не стихал здесь, на окраине города, жутко не хотелось, но представить, сколько заломит в новогоднюю ночь этот усатый, было нетрудно.

Денежки в моем кармане водились, но именно потому, что я редко давал себе волю швыряться ими направо и налево.

— Садись, подвезу бесплатно, — расплылся в улыбке водитель. — Сам как раз тоже в ту сторону еду!

Под звуки развеселой южной мелодии, исполняемой на гармони, усатый лихо крутил баранку, и машину пару раз занесло на скользком, присыпанном снегом асфальте. Но через несколько минут я уже отпирал дверь квартиры, не веря, что оказался дома так скоро.

Включив свет, я разделся и, напялив китайские тапочки, прошлепал на кухню. Есть хотелось неимоверно — последний раз я ел восемь часов назад, собираясь оторваться в «Карамболе».

Достав из сумки куклу ведьмы, устроил ее на подоконник. Отойдя на пару шагов, полюбовался композицией. Чего-то в ней не хватало… метлы! Почему-то, посчитав это чрезвычайно важным, я тут же решил сделать кукле метлу: взял одну из имеющихся в запасе китайских палочек, это будет черенок метлы. Пучок прутьев остриг ножницами прямо с веника. Минуту потратил на то, чтобы закрепить его на палочке канцелярским скотчем.

Метла получилась идеального, на мой взгляд, размера и вида. Продев ее в петельку на руке куклы и вернув игрушку на подоконник, я остался весьма доволен. Ведьма получилась колоритная. Вот теперь можно было подумать о еде.

Чмокнув дверью холодильника, я обозрел личные закрома и нашел в них чуть больше, чем ничего. Вслух обругал себя за то, что поленился сходить в магазин перед праздниками, и принялся «скрести по сусекам».

Тем не менее, в холодильнике нашлись следующие продукты: пластиковая коробочка с плавленым сыром, чуть подсохшая колбасная «попка» и немного сливочного масла. На дверце обнаружилась пара полупустых упаковок — майонез и кетчуп, а еще высохший до состояния пластмассы небольшой кусочек голландского сыра. В хлебнице оказалась четвертушка позавчерашнего батона.

Все это я сгрузил на стол, давая «деликатесам» время согреться, чтобы употребить их, когда вернусь из ванной — захотелось принять душ и переодеться в любимый махровый халат. А пока поставил чайник, чтобы не терять времени. Выходя из кухни, я бросил взгляд на окно, за которым вдруг загрохотал и засверкал салют, какой-то щедрой рукой посылаемый в небеса прямо с детской площадки, и мне показалось, что кукла смотрит на мой праздничный ужин с иронией и ехидной улыбкой.

— Да, представьте себе, уважаемая, — сказал я, глядя на куклу, — праздник, а жрать нечего!

И, подумав, что даже кукле смешно глядеть на такого неудачника, как я, спешно скрылся.

* * *

Первым делом, когда я появился, теребя волосы полотенцем, я почувствовал аппетитный запах, очень знакомый, но сразу не смог понять, что же так вкусно пахнет. А когда посмотрел на стол, то обомлел — на нем распласталась здоровенная, пышущая жаром, словно только что из печи, пицца. Настоящая пицца!

Я зажмурился, потряс головой и вновь уставился на стол. Чудесным образом появившаяся пицца не исчезла, не растаяла в воздухе, а продолжала волновать запахом и видом.

И в этот момент я услышал голос. Было непонятно, откуда он раздается, словно голос шел отовсюду, либо, наоборот, звучал только в голове.

— Милый мальчик, ты не будешь на меня злиться за то, что я похозяйничала на твоей кухне?

Голос был женский, но обладательница его не показалась, будто человек-невидимка. Впрочем, в наше время разнообразных технических хитростей при желании можно устроить какой угодно эффект. Судя по тембру и интонациям, голос принадлежал женщине, уверенной в себе, возраст ее я приблизительно определил вилкой от тридцати до пятидесяти лет.

Я покрутил головой, желая все же разобраться, кто и как со мной говорит. Пришла мысль, что я забыл закрыть дверь, и пока принимал душ, в квартиру зашла, перепутав дверь, чья-то заблудившаяся гостья. А может, это доставщица пиццы ошиблась адресом? Или… я снова стал жертвой очередного розыгрыша?

Хотя это уже паранойя. А может, это — воры? Но у меня ценного ничего нет, да и не предвидится пока — все излишки съедает ипотека. Не за ноутбуком же они пришли?

— Кто со мной говорит? — задал я вопрос, пытаясь тем временем разгадать, в чем секрет. — Вы из доставки пиццы? Или ошиблись дверью?

— Отнюдь, дверью я ошибиться не могла, — раздался смешок моей невидимой визави. — Ты же сам меня пригласил. И можешь называть меня синьорина Бефана, милый мальчик.

— Синьорина?

— Так меня называют там, откуда я прибыла.

— Из Италии, что ли? Вы итальянка?

— Нет, я не из Италии, хотя мой родной язык похож на итальянский.

— И все же, хотелось бы конкретики. Что происходит?!

— Конечно! Но только для того, чтобы понять и поверить, тебе надо будет на время забыть о здравом смысле.

— И надолго? — криво усмехнулся я.

— На сегодняшнюю ночь. И знаешь еще что…

— Что? — запах пиццы щекотал ноздри, и это мешало сосредоточиться.

— Прошу тебя больше не называть меня ведьмой!

— А когда я вас так называл?!

— Когда нашел в грохочущем подземном поезде.

— Что? Вы о чем?

— Я тебе сейчас все покажу и расскажу. А пока выключи этот яркий свет и садись уже за стол — пицца остывает.

Я послушался — щелчок выключателя погрузил квартиру в сумрак. Затем выбрал кусок пиццы, показавшийся мне наиболее богатым на кружочки колбасы. «Держаться нету больше сил, » — решил я.

— Посмотри на окно, милый мальчик, и ты увидишь меня.

Я присмотрелся и чуть не вскрикнул от неожиданности. На подоконнике сидела, элегантно положив одну ногу на другую, невысокая стройная женщина, ростом не выше полутора метров. Она имела пропорционально сложенную подтянутую фигуру, насколько позволяло рассмотреть ее просторное, ниспадающее складками одеяние. Но фишка была в том, что эта женщина была прозрачна, словно подсвеченный голубым фонариком дым. Больше всего это было похоже на голограмму принцессы Леи из «Звездных войн». В лунном свете, падающем из окна, все же можно было хорошо разглядеть черты лица. Судя по всему, этой полупрозрачной гостье действительно было около сорока. А вот выражением лица она напоминала мне строгую училку из начальной школы. И все же что-то было не так: тонкие губы довольно широкого рта, чуть более длинный, чем следовало бы, курносый и острый нос и нечеловечески большие, как в аниме, широко поставленные глаза.

— Да кто же вы такая? — спросил я. Точнее, просипел — от напряжения мой голос изменился, и мне пришлось даже откашляться.

Призрачная женщина улыбнулась во всю немалую ширину рта, не разжимая челюстей и при этом демонстрируя множество мелких острых зубов. Это тоже выглядело не по-человечески. «Синьорина Бефана» будто явилась из какого-нибудь компьютерного мультфильма, где реалистичность персонажей создателей особо не беспокоила.

Сумбур в голове мешал прийти к выводу, с кем или чем сейчас я имею дело. Это могло быть все, что угодно — от привидения до инопланетянки, от розыгрыша типа «Скрытой камеры» до пришельца из параллельной вселенной или из будущего.

— Так кто же вы? — еще раз повторил я.

— Дорогой мой, я фея. Обычная фея. — Она сняла остроконечную шляпу и, взмахнув ей, превратила ее в веер, которым непринужденно принялась обмахиваться. — Можешь даже называть меня «фея Бефана», если «синьорина» не подходит, мой милый мальчик.

— Тогда, — я, наконец, собрался и собрал весь возможный сарказм, — вы тоже прекратите называть меня «милый мальчик». Я, между прочим, мужчина. — И зачем-то уточнил: — При этом — в полном расцвете сил! Так что я давно уже не мальчик!

— Э, нашел чем хвастаться… — хмыкнула фея. — Хотя рассчитывать, чтобы ты был еще и девственником — слишком невероятно, да… — пожала плечами синьорина Бефана.

— Эй? Что вы имели в виду? Не понял? — действительно не понял я. — А при чем тут девственность?

— О, целомудрие дает неплохую прибавку к силе заклинаний, — многозначительно покивала, поджав губы, Бефана. — Но если тебе не хочется, чтобы я тебя называла «мальчиком», хотя, поверь мне, с высоты девятисот прожитых мной лет для меня ты мальчик, то как мне тебя называть, молодой синьор?

— Ну… называйте просто — Андрей.

— О, Андрей! Андреас значит — храбрец! Это очень неплохо, очень! — обрадовалась чему-то Бефана.

— Да нормально, — сказал я, — пока не жаловался. Я и с парашютом прыгал, и с бейс-джамперами пару раз…

Вообще-то я не хвастлив, но тут прямо из меня поперло, захотелось произвести впечатление на эту особу.

— О, ты прыгал с аэроплана! Значит, не боишься высоты и полетов?

Вместо ответа я лишь скорчил презрительную рожу, уплетая пиццу за обе щеки.

— Замечательно… Я так давно не была в этой реальности… Кстати, она у меня самая любимая.

— Как давно не были? — спросил я, чтобы хоть что-то выведать о фее.

— Я была в… постой-ка, а какой сейчас год?

— Две тысячи восемнадцатый сегодня начался, уже как полтора часа.

— Значит, я была в тридцать пятом. Еще правил такой усатый мужчина, товарищ Сталлоне, кажется.

— Сталин?!

— Точно, Сталин. Но я в Москве недолго была, такая нервная обстановка здесь царила…

— А что вы здесь делали?

— Кремлевские звезды изучала. Это же не простые звезды, а мощные магические артефакты. Хотела узнать, кто их… — Тут Бефана прервалась на полуслове и быстро спросила: — Погоди-ка, что ты сказал про начало года?

— Что уже полтора часа как новый год начался.

— Так вот почему мне так повезло! — Фея даже спрыгнула с подоконника и энергично зашагала из угла в угол, продолжая на ходу рассуждать вслух: — И тогда становится ясно, почему я оказалась в России. Только здесь в эту ночь такой мощный поток магической энергии, миллионы людей именно сейчас отбрасывают свою рациональность и верят в чудеса! Не говоря уже о детях!

Я наслаждался вкусом пиццы и смотрел на фею. На меня напало странное чувство, словно все это происходит не со мной, словно я играю роль в спектакле, сценарий которого мне неизвестен.

— Покушай как следует, — на ходу одобрила Бефана. Сейчас она напряженно размышляла и вид имела такой, будто бы решала в уме сложное алгебраическое уравнение.

— А вы хотите кусочек? — проявил я гостеприимство.

— Эх, — вздохнула Бефана. — Хочу. Только не могу. Не в этом виде… — она развела руками. — Я же нематериальна, один свет, да и то это проекция в твоем воображении. Да не бойся, я не твоя фантазия. И вообще — не все, что является плодом фантазии, не существует в реальности, чаще даже наоборот. Но сейчас это неважно…

Я же, почувствовав себя в норме, решил прояснить все, что можно:

— Значит, вы — девятисотлетняя фея? Ладно, мне безумно приятно наше знакомство, а теперь, пожалуйста, объясните мне, синьорина Бефана, как и почему вы оказались в моей квартире?

Бефана остановилась, недоуменно посмотрела на меня как на идиота и ответила:

— Мне странно слышать твои слова, синьор Андрей, я же уже тебе говорила — ты сам меня пригласил к себе в гости!

— Да? И когда?!

— Какой ты невнимательный! В подземном поезде. Ты меня позвал к себе домой.

— Но там же была кукла! Кукла ведьм… — я осекся. — Феи? Это что, типа, были вы, что ли?

— Видишь ли, существует множество миров, о которых вы, люди, пока ничего не знаете. В одном из таких миров живу я. Эта кукла, она называется «лайя», служит для того, чтобы ловить и запирать сущности фей.

— Лайя? Это как крестраж в «Гарри Поттере»?

— Прости, я тебя не понимаю…

— Ладно, неважно. А как вы оказались в таком виде?

— Если коротко — меня обманул и схватил один могущественный и злой маг. Не хочу произносить его имя, мало ли что. Пусть лучше думает, что мне конец.

— Неужели у вас есть преступники и всякая другая фигня?

— Фигня? Не знаю, что ты имеешь в виду, хотя старалась следить за новинками вашего мира, наблюдая в магическое зеркало. Но видишь ли, негодяи есть везде. Говорят, даже в Прави! Этот злой маг хитростью заманил в ловушку и связал мою сущность, поместив ее в трех кукол, которых зашвырнул в Колодец Бесконечности. Он был уверен, что меня ждет развоплощение! Но злодей просчитался — я сохранила немного маны и смогла не затеряться в бесконечных вариантах реальности. Больше того, я направилась в ваш мир, так как сюда у меня была уже проложена тропа… Понятно?

— В общих чертах если только. Но продолжайте рассказывать, синьорина Бефана!

— Но мой враг, к сожалению, далеко не дурак. Как оказалось, он наложил чары обязательных условий. Эти чары не требуют подпитки извне, они совершенно автономны. И от этой дряни не отделаться, пока не выполнишь условие.

Мне это напомнило программирование, и я кивнул, показывая, что смекаю, о чем говорит Бефана. Она продолжала рассказ:

— Первым условием был разброс лайя во времени и пространстве. Одна кукла оказалась в Италии четырнадцатого века, и ее сожгли на костре, посчитав, что это игрушка от ведьмы. Вторая кукла материализовалась на огромном пароходе, который вдруг взял и утонул, потому что столкнулся с льдиной. Ну и лайя вместе с ним.

— Пароход назывался «Титаник»?

— Точно! А ты откуда знаешь?

— В кино смотрел.

— Кино про это сняли? Интересно было бы взглянуть... Третья, вот эта, — фея указала на подоконник, — была еще сильнее зачарована, на ней лежали два условия — оказаться под землей и среди железа. Железо мешает колдовать… А еще метлу мою этот гад сжег! Без метлы сильно не наколдуешь.

— А я думал, что для этого палочки волшебные нужны или посох какой, — проявил я познания в вопросе.

— Палочки! — презрительно хохотнула Бефана. — Палочки годятся только для мелочевки разной, по хозяйству чего колдануть. Вот посох — уже другое дело, но посох для мужиков больше подходит. Метла — самое то! Кстати, как ты догадался мне сразу метлу сделать?

— Да я просто подумал, что кукла ведь… то есть фея без метлы не смотрится.

— Она мне дала возможность сейчас говорить с тобой и пиццу собрать. В общем, если бы я не оказалась в этой реальности в Москве, то мне точно пришел бы конец. А тут я очутилась в метро, под землей — первое условие, вагон железный — второе условие. А ведь когда я была в Москве в прошлый раз, его только построили! Даже не думала, что оно меня спасет! Последнее, на что у меня хватило маны, это обратить твое внимание.

— Слушай, Бефана, — задал я мучивший меня вопрос, — может ты меня обманываешь? А?

— Что-о?! — взвилась Бефана. — Я обманываю? Да будет вам известно, молодой человек, что феи никогда, никогда, никогда не обманывают. От этого зависит их волшебная сила! Если бы ты хоть немного был знаком с моим миром, ты не городил бы подобную чушь!

— Ой, прости, прости, — примирительно забормотал я. — Я тебя ни в коем разе не хотел обидеть... Просто жизнь научила меня не доверять людям.

— Так то — людям, — уже спокойней ответила Бефана. К счастью, она вспыхивала как солома и так же быстро отходила. — Феям можно верить, мы не говорим лжи. С этим трудно жить, я тебе скажу, многие пользуются нашей слабостью... Но зато потом привыкаешь говорить правду в глаза кому угодно.

— Бедные вы, феи... Как же вы выкручиваетесь? Трудно не врать же.

— Вот так и выкручиваемся, как можем, — Бефана вздохнула. — Где-то не договоришь, где-то разговор в сторону уведешь. Человека, в магии не сведущего можно заморочить, ну а против магов и волшебников... — Бефана неопределенно помахала рукой. — По разному, короче.

Я решил сменить тему.

— Так, значит, вы пиццу волшебством сделали? — спросил я, стараясь членораздельно произносить слова. Я увлекся рассказом и позабыв о приличиях, болтал с набитым ртом.

— Ага. Но это несложно, все нужные ингредиенты были — сыр, хлеб, колбаса и так далее. Я лишь придала им иную форму и немного мультиплицировала. Суть вещей не пришлось менять, с такой задачей и новичок справится. Но есть задачи гораздо сложнее. Вот например, выбраться из лайи. Мне самой ни за что этого не сделать. Чувствую, еще чары наложены на нее.

— Пицца, конечно, вкусная, — сказал я, — а можно еще какой-нибудь фокус?

— Фокус?! — оскорбленно воскликнула Бефана. — Феи не показывают фокусы! Я тебе не из ярмарочного балагана!

Посчитав, что с меня достаточно, уже другим, деловым тоном она добавила:

— Ладно, давай попробуем, заодно проверим, сможешь ли ты быть проводником магии. Возьми куклу в левую руку, а метелочку в правую.

Я так и сделал.

— Что дальше?

— Закрой глаза, а то будешь мешать.

Я закрыл глаза и почувствовал, что метелочка в правой руке изменила форму и резко потяжелела

— Все, можешь открыть глаза.

Призрачная фея исчезла, хотя голос ее продолжал звучать. А в правой руке у меня появилась метла. Настоящая — крепкая, обычного размера и вида.

— Теперь ты будешь только слышать меня. Главное — нужно быть рядом с куклой, — сказала Бефана. — А теперь попробуем чего колдануть. У тебя вино есть?

Спиртного дома у меня не было — выпивал я не часто, но если оно попадало ко мне, то долго не задерживалось. Но тут я вспомнил, что в шкафчике лежит коробка конфет с ликером. Я вытащил конфеты и открыл коробку.

— Вот, внутри конфет — ликер.

— Превосходно, это то, что надо. Ну-ка, съешь одну.

Я сунул конфету себе в рот.

— Мило, вишневый, — похвалила она.

— Эй, как так? Как вы узнали?

— Потому что мы… — как-то слишком осторожно начала Бефана, — будем находиться в магической связи. Как это ученые называют? А, симбиоз.

— Симбиоз?!

— Я буду видеть твоими глазами, чувствовать вкус, слышать, осязать.

Тут я подумал, как это будет, если мне приспичит в туалет.

— Что, вообще все осязать?!

— Синьор Андрей, ты только не волнуйся. За девятьсот лет я побывала в десятках тел разных людей, так что ничего нового в мужской физиологии ты мне не откроешь…

— Надеюсь, хоть мысли вы читать не будете? — я вложил в вопрос максимум сарказма. — А то я вам надумаю тут…

— Мысли мне недоступны, так что не надо волноваться.

Ну, хоть на этом спасибо, с остальным придется смириться.

— Что делать будем? — спросил я, давая понять, что вопрос закрыт.

— Разломи конфету и вылей ликер в…

Бефана указала на электрический чайник. Он недавно закипел и отключился. Из носика его шел небольшой парок.

— В чайник?

— Это чайники такие теперь делают? Симпатично… Тогда — в чайник!

Я повиновался. Разломил конфету над открытым чайником. Ликер густой тянучей каплей канул на дно.

— Замечательно! Теперь поставь его на пол, бери метлу и обводи вокруг против часовой стрелки, будто подметаешь. И в это время произнеси следующие слова: «Амузи энри ладомон…»

Слов оказалось больше, чем я смог запомнить с первого раза.

— Подождите, синьорина Бефана, дайте-ка я лучше на бумажку запишу. По бумажке читать легче.

— Настоящий маг все заклятья держит в памяти.

— А я не настоящий маг, мне можно.

Бефана вздохнула и не стала продолжать спор. Я записал под ее диктовку примерно следующее:

— Амузи энри ладомон,

Дионисьо номита,

Ламалгранда эстос мулте,

Пленигу ла вазор вино!

Когда я закончил читать и перестал крутить метлой, в чайнике оказалась рубиново-красная жидкость. Причем она была холодной.

— Ну-ка, попробуй, что вышло, — попросила Бефана.

Я налил из чайника в стакан, понюхал его и посмотрел на просвет. Жидкость в стакане была густо-рубиновая, прозрачная и приятно пахла вишней. Я сделал глоток.

Напиток оказался вкусный, но сладкий. И градусов в нем было никак не меньше сорока.

— На ликер похоже, — сказала Бефана, когда терпкий шарик глотка скользнул вниз по моему пищеводу. И тут же посетовала: — Ого, пробирает! Надо было холодную воду брать, а не горячую. От этого ликер такой крепкий получился. Как есть — горячительный напиток!

Интересно, подумал я. Если я напьюсь, она тоже почувствует хмель? Симбиоз же…

Я долил в стакан до краев. — Все-таки Новый год или что?!

— Ты только, пожалуйста, не увлекайся, — вкрадчиво сказала Бефана. — Раз ты такой хороший проводник, нас ждет много работы. Ночь это не обычная, маной полна и эта мана очень нужна мне. Надо пособирать, слышишь?.

— Что вы имеете ввиду, синьорина Бефана? Фармить ману?

— Если у меня будет много маны, я смогу освободиться из лайя! — пояснила она.

Ликер был превосходен, и, сам того не ожидая, я осушил стакан полностью. В голове приятно зашумело.

— Нам нужно больше маны, — сказал я подражая голосу юнита из Варкрафта. — Кстати, а как ее фармить-добывать? Надеюсь не надо на улицах мобов крошить топором? Такое в реале не приветствуется, пока, во всяком случае…

Я почувствовал, что вишневка нехило ударила в голову, примета была верная — язык нес ахинею.

— Никого не надо убивать, что ты! — замахала руками Бефана, приняв все мои слова всерьез. — Наоборот, надо исполнить несколько заветных желаний, и тогда можно будет взять часть маны. Я думаю, что три — четыре желания хватит, чтобы я смогла материализоваться.

— Чьи желания?

— Хороший вопрос… Пока не знаю, но скоро буду знать… Эй! Хватит, хватит, синьор Андрей, — запротестовала Бефана, когда рука моя опять потянулась к чайнику. — Вот вернемся домой, тогда и побалуешься.

— Что значит — вернемся? Мы что, куда-то собрались?

— У тебя есть подходящая одежда для быстрой езды? И чтобы не замерзнуть?

— Зимний мотоциклетный комбинезон подойдет? — ликер брал свое, и в моих мыслях появилась бесшабашность. — Только у меня мотик на приколе, сезон закрыт.

Мотоцикл я отогнал в мастерскую, чтобы там привели его в порядок к теплу, ездить зимой я не любил.

— Подойдет, если не замерзнешь. А мотоцикл не нужен, я тебе кое-что другое дам, получше.

— Метлу, что ли? — рассмеялся я в ответ.