Дар Смерти (гет)

Часы на башне вдалеке пробили полночь. Снейп не включал свет. Сцепив руки за спиной, он стоял у окна и хмуро смотрел на всполохи салюта, видневшиеся из-за соседних домов. Наступил новый год, и с этого дня можно было начинать вычеркивать бессмысленно прожитые дни из календаря. Снейп не думал ни о чем конкретном, погрузившись в серую апатию.

— С Новым годом, профессор!

Он не обратил внимания на щелчок аппарации, поэтому вздрогнул, когда услышал голос Грейнджер.

— Вам что, больше нечем заняться, кроме как шляться по квартирам взрослых мужиков? — резко спросил он, не оборачиваясь.

— Благодаря вам это Рождество я провела с родителями, — не отреагировав на его выпад, сказала Грейнджер. — И мне не хотелось, чтобы Новый год вы встречали в одиночестве.

— В таком случае вы опоздали — Новый год уже давно наступил, — едко заметил Снейп, не меняя позы.

Внезапно он почувствовал возбуждение. Резкое, немотивированное сексуальное возбуждение, спровоцированное разве что звуками её голоса. Снейп напрягся: ему это не понравилось.

— Я знаю, — согласилась Гермиона. — Простите. Просто Джинни и Рон все никак не хотели... Неважно.

Салют закончился, и кухня погрузилась во мрак, изредка нарушаемый бликами от фар проезжающих под окнами такси.

— У меня есть для вас подарок, — Грейнджер сделала несколько шагов к окну, где стоял Снейп.

Возбуждение только усилилось. Снейп стиснул зубы, раздумывая над тем, как рявкнуть так, чтобы Грейнджер тут же испарилась.

— Обещаете, что уберетесь отсюда, когда вручите его? — процедил он напряжённо.

— Почему вы всегда прогоняете меня? — вдруг спросила Грейнджер.

— Лучше скажите, почему вы меня преследуете? — Снейп начинал терять самообладание. Близость Грейнджер сводила с ума. Исходящий от неё аромат ванили, который обычно не нравился ему, сейчас кружил голову.

Что-то подобное было с ним давно, ещё в школе, в подростковом возрасте. Снейп ненавидел этот возраст и искренне радовался, что давно вышел из него. Ему гораздо больше нравилось контролировать гормоны самому, сейчас же все происходило с точностью до наоборот.

— Я... Преследую? — Грейнджер замолчала. Наверное, обиделась. Тем лучше.

Снейп не видел её — только ощущал её присутствие.

— Может, поразмыслите об этом где-нибудь в другом месте? — Снейп глубоко вздохнул. Пальцы за его спиной сцепились до боли.

— Хорошо, — тихо сказала Грейнджер. — Я больше не приду. С Новым годом, профессор Снейп.

И она, наконец, аппарировала.

Снейп выдохнул с облегчением. Ему срочно нужна была разрядка.

Стоя под струями воды, он закрыл глаза, стараясь расслабиться, но перед его мысленным взором, как нарочно, возник образ Грейнджер с растрёпанными волосами, в школьной мантии, небрежно накинутой на голое тело... Снейп кончил и выругался так грязно, как только мог. Сейчас он ничем не отличался от Блека. А ведь как он гордился собой из-за того, что за все годы преподавания в Хогвартсе ни разу не возжелал ни одной студентки! Какая гадость.

Снейп вылез из-под душа, посмотрел на себя в зеркало и снова выругался: рана опять начала кровить.

Он поспешил на кухню, чтобы приготовить зелье, и увидел на столе небольшую коробку, перевязанную красной лентой, — подарок Грейнджер. Снова обругав себя извращенцем, Снейп отложил коробку в сторону и занялся зельем, надеясь, что хотя бы после их последнего разговора больше не увидит настырную гриффиндорку.

Рано утром, с трудом доковыляв до кухни, Снейп выпил зелье и почувствовал, наконец, облегчение. Нужно было идти за шоколадом — и на работу.

Снейпу срочно нужна была ассистентка, но до сих пор времени заняться поисками не было. Однако после нового года в торговом центре наступило затишье, и он смог, наконец, разместить объявление о найме.

Когда Снейп вышел в торговый зал, оказалось, что работать невозможно: у него вставал на каждую клиентку, лишая способности нормально обслуживать их. Вернулось стойкое ощущение, что ему снова пятнадцать. Снейп злился, пока не понял, что все это — новогодний подарок, о котором говорили Поттер и Люпин. Его реально стоило пожалеть!

Однако цель магического контракта была достигнута: Снейп активизировался. Подгоняемый ненасытными гормонами, он предложил встретиться трём клиенткам без особого разбора и получил одну пощёчину, одну насмешку и одно уверенное согласие. Дело пошло. Оставалось заказать столик в ресторане и надеяться на продолжение программы.

Девушку, которую "подцепил" Снейп, звали Марина. У неё были большие зеленые глаза и рыжие короткие волосы. Снейп не мог игнорировать этот факт, но признал, что сходство с Лили совершенно не добавляет новой знакомой привлекательности в его глазах.

Марина работала инвестиционным аналитиком, поэтому говорила мало, используя рубленые фразы, очень по-деловому держала вилку...

— К тебе или ко мне? — спокойно спросила она, когда ужин кончился, и Снейп, не ожидая такого напора, даже не сразу нашёлся, что сказать.

— Ко мне, — наконец решил он, рассудив, что на чужой территории будет ещё хуже. Марина коротко кивнула и предложила разделить счёт.

Было совершенно ясно, что с этой теткой зачать не получится, потому что она-то уж точно предохраняется, но организм Снейпа требовал разрядки, и он повёл Марину к себе, проклиная всю эту историю.

У Снейпа они выпили вина, Марина заметила, что у него симпатичная графика над диваном, а затем бесхитростно разделась, проходя в спальню. Снейп последовал за ней и занялся тем, чем должен был. Но произошло что-то неимоверное: стоило зажмуриться, как он увидел Грейнджер, в наслаждении откинувшую голову назад. Её глаза были прикрыты, а алые от возбуждения губы, наоборот, распахнуты навстречу поцелую...

— Твою ж мать! — не сдержался Снейп, проваливаясь в оргазм.

— Очень оригинально, — Марина довольно усмехнулась. — Ты не такой, как все. Мне нравится.

Снейпу как раз-таки не нравилось, но он ничего не сказал. Он был опустошён, и понятия не имел, как с этим жить.

— Я позвоню завтра после восьми, — сказала Марина, надевая белье.

— Марина, мы оба — деловые люди, — Снейп сел в кровати, глядя на неё потребительски. — Я буду откровенен. Мне не нужен просто секс — меня интересует ребёнок. Если есть желание и возможность, можем продолжать встречи. Если нет — сама понимаешь.

— Интересно, — женщина хитро прищурила зеленые глаза. — Я подумаю и перезвоню.

На этом они расстались. Снейп устало упал на подушки, размышляя о том, полагается ли ему ещё какое-нибудь наказание за новый метод работы с женщинами.

Марина не перезвонила, и Снейп продолжил попытки. Прошло недели две. За это время ему удалось затащить в постель ещё одну девушку, но, услышав его условия, она нервно засмеялась, обозвала его идиотом и быстро ушла. И все бы ничего, но Снейп опять представлял Грейнджер — так же, как грезил о Лили раньше. Он бился в бессильном гневе и страдал тем сильнее, чем четче осознавал, что эту часть себя принять не может. Грейнджер оставалась его студенткой — настоящей или бывшей — неважно. Ей было девятнадцать, и она вполне годилась ему в дочери. Все эти факторы красноречиво говорили о том, что фантазировать о ней нельзя. Но организм упорно не слушал доводы разума.

Снейп стоял за прилавком, испытывая ставшее привычным возбуждение. Сейчас оно было несильное, но утомляющее. Поскольку Снейпу не удалось никого пригласить, он решил пойти в ресторан и наесться как следует. По крайней мере, чрезмерное употребление пищи всегда помогало ему отключить гормоны в подростковом возрасте — хотя бы на время.

Он поднялся на четвёртый этаж торгового центра, где располагались рестораны, и окопался в одном из них, заказав целую рульку. Он с трудом мог впихнуть её в себя целиком, но сдаваться не собирался — гормональный бум достал его. Когда, наконец, с мясом было покончено, Снейп почувствовал тяжесть в желудке и умиротворение между ног — ему удалось обмануть контракт. И формально он никак его не нарушил — ограничений по еде не было.

Намереваясь вернуться к работе, Снейп уже подошёл к эскалатору, когда заметил Грейнджер. Она стояла неподалёку в компании мисс Ребекки и двух парней её возраста. Оба мальчишки выглядели так, словно только что сошли с обложки модного журнала для подростков. Высокие, мускулистые, ухоженные и щеголеватые. Один из них что-то рассказывал, и девчонки безудержно хохотали, воодушевляя его вещать дальше, а он и рад был стараться. Казалось бы, какое Снейпу дело до всех этих подростков, но компания почему-то взбесила его. Стиснув зубы, Снейп хотел пройти мимо, но Грейнждер вдруг заметила его, бросила в его сторону недовольный взгляд и... отвернулась. Даже не так. Она не просто отвернулась — Гермиона развернулась корпусом к развлекавшему всех весельчаку и так посмотрела на него, что мальчишка даже сбился на мгновение.

— Грейнджер! — Снейпу потребовалось меньше десяти секунд на раздумья. — Чем стенать о том, как вам скучно по жизни, — он сделал два огромных шага в её сторону, — лучше занялись бы делом, а не тратили время на глупости!

Молодые люди перестали смеяться и с удивлением уставились на него. Снейп выпрямился, коршуном глядя на мальчишек. Грейнджер покраснела:

— И чем же, по-вашему, мне стоило бы заняться, профессор? — спросила она с любопытством.

— Идите за мной, — коротко бросил Снейп и пошёл к эскалатору, ведущему вниз.

— Гермиона? — неуверенно проговорил один из парней, но Снейп точно знал — чувствовал — она идёт следом. И был доволен.

Он привёл Грейнджер к магазину и распахнул двери.

— Вставайте за прилавок и постарайтесь не напутать с заказами, — едко проговорил он. — Инструкции по кассовой дисциплине на полке слева. И не вздумайте обсчитать кого-нибудь!

Грейнджер широко раскрыла глаза, обескураженная такой ситуацией, но кивнула, скинула с плеча сумку и встала на место Даны в ожидании посетителей. Ей не составило труда разобраться с ассортиментом и кассой. Грейнджер быстро освоилась и уже к концу дня бодро рассказывала о преимуществах настоек и бальзамов перед дезодорантами и шампунями, весело улыбаясь каждому, кто заходил, чтобы познакомиться с органическими зельями.

Это была лучшая из всех его бывших и будущих ассистенток. И в то же время, — Снейп не мог не заметить — работа ей не подходила. Грейнджер была слишком умна и ловка, чтобы стоять за кассой. Ей нужно больше, гораздо больше, чем он мог предложить.

— Сейчас я сниму кассу, — сказал Снейп, когда рабочий день закончился. — Потом рассчитаю вас. Получите как за целый день работы.

Возбуждение новой волной подкатило и накрыло его. Приходилось терпеть с безразличным видом и ругать себя, чтобы хоть как-то отвлечься от непристойных мыслей.

— Профессор, — сказала Грейнджер. — Если хотите, я могу поработать тут, пока вы не найдёте ассистентку. Тогда вам не придётся делать перерасчёт сейчас.

— Три месяца, — сказал вдруг Снейп. — Мне нужно три месяца, если они у вас есть.

— Мне кажется, это нормальный срок для поиска хорошей помощницы, — с готовностью кивнула Грейнджер, и Снейп вздохнул со смешанным чувством облегчения и опасения.

Опасался он, в основном, собственной реакции, потому что понятия не имел, как вести себя в присутствии Грейнджер в сложившихся обстоятельствах.

Она стала приходить каждое утро, словно он и не прогонял её в новогоднюю ночь. Открывала магазин, приводила в порядок полки, встречала посетителей, обслуживала их, следила за тем, чтобы все заказы выполнялись вовремя, снимала по вечерам кассу, а Снейп скрежетал зубами, стараясь свести общение с ней к минимуму. Иногда он вообще уходил подальше, чтобы найти кого-нибудь для удовлетворения своих непомерно возросших потребностей. Пару раз его рана начинала кровить прямо в лаборатории. Грейнджер замечала это и тут же требовала, чтобы он аппарировал домой, готовил зелье и ложился. Впрочем, спорить с ней было глупо, потому что кровотечения становились все обильнее. И это не могло укрыться от пытливого ума Грейнджер. Но она ничего не говорила, и Снейп ценил это.

Дни в календаре Снейпа неумолимо краснели, попытки зачать ребёнка были настолько картонными, что ни к чему не могли привести по определению, и он то впадал в отчаяние, то в состояние апатии. Но каким бы ни было его настроение, Снейп прятал свои желания за грубостью и циничностью. Грейнджер отвечала симметрично — всегда вежливо, но достойно. Снейп негодовал. И ликовал в душе.