Воспоминания (гет)

Из темноты неслышно вышла фигура. Казалось, что она парила над полом туннеля слева от небольшого потока грязной канализационной воды, потому что звука шагов не было слышно. Да, у незнакомки явно была неплохая подготовка. Почему повелитель времени решил, что это незнакомка? Освещение было настолько плохим, что можно было его определить как практически отсутствующее. Лишь свет от будки освещал туннель. Но это не мешало мужчине прекрасно видеть в темноте. Повелители времени без проблем могут переключать своё зрение. Они могут видеть как в обычном визуальном спектре, так и в спектре, выходящем за эти пределы: а именно около 170 различных уровней электромагнитного спектра, включая некоторые оттенки ультрафиолета. Так что для прибывшего чудака из будки не составило труда оценить физические данные незнакомой фигуры. Во всей вселенной у многих женщин-гуманоидов внешний вид очень похож. «Сливины точно не в счет» — подумал Доктор и внутренне дернулся от нахлынувших воспоминаний. Так, о чем это речь? Ах да! Вряд ли переход от плеч к бедрам у мужчин бывает настолько узок. С учетом того, что он находился на Земле, не возникало никаких сомнений — это определенно женщина. Походка грациозная, шаги четкие, руки расслаблены — эта особь явно не была настроена агрессивно, но была готова к акту насилия. Очень странная.

 

— Привет, — сказала девушка. Выглядела она очень дружелюбно в свете полицейской будки. Доктор оценил её как миловидную и очень юную особу.

— О, приве-ет! — протянул Доктор, подозрительно осматривая девушку. Все казалось повелителю нормальным, но у него было странное чувство, будто он что-то упускает.

— Что-то не так?

— Все нормально. Кто ты?

— Меня зовут Оливия, — девушка протянула руку.

— Доктор. Так кто ты? — брови мужчины снова сдвинулись, образуя морщины на лбу. Голос звучал с нотками раздражительности. Он ответил рукопожатием.

— Честно, я сама не знаю. Надеялась, что ты мне расскажешь. Мне ведь можно обращаться на «ты»? — девушка получила утвердительный кивок и продолжила: — Понимаешь… тут такая ситуация… Я очень давно ищу моего папу.

— Позвони в полицию, — брякнул повелитель.

— Так позвонила же! — воскликнула девушка и кивнула в сторону «синего шкафа с фонарем».

Олив звонко рассмеялась, когда Доктор с непониманием на лице обернулся. Он внимательно смотрел на будку мгновение, а потом понял, как смешно получилось.

— Да, верно, — отмахнулся мужчина, но тут же его лицо преобразилось, глаза зажглись задорным огоньком, а на лице заиграла улыбка. — Так, перед тем как начнем, я хочу знать, откуда тебе известно обо мне?

— Ладно, ломать комедию и телиться-метелиться не будем. Скажу прямо. Я взломала все, что можно было взломать, чтобы найти тебя. А потом для меня не было сложным назначить встречу, — девушка выпрямилась, гордо вещая про свои подвиги.

— Ты? — Доктор снова подозрительно покосился на Ливию. — Но почему именно я? Есть же другие способы искать родителей.

— Доктор… — задор и наигранная смелость прошли. Девушка действительно не знала, как сказать то, что не раз прокручивала в голове. — Я… твоя дочь.

— Что? — Доктор в изумлении отпрянул, лицо вытянулось, глаза округлились. — Опять?!

— Что опять? — девушка с непониманием смотрела на отца, у которого на лице эмоции менялись так быстро, что она не успевала понять, что происходит.

— Да так… Был случай… Одна девушка вышла и сказала: «Здравствуй, папочка»*¹.

— Сестра? Мне бы хотелось познакомиться.

— Не выйдет. Она погибла, — скорбь разлилась внутри, будто обжигая ядом.

— Соболезную, — Оливия, чувствуя, какую печаль приносит воспоминание о другой дочери, перевела разговор в иное русло. — Доктор! И все же…

— Минутку…

Чтобы отвлечься и привести в порядок ураган в голове, Доктор вытащил из внутреннего кармана пальто предмет, похожий на чертовски неудобную ручку в сине-золотом корпусе. Мужчина направил его на Оливию и начал водить снизу вверх. Само устройство начало светиться синим и издавать жужжащие звуки.

— Изумительно! Два сердца. Больше половины генома галифрейцев, моего генома. Остальная — силурианские гены, — Доктор сорвался с места и начал осматривать девушку. Обхватив лицо Оливии ладонями, он бесцеремонно поворочал ею в разные стороны, заглянул в глаза, легонько оттягивая большими пальцами веки, заставил открыть рот и осмотрел зубы.

 

Происходящее веселило Ливию. Когда наконец мужчина отпустил девушку, то она лишь хихикала, стоя спиной к будке Доктора.

— Удивительно! Никаких внешних силурианских признаков. Откуда ты взялась?

— Из лаборатории. Это долгая история. Я смогла выяснить, что материалом для моего создания был твой геном. Потом мой друг выяснил, что я также обладаю рептилоидными генами. Из документов ЮНИТ мы узнали, что это силурианцы…

— Если вы сами это знали, то зачем тут я? — повелитель перебил девушку.

— Ну… мне просто хотелось познакомиться с тобой… — плечи Оливии поникли. Наверно, это было плохой идеей. Девушка еле сдержалась, чтобы не расплакаться. «Не пристало тут нюни распускать», — ругала она себя.

— Прости, это было невежливо. Я совсем не это имел в виду…

— Надеюсь на это, — раздался суровый голос за спиной мужчины. — Иначе если доведешь её до слез, то будешь иметь дело со мной. — Угроза тяжело зависла над повелителем.

 

Доктор действительно не заметил, как к нему бесшумно подкрался некто. Взгляд быстро скользнул с головы до ног. Это позволило оценить угрозу как более чем опасную. Зеленая чешуйчатая кожа. Это не был человек. Взгляд задержался на лице, а точнее на глазах. Зеленого цвета, они обычно были признаком чувствительности, склонности к глубоким переживаниям, преданности и нежности. Это могло значить, что громила мог быть еще и завистлив. Глаза зеленого типа по форме напоминали кошачьи, но от середины были скошенные вверх, что указывало на смелость и решительность индивида. Внешние уголки глаза, загнутые кверху, характеризовали обладателя не только как смелого, но и находчивого и даже безрассудного. Бровей у существа как таковых не было, как волос и ушей. Даже нос не совсем четко вырисовывался на лице. Зато большой рот со спадающими уголками губ указывал на сильную волю. Это значило, что на такое существо трудно оказать давление напрямую, только с помощью лести и похвал. Тонкие губы выдавали жестокость, сарказм, скрытность и хищность, а также некоторое лицемерие, хитрость и эгоизм. Верхнюю половину головы прикрывала красная бандана с прорезями для глаз. Сама голова имела грушевидную форму, но таких пропорций, что ширина и высота были практически равны. Самая широкая часть приходилась на область скул. Ярко выраженные шрамы на правой и левой сторонах верхней губы, а также почти незаметный на подбородке, могли означать, что существо явно любило нарываться на неприятности.

Рост выше, чем у Доктора, — 6 футов 5 дюймов (195 см) и развитая мускулатура могли внушить человеку не только уважение, но и страх. Повелитель про себя лишь фыркнул: «И не такое видали». Существо явно не разбиралось в моде, о чем говорила его странная одежда. Она состояла из шорт, которые были когда-то штанами, каких-то лямок на груди, чего-то похожего на боксерскую перчатку на правой руке, но обрезанного для пальцев, наплечника и наруча на левой, наколенников и лент, которыми были обмотаны руки и ноги. По три пальца на руках, по два — на ногах, ногти по строению похожи на человеческие, щиток на груди, который, казалось, врос в кожу, и какая-то конструкция за спиной — а вот это уже вызывало нешуточный и нездоровый интерес у повелителя времени. Он хотел выразить кое-какие мысли, но два сая за поясом поумерили пыл. Определенно, это какой-то мутант, потому что Земля в этом веке не должна была так тесно вступать в контакт с инопланетянами.

Но и таких инопланетян Доктор еще никогда не видел. Зеленокожий чешуйчатый незнакомец одной рукой потирал кулак другой, явно показывая, что если ему что-то не понравится, то этот кулак отправится прямо в голову обидчика.

 

— Кто это? — лицо искривилось в гримасе, которую сложно было описать. Это была смесь удивления и насмешки.

— Лив, он тебя обижает? — громила решил убедиться, что девушка действительно в порядке.

Доктор еле сдержал себя, чтобы не отсканировать этого недружелюбно настроенного типа.

— Все нормально.

— Хорошо, давайте уже завязывайте всю эту болтовню. Там Лео чай готовит, — фыркнул мутант и, развернувшись, ушел.

— Это что? Антропоморфная черепаха? Мутант? — Доктор был весьма удивлен, когда наконец увидел исцарапанные щитки карапакса. Теперь он понял, что на груди был не щиток, а пластрон.

— Верно подмечено, папа, — ухмыльнулась девушка и последовала за ушедшим. — Давай не будем заставлять их ждать.

— Кого это их?! — сюрпризы вызывали у Доктора весьма противоречивые чувства.

— О, это сюрприз.

 

— Что?! Да вы издеваетесь! — воскликнул Доктор, заходя в коллектор. Странника, которого уже мало что могло удивить, все же изумляла обстановка. В ней чувствовался уют и рационализм.

 

На кухне спиной к вошедшим стоял еще один черепаха. На карапаксе были закреплены две катаны, на на затылке болтались завязки синей банданы. Он был немного ниже того, что был в туннеле — на ¾ дюйма (2 сантиметра). Штаны полностью закрывали сильные ноги, наколенники на коленях, ленты на ногах. В отличие от первого, синебанданный имел обувь, которая была похожа на таби, но на подошве от кед. На поясе висели кармашки, руки были обмотаны чем-то похожим на эластичный бинт. Телосложение было не таким массивным, как у первого мутанта, но тем не менее от него веяло силой и стойкостью.

«Да, их уже двое».

Повелитель времени, который отрекся от использования оружия, кроме единственного, способного сразить любого, прекрасно знал, насколько японские мечи смертоносны. В памяти невольно всплыла альтернативная версия Эми Понд, девочки, которая ждала. Но Доктор мысленно отмахнулся.

 

— Здрасти! — откуда-то сверху послышался третий голос. Веселый и задорный. Доктор поднял голову и безмолвно охнул. На него спикировал с летающего скейтборда черепаха в оранжевой повязке. Он приземлился с перекатом, ловко убрал устройство за спину одной рукой, а другой он бережно прижимал к себе какую-то стопку бумаг с веревкой. — Оливка! Так это и есть твой папа? Добро пожаловать! А, кстати, вы совсем не похожи, — засмеялся он.

 

От взгляда Доктора не ускользнула такая деталь, как нунчаки. Рост у третьего был мал по отношению к остальным, а именно 5 футов 11 дюймов (180 см), буквально чуть выше девушки. Добродушные голубые глаза, характерные для активных, проницательных индивидов, умеющих подчинять других своим желаниям, смотрели на прибывших. Немного круглые, красиво очерченные «оленьи» глаза выдавали чувствительность, дружелюбие, излишнюю торопливость. Чуть скошенные книзу уголки глаз, вероятно, означали, что черепаха был оптимистичным и умеющим снискать расположение. Он был великодушным и внимательным, особенно по отношению к противоположному полу. Большой рот указывал на его обладателя как на очень энергичного. А постоянная улыбка точно была признаком оптимизма. Несколько приподнятые уголки губ означали чувство превосходства, торжество, успех по жизни. По правильно очерченным, несколько пухлым губам можно было судить, что черепаха был добрым, сердечным, веселым и вообще имел большую склонность к положительным качествам, нежели к недостаткам. Слева от подбородка был шрам. Из одежды мутант носил шорты, наколенники, кеды, тоже какие-то ленты и бинты, завязанную на поясе кофту. Руки украшали веревочки на манер браслетов или фенечек. На шее висела цепь с массивными звеньями и очки с оранжевыми стеклами.

 

— Как не похожи? — наигранно удивилась девушка. — А брови! Смотри какие. Прямо точь-в-точь! — девушка явно приняла игру третьего черепахи и подражала его манере. Да так, что на них смотреть без улыбки было трудно. Но брови…

— Что не так с бровями? — спросил как можно более спокойно Доктор. Его брови часто были причиной каких-то непонятных разговоров окружающих.

— Да так, ничего, — хором ответили Оливия и мутант.

— Идемте в столовую, — Оливия показала направление одной рукой, а второй, нежно обхватив плечо отца, потянула его вглубь логова. — А ты, небось, репетировал свое эффектное появление, — шикнула она на черепаху, что шел следом и только широко улыбался.

— Ага! — кивнул оранжевобанданный. — Меня, кстати, Микеланджело зовут.

— Доктор! Знавал я одного Микеланджело, что жил очень давно…

 

— Рад приветствовать вас в нашем доме, мистер Доктор. Какой чай вы любите? — подошел мутант с катанами. Он не хотел перебивать путешественника во времени, но это получилось само собой.

 

Доктор устремил свой взгляд на лицо нового собеседника. Синие глаза выдавали в обладателе настойчивую, достигающую поставленных целей, обладающую интуицией личность. Кроме этого можно было судить, что черепаха был существом с мягкими манерами и идеалистом. Кошачьи глаза как признак властности и мужества, как и у краснобанданного, были скошены вверх, что указывало на решительность и смелость их обладателя. Большой рот выдавал уверенного лидера, живущего всей полнотой жизни и достигающего своих целей. Красивые тонко прорисованные и плотно сжатые губы принадлежали уверенному индивиду, интеллектуалу, умеющему совмещать мечты с реальностью, возможно, поэту. Кроме этого они говорили о спокойствии и гармонии внутреннего мира, о вдумчивости и интересе к мелочам их обладателя. У него были шрамы на правой щеке и справа на лбу. Наверно, оставленные неосторожным движением оружия.

 

— Можно просто «Доктор». Без этих «мистер».

— Хорошо, Доктор, — вежливо поправил себя черепаха и представился: — Меня зовут Леонардо. Приятно познакомиться с отцом Олив, — он поклонился. — Какой чай будете?

Кудрявый седоволосый мужчина поклонился в ответ.

— Ромашковый со вкусом яблок с планеты Раксакорикофаллапаториус, — но, увидев удивление на лице Леонардо, мужчина махнул рукой и сделал вид, будто вся сказанная им белиберда вполне привычная вещь. — Любой обычный подойдет.

Синебанданный поклонился и пошел на кухню за подносом с чашками и чайником. Он насыпал в каждую чашку чая всем по вкусу. Внезапно к черепахе подскочила Оливия, ловко забирая поднос. От соприкосновения их рук оба почувствовали теплоту внутри. Девушка, вздрогнув, попросила достать из тумбочки печенье, мотивируя это высоким ростом синеглазого, а еще — притащить из холодильника остатки торта. Сама она поспешила с подносом к столу.

 

Доктор обошел стол, осматривая как стулья, так и все жилище. Оно действительно впечатлило Доктора. Он находил его весьма интересным собранием самых разных бесполезных вещей. Мальчики разрисовали каждый из восьми стульчиков маркерами и подписали. Стул Леонардо — голубой с надписью на спинке и сидении «Сила ниндзя» — вызвал интерес-в-квадрате у повелителя. Картинка складывалась. Бесшумные: тот в красном появился будто из ниоткуда. Опасные: почему-то Доктор не сомневался, что черепахи умеют обращаться с оружием. Невидимые — они явно давно живут здесь, понатаскали вещей из поверхности и не попались. Удивительные создания. Их оружие ниндзя, детали интерьера, всякие надписи — все говорило о том, что это дом воинов, молодых воинов.

Доктор сразу заметил четыре имени с обратной стороны спинок стульев. Это значило, что должен быть еще четвертый. Мужчина с каким-то презрением обошел вниманием желтый стул «Гость! Садись сюда». Наверно, ему не понравились сердечки. Повелитель выбрал голубой, где были нарисованы схемы и механизмы, и на сидении красовалась надпись «Вес груза», а принадлежал он некоему Донни.

— О, простите, я немного задержался. Смотрел очень интересный доклад по генной инженерии одного Института… — новый участник встречи уставился на Доктора.

 

Доктор встретил четвертого мутанта с шестом за спиной и фиолетовой повязкой на лице заинтересованным взглядом. Он был самый высоким — 6 футов 6 дюймов (198 см), но имел более худощавое телосложение. Мышечная масса, менее развитая, чем у братьев, явно компенсировалась техническими и умственными талантами. Об этом свидетельствовали устройства, закрепленные на запястье, КПК — на предплечье, наушники с микрофоном и сканирующие очки-бинокль — на голове. Его рюкзак явно был вместилищем самых разнообразных устройств. С учетом того, что тот говорил, Доктор сделал вывод, что это именно тот друг, о котором говорила его… дочь. Про себя мужчина назвал паренька «умником» и оказался прав.

Лицо, в отличие от братьев, было более вытянутым. Очки с большим количеством диоптрий искажали форму и размер глаз рептилии, и его зеленые глаза казались похожими на крокодильи. Тем не менее они выглядели дружелюбно и излучали решительность, чрезвычайный ум и талант. Слегка приоткрытые губы указывали на податливость, открытость, желание общаться, но опущенные уголки говорили, возможно, о тревожности. Из одежды почти тот же набор — штаны с кармашками, наколенники, ботинки и фиолетовые ленточки на голенях и запястьях.

 

— Здравствуйте, Доктор. Наконец-то смог увидеться с вами, — черепаха смущенно протянул руку для рукопожатия. — Донателло, — теперь, когда старший брат представился, ему скрывать свое имя было нечего.

Мутант замешкался, видимо, не зная, что делать в возникшей ситуации, когда его привычное место занял гость. Но прогонять Доктора было невежливо, поэтому Донни сел на гостевой стул.

— Здравствуй. Так что интересного в генной инженерии в ваше время происходит?

— Они инфузории-туфельке геном поменяли… — голос снизился до шепота от переизбытка чувств. А потом умник опомнился: — вы сказали, в наше время? — он растерялся. — Вы действительно путешествуете по времени?

— А ты как думаешь? — задал риторический вопрос Доктор. Точнее, вопрос был вполне конкретный, но тон указывал как на некую многозначность вопроса, так и неопределенность самого ответа, даже конкретного.

— Ну… — почесал затылок очкарик. — Пока что наука не дошла до такого уровня, чтобы это стало возможным, но она это не отрицает. Поэтому я тоже.

— Вот и отлично, — отрезал Доктор. Иногда он был вовсе нетактичным. Со стороны даже мог казаться бесчувственным.

 

— Раф, позови отца к чаю, — попросил синебанданный типа в красном. Черепаха скрылся за дверями средней арки на противоположной от входа стороне коллектора.

— Вы серьезно? Художники эпохи Возрождения? — удивился Доктор. Но не только он: остальные присутствующие были в шоке от такого вердикта. Хотя Оливия поняла своего отца быстрее всех. Его мозг мыслил нестандартно и очень быстро. Поэтому не удивительно, что вывод был настолько прост.

— Да, их когда-то так назвали… — голос принадлежал огромному крысу, который вышел из двери за садом.

 

Доктор многое повидал: и диких сонтаранцев, и малоприветливых далеков, и ледяных воинов; он даже был свидетелем перелёта киберменов между вселенными и встречался с ангелами на Манхэттене, но все равно не переставал удивляться. Перед ним была огромная прямоходящая крыса ростом почти пять футов (149 см). Седая шерсть, длинные усы и борода свидетельствовали о почтенном возрасте её обладателя. Глубокие черные глаза излучали мудрость и, возможно, усталость. В какой-то степени Доктор почувствовал к этому существу уважение и даже симпатию. В том, как держался мутант, в его медленной походке, было что-то внушающее мнимую немощность. Но от проницательного взгляда Доктора, натренированного тысячелетиями, не скрылось то, какой великой внутренней силой обладала эта крыса. Но самое главное — перед Доктором был хозяин дома. Старое, но чистое кимоно было признаком того, что это мастер каких-то японских боевых искусств. Он просто по определению не был слаб. Прическа… кажется, под названием «плод дерева гинко»… традиционная японская. Она означала, что крыс придерживался японской культуры, взглядов и традиций.

 

— Добро пожаловать в наш дом, господин Доктор, — крыс поклонился, соблюдая японскую манеру приветствия.

— Просто Доктор, — мужчина на автомате скопировал движение хозяина дома. Беспроигрышный вариант.

— Хорошо. Добро пожаловать в наш дом, Доктор. Меня зовут Сплинтер. Рад наконец познакомиться с настоящим отцом Оливии, — он протянул руку в дружеском жесте, на который повелитель ответил.

— Расскажите мне, кто вы такие?

 

За беседой прошел час или два. Все участники чаепития непринужденно разговаривали. Доктор выяснил для себя все интересующие вещи. Происхождение крыса и его приемных детей было туманным. Результаты эксперимента 19-летней давности со странной жидкостью, названной мутагеном, были очень удивительными существами. Они удачно сочетали преимущества двух видов. Приобретшие разум и человеческие черты, они стали самыми уникальными созданиями на всей планете. Поэтому Доктор заинтересовался также их умениями.

— Чем вы занимаетесь?

— Мы защищаем Нью-Йорк, — сказал лидер.

— От кого?

 

Черепахам пришлось рассказать и о Шреддере, и о Кренге, и про Бипопа с Рокстеди. Красочней всех и очень увлекательно рассказывал самый младший из братьев — Микеланджело. Донателло, в силу своего увлечения наукой и техникой, постоянно поправлял младшего, уточняя детали, которые преувеличивал весельчак. Рафаэль выглядел недружелюбно, фыркал и вставлял язвительные комментарии. Леонардо, который оказался старшим, старался сгладить все острые углы между братьями. Рассказ получился очень объемным и удивительным. Оказалось, что Оливия появилась в этой семье после всех событий, и для неё послушать этот рассказ еще раз было очень приятно. Доктор заметил, с какой любовью и заботой она относится к черепахам. Как ласково смотрит и смеется над их шутками. Кажется, у неё был дом и родные. Почему же она искала его?..

 

— Вы просто чрезмерно везучие… индивиды, — это можно было считать похвалой, если бы не гримаса недовольства на лице.

— Доктор, а что тебе не нравится? — Оливия попыталась выяснить причину беспокойства отца.

— Странно, что ТАРДИС меня к этим событиям не потянула. Хотя, если вы сами справились, ей действительно было незачем тащить нас смотреть на то, как мир сам себя спасает.

— А кто такая Тардис? — одновременно спросили Оливия с Леонардо и переглянулись. От Доктора не ускользнуло, как девушка опустила глаза, а её щеки зарумянились.

— Знаете, что смешно? — присутствующие отрицательно помотали головой. — А то, что вопрос вы поставили верный. ТАРДИС — это не вещь, как все думают, а живое существо. Это моя будка.

— Живая?

— Да. ТАРДИС — это не просто корабль для путешествий в пространстве и времени, это еще и сложное пространственно-временное событие, и иная форма жизни. Изобретена и выращена она на Галлифрее.

— И, судя по формулировке, это, скорее всего, планета, верно?

— Так и есть, Донателло, — Доктор всем своим видом изображал скуку. Ему явно не нравилась эта тема, но он предпочел изображать равнодушие.

— Доктор, а ты сам с Галлифрея? — Оливия явно не хотела оставить эту тему.

— Да, — с еле заметным раздражением сказал повелитель.

 

Когда-то он чувствовал боль от упоминания о доме. Он долго думал, что уничтожил родную планету ради уничтожения заклятых врагов всей вселенной — далеков. Оказалось, что он спас свой дом — он спрятал его. А потом… потом произошли некоторые события, которые вызывали боль, раздражение и злобу. То, что сделал Президент, бывший Президент, и Высший Совет Галлифрея с Доктором, было не просто возмутительно. Это было отвратительно и низко. Повелитель времени мог бы простить им четыре с половиной миллиарда лет ада, но не смерть Клары. Да, можно было бы оправдываться, что они не знали и не могли предвидеть, но… Но это дурацкое оправдание для Повелителей Времени. Да, Доктор обхитрил их, заставив извлечь девушку в последний миг перед смертью. Технология галифрейцев позволила зациклить физические процессы, то есть заморозить их во времени между двумя ударами сердца. Но ей рано или поздно придется вернуться и принять смерть, потому что это была фиксированная точка во времени. Описать ту боль, которую испытал Доктор, осознавая, что значит забыть её образ и навсегда потерять родного по духу человека, было просто невозможно. Ровно настолько же тяжелым было понимать, что и путь домой навсегда теперь закрыт для старого повелителя времени…

 

— Получается, что я полугалифрейка?

— Да, — мужчина предпочел короткий ответ, дабы не сорваться, потому что воспоминания о Кларе раздражали.

— Но почему тогда ваш… наш вид называют «Повелителями времени»?

— Это невежды так считают, — многозначительно произнес Доктор. — Не каждый галифреец является Повелителем времени.

— А кто им является?

— Тот галифреец, который окончил Академию Повелителей Времени и сдал экзамены.

— Доктор, тебе не нравится эта тема? — Оливия начала ощущать напряжение обстановки буквально кожей. Казалось, сам воздух накалился. Остальные предпочли оставить комментарии при себе, дабы не злить гостя сильнее. Даже Рафаэль удержался от своих язвительных штучек.

— Так заметно, да? — мужчина изобразил удивление на секунду и вернулся к прежнему выражению лица.

— Хорошо, давай поговорим о чем-то другом…

— Верно. Я хочу знать все о тебе, — он указал пальцем на Оливию.

 

Девушка рассказала все, что знала. О том, как её выкрал ученый и с женой воспитывал в Индии вдали от цивилизации до двенадцатилетнего возраста. Потом как её таки нашли и выкрали. Рассказала про те шесть мучительных лет промывки мозгов и уничтожения личности, про побег. Во время рассказа Доктор все больше и больше закипал. Его выдавали выразительные сдвинувшиеся брови. Он считал непозволительным такие ужасы и издевательства над живыми существами. Не только разумными. В нем загорелся азарт выяснить, кто же решил поиграть с матерью природой. Когда Оливия закончила рассказ, за столом повисла еще более гнетущая тишина, но вскоре она была разорвана повелителем времени.

 

— Надо выяснить, что представляет собой Организация и кто за ней стоит. Они могут повторить эксперимент, что нельзя допустить. Изучение ДНК галифрейцев может иметь катастрофические последствия.

— С чего начнем? — Оливия с энтузиазмом потерла руки, но, встретившись с Лео взглядом, поубавила свой пыл.

— Для начала… Донателло, а что ты говорил вначале? — тот не успел открыть рот, как Доктор продолжил: — Институт, занимающийся генной инженерией… Пора изучить их работу.

— А что мы ищем? — спросил умник, вставая из-за стола вслед за Доктором, и жестом пригласил пойти с ним. Остальным тоже стало интересно.

— Анахронизмы.

— Анахро-что? — наконец встрял Микеланджело, выражая общее непонимание.

— Анахронизм — ошибочное, намеренное или условное отнесение событий… — Донателло кашлянул и, понимая самые разнообразные взгляды, поправил себя: — Это вещи или явления, которых не должно быть в нашем времени.

— А ты хорошо уловил суть!

— Спасибо, Доктор.

— Может, стоит всем отдохнуть, а мы с Доктором поищем информацию. День был долгим…

— Лив, я действительно не хочу спать, — раздраженно перебил девушку Рафаэль.

— Но Олив права. Нам стоит отдохнуть. Все равно по расписанию это как раз время нашего отдыха, — Леонардо понял, к чему клонит девушка, но встретил протестующий взгляд младшего брата. Он схватил того за плечо и повел в додзё. — Если не хочешь спать, то пошли медитировать. И это не обсуждается.

 

Братья еще долго пререкались. Один возмущался, что никакая медитация ему не нужна. Он вызывал улыбку. Второй же спокойно находил аргументы, чтобы парировать выпады темпераментного мутанта. Эта парочка нравилась Доку. Наблюдать было забавно.

 

— В общем, я не против. Потому что, не обижайся, Оливка, ваши заумными словечки меня быстро усыпят, — Микеланджело зевнул и отправился в спальни.

— А я бы хотел остаться с вами, Ливи, — тихо произнес Донателло с, казалось, виноватым выражением лица.

 

Для начала Доктор ознакомился с работой Донателло по поводу генома Оливии. Он был приятно удивлен, насколько точно тому удалось воссоздать модель генома повелителей времени. Хотя при этом ученый все же так и не смог понять назначение третьей полосы в спирали. Она содержит информацию о регенеративных процессах внутри галлифрейского биоплазматического поля, окружающего тела галифрейцев. Во время регенерации эта информация передается биогенным молекулам. Доктор решил не рассказывать об этом, чтобы не возникло вопросов, на которые он не мог дать ответы. А именно — «Умеет ли Оливия регенерировать?». Он сам не знал. Дженни не регенерировала*². Может, и у Оливии с её измененным ДНК это тоже не получится. Зачем всех обнадеживать? Да и вообще для галлифрейцев, не вышедших из подросткового возраста и не прошедших Первую Зрелость, регенерировать очень опасно. Поэтому галлифрейцам обычно было запрещено регенерировать до достижении 500 лет. А каковы возрастные рамки у Оливии, тоже было непонятно. Слишком много переменных и неизвестных. Столько считать и просчитывать. Но сейчас не было необходимости. Надо было сосредоточиться на более важном.

Доктор утаил от Донателло и дочери тот факт, что ДНК галифрейцев или повелителей времени имеет четыре нити. Однако лишь три из них видимы для темпорально нечувствительных сканеров, а четвёртая несёт в себе темпоральный отпечаток и располагается по четвёртой оси — таким образом, что ДНК Повелителей Времени является, по сути, четырёхмерной. Сканирование Оливии показало отсутствие такой нити. Но присутствие третьей нити давало ей шанс на регенерацию. Призрачный шанс все же был. Доктор решил молчать. Стоило перевести разговор в другое русло.

 

— Так, с Оливией все выяснили. Что с Институтом и их исследованиями? — Доктор с энтузиазмом потер руки.

— Доктор, — умник, заняв свое любимое кресло, принялся раскрывать нужные документы и видео, — смотрите, это их исследование заключается в изменении генома уже сформированного существа.

 

Дальше следовал письменный отчет о проведенных экспериментах и фотографии к ним. Там поэтапно было видно, как в инфузории-туфельки начинают вырастать отростки-ложноножки, как у амебы. Все три голоса ахнули.

 

— Это значит, что ученые Института в будущем смогут менять людей?

— Да, Оливия. Но это анахронизм. Этого не должно происходить, — Доктор сорвался с места и начал ходить по лаборатории. Его взгляд будто остекленел.

— Почему? Наука всегда движется вперед.

— Да, но это слишком рано. На много-много-много-много-много поколений раньше, чем следовало бы быть.

 

Воспоминания о том, что в далеком будущем люди могли делать, захлестнули с головой. Видеть тогда Розу в разделенном виде было не просто удивительно, но и безумно страшно и неприятно. Доктор тогда ощутил полнейшую беспомощность. Хорошо, что нашлись люди, которые смогли вернуть все на место.*³

 

— Но ведь это не все, правда? — проницательный взгляд фиолетовобанданного уловил что-то еще. Молодец, умный парень.

— Да, в этой технологии есть что-то и знакомое, и чуждое. Я где-то такое уже слышал или видел…

— Доктор, давай продолжим собирать факты?

— Да, верно, — глаза приобрели яркость и живость.

— У нас тут дальше выступление руководителя Института, Виктории Экхарт*⁴.

 

Женщина выглядела весьма эффектно. Первое, что бросалось в глаза — это две алые пряди волос, которые контрастировали с темными волосами и бледной кожей. Второй деталью были очки с прямоугольной черной оправой, которые придавали строгости ученой. Этот полезный аксессуар прекрасно подчеркивал карие глаза, которые могли принадлежать человеку, умеющему напряжённо и много работать, обладающему энергией и волей, возможно, импульсивному. В то же время взгляд у Экхарт был несколько надменным. Губы «бантиком» с яркой карминово-розовой помадой придавали образу Виктории обаяния, свидетельствуя о кокетстве, чувственности и в то же время о неискренности и некой лживости.

 

Дамочка вещала о том, что её команда пытается помочь людям с генетическими отклонениями. Будто их работа очень важна и положит начало новой эре. Сколько пафоса! Доктора воротило от всего этого. На его веку всеми этими речами всегда прикрывалась куда более простая и жестокая правда. И почти всегда — это создание сверхоружия, сверхсолдата или чего-то в таком духе.

 

— Если предположить, что Экхарт удастся перепрограммировать вирусы так, чтобы они доставляли в ДНК нужные гены и «впаивали» их вместо старых, то можно сразу же говорить о начале гонки вооружений. Новая генетическая война вспыхнет в считанные дни-часы-минуты.

— Доктор, это еще не все. Посмотрите! — умник показал на сверхчувствительный микроскоп, и мужчина незамедлительно заглянул в окуляр. — Это значит…

— Это значит, что способ, которым Организация «собирала» ДНК Оливии, — он посмотрел на дочь, — …по тому же принципу.

— Из этого следует, что либо Институт работает на Организацию, либо они и есть та сама Организация.

— Верно, Доннателло…

 

Виктория Экхарт ещё не успела закончить своё длинное повествование, как глаза Оливии уже помутнели. Краем глаза Доктор заметил, что дочь ушла в воспоминания, но продолжал думать о чём-то важном. И, как оказалось, зря. Суровое прошлое накрыло Олив неудержимым цунами, которое, сметя всё в её душе, выступило потоками слёз из оливковых глаз. Через секунду девушка всхлипнула, после чего оба гения перевели взгляд на неё.

— Что случилось, Ливи? — трепетно подбежал к ней Донни, но в ответ последовала только сильная пощёчина. Девушка развернулась и пошла к выходу, не произнося ни слова. Слёзы струились рекой и в тусклом свете падали кристаллами на пол.

— Доктор, это ненормально, — обратился Донателло к повелителю времени. После это он быстро побежал к выходу, чтобы не выпускать попаданку.

— Ливи, стой. Скажи хоть что-нибудь! Что на тебя так повлияло? — черепаха искренне не понимал, в чём дело. Наука — это одно, но вот нелогичное поведение…

 

— Майки! Срочно иди сюда, что-то не так с Ливи! — умник прокричал так громко, как только мог.

Оранжевобанданный проснулся и, как для сонной черепашки, отреагировал достаточно быстро. Когда он пришёл к выходу, Ливи уже заламывала руки умнику.

— Оливка, ты чего? — удивился шутник.

— Мне надо срочно идти, Майки, и не смей меня останавливать, иначе тоже получишь! — девушка говорила с такой ненавистью, что под панцирем побежали мурашки.

— Да брось. Ты явно шутишь! — без тени обид Микеланджело подошёл непозволительно близко.

Девушка присела на панцире Донни в позу лягушки и яростно прыгнула на младшего. От неожиданности черепаха не удержался на ногах. Сидя на пластроне, Оливия стала бить его кулаками по лицу. Пропустив пару ударов, Майки сообразил, что Оливка не шутит. Он поймал её кулаки своими руками, когда вставший Донни обхватил девушку сзади. Та стала вырываться и заехала пяткой младшему в челюсть.

— Успокойся, Ливи, прошу тебя, — громко сказал Донателло прямо на ухо. В ответ Ливи повернула голову вбок и резким движением заехала умнику ногой в глаз.

— Очки-и-и!.. — завопил фиолетовобанданный, ослабив хватку. Олив стала бить пятками по пальцам ног и больно укусила за руку.

 

Наконец ей удалось вырваться, и она побежала в канализации так быстро, как только могла.

— Я слышал крики! — фыркнул подошедший к братьям темперамент.

— Оливка… — начал растерянно тараторить Майки, — …она взбесилась.

Леонардо, что шёл, слегка отстав от брата, резко изменился в лице и рванул со всех ног в канализацию.

Секунду спустя Рафаэль, оглядев Донни, державшего в руках очки с разбитым стеклом, схватил Майки за запястье и потащил следом за Лео и Оливией.

— Донни сам разберётся с медициной, иди сюда! — ревел бунтарь.

Когда все убежали, фиолетовобанданный направился к аптечке, чтобы удалить осколки из кожи, и вдруг заметил, что отца девушки тоже давным-давно нет.

 

К слову сказать, Доктор уже ждал Оливию в канализационной развязке.

— А-а-а, вот и ты, дочка, — задорно начал повелитель времени. — Хорошо дерёшься.

— Прекрати, папа!

— Что значит прекрати? Ты сама позвала меня.

— Да. Позвала, а ты… а ты… только бровями двигаешь!

— Да что не так с бровями?

— Вот видишь, — Олив указала рукой в сторону приближающихся черепах. — Их волнует, что не так со мной. А тебя — что не так с бровями, — девушка опустила взгляд.

— Я знаю, куда ты бежишь, Оливия, — голос повелителя приобрёл тёплое звучание. — И я знаю, почему ты их хочешь оставить здесь, даже если придётся драться. Все галифрейцы могут видеть альтернативные варианты будущего. Иногда неприятные. Я сейчас вижу, что тебе лучше остаться. И ты тоже это видишь.

— Он прав, Оливия! — сердито добавил прибежавший Леонардо. — Вспомни свой сон. Если ты туда убежишь, а мы пойдём тебя спасать, то будет как в кошмаре.

— Какие же вы все, блин, догадливые! — фыркнула Лив так, как это делал Раф.

— Я же не говорил, что мы их не накажем. Нам просто нужен план.

Тут Оливия обняла папочку:

— Я не знаю, что на меня нашло.

— Это обычная истерика. Женщины иногда так себя ведут. Галифрейки обычно сдержаннее, но силурианские гены в совокупности с людским воспитанием, видимо, берут своё.

 

После этого все вернулись в логово, сохраняя мёртвую тишину. Но на пороге их встретил звук, похожий на колокола.

— Что это, Доктор?

— Сигнал тревоги. ТАРДИС зовет, — Доктор сорвался с места и поспешил к своему кораблю, а остальные за ним.

 

Синяя полицейская будка стояла одиноко на том же месте, где Доктор её и оставил. Дабы сэкономить время, он на бегу щелкнул пальцами, и двери открылись, впуская повелителя времени. Процессия, бежавшая за ним следом, приостановилась в изумлении.

 

— Она больше внутри, — очарованно произнес Микеланджело. Повелитель ухмыльнулся. Это было ожидаемо.

— Что за чертовщина? — грозно спросил Рафаэль. Тоже можно было предположить такой поворот.

Леонардо решил не озвучивать свое изумление.

— Это реально? — Оливия, уже пришедшая в себя после истерики, не сразу поняла, что видит.

— Это… когерентное пересечение пространственно-временных континуумов с зафиксированным центром вибраций, — умник, видимо, вспомнил некоторые совсем необычные теории. Быстро учится.

— Почти верно, Донателло. Она просто меньше снаружи, — отшутился Доктор, приглашая всех вовнутрь.

 

Помещение внутри было большим. Интерьер выглядел чисто футуристическим и преимущественно состоял из серо-голубого металла. Стены будто состояли из шестиугольников, в центре которых были круги, подсвеченные желтым светом в центре и синим по контуру. В центре комнаты находилась большая круглая платформа с шестиугольной конструкцией в центре — панелью управления — диаметром до шести с половиной футов (двух метров). От нее вверх уходила стеклянная колонна с светящимися желтым стержнями. Эта конструкция упиралась в конус и три широких диска, каждый из которых был больше нижнего. Вся эта ступенчатая конструкция была украшена символами в виде кругов и шестиугольников с кучей кружочков. К центральной платформе вел помост. Везде платформа была оформлена поручнями. От центральной платформы прямо напротив и сразу слева от мостика были ступени, что вели на полукруглый уровень выше. Там были расположены какие-то полки с книгами, зеркала и разные предметы интерьера. Также слева и справа от центральной платформы вели ступени вниз. А внизу был какой-то проход дальше в глубины ТАРДИС. Конструкция в центре оказалась гексагональной консолью.

 

— Это то, с помощью чего можно управлять ТАРДИС?

— Да. Каждая из панелей имеет свое предназначение. Обычно ТАРДИС управляют шесть пилотов, — Доктор потер виски и попытался собраться с мыслями. — Убираем сигнализацию, — он повернул какую-то ручку на одной из шести панелей. — Вот. Я все слышу! — прокричал Доктор своей старушке-машине. — Разве не легче? У меня голова уже гудит.

— Что случилось, Доктор? — Леонардо был обеспокоен. Сигнализация всегда означала нехорошие новости.

— Посмотрите! — выкрикнул возбужденный Доктор, поворачивая дисплей к черепахам и Оливии. — Что здесь не так? — он пощелкал какими-то выключателями.

Донни и Ливи тут же принялись разглядывать строчки кода, переведенные ТАРДИС на понятный им язык.

— Если я все правильно поняла, то…

— …то данные полетов сфальсифицированы. Причем настолько искусно, что никто бы в мире не догадался.

— Ну… кроме меня, — да, Доктор от скромности никогда не помрет.

— Верно, — закивала Оливия, — все три Джей-миссии Аполлонов с 15 по 17 были направлены лишь в одну точку на лунной поверхности.

— Да, вот эту, — очкарик указал на точку с большим кратером.

— Но для чего было скрывать это? — задал вполне резонный вопрос Леонардо.

— Ну же, ребятки, думайте, — подбадривал повелитель своих спутников.

— Это может значить только одно — там есть что-то, к чему НАСА не хотели привлекать внимание общественности и конкурентов.

— Верно, Донателло. Молодец, — похвалил Доктор фиолетовобанданного.

— А откуда вся эта информация?

— Оливия, когда ты зашифровала сигнал, я прибыл, чтобы разобраться. Мне сразу же данные показались, откровенно говоря, подозрительными. Я скопировал их все в компьютер ТАРДИС и запустил диагностику.

— А мои данные ты не удалил часом из сервера? — с надеждой спросила Оливия.

— Удалил. Если они для меня, то получив их, от них можно было избавиться, — на самом деле Доктор не делал этого, но пообещал себе выполнить теперь данное действо.

— Хорошо, — с облегчением выдохнули Леонардо и Олив, переглянувшись при этом.

— Что теперь? — спросил Микеланджело. Этот мутант, даже ничего не понимая в терминологии, ярко чувствовал изменения настроя окружающих. Отличная черта.

— Летим на Луну! — воскликнул седовласый кудрявый мужчина, дергая рычаг и поворачивая ручку.

_______________________________________

*¹ — В 6 серии 4 сезона возобновленного сериала «Дочь Доктора» у Доктора появляется вторая за всю историю сериала генетическая родственница Доктора, Дженни (первой была внучка Сьюзан Форман, однако некоторые книги 1990-х годов предполагают, что они не были родственниками). Актриса Джоржия Моффетт, которая сыграла Дженни, на съемках этой серии познакомилась с Дэвидом Теннантом (Десятый Доктор), и вскоре пара поженилась. Забавными являются два факта: первый — Джорджия является дочкой актера Питера Девисона, который сыграл когда-то Пятого Доктора; второй — Джорджия родила дочку, которую они с Дэвидом назвали Олив.

*² — Пуля прошла через одно из её сердец, и она умерла, не регенерировав. Но потом Дженни воскресла через некоторое время после своей смерти с помощью Источника. В то время, как её отец покинул планету, посчитав её мёртвой, она украла космический шаттл и покинула Мессалину. Когда Клайн спросил у неё, куда она собирается, Дженни ответила, цитируя Донну: «Ох, у меня целая вселенная: планеты, которые нужно спасать, цивилизации, которые надо защищать, существа, которых надо победить, — и мне придётся ужасно много бегать». После этого она отправилась исследовать вселенную. (ТВ: Дочь Доктора)

*³ — Это отсылка к официально изданной книге по вселенной «Доктора Кто» авторства Робертса Гарета под названием «Всего лишь человек», конец 12 главы.

*⁴ — Образ Виктории Экхарт родился благодаря двум персонажам. Первый — агент Виктория Хэнд из сериала «Агенты Щ.И.Т.» (на фото) и второй — Мэйсон Экхарт из сериала «Мутанты Икс», руководитель корпорации «Геном Икс», которая сначала создала мутантов, но потом начала их истребление.