Танец пепла (гет)

Звук шагов и шелест платья отражались от каменных стен, смешиваясь в еле различимый шёпот. Стекло на подносе то и дело чуть позвякивало, выдавая нехватку сноровки, а может и желания несшего его человека. Коридор освещался лишь одним небольшим светильником, из-за чего по стенам расплывались неясные очертания и тени. Здесь было мрачно и неуютно, как и у меня на душе.

Чем меньше становилось расстояние между мной и королевскими покоями, тем тревожнее и взволнованней вздрагивало всё внутри. Чтобы отвлечься, я развлекала себя тем, что силилась угадать, в каком виде предстанет лесной Владыка на этот раз. Полуголым? Было. Голым? И не раз. В ванной? Тоже. С дамой? Дважды. Так что же остаётся? Хм-м-м. Может, с хлыстом и в латексе? Вот это будет неожиданно! Да нет, здесь вроде такое не практикуется… Хотя кто его знает?

Я хмуро ухмылялась, а мысли метались, как белки в колесе, отдаваясь болью в висках. На меня накатывала жуткая мигрень, и в глубине души я надеялась, что на этот раз всё пройдёт быстро и без всяких изысков и осложнений. Я зайду, оставлю поднос, если надо даже пожелаю сладких снов и спокойно уйду, чтобы успеть забыться сном прежде, чем от пульсирующей боли начнёт темнеть в глазах. Но что-то подсказывало, особенно учитывая опыт предыдущих дней, что надеждам не суждено будет сбыться. Поэтому с каждым шагом настроение всё ухудшалось, а виски неумолимо сжимал стальной обруч.

Наконец впереди замаячил открытый проход в первую комнату, которая, по обыкновению, снова была погружена в еле различимый полумрак. На этот раз я не стала ни оглядываться по сторонам, ни прислушиваться, а поскорее засеменила в гостиную. Здесь, как и во все предыдущие мои визиты, горел камин и несколько свечей, а в воздухе витал лёгкий аромат чего-то пряного и немного терпкого.

«Глинтвейн», — не растерялось моё воображение.

Неожиданно нахлынули воспоминания этой зимы, в горле застрял комок:

«Конечно! А в главном зале стоит новогодняя ёлка, а под ней — Дед Мороз! Возьми себя в руки!»

Покачав головой, словно в насмешку над собственной романтической ностальгией, я тяжело вздохнула.

— Отчего же это ты так тяжело вздыхаешь? — прозвучало откуда-то сбоку, и, несмотря на то, что я подозревала о присутствии Его Величества в комнате, звук его голоса заставил меня вздрогнуть. Всё ещё с подносом в руках, я обернулась в его сторону.

На этот раз Трандуил Ороферион меня удивил, но не степенью своей «раздетости», а скорее наоборот. Король был в тёмно-бордовом длинном кафтане поверх чёрной шёлковой туники. Отсутствие обнажённого тела было воспринято мною со смешанным чувством облегчения и разочарования. А тем временем он, всё это время наблюдавший за мной, снова заговорил:

— Знаешь, у тебя есть отвратительная привычка — по долгу не отвечать, когда тебя о чём-то спрашивают, — похоже я опять ловила ворон и забыла все приличия. — Хотя почему меня это не удивляет? Ты ведь человек.

Последнее было сказано с нескрываемым высокомерием и пренебрежением, отчего тут же вспомнился утренний инцидент в ванной комнате, и приутихшая было злость заворочалась в груди с новой силой.

— Простите, ваше величество, — бросила я довольно сухо, снова разворачиваясь с подносом к уже знакомому столику у камина, в надежде поскорее избавиться как от увесистой ноши, так и от общества коронованной особы.

Однако когда глаза отыскали нужный мне предмет мебели, я невольно замерла на месте. На тёмной поверхности, в красноватых отблесках камина был ясно виден хрустальный графин и бокалы, принесённые мною вчерашним вечером. Всё стояло ровно так, как я и оставила, абсолютно нетронутое. Чтобы не зарычать от досады, пришлось до боли закусить губу, а руки с такой силой сжали поднос, что побелели костяшки пальцев. Мне вдруг стало всё абсолютно ясно и понятно. Его Величество играл со мной, ему нравилось вызывать меня в любое время дня и ночи, хотя ни вино, ни фрукты ему не были нужны. Только вот зачем? Чтобы показать свою власть? Вряд ли…

— Ты о чём-то задумалась? — проговорил он за спиной. — Или ты решила всю ночь здесь простоять? — это прозвучало если не как насмешка, то с усмешкой точно.

Он стоял совсем рядом, меня окутывало тепло его тела и присущий только ему аромат хвои и бергамота. Однако на этот раз вместо волнения его близость только подстегнула уже разгоревшуюся злость. Кажется, он склонился ко мне, потому как несколько шелковистых прядей скользнули по моей шее. Отчего-то это и стало последней каплей, и в следующее мгновение поднос со всем содержимым полетел на пол. Еле удержавшись от того, чтобы не пнуть рассыпавшиеся по полу осколки, что несомненно выдало бы преднамеренность моего поступка, я со злорадством разглядывала сотворённый мною беспорядок, как поблёскивающий хрусталь медленно смешивался с расплывающимся темно-красным, почти чёрным, вином.

Несколько долгих мгновений за спиной не раздавалось ни звука, а когда эльф вновь заговорил, то мне очень захотелось пнуть и его.

— Какая неловкость, — прошелестело над самым ухом, и его горячее дыхание опалило кожу, что заставило меня резко развернуться. Он стоял прямо передо мной и явно ближе, чем положено. В свете пламени камина бордовый кафтан полыхнул красным, ещё больше оттеняя серебристые волосы и светлую кожу.

«Ещё один Дракула», — мелькнуло в голове, но на этот раз мне было несмешно.

Повинуясь непонятному инстинкту, я попятилась, отступая шаг за шагом всё дальше. Осколки под ногами захрустели, словно яичная скорлупа, но Трандуил даже не пошевелился. На его губах застыла ироничная улыбка, а завораживающие глаза внимательно следили за каждым моим движением.

Самое странное, что в этот момент мне было не страшно, а до ужаса обидно за саму себя. За последний месяц, кажется, каждый встреченный в Средиземье мужчина считает своим долгом со мной поиграть. И это начинало раздражать. Почему мне просто не дадут уйти?

Я так увлеклась своими мыслями, что и не заметила, как остановилась. Нас разделяло около четырёх метров.

— Тебе не приходило в голову, что ты ведешь себя крайне странно? — нарушил наконец молчание Владыка Лихолесья, насмешливо изогнув бровь. — Или тебя что-то взволновало, смертное дитя? — как мне показалось, он специально выделил последние слова, и если эльф хотел меня разозлить и задеть, то теперь попал в самую точку.

— Я не дитя, — проговорила я сквозь зубы, уже не заботясь о приличиях и последствиях, не забывая всё же добавить, — ваше величество.

— Это спорно, — отмахнулся тот, продолжая разглядывать меня свысока. — Ведёшь ты себя довольно-таки инфантильно.

— Прошу прощения? — не поверила я своим ушам.

— Я прощаю тебя. Но всё же тебе стоит убрать последствия твоей выходки, — и кивнул в сторону разбитого стекла. — Или ты думаешь, я не заметил, что ты это сделала специально? — в этот момент голова сжалась в болевом спазме, я резко втянула воздух, невольно закрывая глаза. — Не стоит так переживать, — похоже, он истолковала мой жест по-своему. — Так что тебя так взволновало, дитя?

— Ничего! — где-то в глубине моего сознания мелькнула мысль, что мой тон явно не соответствует ситуации, но я себя уже не контролировала. — Зачем всё это? Зачем вызывать меня, если ни вино, ни фрукты не нужны? Просто поиграть? Что меня так взволновало? — выдохнула я, вновь встречаясь с ним взглядом. — Возможно, просто не привыкла видеть вас, ваше величество, в таком «одетом» виде. — и нарочито елейным голосом добавила. — Ведь вам больше нравится встречать меня полуголым!

Он молчал. От улыбки не осталось ни следа, и сейчас его лицо было абсолютно непроницаемым — лишь глаза угрожающе потемнели. Каким-то шестым чувством я понимала, что Трандуил в ярости, и что я сама зашла слишком далеко, разговаривая с королём подобным образом. Однако в тот момент боль и обуревающие эмоции заглушили всё, включая даже инстинкт самосохранения. Не в силах больше терпеть затянувшуюся паузу, я развернулась и шагнула к двери.

— Твоё раздражение мне непонятно, — прорезал звенящую тишину гостиной его твёрдый глубокий голос. А уже следующая фраза заставила замереть на месте. — Мне казалось, тебе нравится подглядывать…

Когда смысл сказанного дошёл до меня, по спине пробежал холодок. Сознание моментально прояснилось, и даже головная боль отошла на второй план.

— Я вас не понимаю, ваше величество, — попыталась было выкрутиться я, медленно оборачиваясь.

— Хватит ломать комедию! — процедил тот и в мгновение ока оказался рядом, а я — прижатой к стенке. Его лицо застыло в нескольких сантиметрах от меня. — Или ты думаешь, я тебя не узнал? Тогда в лесу тебя не слишком заботила моя нагота, скорее наоборот — тебе явно понравилось за нами наблюдать, — прошипел он, наклоняясь всё ближе. — Что, нечего ответить? — и оказался прав. Я чувствовала себя парализованной и зажатой в угол, а единственный путь отступления он предупредительно перекрыл своей рукой. Наблюдая за моей немой растерянностью, король недобро усмехнулся и тут же добавил: — Не смей со мной разговаривать подобным тоном, смертная! Моё терпение небезгранично! И сними наконец эту мерзость, — и прежде, чем я успела понять, что он имел в виду, его рука сорвала с моей головы палантин. Волосы рассыпались по плечам, моё лицо уже ничто не скрывало.

Трандуил Ороферион чуть отстранился и теперь в открытую меня рассматривал. Под его пристальным взглядом, без уже ставшей привычной шёлковой материи, я вдруг ощутила себя совершенно беззащитной и почти обнажённой. Он проговорил что-то по-эльфийски, словно разговаривал сам с собой. Решив воспользоваться этой заминкой, я попыталась было дёрнуться в сторону, но он среагировал моментально, вновь прижимая меня к стенке.

— Тихо…— прошелестело над самым ухом, и в следующее мгновение я почувствовала, как его рука коснулась моей щеки, на которой ещё темнели следы от пощёчины. Он чуть нахмурился, слегка дотронулся до отметин, снова встречаясь со мной взглядом. Его пальцы невесомо скользили по моей коже, очерчивая овал лица, линию подбородка. Это было странное и волнительное ощущение: жар его тела и прохлада кожи. Когда его прикосновения спустились ниже, вырисовывая призрачные узоры на шее, порхая по линии декольте, моё тело отозвалось на его ласки разливающимся теплом, низ живота болезненно сжался. Глаза эльфа потемнели, и, казалось, он приник ко мне ещё ближе. Когда эти обжигающие и будоражащие пальцы скользнули вдоль выреза на груди платья, как бы невзначай проникая под ткань, меня словно ударило током. Я резко втянула воздух, интуитивно облизав пересохшие губы, что не укрылось от него. Взгляд короля поймал это движение, метнулся вниз и на несколько секунд замер там.

— Кто ты? — прошептал он, вновь касаясь моего лица, чуть приподнимая мою голову. Что-то тёмное и будоражащее кровь плескалось в устремлённых на меня сейчас глазах. Одновременно с этим я вдруг поймала себя на мысли, что уже видела такое выражение лица у эльфов, вернее у эльфа, сына Владыки Ривенделла. Но если тогда меня это испугало, сейчас этот взгляд склонившегося надо мной лесного правителя пробудил что-то волнительное и запретное внутри. Мне вдруг захотелось почувствовать эти руки не только на моём лице и шее, а чтобы они ласкали всё моё тело, заставляя плавиться и выгибаться от наслаждения. От остроты накативших ощущений и образов я невольно закусила губу, что тут же привлекло внимание эльфа. Его палец сначала почти невесомо очертил линию рта, а потом уже более настойчиво высвободил нижнюю губу, замерев на мгновение. Этот жест показался настолько интимным и чувственным, что перехватило дыхание, и, одновременно с этим, Трандуил резко втянул воздух, вновь встречаясь со мной взглядом.

— Кто ты? — повторил он так, будто слова давались ему с трудом. Я вдруг поняла, что не только я ощущала этот захлестывающий калейдоскоп эмоций. Это подействовало неожиданно отрезвляюще, помогая вернуть ускользающее самообладание и частично взять контроль над ситуацией. Уже намеренно я вновь скользнула языком по губам и мысленно улыбнулась, наблюдая, как взгляд короля жадно проследил за движением.

— Я человек, — проговорила я. — Меня зовут Да…

— Даэрэт, я знаю, — перебил меня эльф. — Я не об этом. Откуда ты? — его глаза неотрывно следили за мной.

— Я из Ро…— чуть было не брякнула я, но вовремя прикусила себя за язык. — Не знаю. — он подозрительно прищурился, подаваясь вперёд. Нервно сглотнув, я интуитивно потупила взор, но в то же мгновение его рука оказалась в моих волосах, властно поднимая голову, заставляя смотреть прямо в глаза. Трандуил Ороферион был настолько близко, что почти касался меня кончиком носа. Я вдруг отчётливо ощутила, как напряглись мускулы под тонким шёлком его туники. Мои только появившиеся было самообладание и контроль стремительно таяли.

— Не знаю?..— многозначительно повторил он.

— Не знаю, ваше величество, — поспешила исправить я ситуацию. — Сельвен… Леди Сельвен нашла меня в лесу недалеко от Минас-Тирита. Но память о моём прошлом от меня постоянно ускользает, — он чуть подался назад, словно размышляя над моими словами, а я наконец смогла вздохнуть.

— Тогда откуда ты помнишь своё имя?

— Я не помню. Это Леди Сельвен так меня назвала, — Лесной Владыка удивлённо изогнул бровь.

— Дочь Фаэлона назвала тебя тенью? — в ответ я лишь пожала плечами, потому как и правда не знала, почему эльфийка выбрала именно это имя. — Так значит, ты не помнишь ни как тебя зовут, ни откуда ты родом? — он опять приблизился, его рука отпустила волосы, пальцы скользнули к шее, вырисовывая призрачные узоры, спускались всё ниже. Магия в моей крови отозвалась на его прикосновения, запульсировала тёплыми потоками, придавая уверенности, и неожиданно для самой себя я подалась вперёд, прижимаясь к нему всем телом. Эльф замер, его глаза расширились. Мои ладони сами собой оказались у него на груди, я приподнялась на носочки и прошептала ему на ухо.

— Я правда ничего не помню, ваше величество, — когда я снова опустилась и взглянула на него, его глаза были закрыты, а губы плотно сжаты. Но в следующее мгновение его взгляд, полный плохо скрываемого раздражения и чего-то ещё устремился на меня. Трандуил резко отпрянул и отвернулся к камину. Несколько долгих секунд в гостиной царила абсолютная тишина.

— Ты можешь идти, — наконец нарушил он затянувшуюся паузу. — Если мне ещё что-то понадобится, я дам тебе знать, — даже не обернувшись в мою сторону, лесной Владыка молча налил себе бокал вина. — Чего ты ждёшь? — бросил он через плечо.

— Осколки…— вырвалось у меня помимо воли.

— Осколки? — повторил он, и наши глаза снова встретились.

— Я разбила…

— Это уберут другие. Уходи, — отрезал он, отворачиваясь. Я была уже у самой двери, когда меня остановил его голос. — И ещё. В моём присутствии я запрещаю тебе закрывать лицо и волосы. Понятно?

— Да, ваше величество, — ответила я автоматически и, не удержавшись посмотрела-таки на него. Король так и стоял ко мне спиной, чуть склонив голову, наблюдал за пламенем. Бокал с вином был крепко зажат в его руке. Встряхнув головой, я подобрала с пола палантин и отправилась к себе. Всю дорогу меня не покидало чувство, что в этот раз победа осталась за мной. Только что это была за игра, и какие в ней правила, оставалось загадкой.

* * *

На следующий день меня никто не звал и не тревожил, даже в библиотеке было тихо и пустынно. Ближе к обеду ко мне постучалась служанка, молча проводила в умывальную комнату и тут же исчезла. После, вернувшись в каморку, я с удивлением обнаружила на кровати небольшой свёрток, внутри которого оказалась смена белья, одежда и ещё кое-какие вещи из дома Сельвен, что подарило надежду на то, что моя лесная подруга не забыла ни обо мне, ни о своём обещании.

Рассматривая содержимое, я вдруг с тоской поняла, что всё, что осталось со мной из моего прошлого мира — это были два серебряных кольца (подвески бесследно исчезли после встречи с варгом). Конечно же, украшения не шли ни в какое сравнение с изысканными изделиями, не раз виденными мною на эльфах, гномах и даже людях, но они мне были дороже всего золота Средиземья. Мне почему-то вспомнилось, как Кили и Фили любили подтрунивать над моим ювелирным запасом, как, впрочем, и остальные гномы. Они не раз критиковали работу, говоря, что камни слишком маленькие, и что они бы уж точно сделали всё намного тоньше и лучше. Я невольно улыбнулась, серебряные ободки скользнули на пальцы, и рукам сразу стало уютнее. В складках потрёпанного плаща обнаружился ещё один небольшой мешочек, разглядывая который я нахмурилась, потому что никак не могла припомнить, что это могло бы быть. Но, решив не гадать впустую, быстро развязала и опрокинула сумочку. На мою ладонь выпали серьги. Те самые, что подарил мне Гендальф после встречи с троллями, после того, как Торин чуть не придушил меня на поляне, до того, как я попала в Ривенделл, до варгов, гоблинов, до правды… К горлу подкатил комок.

«Боже, кажется это было целую вечность назад…— серебряные переплетения и сапфиры мягко сверкали в отсветах камина, радуя глаз. — Но откуда они здесь? Я была уверена, что потеряла их ещё в лабиринтах гоблинов…» — глядя на изысканную работу, мысли невольно обратились к тому, кто сделал мне этот подарок, и, как всегда, я не могла избавиться от чувства, что постоянно упускаю что-то связанное с магом.

Ощущение, что я не могу вспомнить что-то важное, не покидало меня до самого вечера, окончательно испортив настроение и лишив покоя. Я мерила шагами узкое пространство, не находя себе места, всё силясь отыскать в уголках памяти что-то, но в результате стало только хуже. Тишина моей каменной клетки оглушала и тяготила, потолок давил на голову, а стены каморки, казалось, вот-вот сомкнутся и раздавят меня в пыль. Одиночество действовало опустошающе, одновременно с этим подогревая то внутреннее смятение, что не покидало меня с тех пор, как я оказалась во дворце.

Весь день я старательно избегала мыслей о прошлом вечере и о том, кто не давал мне потом заснуть до самого утра, чей аромат хвои и бергамота преследовал меня с того момента, как я покинула королевские покои. Однако когда последние лучи солнца скрылись за горизонтом, не думать об эльфе стало всё сложнее. Я не понимала короля, не понимала его поступков. Если он хотел поиграть со мной, наказать за то, что тайно подглядывала за ним и его пассией в лесу, то он своего уже добился. Отплатил мне той же монетой.

«Тогда зачем продолжать держать меня здесь? Зачем эти вопросы? Зачем прикасаться ко мне, как вчера?.. Зачем я прикасалась к нему?..»

От воспоминаний по телу пробежал заряд электричества, а щёки запылали. От разговоров с самой собой и сумбура эмоций мне всё больше чудилось, что сознание и рассудок ускользают, а в голове начинают звучать уже не только мой голос. Вынужденное отшельничество сводило меня с ума, и быстро.

За окном стемнело, камин давно погас, но я этого даже не заметила. В сгустившихся сумерках мой взгляд то и дело замирал на хранившем молчание золотистом колокольчике или потайной двери, пробуждая смешанные чувства облегчения и разочарования. Как долго моё тело безвольно лежало на кровати в звенящей тишине, было неизвестно, но в какой-то момент, усталость взяла своё и я просто отключилась. Во сне мне не давали покоя голоса, и ещё мне постоянно казалось, что на меня смотрят, внимательно и изучающе смотрят чьи-то глаза, отчего по спине пробегал неприятный холодок, а горло сдавливал липкий страх.

— Не доверяй…— прошелестело над самым ухом. Я резко открыла глаза и села на кровати, безуспешно силясь разглядеть хоть что-то в кромешной тьме. Дыхание давалось с трудом, ночная сорочка противно липла к телу. Мне казалось, что кто-то продолжал смотреть на меня из темноты. Было тихо, как тогда, в лабиринте гоблинов, и снова я вдруг почувствовала себя абсолютно беспомощной и бесполезной. Интуитивно вытянув руки вперёд, несколько раз взмахнула перед собой, словно так могла развеять окружавший меня непроницаемый мрак.

— Кто здесь? — прошептала я сдавленным голосом, но никто не ответил. По щекам потекли горячие слёзы. Меня охватила паника и непонятный, первобытный ужас. Еле сдерживая рвущиеся из груди рыдания, я с силой сдавила голову руками и зажмурила глаза. И как тогда в пещере мир перед моим внутренним взором постепенно прояснялся, принимал серые, призрачные очертания. Медленно сканируя окружающее меня пространство, я с облегчением отметила, что комната была пуста, и уже почти успокоилась, как краем глаза уловила какую-то тень, дёрнувшуюся в углу. Всё произошло настолько быстро, что я засомневалась не померещилось ли мне, особено учитывая, что глаза были всё ещё закрыты. Несколько долгих секунд я неотрывно смотрела туда, где почудилось движение, но больше ничего не происходило.

А потом что-то поменялось, сам воздух стал легче, в нём с новой силой улавливался запах хвои и бергамота. Медленно разомкнув веки, я невольно ахнула: вся комната была залита струящимся лунным светом, а из приоткрытого окна врывались прохладные порывы ветра. Повинуясь какому-то странному импульсу, я быстро встала, чтобы захлопнуть ставни, но не удержалась и залюбовалась серебристым ночным светилом, гордо парившим над бескрайним тёмным лесом. Бриз разметал мои волосы, охлаждая покрытую испариной кожу, а в шелесте крон деревьев мне всё слышались голоса. Они звали меня куда-то вглубь вековой чащи. Их шёпот убаюкивал, одновременно заставляя всё тело запульсировать пробудившейся магией. Казалось, только подумай, и я смогу оказаться там. Мне так хотелось отпустить на волю всю эту рвущуюся наружу энергию, моя рука сама протянулась вперёд, кончики пальцев защипало от знакомого тепла, но в последний момент что-то меня остановило. Я резко вздохнула и решительно отвернулась. За моей спиной лес одобрительно зашумел.

* * *

На следующий день, словно в отместку за предыдущее молчание, колокольчик из библиотеки почти не замолкал. Казалось, что всем эльфам Лихолесья или вздумалось выпить в окружении старинных фолиантов или они перепутали библиотеку с таверной.

Передохнуть мне удалось только ближе к вечеру, когда сидя у окна и наблюдая за солнцем, которое стремительно приближалось к кронам деревьев, я спешно проглатывала свой давно остывший обед. После трудового дня мне было душно, а тело противно липло от пота. Поэтому подождав ещё где-то с полчаса в полной тишине, я собрала смену белья и одежды и тихо прошмыгнула в главный коридор в направлении умывальной комнаты. По правде сказать, я не была уверена, разрешалось ли мне покидать келью или нет, но решила рискнуть и, спешно искупавшись и переодевшись, заторопилась обратно. Всю дорогу до моей каморки меня не оставляло дурное предчувствие, а стоило переступить порог, я поняла, что предчувствие не обмануло: меня уже ждали.

Высокая служанка в простом сером платье резко развернулась на звук моих шагов.

— Где ты была? — начала она без прелюдий. — Тебе нельзя отлучаться! — тон моей незваной гостьи не предвещал ничего хорошего, и хотя лицо её было, как и положено, скрыто платком, глаза горели неприкрытой злостью.

— Я была в умывальной комнате, — отрезала я в свою очередь. Если женщина хотела запугать меня, её план провалился. — Разве это преступление? — гордо вскинув голову, я нарочито неторопливо прошла мимо неё.

— Нельзя ходить туда одной! Ты на верхних уровнях! — мне показалось, что её тон стал мягче.

— Я этого не знала, да и предупредить мне было некого, — последовал мой ответ, на что женщина лишь покачала головой.

— Тебя никто не видел? — спросила она неожиданно тихо.

— Нет.

— Слава богам… Если бы они тебя увидели, то наказали бы, — незнакомка облегчённо выдохнула. — Но что это я заболталась! Нам надо спешить! Хватай, что надо и побежали. Мы и так потеряли много времени.

— Что? Куда? Я тебя не понимаю.

— Да что же это такое?! — служанка расстроенно всплеснула руками.— Вино, конечно. Для его Величества, — я напряглась и украдкой посмотрела в угол, но потайная дверь была закрыта. Словно отвечая на мой вопрос, женщина продолжила. — Король в тронном зале, поэтому поторопись. Мы и так уже слишком задержались.

Я кивнула и поспешила в кладовую. Балансируя на подносе все необходимое, уже в дверях я не удержалась и спросила.

— А что происходит в тронном зале?

— Король допрашивает пленника. Говорят, что сегодня они поймали гнома, — она продолжала ещё что-то рассказывать, но я её не слышала. Моё сердце замерло, по спине пробежал холодок: «Гномы! Вот про кого я совсем забыла!».

— Погоди, — остановила я служанку. — Я забыла платок,—и плевать на запрет короля и опоздание, быть узнанной Торином было бы намного хуже.

В главный тронный зал Трандуила Орофериона нас провели через боковую дверь, совершенно незаметную в коридоре. Наверное, из-за этого увиденное и поразило меня до такой степени, что я почти остановилась, и, не подтолкни меня моя сопровождающая, так и замерла бы на месте. Пространство, куда я сейчас попала, напомнило огромный готический собор, уходящий сводами в бездонную высоту. Теряющийся в темноте потолок опирался на высокие резные колонны, которые, казалось были созданы из переплетений камня, дерева и солнечного света. Хотя откуда было взяться последнему оставалось загадкой, учитывая то, что солнце уже скрылось за горизонтом.

«Эльфийская магия», — решила я про себя, бесшумно ступая по полу, выложенному белым и зелёным мрамором.

Помимо воли я чувствовала себя невероятно маленькой, словно попала в царство великанов. Здесь было на удивление тихо, и лишь где-то вдалеке улавливалось мелодичное журчание воды. Однако, как только мы вывернули из-за очередной массивной колонны, я невольно напряглась. До моего слуха донеслись громкие мужские голоса, по тону которых было понятно, что говорившие явно не обменивались любезностями.

— Поторопись! — прошептала моя сопровождающая, хотя мне больше всего хотелось в тот момент спрятаться за очередной колонной.

Шаг, другой и теперь я уже могла различить два знакомых мужских силуэта.

Я напряжённо притаилась за последней колонной, отделявшей нас от венценосной пары, жадно рассматривая обоих мужчин. Владыка Лихолесья возвышался на постаменте в дальнем конце зала рядом со своим троном. Последний представлял собой замысловатое переплетение веток деревьев, мрамора, золота, и венчали всё сооружение раскидистые рога, принадлежавшие когда-то какому-то исполинскому животному. Торин стоял напротив короля, гордо расправив плечи, хотя выглядел гном неважно. Его тёмные волосы были спутаны и испачканы в грязи, лицо было бледным и осунувшимся, под глазами залегли тени, и лишь взгляд оставался по-прежнему ясным и пронзительным. Оба короля были явно не в духе, о чём свидетельствовали плотно сжатые губы и нахмуренные брови. Глядя на них, желание выходить из своего укрытия улетучилось, и я уже хотела попросить мою спутницу сделать это за меня, как затянувшуюся паузу прорезал полный раздражения голос короля эльфов.

— Как долго мне ещё ждать?!

Служанка за моей спиной вздрогнула и бесцеремонно вытолкнула меня из тени, пробурчав напоследок:

— Иди, иди. Его величество гневается…

Не успела я и глазом моргнуть, как оказалась перед постаментом, слева от трона. Трандуил обернулся в мою сторону, его глаза негодующе сверкнули, но он не сказал больше ни слова. Медленно ступая на ватных ногах, я приблизилась и аккуратно поставила ставший неподъёмным поднос на небольшой мраморный столик, всё время ощущая на себе пристальный взгляд эльфа. Избавившись от ноши, рискнула снова взглянуть на лесного Владыку, но его лицо вновь стало непроницаемым.

— Налей бокал для нашего гостя, — проговорил он таким тоном, что я невольно поёжилась, но сделала как было велено и с наполненным кубком двинулась в сторону гнома.

Моё сердце заходилось в таком бешеном темпе, что казалось, ещё немного — и оно выпрыгнет наружу. Торин угрюмо наблюдал за мной из-под сдвинутых бровей, всем своим видом напоминая загнанного в угол зверя, готового в любой момент сомкнуть челюсти на горле противника. Когда я подошла к нему и почтительно протянула бокал, гном резко дёрнул головой и обратился к эльфу, полностью игнорируя моё присутствие. От волнения слов было не разобрать, но и так было понятно, что гном явно не «спасибо» говорил. Я замерла рядом с ним, сжав немеющими пальцами проклятый кубок, в тайне гадая, когда же всё это закончится.

— Что замерла? Пошла прочь! — кажется, король-под-горой обращался ко мне. — Иди к своему хозя… — он явно хотел сказать «хозяину», но что-то его остановило. Я подняла глаза и похолодела. Гном неотрывно смотрел на мои руки. «Кольца! Дура, ты не сняла кольца!» — возопил мой внутренний голос, но было поздно. Взгляд Торина медленно скользнул вверх и остановился на моём лице. Синие глаза потомка Дурина изумлённо расширились, а в следующее мгновение бокал выскользнул из моих рук и со звоном разбился о мрамор. — Ты…— выдохнул гном, делая шаг в мою сторону. Я попятилась. В это мгновение тронный зал снова огласил голос Владыки Лихолесья.

— Твоя неловкость переходит уже все границы! Прочь! — нервно сглотнув, я последний раз встретилась глазами с Торином, резко развернулась и как можно быстрее скрылась в тени ближайших колонн.

Руки тряслись, тело била мелкая дрожь и лишь краем уха я улавливала тихие стенания другой служанки по поводу наказания и позора, но не это меня сейчас заботило. Торин, король-под-горой, меня узнал из-за моей же глупости, и кто знает, что теперь меня ждёт.

«Что если он расскажет Трандуилу про меня? Даже если король и не поверит в «гостью из прошлого», одного упоминания о том, что я ведьма, будет достаточно, для того чтобы закинуть меня в тюрьму, а Сельвен обречь на вечное изгнание. И это в лучшем случае…» — погруженная в мрачные думы, я молча следовала за женщиной в сером, пока не остановилась перед знакомой дверью в каморку.

Время тянулось невыносимо медленно и каждая минута казалась вечностью. В темноте тихой комнаты ожидание сводило меня с ума. Единственным источником света была луна, плавно парящая над чернеющим лесом. Я стояла у открытого окна сжимая в руке полупустой кубок вина, третий, если мне не изменяла память. Несмотря на то, что после последнего раза с Сельвен я зареклась употреблять эльфийские запасы алкоголя, в этот раз нервы взяли своё. С момента моего возвращения из тронного зала прошло около двух или трёх часов, и пока за мной никто не пришёл.

«Возможно, всё ещё обойдётся…»

Но в этот момент в дверь коротко постучали и, не дожидаясь моего ответа, распахнули.

«Или не обойдётся», — усмехнулась я мысленно, оборачиваясь: на пороге замер эльф-стражник.

— Следуй за мной, — проговорил он тоном не терпящим возражений. Задавать вопросы я не решилась.