Долг (гет)

— Доктор Хоуп?

В тишине подъезда, нарушаемой только влажными поцелуями и тихим перешептыванием, голос вопрошающего показался неестественно громким. На окликнувшего мужчину, стоявшего несколькими ступенями выше, посмотрели две пары глаз. Один взгляд был огненным и недовольным, второй — сконфуженным.

— Это я, — хрипловатым голосом сказала молодая женщина.

Она освободилась от объятий спутника, пригладила взъерошенные короткие волосы и внимательно посмотрела на вечернего незваного гостя. Лестничная площадка освещалась хорошо, и тот показался доктору Хоуп знакомым: светлые волосы, мужественное лицо, прямой взгляд, высокий рост и спортивное телосложение. Догадка обожгла внезапно: блондин — вылитая копия Капитана Америка.

— Я от Николаса Фьюри.

Стивен Роджерс, а это был действительно он, заметил, как доктор Хоуп напряглась, черты лица отвердели, а меж бровей залегла глубокая складка.

— Кто такой этот Фьюри? — ревниво спросил ее спутник.

— Мой бывший пациент. Что-то случилось? — женщина вопросительно посмотрела на Роджерса. Тот лишь коротко кивнул.

В тусклых серо-зеленых глазах, в которых даже поцелуи не смогли разжечь огонь, мелькнула тревога.

— Боюсь, Крис, наше свидание придется отложить. Мне жаль, — виновато шепнула доктор спутнику.

Кристофер Лоуренс, незадачливый Ромео, нехотя отпустил свою спутницу. Только спросил на прощание, не нужна ли помощь. И получив отрицательный ответ, все же ушел.

Доктор Хоуп жестом пригласила в квартиру Стивена, в которую так и не успела зайти с любовником. Пока она открывала дверь, сухо представилась:

— Ольга Хоуп. Если не затруднит, прошу обращаться по имени.

Фамилию свою она ненавидела. Всегда напоминала о том, что она потеряла, но сменить не хватало духу.

— Я — Стивен Роджерс, — представился мужчина.

— О как, — усмехнулась доктор.

— Я не один, — быстро сказал Стив, пока хозяйка не успела закрыть за ним дверь. — Я… В общем, со мной тот, кому вы должны помочь.

— И это не мистер Фьюри? — удивилась Ольга.

— Нет. Мой друг. Но Фьюри сказал, что, оказав помощь, вы расплатитесь с ним.

Роджерс махнул кому-то рукой, и в дверь протиснулся хмурый, скорее угрюмый, здоровяк. Ольга тяжело вздохнула — на больного он совсем не походил. Она внимательно посмотрела на этого громилу — лохматого, небритого, которого трудно было представить другом светлого Капитана Америка — и у нее засосало под ложечкой от плохого предчувствия. В квартире сразу стало будто холоднее. И острее послышался аромат яблок, витавший в воздухе.

— Присаживайтесь за стол, — махнула она в глубь квартиры-студии.

Стол был настолько чистый, что практически сверкал, впрочем, как и вся квартира. Ольга знала, что у редких гостей от ее дома создавалось ощущение операционного зала, да и самой ей неуютно было здесь жить — новое, необжитое жилье одинокой женщины. Последние пару месяцев она подумывала о том, чтобы завести кошку.

С тихим блаженным стоном Ольга сняла сапоги на высоком каблуке и босиком прошлепала за барную стойку, разделяющую кухню от комнаты.

— Чаю?

Тень недовольства промелькнула на лице Ольги, и оба мужчины дружно помотали головой.

— А я, пожалуй, налью себе чаю. И чего-нибудь покрепче. Если найду, — тихо прошептала она.

Ольга долго рылась в шкафчиках, что-то бормоча и явно оттягивая разговор. Ей все отчетливее казалось, что вот-вот разразится гроза.

Николас Фьюри. Тот самый Фьюри, при воспоминании о котором у нее всегда по коже пробегали мурашки. Тот, кто талантливо умел бесцеремонно вламываться в чужие жизни. В ее жизнь он вломился уже в третий раз.

Наконец, она присоединилась к непрошеным гостям за стол, сцепила руки и внимательно посмотрела на капитана, чуть склонив голову набок. Настороженный и изучающий взгляд Роджерса задержался на левой руке Ольги, с середины предплечья которой начинался биопротез.

— В общем-то, именно за это я и должна Нику Фьюри услугу, — нахмурившись, разъяснила Ольга.

Стивен смущенно отвел взгляд.

— Прошу извинить меня за бестактность.

— Итак, — начала Ольга, отхлебнула чай и зашипела от боли — кипяток обжег ей рот. — Я слушаю.

— Моего друга зовут Джеймс Барнс. Он… — Стивен замялся. — Вы знаете, сколько мне лет?

— О да. Мало кто не знает, сколько вам лет.

Ольга с любопытством глянула на Барнса.

— Вы хотите сказать, что вам столько же?

Барнс коротко кивнул.

— Интересно. И что же вас беспокоит, мистер Барнс?

Джеймс пожал плечами, а Стивен тут же продолжил.

— В сорок пятом он попал в плен одной организации. Мы думали… Я думал, — виновато посмотрел на друга Стивен, — что он погиб. Но эта организация решила сделать из него суперсолдата. Вы смотрели новости? О покушении на ООН в Вене, о том, кого сделали виновным?

Ольга коротко кивнула. Эти новости крутили по всем каналам, трудно было не знать. Вину за взрыв возложили на некого наемника, и звали его как-то романтично.

— Так вот. Баки и есть Зимний Солдат. Извините за краткое и сумбурное изложение, но я не вправе всего рассказывать.

У Ольги все оборвалось: предчувствие все же не обмануло. Она мазнула взглядом по Барнсу и нервно облизнула губы. В новостях фотографию показывали, но Ольга не смогла узнать в госте того… Убийцу.

Тем не менее, постаравшись, чтобы голос звучал спокойно, ответила:

— Ваши секреты меня не интересуют, мистер Роджерс.

— Стивен, — поправил ее Роджерс. — В общем, та организация сделала из Джеймса наемного убийцу. Вводила в анабиоз, размораживала, когда требовалось, и периодически обнуляла память.

Наемник. И солдат. Вспомнился давний кошмар: взрыв, переворачивающаяся машина, боевики в военной форме. Ольга тряхнула головой.

— Что значит «обнуляла память»?

— Это значит — сажали в кресло, пристегивали руки к подлокотникам, подключали электроды к голове и проводили ток, — тихо и без эмоций ответил Барнс, но в его голосе Ольге отчетливо послышался мороз.

Картинка живо нарисовалась, и Ольга побледнела. Она с ужасом посмотрела на Барнса и, еле выдавливая слова, спросила:

— Сколько таких эпизодов было?

— Не знаю. Двадцать, тридцать…

— Боже мой… — От шока Ольга не могла собраться с мыслями. — Ваш мозг превратился практически в фарш. Простите. А ваша память?

— Начала возвращаться.

В комнате повисло тяжелое молчание. Ольга глубоко вдохнула — свежий предгрозовой воздух — и кинулась, что называется, в омут с головой:

— Вы хотите, чтобы я помогла вам ее полностью вернуть?

— Не совсем, — вмешался Стивен. — У него где-то в подкорке установлена программа, которая превращает его в Зимнего Солдата.

— Программа? В подкорке? — удивилась Ольга. Она впервые о таком слышала.

— Да. Не в буквальном смысле. Это, наверное, что-то вроде гипноза. Назовешь код, и Баки становится… солдатом, — Роджерс говорил неторопливо и прямо смотрел на Ольгу. — Надо вычистить эту гадость из него.

Ольга задумчиво посмотрела на Барнса и, грустно покачав головой, ответила:

— Боюсь, на данном этапе развития технологий это невозможно.

— Значит, как я и предлагал, заморозить меня, пока не найдут способ извлечь программу, — безучастно, будто не про себя говорит, сказал Джеймс.

Роджерс нахмурился и резко ответил:

— Нет. Должен быть другой путь. Фьюри сказал, что вы, мисс Хоуп, можете помочь. А вы даже пока не пытались.

Ольга слегка улыбнулась, когда окончательно уверилась, что проблема не в ее компетенции. У нее были знакомые специалисты, отменные нейрофизиологи и нейропсихологи, способные взяться за проблему Барнса. Кажется, гроза обошла стороной. Осталось лишь убедить Роджерса и, конечно, мистера Фьюри через него.

— Мозг, мистер Роджерс…

— Прошу вас — Стивен.

— Мозг, мистер Роджерс, — с нажимом произнесла Ольга, решив держать дистанцию, — вещь до сих пор не до конца изученная. Нарушение его функций — не моя профессиональная область.

И, не совладав с любопытством, добавила:

— Мистер Барнс, вы помните, как вам эту программу внедряли?

Тот, с тех пор как сел за стол, ни разу не поднял глаза, созерцал свою руку, покоившуюся на столе. Перчатки, к слову, даже не удосужился снять. Но от вопроса Ольги его взгляд заметался, и Барнс, с трудом подбирая слова, медленно ответил:

— Я помню, как в сорок третьем, в плену у немцев, мне после пыток называли этот код. Но я не подчинялся. Наверное, тогда.

— Так-так-так, постойте. Постойте… Мне надо подумать, — выпалила Ольга.

Слова вырвались прежде, чем она успела прикусить язык. Проклятое любопытство. Ольга потерла руками лицо и глубоко задумалась. Она встала со стула и начала, поеживаясь от холода, мерить шагами комнату. Резко захотелось курить. Помять в пальцах сигарету, вкусно щелкнуть зажигалкой и сделать первую, самую сладкую, затяжку. Почувствовать прохладный вкус ментола во рту и резковатый, чуть дерущий горло, дым. Она взяла с полки красный мячик и потерла его между ладонями. Через пару минут резко подсела к ним за стол и впилась взглядом в Барнса.

Если бы Ольга могла видеть себя со стороны, то заметила бы, что выражение лица стало хищным, глаза заблестели, а тонкие крылья носа затрепетали, будто учуяли запах добычи. Но, к счастью, она себя не видела со стороны.

— Итак. В сорок третьем году вас берут в плен, пытают и внедряют программу. Это пока что гипотеза.

Джеймс со Стивеном недоуменно переглянулись. А Ольга быстро продолжила, искоса поглядывая на Барнса:

— Возьмем за основу эту гипотезу и вот… Пока ваши нейроны целы и крепки нейронные связи, мозг сопротивляется программе. Но как только пропускают ток… В общем, сопротивляться вы уже не можете. И поэтому, возможно, вас «обнуляли», не давали памяти вернуться. Для того чтобы понять, какие нарушения произошли, необходимо сделать ряд исследований. Вполне вероятно, что можно что-то восстановить. И если сейчас не существует технологий, которые удалят программу из вашего подсознания, то необходимо заново научить ваш мозг с ней бороться. Я могу порекомендовать нескольких специалистов, которые могут взяться за ваш случай.

Ольга выдохнула и нервно облизнула губы.

— Нет. Только вы, — твердо сказал Стивен.

— Повторюсь, я не тот специалист, — Ольга не менее твердо решила стоять на своем.

Ей это напомнило какой-то абсурдный детский спор.

— Ник Фьюри сказал, что вы можете помочь, — и тут же смущенно добавил: — Правда, в условиях полной секретности.

Ольга сердито ответила:

— Вы понимаете, что Фьюри отдает человека в руки хирурга… бывшего хирурга? А вашему другу нужны совершенно другие врачи. Штат самых разных врачей! А вся моя гипотеза может оказаться огромным заблуждением!

— Фьюри абсолютно уверен в вас, — Стивен не сдавался. — И в том, что ваша некоторая некомпетентность сыграет на руку. Баки не подопытный кролик, ему просто нужна помощь.

В голосе Стивена проскользнула растерянная беспомощность. Переживание за друга. Ольга посмотрела на Роджерса и прочитала в его глазах твердое, уверенное желание убедить ее. Наверняка в его арсенале найдутся убийственные аргументы. Картинка осыпающегося карточного домика ясно встала перед глазами. Надеждам — робким, несмелым — на новую спокойную жизнь не суждено было сбыться.

Ольга подошла к книжной полке и начала задумчиво водить руками по корешкам книг. Тонкие, холеные пальчики подрагивали, но подушечки пальцев от холода не чувствовали ни шероховатости старых книг, ни глянца новых. Черт бы побрал этого хитрого лиса Фьюри, зачем она приняла его помощь, в обмен на смутную услугу. И расплата за нее — прекращение медицинской практики на неопределенный срок, а то и навсегда. Вероятный крест на дальнейшем профессиональном росте. На переквалификации, с чего и начала Ольга ту самую новую жизнь, и на отношениях с весьма симпатичным доктором Лоуренсом. Короче, крест на своей жизни, и, возможно, в самом прямом смысле. Хотя жизнь зачем-то дала ей еще один шанс. Может быть, для этого.

Ольга кинула быстрый острый взгляд на Барнса. Она плохо представляла, как ему помочь в условиях строжайшей секретности. А еще, страшно было работать с человеком, который сам, скорее всего, не знает, чего от себя ожидать. Да что там! Страшно работать с наемным убийцей. И страх своими липкими цепкими пальцами начал осторожно щупать Ольгу.

Она встряхнулась, надо — значит надо, в конце концов, ее долг помогать людям. Сама выбрала эту профессию.

— Стивен, свяжитесь со своим другом Фьюри, — о дистанции, которую Ольга решила держать, она позабыла.

— Он мне не друг, — перебил Роджерс.

— Свяжитесь со своим другом, — продолжила она, как ни в чем не бывало, — и передайте мое требование. Его задача уволить меня с текущей работы, но с возможностью потом вернуться в медицину.

Ольга, собираясь с мыслями, потерла ладошками лицо. Роджерс не перебивал, и она продолжила:

— Необходимо сделать хотя бы фМРТ, которое я сама проведу. Но не в моей больнице, раз уж такая секретность, — она криво усмехнулась. — Все, что в моих силах — попытаться спокойно и размеренно вписать мистера Барнса в современный мир под моим наблюдением. Но необходимо его изолировать от любых негативных и стрессовых факторов. Это значит, что в большом городе держать не рекомендуется. Идеальный вариант — дом в небольшом городе и, желательно, недалеко от леса или заповедника. Также нужна хорошая библиотека, отдельный кабинет для занятий и тестов и доступ к медикаментам.

Она повернулась к Джеймсу и сказала уже более мягким тоном, каким обычно обращалась к своим пациентам:

— Мистер Барнс, я не представляю, с чем мне придется работать. Какие конкретно у вас нарушения, — Ольга чуть запнулась, — но от вас потребуется максимальная честность и доверие ко мне как к вашему врачу.

Чего от пациентов невозможно добиться. Вспомнился знаменитый сериал про гения врача, где часто повторялась такая правдивая фраза: «Все лгут».

— Сколько времени вам понадобится? Две недели, месяц? — спросил Стивен.

Ольга выпучила глаза. Нет, определенно, они сами не понимают, с чем имеют дело. Впрочем, она тем более.

— За две недели я не смогу даже изучить проблему, а ведь надо еще написать программу реабилитации. А дальше все будет зависеть от, как говорится. Возможно, полгода, может быть, год. Или больше.

— У вас есть три месяца.

Ольга задохнулась от возмущения:

— Да за три месяца… Вы действительно не понимаете, о чем говорите, Стивен. Это катастрофически мало. Фьюри требует от меня чуда, не меньше.

— Значит, вы совершите это чудо, мисс Хоуп.

— Мистер Барнс, — обратилась к нему Ольга, а сама содрогнулась от зимней стужи в его глазах, — вы слышали, за три месяца мы должны совершить почти невозможное.

Ольга заметила, как Роджерс еле слышно выдохнул. Знал бы он, как она тяготилась своим долгом перед Фьюри. Самый главный козырь в его руках.

— До завтра напишите список необходимых вещей. У Фьюри есть подходящее место, через пару дней я вас туда отвезу. Вот телефон для связи.

Стивен достал из кармана куртки неприметный серый телефон и положил его на стол.

Спешка уже не удивила Ольгу. Конечно, она в отпуск собирается дольше, но вещи не главное. Необходимо найти в Сети похожие случаи и подготовиться, купить недостающие книги, тесты. В общем, фронт работы не на одну ночь. Но в XXI веке доступ к Интернету есть везде.

Роджерс словно прочитал ее мысли:

— Прошу вас не искать в Интернете ничего связанного с… заданием, — Стивен неловко подобрал слово. — Просто от руки напишите необходимое. До свидания, Ольга.

— До свидания. И да, Стивен, с вас услуга за сорванное свидание.

Когда гости ушли, напряжение резко отпустило Ольгу, и она почувствовала сильную слабость и головокружение. Но холод, чертов холод, остался, пробирая до костей.

Внезапно вспомнилось, как папа учил ее в детстве плавать: отвез на лодке подальше от берега и сбросил в воду. Если хочешь жить, плыви. Только что Ник Фьюри сделал тоже самое — взял ее за шкирку и кинул. Плыви, Ольга. Не захлебнись.

Она за свои тридцать с хвостиком лет так и не научилась плавать.

Три месяца. Шансов нет. Но вероятность всегда отлична от нуля. Разве нет?