Фартук (гет)

Город медленно вымирал. Мужчины невнятной национальности и крепкого телосложения складывали свои «кожаные развалы» на колесиках и, пыхтя, тащили их кто куда. Гермиона проводила один такой передвижной магазин взглядом. Днем ей хотелось остановиться и потрогать многочисленные сумки, но Гарри и Рон наверняка совсем взвыли бы, реши она заняться этим в их компании. А вечер в городе наступил гораздо раньше, чем она ожидала, и пройти в одиночку по всем интересующим местам не получилось бы. Кое-где бродили туристы, светились книжные (туда она тоже обязательно заглянет!) и кафе, но все постепенно стихало.

Ну, значит, завтра они закончат культурную программу пораньше. Все равно Рона с Гарри ее планы не слишком впечатляли, так пусть и посидят в номере, бездельники. Она найдет, чем себя занять.

Сейчас у Гермионы была только одна цель. К счастью, сувенирные лавчонки так рано не закрывались, и через пять минут ходьбы она наконец нашла, что искала. Ряды открыток на стене, плотно насаженные на доску магниты и…

Тот самый фартук с, чтоб он был проклят, Давидом. Членом Давида.

Продавец на ее выбор даже не моргнул глазом, но Гермиона, уже в предвкушении, все-таки начала смущаться. Неловко раскрыла кошелек, чуть не выронила на землю холодные монеты, наверняка раскраснелась и почти вырвала из рук продавца злополучный пакет.

— Граццие. Чао, — она попыталась вежливо улыбнуться, но ей казалось, что с виду добродушный собеседник мысленно над ней потешается. Если не над неловкостью и смущением, то над выбором точно. Гермиона быстро поняла, что местное помешательство на Давиде — скорее приманка для туристов: все, что хоть несколько шокировало и вызывало улыбку, хорошо продавалось. И наверняка большая часть флорентийцев считала тех, кто покупает всю эту сувенирную чепуху, достаточно... глупыми. И с отвратительным вкусом.

Гермиона не боялась показаться глупой — теперь не боялась, или хотя бы считала, что не боялась. Но собственные действия в какую-то минуту она считала хорошо продуманными, а сейчас с каждой минутой все больше убеждалась, что задумала какую-то ерунду. Или... не ерунду, но год назад такое бы ей и в голову не пришло. Но остановиться она уже не могла — ее ждали, да и в каком-то смысле это был вызов самой себе.

Дело оставалось за малым — переоблачиться. Завернув в первое попавшееся кафе и выпив не очень горячего чаю, она заскочила в туалет, сняла с себя всё, аккуратно уложив в пакет, и повязала злополучный фартук, чувствуя, как слегка горят щёки. Хорошо, что плащ был теплым.

Выйдя на улицу, Гермиона содрогнулась и посильнее затянула шарф. Перспектива пройти через несколько улиц в плаще почти на голое тело ее не радовала, но результат будет сногсшибательным. По крайней мере, она на это надеялась.

* * *

Дверь медленно приоткрылась с тихим скрипом, озаряя тёмную комнату тусклым светом коридорных ламп. Гермиона осторожно заглянула в проём, бесшумно скользнула внутрь, моментально закрывая дверь за собой. Застыла, тихо дыша.

— Почему так долго? — рядом нарисовался мужской силуэт, сгребая её в охапку и утыкаясь носом в густые растрёпанные волосы. — Я соскучился.

— Привет, Тео, — развернувшись к нему, Гермиона поймала склонившиеся для поцелуя губы. — Прости, никак не могла раньше. Мои друзья — такие придурки…

— Мне ты можешь не рассказывать, — со смешком перебил её Теодор Нотт. — Поттер с Уизли — это те ещё... хм-м... да, — дипломатично выразился он. — Зачем ты вообще притащила их с собой во Флоренцию, Гермиона?

— Ты же знаешь, если мы вдруг сейчас решимся раскрыться — боюсь, никто не поймёт, — хмыкнула та, перемежая горячие поцелуи тихими стонами и вслепую двигаясь за Тео к кровати. — Да и вообще — Гарри с Роном полезно культурно просвещаться. Что бы ты ни говорил, они славные парни... правда, у них ещё детство в задницах играет.

— А они не могли бы играться со своим детством в задницах где-нибудь в Лондоне? — насмешливо осведомился Тео.

— А как же конспирация? — в тон парировала Гермиона и легонько толкнула Тео ладонью в грудь — тот упал спиной на покрывало, дёрнул её за руку, увлекая за собой. — Вот ты же взял с собой Блейза?

— О-о, не напоминай мне про Блейза, — простонал Тео. — Он целыми днями ноет, что здесь холодно и скучно, и таскается по кабакам в надежде подцепить какую-нибудь местную красотку.

— И что — успешно? — заинтересовалась Гермиона. Помолчала секунду и, хихикнув, оседлала его бёдра, гибко выгнулась.

— Ты знаешь, да, — с некоторым удивлением ответил Тео, но тут же мученически хмыкнул. — Только по утрам они дико орут и скандалят на итальянском. Надо было снять номера в разных концах коридора, а не смежные. И как я не догадался. — Замолчав, он шумно вздохнул. Протянул руки, чтобы наконец снять с нее плащ, распахнул полы... и остолбенел.

— Что это?..

Гермиона повела бровью.

— А сам не видишь? — ответила лукаво и запустила пальцы в его волосы — не смогла удержаться.

Тео слегка отодвинул ее от себя и уставился, окидывая взглядом от шеи до живота. Он выглядел так, словно не знал, дивиться ему или облизываться, и Гермиона хихикнула. Примерно на такой эффект она и рассчитывала, только не ожидала, что он потащит ее к постели еще до того, как обнаружит «сюрприз».

— Ну, как тебе? — она разгладила на себе ткань, стараясь не улыбаться.

— Выглядит странно, — констатировал Тео и сглотнул. Потянул вниз лямку фартука. — Как будто я сейчас хочу заняться сексом не с тобой, а с Давидом.

Гермиона фыркнула, подавив смех.

— Снять?

— Не-ет, — протянул Тео, предвкушающе ухмыльнувшись. — Это будет... интересно, — он дёрнул лямку с её плеча до конца, так, чтобы обнажилась грудь, восхищённо вздохнул и стремительно подался наверх, впиваясь губами в напряжённый сосок.

Вздрогнув, Гермиона тихо вскрикнула от неожиданности, машинально прижимая Тео за затылок к себе, потом отстранилась, тяжело дыша. Повела плечами, окончательно сбрасывая плащ на пол. Тео замер на миг, любуясь.

— Выдумщица. Ты просто воплощение соблазна, — хрипло выдавил он, бездумно проводя руками по её бокам. Жёсткие пальцы забрались под подол фартука, погладили бедро, скользнули выше, нащупали вход... — До сих пор удивляюсь... — Тео прокашлялся, увлажняя пересохшее горло, шевельнул пальцами, вводя внутрь сразу два.

Гермиона охнула, закусив губу, непроизвольно подалась навстречу.

— ...Удивляюсь... — продолжал шептать Тео, уверенно двигая рукой, чувствуя, как пальцам становится мокро и горячо, и с упоением ловя тихие стоны, — ...этому контрасту, — с трудом докончил он, явно теряя нить беседы.

— В каком... смысле? — не менее рассеянно спросила Гермиона, мыслями пребывая не здесь. Неохотно отстранилась, привстала, подцепила резинку трусов Тео — больше на нём ничего не было — и потянула. Обхватила высвобожденный член ладонью, провела вверх-вниз.

Тео дёрнулся под ней, задышал чаще.

— В-вот этому, — зажмурившись, проговорил он и толкнулся пахом. — Какая ты внешне... ум-м... — он замялся, то ли силясь подобрать определение, то ли просто уже слегка выпадая из реальности, — строгая... правильная... А... а-а сейчас... Ох, чёрт! — он тихонько взвыл, потому что в этот момент Гермиона, слегка разведя бёдра в стороны, рукой направила твёрдый член в себя и плавно опустилась вниз до упора. Прикрыла глаза, начиная ритмично двигаться.

Забыв, о чем говорил, Тео тоже задвигался всем телом, помогая ей, поддерживая под ягодицы и подаваясь навстречу при каждом толчке, потом рыкнул, ухватился за её плечи и перевернулся, повалив на кровать и нависая сверху. Чувствительно впился в губы, спустился на шею, оставляя засос.

— Тео... — простонала Гермиона, сама не зная зачем, и обхватила его ногами за талию, скрестив их на пояснице. — Ну же!.. Быстрее, боггарт тебя дери!..

— Да, — он вколотился в неё со всей силы, Гермиона вскрикнула, вцепляясь в простыню и сминая её пальцами. Перед глазами вспыхнуло, внутри всё сжалось, запульсировало, из охрипшего горла вырвался низкий грудной стон. Она выгнулась, почти вставая на лопатки, зависая на несколько сладостных секунд и не замечая, как намертво стискивает руками плечи своего партнёра.

Тео, впрочем, тоже вряд ли это заметил: невнятно бормоча что-то, он замер на вытянутых руках, отрывисто дыша и всхлипывая. Резко вошёл и вышел несколько раз, выдохнул её имя... и наконец обмяк, удовлетворённо улыбаясь с закрытыми глазами. Опустился на локти, нашарил губами её губы, целуя теперь нежно и медленно. Гермиона отвечала ему, расслабленно лежа и чувствуя, как наполняется сонной тяжестью тело.

Она мягко отстранила Тео от себя, толкнула в сторону и уютно устроилась в его объятиях, пристраивая голову на плечо.

— И что теперь с этим делать? — спросила лениво, приподнимая полу так и не снятого и теперь безнадёжно мятого, как изжёванного, несчастного фартука.

— Оставь, — отмахнулся Тео, прижимая её к себе. — У меня ещё была мысль завтра самому его примерить, — он издал тихий смешок. Гермиона прыснула, представив, как бы этого выглядело, но отвечать уже не стала: мысли расползались, веки стремительно тяжелели — слишком уж она устала за сегодняшний день.

— Ловлю на слове, — только и выдавила она напоследок. Блаженно улыбнулась и провалилась в сон.