Индивидуалист. Курс пятый (джен)

Одиннадцатое июля стало одним из самых счастливых дней в моей жизни. И самым опасным тоже.

Разрешение мистера Дафи дошло до драконологов из первых уст, так что когда утром я пришёл за драконьей едой, меня уже ждали Чарли и Стивен с обмундированием — многословно зачарованных курткой и штанами, а также подносом с зельями.

— Трусишь? — поддел Чарли, пока я переодевался. — Чего не сказал-то вчера, что Дафи тебе позволил участвовать?

— Счастью своему не поверил, — хохотнул я, горя предвкушением.

Брат посмотрел с удивлением, а потом его губы растянулись в улыбке: наверное, вспомнил, как сам впервые попал в вольер с драконом.

Хоть я и проработал в заповеднике немало, прочитал кучу книг о драконах и вполне отчётливо понимал степень риска, которому в непосредственной близости от древних существ подвергаются мягкие люди, всё равно воспринимал ситуацию без должной серьёзности: Чами был для меня тем шипящим малышом, я ещё не осознавал, что он стал взрослым и по-настоящему опасным. Брат со Стивеном поспешили развеять моё заблуждение, принявшись озвучивать многочисленные правила техники безопасности.

— И не вздумай летать перед его мордой! — в четвёртый раз повторил Чарли, когда мы уже подошли к вольеру.

— Драконы этого не любят! — подражая его голосу, недовольно произнёс я. — Я знаю, Чарли.

Брат оценивающе меня осмотрел, но к чему придраться не нашёл и потому кивнул.

— Ну что? Взлетаем? — подмигнул Стивен и первым оседлал метлу.

Перелетев заграждение, мы зависли в воздухе на приличном расстоянии от дракона — давали ему время понять, что происходит. Чами явно не любил дрессировку, потому что тут же зашипел и плюнул огнём. Правда, в нас не целился.

— Эй, приятель! Не злись, ты же умник, должен понимать, без этого никуда! — крикнул я, держась рядом с братом сбоку от дракона.

— Ого! Чарльз, он его слушает! — заорал Стивен с другой стороны. — Ну-ка, Рон, прикажи ему…

Зачем приказывать? Я с недоумением посмотрел на Стива и перевёл взгляд на дракона.

— Чами? Положи, пожалуйста, лапу вон на тот камень.

Дракон, очевидно, привыкший к бессмысленным по его мнению приказам и запомнивший команды, плюнул огнём на землю и снова зашипел — недовольно, но лапу всё-таки протянул, куда бы сказано.

— Обалдеть… — присвистнул Чарли.

— Какой ты умник! Чами! Ты самый умный дракон! — тут же похвалил я. Дракон зашипел — совершенно иной тональностью, — и я понял, что похвала ему приятна. — Чарли, можно я подлечу ближе?

— Немного, — чуть подумав, неохотно разрешил брат. — И держись за метлу покрепче — если что, я тебя выдерну к себе.

— Ладно, — кивнул я, не сомневаясь, что ничего подобного не понадобится — Чами я доверял. Осторожно, не желая злить дракона, я приблизился и сосредоточился на тоне: мягком, но уверенном. — Чами, я знаю, тебе всё это не нравится, но так нужно. Ты должен запомнить все команды, понимаешь? Ну-ка, положи на камень другую лапу…

* * *

Всё прошло без эксцессов, но постоянное напряжение здорово вымотало. Драконологи были в полном восторге, пророча мне великое будущее в своей сфере, а я… Я был рад, что справился, мне было очень приятно всеобщее признание и похвалы, и, конечно же, я был в полном восторге от того, как мы с Чами прекрасно справились с задачами, но… Всё дело было в том, что я понравился маленькому дракону, и ничего больше. Чами помнил меня, считал меня другом — мне так казалось, по крайней мере, — однако ни о каких особых талантах это не свидетельствовало. Да и я уже принял решение, кем хочу стать. И хоть и любил Чами, ритуалистику в моём сердце ничто не способно было затмить.

Мистер Дафи был очень доволен «экспериментальной» попыткой использовать меня для дрессировки Чами и освободил в моём графике два дня в неделю — на Чами. Убедившись, что в отличие от других драконологов, меня дракон не воспринимает как врага, я его не раздражаю, более того, на меня он по-прежнему не плюётся, было принято решение оставить со мной только одного опытного драконолога — на всякий случай.

Брат пытался взять эту обязанность на себя, но Дафи не согласился: Чарли мой дракон не любил почему-то, зато одна молодая валлийка просто обожала. Так что со мной оставили Стивена. Мы с Чами не возражали.

* * *

В свой законный выходной, несмотря на усталость, я снова потащился к Чами. Вольеры имели несколько уровней защиты: и физической, и магической. Так, понизу, на высоту роста взрослого мужчины, шёл двойной барьер — можно было стоять прямо напротив дракона и, даже если он плюнет огнём, остаться невредимым. Разве что температура вокруг станет жаркой — но то по воздуху сверху распространится, — а ожогов не будет. Вот в зоне действия этих чар я и располагался, приходя к Чами почитать.

Дракону явно нравилось изучать трансфигурацию и чары, он ложился рядом, пристраивал голову на вытянутые лапы так, чтобы глаза были не далее чем в ярде от меня, и слушал. А вот зелья ему не нравились, вполне возможно потому, что в состав входили части его тела.

— Ты пойми, Чами, тебя для того и учат вытягивать лапы, чтобы быстро и безболезненно обрезать когти, — втолковывал я, слыша гневное порыкивание после упоминания когтей дракона в зелье, предназначенном для лечения магической чесотки. — Ты же не лазаешь по скалам, когти не стираются, тебе самому неудобно будет, если их не стричь!

Чами фыркнул, отчего из его ноздрей повалил дым, а я продолжил мини лекцию:

— Вот с кровью — да, тут согласен, неприятно. Но это уже не тебе на благо, а заповеднику. Думаешь, тебя просто так кормят, поят, заботятся о тебе? За всё надо платить, мой друг. Но зато сама процедура безболезненная. Я специально спрашивал у Чарли… — Чами снова фыркнул. — Эй! Мой брат хороший. Если бы не он, мы бы с тобой вообще не встретились, а я был бы обычным неудачником и маминым сынком, а не индивидуалистом и личностью. В общем, ты не возмущайся, навредить тебе никто не хочет… Ладно, я не буду читать тебе зелья. Как насчёт рун?

Рядом с Чами было изумительно спокойно и хорошо думалось. Под его шипение, фырканье и сопение я успел сделать почти все домашние задания, написать (а вернее надиктовать одолженному Теодором самопишущему перу) все эссе, занимался окклюменцией и просто читал. И дракон меня прекрасно понимал — а я его, научившись разбираться в нюансах издаваемых им звуков. Иногда Чами даже мне подсказывал (и пусть кто-нибудь попробует убедить меня, что я это придумал!) ошибки в рассуждениях, фыркая на меня — наша дружба была удивительной и приятной.

А ещё была очень приятна зарплата, которую без объяснений и предупреждений мне подняли на весьма ощутимую сумму! Я даже пошёл к мистеру Дафи разбираться — хотел вернуть лишнее, чем рассмешил его.

— Уизли! Ты же теперь не просто мальчик на побегушках! Ты же теперь драконолог на полставки! Сам не понял, что ли?

А ведь вправду не понял…

* * *

В первых числах августа я написал сестре, что хотел бы немного задержаться после её дня рождения, чтобы ещё почитать ту книгу про ритуалистику. Ответ мне пришёл те же вечером, но не от Джинни, а от мистера Нотта, который с недовольством вопрошал, как я умудрился забыть его слова про «желанного гостя». Уверив, что дело не в дырявой памяти, а излишней неуверенности и попытках не быть навязчивым, я пошёл договариваться насчёт выходных дней.

— …роятно! Куда смотрит Министерство — вообще не понятно!

— Простите, я не вовремя? — остановившись в дверях, обратился я к громко ругавшемуся мистеру Дафи.

— Чего тебе? Да заходи! Это я так… Дементоры в маггловском городе! Уму непостижимо!

Новость меня поразила, так что вместо чёткого сообщения, чего я хочу, я промямлил нечто насчёт необходимости отлучиться на несколько дней. Что такое дементоры я ещё не успел позабыть, поэтому, едва вернувшись домой, полез искать «Пророк», который сам обычно не читал, но знал, что Чарли его выписывает. Однако найти статью не успел — брат вернулся домой.

— Прикинь, на Поттера дементоры напали! — сообщил он вместо приветствия. — Будешь пирог с капустой? Мама передала.

— Где ты Поттера-то нашёл? Неужто снова в Норе? Мёдом ему там намазано, что ли?

— С близнецами встречался, они и рассказали, — пропустив моё бурчание мимо ушей, ответил Чарли. — Два дементора напали на него и его кузена-маггла. Поттер отбился патронусом, но его сначала исключили из школы, потом вроде передумали и вызвали на разбирательство.

— Подожди! — опешил я. — Что значит исключили? За что?

— За применение магии в присутствии маггла, — хмыкнул Чарли.

— Какого маггла?

— Кузена же!

— Но ведь тот знает, что Поттер волшебник? — совершенно перестал я понимать смысл его слов.

— Знает.

— Ты меня запутал! Так за что же исключать?

— А вот это и есть самое забавное, — невесело усмехнулся брат и махнул рукой. — Ладно, проблемы Поттера нас не касаются. Ты пирог-то будешь? Или я его уберу под стазис.

— Буду, — нехотя буркнул я: видеть маму я не желал, но вот отказаться от её пирогов — пока не был готов.

* * *

День рождения Джинни прошёл прекрасно. Они с Теодором успели расчистить небольшой участок сада и с помощью мистера Нотта и домовиков обновили старую покосившуюся беседку, очень похожую на ту, что была в саду Гойлов, так что праздновали мы на природе. Полной неожиданностью для меня стало присутствие Забини, но он вполне хорошо вписался в устоявшуюся компанию.

Ноттам снова пришлось выгонять меня из библиотеки по вечерам и выманивать на обеды, сам я совершенно переставал сознавать действительность и полностью погружался в мир прекрасных ритуалов. Если в других книгах я, несмотря на интерес к этой области знаний, всё же пропускал многие вещи, считая их бесполезными, то сейчас о пропусках не шло и речи. Основы, принципы ритуалистики, неписанные законы, подсказки и советы несомненного специалиста игнорировать было бы откровенной глупостью. А себя я глупцом не считал.

Разумеется, не каждый приведённый в книге ритуал я стал бы (если вообще бы смог) применять в жизни. Были там и кровавые ритуалы, и те, что приводили к откровенно страшным последствиям… Но магия не может быть хорошей или плохой — в этом я был убеждён абсолютно. От того, что это прочитаю, я не стану ужасным тёмным волшебником и злодеем, ведь это знания, а уж как ими распорядиться — каждый решает для себя сам. Я был стопроцентно убеждён, что никогда не воспользуюсь информацией о, скажем, проклятии бесплодия рода, или не стану прибегать к помощи жертвоприношения детей… И всё же даже в этих без всякого сомнения ужасных описаниях было немало полезного. Как бы то ни было — мне было невероятно интересно.

Во время отдыха я рассказывал о своей работе, о Чами — Джинни с Теодором были благодарными слушателями. И даже сумел покончить с домашними заданиями, сварив все заданные на лето зелья.

В один из дней мы посетили Косой переулок, где купили учебники и всё необходимое для школы, а я снова ощутимо поправил своё благосостояние, зайдя в лавку Малппепера не покупателем, но продавцом.

На Оркнейи я вернулся выжатым как лимон (чары перевода всё так же выпивали меня досуха), но довольным, и остаток лета посвятил систематизации полученной информации, составляя конспект «юного ритуалиста», куда записывал не только интересные ритуалы, но массу полезных деталей, вычитанных в ноттовской книге, нюансы, без знания которых на успех нечего было и рассчитывать.

Двадцать девятого августа, закончив с Чами, я многословно попрощался с моим драконом и оправился в административный корпус — за жалованием и напомнить, что завтра мой последний день здесь, и до следующего лета мы не увидимся. Мистер Дафи выразил надежду на следующую встречу и вручил мне увесистый кошель.

Жизнь определённо была хороша.