Какаши Хатаке на тренировке и в бою (джен)

Небо светилось предзакатными красками, нежное, акварельно-синее, размытое золотом облаков. Какаши мимолетно пожалел, плашмя падая на спину, что не стал художником.

Стремительным перекатом он ушел из-под удара, хитро, из-под локтя, кинул кунай, крутнулся, рассылая во все стороны четырехгранные вестники смерти. Замер на миг, выцеливая противника, и тут же голову опять заволокло туманом, наведенное гендзюцу накрыло сознание серым пологом. Какаши сбился на половине шага, промахнулся. Облачник перехватил его ладонь, резко вывернул. Кисть обожгло болью, Какаши резко подпрыгнул, перекувыркнулся, следуя за ним, не давая сломать себе руку. Оперся о плечо облачника, сунул кунай ему куда-то в ухо. Успел услышать короткий злой вскрик, кисть освободилась. Он упал, заученно откатился в сторону, уходя от возможного ответного удара.

На этом удача кончилась.

Земля расплылась, превращаясь в болото, чужой сенсор пробирался к нему в голову, с легкостью проходя защиты, превращая боевые связки в бессмысленное топтание, затопляя все, связанное с искусством шиноби, белым маревом беспамятства.

Какаши усилием воли оборвал панику.

Если подумать, художник не сильно отличается от шиноби. Возможно, у него еще есть шанс написать свое полотно. Какаши представил, что пальцы сжимают не тяжелый граненый клинок, а легкую кисть. Задача — раскрасить вечерний сумрак алым… Он повернулся на пятке, вспорол вену на протянутой в замахе руке, крутнулся, подпрыгнул, стремительно перечеркнул белое горло. Красное на белом — красиво! Какаши остановился, глядя, как кровь заливает доспех, змеится по швам, затекает в щели. Потом АНБУ Облака упал лицом вниз, и Какаши, как в танце — почему бы ему не быть танцором? — плавно опустился следом, как лепесток сакуры, как древесный лист…

«Ибики оценит», — думал он, уворачиваясь, выгибаясь, танцуя между двумя хищными светло-серыми силуэтами. — «Я расскажу ему, он наверняка сможет описать все как надо».

Одним взмахом кисточки — вот так, отделяя голову от тела.

Каллиграфия, оказывается, страшная вещь.

Какаши закинул катану на плечо, припал на колено, парируя удар. Не думая и не планируя, просто глядя на свою длинную тень на земле и стараясь встать так, чтобы кандзи был идеальным.

Идеально не получилось, зато враг вскрикнул и отшатнулся. Тускло-зеленая трава окрасилась яркой, сочной краснотой. Куда бы он ни смотрел, красное было везде, ресницы слипались. Какаши с усилием моргнул, его Шаринган заливала кровь. Кто-то успел его достать. Судя по ощущениям — не один раз, и не только в голову.

Привычные чувства вернулись к нему. Какаши опустился и на второе колено, прижал к рассеченому лбу запястье. Сознание больше ничего не сковывало, но сил доставать индивидуальный пакет и перевязываться не было.

К тому же сенсор мог быть где-то неподалеку. Сильный и опасный враг, опытный, искусный. Надо же такое придумать! Смертоносное дзюцу, не уступает техникам Яманака. Если бы Какаши не сообразил вовремя отвлечься, если бы не владел своим разумом так хорошо, если бы ему не хватило воли… Если бы!

Какаши провел языком по сухим губам, высунул дальше, почувствовал на щеке соленое. Кровь. Он был весь перемазан ею, с ног до головы, своей и чужой. Рядом лежало два тела, одно без головы, чуть поодаль — еще одно.

Но сенсор все еще жив. Уходит к своему селению, Какаши был уверен. Есть еще шанс догнать.

Он сложил печати и призвал Паккуна.

— Сообщи командам восемь и четырнадцать, что я напал на след преступника, — сказал он мопсу, глядя в круглые серьезные глаза. — Я подожду их здесь. Пусть поторопятся, пока след еще не остыл.

— Ты мудро сделаешь, если больше не пойдешь по этому следу один, — сурово сказал Паккун.

— Я уже понял, — согласился Какаши.

Паккун неодобрительно фыркнул. Какаши развел руками.

— Если бы я медлил, мы бы их упустили. Поспеши, чтобы работа не пропала зря.

Кивнув, призывной пес исчез в облачке дыма.

Глядя на быстро темнеющее небо, Какаши глубоко и с благодарностью вздохнул полной грудью. Хорошо, что он не художник, рисовать такое каждый день никому не пожелаешь. Спасибо, что живой.

Какаши неторопливо умылся из фляги, отошел немного в сторону, перевязался и лег на спину ожидать. Паккуну потребуется время, чтобы собрать других АНБУ. А он пока полюбуется на облака, которые сегодня спасли ему жизнь.