Зеркальное отражение (гет)

Из тьмы черного небытия резко выдернула тупая ноющая боль в груди. До скованного ужасом сознания не сразу дошло, что в ушах отдается бешеный стук сердца, рваное дыхание дерет горло, а по горячей коже градом катится холодный пот… И уж, тем более, не сразу вспомнились возможные причины подобной реакции организма. Очередной не сохранившийся в памяти кошмар. Обычно редкие и не запоминающиеся, они в последнее время зачастили. Впрочем, удивляться тут особо нечему — тяжелый выдался период…

Полсекунды — вдох, полсекунды — выдох. Секунда — вдох, секунда — выдох…

Пульс медленно возвращался в норму, а панический холод сменялся привычным теплящимся ощущением жизни. Своей собственной… Бизон, еще будучи в неадекватном состоянии, перевернулся и случайно смахнул с прикроватной тумбочки электронные часы. Естественно, те с грохотом полетели на пол, добавив неприятных ощущений и без того гудящей голове. Синяки от вчерашней картечи ныли при каждом движении — вылезая из-под пледа, он чувствовал себя столетним старцем. К счастью, воспоминания о вечернем разговоре с Ритой проснулись уже на полпути к двери. Иначе Боря, наверняка, свалился бы с кровати!..

Поток образов начался с пельменей, плавающих в кастрюле, запотевшей бутылки водки и открытого настежь окна. Затем замелькали обрывки собственных размышлений, приведших к слову «рапорт» на белом листе. Наполненная рюмка, поздний звонок в дверь… Мать твою!.. Это ж надо было так проколоться! Зеленый салаженок, а не мастер-диверсант!.. Зачем Русалка вообще приехала?!

«Ну, ты, Тарасов, и идиот! Тебя поддержать она приехала — подумала про возможные рецидивы! А ты ей в «благодарность» рапорт на столе оставил!»

Попытка выкрутиться с треском провалилась. Впрочем, по одному только взгляду было понятно, что отшутиться или оправдаться подруга ему не даст. Бизон вообще ожидал, что Багира его прибьет на месте — настолько сильный испуг вызвала у нее вероятность его перевода. Но соображал Боря на тот момент уже откровенно паршиво — сказывались особенности прошедшей операции, адреналиновый отходняк, сытый желудок и алкоголь, которым он снимал стресс. Наверное, потому он едва не повелся на примитивнейший прием диверсионной добычи сведений и, наверное, это послужило причиной его дальнейшей избыточной откровенности…

«Скажи мне честно, дело в прикрытии?»

Ритке всегда было сложно врать — бойцовая интуиция и знание практической психологии позволяли ей безошибочно вычислять слабости (этакие болевые точки) даже у малознакомых людей. Что же говорить о близких?! Просто близких, к числу которых Бизон принадлежал, и которых у нее было немного, женщина считала неким табу. Потому даже он иногда умудрялся забывать, что перед ним не домашняя «кошечка», а опасная черная хищница… И эта хищница прицельно вцепилась в тему доверия, что после недавних выводов его особенно задевала. Пришлось говорить правду. Бесполезно выворачиваться, когда тебя уже раскрыли… Только полный дурак ничего не заподозрит, глядя, как она подойти пытается, а он пятится, сохраняя дистанцию!.. В отличие от самого Бизона Багира «дураком» не была и, естественно, поняла, что за прошедшие три недели он так и не успокоился. Переспросила. А не получив ответа, добила совершенно неожиданным упреком…

«Борь… а почему ты никогда не говорил мне, что любишь безответно?»

Сказать, что он был в шоке — значит, ничего не сказать!.. Но думать уже не получалось физически. Лишь сейчас, подавив немного ужас воспоминаний, Бизон задался вопросом, на который его не хватило накануне. Откуда ей это известно?! Неужели все-таки слышала что-то сквозь сон?.. Нет… тогда его ответы Бате невозможно было истолковать иначе. А судя по тому, как строился разговор дальше, основное стало для нее новостью. Так зачем он ей признался-то?! Зачем?.. Затем, что Ритка ждала правды, и он побоялся потерять остатки ее доверия. Ну, и… вмешалось его больное чувство справедливости — привело собственный довод в пользу отказа от бесконечного вранья. Очень весомый довод, нужно заметить… Русалка не догадывалась ни о чем столько лет по одной единственной причине — ей такое просто не приходило в голову. Но теперь, если появились хоть какие-то подозрения, то этот карточный домик не простоит даже до праздников!.. Да и какая, на хрен, разница — сейчас или завтра?! Она же все равно узнает! Так почему не от него-то?! Раз уж она его прижала!.. По крайней мере, так правильно будет… Честно. Как… надо.

«… потому что… тебя… люблю».

Смотрела на него сначала выжидающе, затем недоуменно, после — испуганно. О давности чувств упоминать не хотелось, но Рита спросила прямо, и укор во взгляде промолчать не позволил. «Почему не говорил?» звучало на редкость бессмысленно. А от фразы про «уступил» внутри разлился какой-то холод… Кажется, на этой ноте плохо стало не только ему — по щекам любимой женщины предательски побежали слезы. Бесполезным Бизон себя в последнее время чувствовал часто, но насколько никчемным — еще, пожалуй, нет. Обещал «устроить»… Устроил, ничего не скажешь!.. Мысль о том, что, может, он зря уцелел в завале, уже мелькала, но тогда она была какой-то мутной тенью желания сдохнуть. С появлением Риткиных слез у этой тени проступили очертания.

Обнять не решался, как по-другому успокоить — не знал. Да и вряд ли можно было в такой ситуации ее успокоить… Только сидел перед ней на корточках и извинялся. А когда Рита сама его обняла, перед глазами окончательно поплыло. Похоже, «Бизон» в нем вчера все резервы отработал…

Дальнейшее вспоминалось совсем неважно. Глупая попытка исправить последствия собственной болтливости, обещание поговорить позже, комплект, спальня… Четко в сознании отпечаталось лишь восхищение ее выдержкой: собралась Русалка и теперь, пока не убедится, что он в норме, ни о чем не задумается!.. Своего рода привычка: сначала — дело, потом — чувства. Как, впрочем, и у него. Но после, наедине с собой, в пустой квартире, на нее обязательно накатит… Как, впрочем, и на него.

Грань между кошмаром и реальностью настолько истончилась, что Бизон никак не мог понять, было все это на самом деле или нет. Может, просто перепил накануне?.. Голова раскалывалась под стать похмелью… Вполне мог до глюков надраться… Елки, да какие глюки?! Полбутылки не выпил!.. Или выпил? Или это сотрясение?.. Не мог же он реально Ритке сказать, что… Ведь не мог же?!

Еще толком не очухавшись, он по стеночке дошел до двери, где нос к носу столкнулся с главным действующим лицом своих переживаний. То есть не к носу, а к светлой макушке…

— Борь, ты в порядке? — Рита вскинула голову. — Чего буянишь?

В голосе — заметное напряжение, а в глазах — беспокойство. Он не ответил — так и остался стоять, потеряно таращась на нее.

— Борь? Бизон? — не дождавшись какой-либо реакции, Рита похлопала его по щеке. — Что-то мне вид твой совсем не нравится. Ну-ка быстро в постель! Если сейчас что-нибудь не скажешь — врача тебе вызову!

— Не надо врача, — он вернулся обратно на кровать. — Багира, а я…

Замолчал на половине фразы, потому что она присела рядом и, дотронувшись пальцами до его лба, заглянула в лицо. От ее прикосновения по телу пошла дрожь. То ли остаточный фон жуткого сна, то ли возбуждение… Сам не понял.

— Кошмар был, — заключила Рита. — Дыши, давай.

— Все нормально…

— И ты весь мокрый потому, что все нормально! Дыши, говорю!

Дышать было сложно — кожа под ее пальцами горела, а ноющие межреберные мышцы отказывались шевелить грудную клетку. И мысли, от которых угрожающе трещала голова… Может, все-таки приснилось?.. Она же не уехала… Хотя… это же Ритка! Когда кому-то из них нужна помощь, она горы свернет!..

— Я вчера… много выпил, Ритуль?

— В бутылке чуть меньше половины. Если, конечно, остальное ты не заныкал, когда в гостиной прятал сигареты! — упоминание основного вечернего промаха уничтожило и без того хлипкую надежду на то, что все это — подробности сна, еще до окончания ее речи: — Не так я себе представляла… Ну, ладно! Не хочется потом тебя отлавливать на полпути во Владивосток!.. В общем, наш разговор тебе не приснился, Борь…

Резко выдохнув, Бизон закрыл лицо рукой. Значит, все-таки сказал… И сейчас она здесь лишь потому, что ожидала рецидивов после всего случившегося.

— Боря! — Рита силой отвела руку и обняла его так, что не оставила иного варианта действия, кроме как обнять в ответ. — Я на службу опаздываю, потому нормально мы поговорим потом. Но… ты меня не потеряешь, слышишь? Ты мне слишком дорог… Только попробуй еще раз такое с рапортом выкинуть!

Ее неровное дыхание щекотало висок, а пальцы путались в волосах, провоцируя волны желанного и одновременно запретного жара. Под его напором холод кошмара отпустил окончательно. Осталось только бескрайнее чувство вины за все — за рапорт, за разговорчивость, за многолетнюю тайну, за ее слезы…

— Прости, Ритуль… Прокололся я как салага…

— Бизон…

— Не говори ничего — не надо.

— Не скажу. По крайней мере, сейчас.

— Мне завещание сразу написать? — пошутил он.

— Борька! — Рита, вздрогнув, отстранилась и легонько треснула его по плечу.

— Извини. Неудачная шутка. Может, все-таки попробуем… забыть?

— Шутка, действительно, неудачная, — согласилась она. — С каких пор ты вместо того, чтобы проблему решать, голову в песок прячешь? Вроде Бизоном был, а не Страусом!..

— Может, я просто вариантов не вижу? — вяло улыбнулся ответному юмору он.

— Вместе посмотрим вечером. Ты мне должен разговор, понял? Только попробуй сбежать!..

— Добро.

— Тогда я поехала…

Багира привычно поцеловала его в щеку — будто на их отношения никак не повлияло то, что она узнала. Ее поведение в целом казалось… странноватым. Первой реакцией на подобные новости должна была быть заметная отчужденность. А Рита… вчера обнимала, сегодня… Нежность эта, поцелуй традиционный… Что вообще происходит?..

Из прострации вывел щелчок замка входной двери. Может, ему все же показалось? Может, у него все-таки сотрясение? Бизон бы еще помучался сомнениями в своем здравии (так сильно хотелось, чтобы все случившееся оказалось сном!), но на обследованной более детально кухне, куда он почти сразу выполз поесть, обнаружилось слишком много следов… пребывания Ритки. Чистая тарелка из-под пельменей, вымытая чашка на сушилке у раковины, слабый аромат кофе… И если это еще можно было списать на свои действия в полумертвом от усталости состоянии, то одна вещь не укладывалась в схему никак. На столе, прижатый рюмкой, лежал тот самый злосчастный лист, с которого все началось. И на нем — под собственным незаконченным «творчеством» красовалась приписка, в авторстве которой уже точно сомневаться не приходилось.

«Только попробуй!» — гласила она.

На лице, вопреки любой логике, расплылась болезненная, но вполне искренняя улыбка. Совсем клиника… После всего, что натворил, еще и лыбится!..

«Только попробуй!»

Что попробуй?.. Еще раз такое выкинуть? Сбежать? Забыть? Багира же не забудет этого разговора… И ему не позволит сделать вид, что накануне они просто выпили за исход операции. Не любит она неразрешенных вопросов. Собралась вместе выход искать. Выход… Проблема заключалась в том, что Бизон со своей стороны выхода, устраивающего всех, не видел. У него на примете было всего два варианта — попробовать забыть или заняться оформлением перевода. Первый, в принципе, был малоосуществим — даже если бы Рита его условно одобрила, реализовать не дала бы память. А второй… она сама же забраковала!.. И как быть дальше, Боря не знал. Мысли метались туда сюда, особо ни на чем не задерживаясь. Им не хотелось собираться вместе, чтобы найти решение. И вообще, такое складывалось чувство, будто решать уже поздно!.. Будто все за него уже решено…

* * *