Мой домашний ягуар. Игра в танец (гет)

Я не люблю дураков. Не люблю наглецов. С одной стороны, их всегда можно обучить, вот только дурак всегда останется дураком, послушный или нет. С наглецом проще — сломаешь его, и он твой. Но что делать с тем, кто не подчиняется законам эйджила? Чью наглость так просто не выбьешь. Терпеть? Ну, уже два часа я это делаю. С тех пор, как Лафейсон заявил, что он, видите ли, лучше знает дорогу, я только и делаю, что слушаю нравоучения, как мне стоит выбирать тропы и все прочее. Будто я никогда не выезжала за пределы Народного Дворца. И ведь заткнуть его невозможно.

— Ты видишь — здесь глина, а значит — тропу размыло, — вещает он, сворачивая в подлесок.

— Думаешь, в лесу грязи меньше?

Я строю гримасу, призванную показать, что его нравоучения меня вовсе не впечатляют.

— Не меньше, — соглашается он. — Но земля устлана сосновыми иголками, по ним кони будут не так скользить.

Я не верю ему ни на миг.

— Или за нами кто-то следует, а на иголках следы затеряются? — я бросаю взгляд назад, но вижу лишь спины одиннадцати лошадей, привязанных цепочкой одна к другой. Дорога пуста, утро тихое, даже ветер затих. Да и дождь закончился, что хорошо. Правда одежда промокла до нитки, но солнце быстро просушит её. Вот только в подлеске солнца нет, зато есть тень и прохлада, а это — первый шаг к простуде.

— Теперь, когда мы без сопровождения, не думаешь ли ты, что лучше держаться подальше от людных мест?

Его вопрос подтверждает мои предположения — он пытается скрыться. От преследований ли, либо от случайного глаза, но факт остаётся фактом — Лафейсон перестраховывается. Настолько, что даже готов подхватить насморк.

Одно мне непонятно — кто больше внимания привлечёт со стороны — он или я? Или может наши кони, которые представляют немалую ценность в хозяйстве, на войне, да и просто — как пища для голодных ртов?

Нет, он прав — нам лучше сторониться дорог. И как меня ни раздражает эта его попытка доминировать, но я вынуждена признать — он умён.

Если мы хотим добраться до Народного Дворца без приключений, нам нужно сопровождение. Вот только никаких больше недотеп из д’харианской армии, которые так просто позволили перебить себя. Мне нужны те, один вид которых отпугнет желающих поживиться. Мне нужен квод*. Но не просто квод — мне нужен Корпус Дракона. И, к счастью для нас, я знаю, где нам его найти.

Мне очень повезло, что трикстер все время двигался по направлению к Д’Харе, и что большую часть пути я провела в погоне за ним, а не рядом с ним. Три недели с ним — не цветочки, и я рада, что это всего три недели. Он докучает. Сильно. На мои слова о Корпусе Дракона он реагирует с сомнением, будто я спрашиваю совета, а не отдаю приказ. Он смотрит на меня сверху вниз, и даже не из-за своего роста (хоть он и выше меня на полголовы), но скорее потому, что он принц, лорд, бог, а я всего лишь морд-сит, которая не заслуживает ничего, кроме снисхождения. Вот только он забывает одно — он моя зверушка, очередной трофей, который я добыла для лорда Рала. Болью или уговорами. Суть одна — я доставлю его в Народный Дворец, так или иначе.

И все же его всезнайство выводит из себя настолько, что я едва сдерживаюсь, чтобы не заехать ему эйджилом по его аристократической физиономии. В конце концов, пусть он даже не ощущает боли от прикосновения моего оружия, ему все ещё можно пустить кровь кинжалом, либо пересчитать зубы кулаком.

— Корпус Дракона — самые смелые и отважные воины Даркена Рала, — объясняю я свой выбор, хоть совершенно не обязана этого делать. — Если и выбирать между всеми, кто мог бы нас сопровождать, я предпочту четверых солдат Корпуса Дракона сотне д’харианских воинов.

— То есть — бога иллюзий тебе мало? — взгляд Лафейсона насмешливый, но внимательный.

— Бога иллюзий, который избегает прямых дорог, потому что «потому»? — рычу я, более не в силах оставаться милой.

Лафейсон молчит, да и что он может мне сказать — я-то права.

Наконец он находит слова, и усмешка трогает его губы.

— Я лучше пойду в обход, чем буду терпеть общество твоих прославленных солдат. Нет хуже дурака, чем тот, который чувствует свою значимость. Серьёзно, Мейсон, лучше избавиться от лишних лошадей и поскакать налегке, чем загрузить на себя такой довесок. Ты сама видела, что вышло из-за того, что один дурак выпрыгнул из штанов перед первой же девицей.

Вообще-то, он прав. Глупость моего воина стоила мне целого отряда. Разумеется, повторения инцидента я никогда не допущу, и все же даже рыцарь Корпуса Дракона может выбросить какой-нибудь неожиданный фортель. Хотя, если держишь путь на пару с трикстером, фортеля и так, и так ожидаются.

— Это все неважно, — отрезаю я. — Несмотря на события прошлой ночи, у меня все ещё есть миссия, и мне нужны люди. Хотя бы для того, чтобы ты перестал таскать меня по всяким злачным местам, потому что враги-врагами, а умирать от простуды я не собираюсь.

Лафейсон останавливает коня. Он осматривается и словно впервые замечает, что вокруг темно и сыро. Затем смотрит на меня, на косу, с которой на круп лошади все ещё капает вода, хмурится.

— Да, без сопровождения мне будет скучновато, — рассуждает он вслух, затем, словно что-то придумав, хмыкает, широко улыбается и щелкает пальцами.

Такой ленивый с виду жест содержит в себе магию. Меня обдает волной тёплого воздуха, и когда он отступает, я обнаруживаю, что просохли не только волосы, но и одежда.

— Теперь, надеюсь, ты будешь меньше ворчать, — Лафейсон подмигивает, на что я лишь закатываю глаза.

— С трюками или без, но нам нужен квод, — говорю я через время. — Все равно ведь мы получим подобный приказ от лорда Рала, когда я опишу ситуацию.

— Он твой лорд, не мой, — ворчит Лафейсон. — Мы ещё даже официально не союзники. Я могу сам выбирать, как мне путешествовать и с кем.

— Разумеется, — я елейно улыбаюсь ему в ответ. — У тебя есть выбор — ехать молча или с кляпом во рту.

Трикстер смеётся.

— Я же говорил, и уже не раз — ты любишь доминировать.

Я не позволю ему потешаться надо мной, пусть даже в его словах есть правда. Поэтому в этот раз я не сдерживаюсь, не хочу. Неожиданно для него подаюсь в его сторону и, прихватив за стремя, перекидываю его через спину лошади. Лафейсон падает на землю, и я слышу такой приятный сердцу стон.

— Я уже понял, что ты любишь быть сверху, но я чуть голову не свернул! — доносится из-за лошади.

— Голову? Прости, но ты уверен, что она у тебя была? — я пожимаю плечами и пускаю лошадей вперёд. Пусть впредь аккуратнее подбирает слова, я ему не шут, которому нравится потешать других. Отныне будет только так — он смеётся надо мной, я ломаю ему нос, и теперь уже смеюсь я.

— Ты все ещё помнишь, что тебе нужно доставить меня? Меня! — трикстер поднимается с земли и указывает обеими ладонями на себя. — Живым, я так полагаю.

Наивный.

— Я могу пару раз убить тебя по пути и вернуть дыханием жизни, — напоминаю я равнодушно. — Мне будет весело это делать. А тебе?

Он хмурится, некоторое время переваривает мои слова. Кажется, теперь он начнёт воспринимать меня всерьёз.

— Это и есть ваша знаменитая «любовь через боль»? — выдает он наконец. Нет, до него не дошло.

Лафейсон отряхивает камзол от листьев, взбирается на коня и подводит его к моему. Он весь в грязи: одежда, волосы, лицо, но он все ещё выглядит слишком самоуверенным. Нужно поставить его на место.

Я подпускаю своего коня ближе, приближаю своё лицо к его лицу и выдыхаю ему в губы:

— Подобное тебе не светит.

И уезжаю.

Нужно поскорее добраться до Корпуса Дракона, потому что даже минута с трикстером наедине — схватка на ратном поле. Поддаваться провокациям я, конечно, не стану, но буду рада, если весь этот треп переключится на кого-то другого. Ох, Констанция моя должница.

* * *

Первые лучи солнца ворвались в спальню Даркена Рала вместе со свежестью нового дня. Магистр приоткрыл глаза. Рядом, растянувшись на подушках, сопела Далия, с другой стороны уже принялась одеваться Гарен. Лорд довольно хмыкнул, вспомнив вчерашнюю ночь.

После полуночи Джиллер принёс ему доклад — Денна справилась с поставленной задачей, захватив Искателя, и теперь направлялась с ним в ближайшую башню морд-сит. Доклад от Кары не приходил, ворон все ещё искал её следы, но магистр знал — на Мейсон можно положиться. Так что сейчас, вполне удовлетворённый происходящим, магистр наслаждался каждым мигом нового дня.

Далия зашевелилась и искривила губы в улыбке.

— Мой лорд, — она потянулась, чтобы поцеловать Рала, но тот отвернул лицо, и её губы мазнули по его щеке.

— Я бы хотел остаться один.

Его тон был настолько резкий и холодный, что обе женщины поспешили скрыться в кратчайшие сроки.

Когда морд-сит ушли, лорд поднялся с постели и, накинув халат на голое тело, подошёл к окну. На широком каменном подоконнике в первых утренних лучах переливалось серебро кувшина с вином. Рал наполнил бокал и поднес к губам. Терпкий винный запах ударил в нос, мужчина блаженно вобрал его, прикрыв глаза. Лицо ласкал мягкий ветерок, и настроение все больше улучшалось.

На стук в дверь магистр ответил бесцветным «да», и Джиллер подобно змее прошмыгнул внутрь.

— Новости от госпожи Кары, — взволнованно доложил он, маленькие серые глазки забегали, не находя предмета, на котором можно сфокусироваться. Смотреть на лорда волшебник не решался.

— Дай сюда, — Рал протянул руку, и Джиллер вложил в неё книгу пути.

Пока Рал читал, волшебник все ниже и ниже опускал взгляд, опасаясь, что он станет предметом, на котором магистр выместит своё раздражение.

Но Рал читал спокойно. Ни один мускул на его лице не дрогнул, взгляд оставался по прежнему мягким, а вид довольным. Джиллер нахмурился. Он не мог понять, как можно реагировать на весть о гибели целого отряда так спокойно.

— Напиши, что её идея взять квод мне нравится, — сказал, наконец, лорд, передавая книгу пути обратно в руки волшебника. — Я полностью доверяю её решениям. А насчет вдов и матерей… — он пригладил бородку, раздумывая. Наконец, лицо его озарилось. — А матерям прикажи всыпать по двадцать плетей за то, что плохо воспитали сыновей. Да, и узнай, как продвигаются дела у Денны.

Волшебник кивнул, поражаясь выдержке, уму и справедливости своего лорда. Он отправился исполнять приказ, воодушевлённый до предела, что же до Рала… он продолжил пить вино, любуясь рассветными лучами.

* * *

Добраться до Корпуса Дракона получается не так-то просто, даже зная его точное место расположения. Я получаю от лорда Рала полномочия поступать по своему усмотрению, поэтому Лафейсон, хочет того или нет, вынужден следовать за мной, если надеется получить тот предмет, о котором говорит.

Дорога занимает два дня, и все это время мы говорим мало, воздух между нами накален от взаимной неприязни и раздражения, и я ощущаю облегчение, когда мы наконец достигаем лагеря.

Меня встречают крепкие рослые мужчины. На них тяжёлые кольчуги с прочными щитками, на поясах полуторные мечи, а кони под ними крупнее и сильнее наших. Трикстер, хоть рядом с большинством мужчин и кажется высоким, рядом с солдатами Корпуса Дракона просто теряется. На их фоне отчётливо бросается в глаза его худоба и бледность. Если он ягуар, то они — тигры. Мощная стая. И четверо из них отправятся со мной.

— Госпожа Кара, лорд Рал объяснил нам нашу миссию в книге пути, и мы уже отобрали четверых лучших для вас, — докладывает мне генерал, когда я отмываюсь в чане с горячей водой. Девушка, которая призвана спасать здешних мужчин от скуки, трет мне спину мягкой губкой.

— Я должна лично увидеть возможности этих четверых, — обрываю его я, чтобы он и не думал начать их восхвалять. — А ещё мне нужны гарантии, что квод выдержит три недели без женщин.

Генерал заверяет, что его солдаты в состоянии выдержать все, что угодно.

— Хорошо, тогда я взгляну на них после ужина, — я делаю ему знак оставить меня.

Девушка подливает ещё воды, и все же ванна быстро остывает.

Да, полевые условия уступают в этом гостинице, но здесь, хотя бы, не будет идиотов, которые решат, что можно торговаться с морд-сит.

— Так что — тебе теперь спокойнее? — полог шатра отодвигается и худая фигура трикстера проскальзывает внутрь.

Он ведёт себя не так, как все прочие. Он не отводит смущенный взгляд при виде моей наготы, но и не пялится, как делают некоторые глупцы. Просто садится на стул, откидываясь на спинку, и складывает руки на груди. Смотрит прямым взглядом, глаза в глаза.

— Это ты мне скажи — теперь перестанешь ходить потайными тропами, лишь бы подальше от людей?

Он неопределённо пожимает плечами.

— Зависит от того, как эти твои дикари будут себя вести, — отвечает он ленивым голосом. — Не придётся ли их прятать от крестьян?

— С каких это пор тебя волнует судьба крестьян? — я велю служанке подать халат и поднимаюсь. Шёлковая ткань ложится мне на плечи.

Трикстер все ещё смотрит на меня. Не пялится, скорее — изучает. Каждый изгиб моего тела.

— Снова один-один, — тянет он, вставая. Подходит и выбирает мои волосы из-под воротника. Его пальцы ловко завязывают шёлковый пояс, а глаза, лукаво суженные, улыбаются. — Теперь я понимаю, в чем главное оружие морд-сит.

Он подаёт мне руку, чтобы я переступила через край ванны, и жестом убирает из шатра и чан, и служанку.

— Ты чего-то хотел, или пришёл поглазеть? — я встречаюсь с ним прямым взглядом. В глубине его сапфировых глаз горят изумрудные искры магии.

— Да, — выдыхает он медленно. — Хотел сказать, что вернусь к рассвету.

— Вот как? Куда-то собрался?

Он делает шаг назад, но я удерживаю его за воротник. От разговора со мной не убегают.

 — Что же тебя так интересует мой досуг, Мейсон? — его рот искривляется в усмешке. — Меня просто раздражают эти люди и это место, так что если госпожа Кара соблаговолит отпустить меня до утра, клянусь с рассветом прибежать с поводком в зубах.

Я смеюсь, а он напряженно всматривается в моё лицо. Он что — действительно ждёт разрешения? А если я не разрешу?

— Иди, — говорю я сухо. — Можешь даже взять с собой компанию. Девушку, что мне прислуживала, например. Как же её зовут? В общем, у неё имя точно есть.

Лафейсон смеётся.

— В этом вся ты, великая госпожа Кара. Каково это — жить среди тех, кого считаешь недостойным?

— Лорд Рал достойный, — отвечаю я, отходя к столику. Наливаю вина, но не пью.

Тоже мне, решил, что во всем разбирается. Что видит меня насквозь. Как бы не так!

— И что — только Рал?

И почему бы ему просто не отстать от меня?

— В Корпусе Дракона служат достойные люди, — говорю я, оборачиваясь к нему. Трикстер стоит в метре от меня, сведя брови на переносице.

— Достойные? И как зовут генерала?

— Я… это неважно…

Ну хорошо, я действительно не слушала, когда он представлялся, но это ещё ни о чем не говорит.

— Куда важнее для меня помнить имена врагов.

— Вроде Ричарда Сайфера? — подсказывает трикстер.

— Вроде него, — соглашаюсь я.

— И вроде Локи Лафейсона?

Вопрос задан без тени злости или раздражения. Тон трикстера ровный.

— Да, — отвечаю я так же бесцветно.

Он кивает.

— Хорошо. Плевать, кем я буду для тебя. Главное, что ты помнишь моё имя.

Он подходит ближе и берёт меня за предплечье.

— Ты не марионетка лорда Рала, помни об этом.

Его лицо совсем близко к моему.

— Не называй человека врагом только потому, что твой господин ждёт этого от тебя.

— Если ты о себе, то ты не враг, а питомец, — отвечаю я, выдирая руку. — Ты — мой домашний ягуар.

Лафейсон сощуривает глаза, ещё больше становясь похожим на этого зверя.

— Питомец, значит? — его губы трогает лёгкая улыбка. — И как ты планируешь меня приручать? Эйджил на меня не действует.

Его самоуверенность снова бьёт по нервам. Я замахиваюсь, чтобы отвесить ему оплеуху, но сильная рука перехватывает моё запястье.

— Да ты сама — дикая кошка, — мурлычет он, наклоняясь к моим губам. А затем его губы касаются моих.

Это нахально, неожиданно и непозволительно. И вопреки всему этому, я отвечаю.

*элитный отряд из четверых человек. Такие отряды обычно посылают, когда нужно убить исповедницу, чтобы даже если она одного исповедует, трое других могли ее захватить.