Это сильное слово "ненависть" (гет)

It's quarter to three, there's no one in the place

Frank Sinatra

Гермиона какое-то время сидела за столом после танца, когда к ней подошла миссис Уизли и заняла свободное место Джинни. Не церемонясь, она поставила локоть на стол и оперлась щекой на руку, пытаясь сохранить самое серьезное выражение лица, на которое была способна. К сожалению, ее немного шатало, поэтому локоть соскальзывал. Гермиона, в свою очередь, пыталась спрятать улыбку, глядя на ее очевидное опъянение.

После короткого молчания миссис Уизли наконец заговорила:

— Как тебе этот вечер, дорогая?

Гермиона тут же стала искать глазами Рона и нашла его возле бара за разговором с Роберто. Оба мужчины не выглядели радостно. Позже она разузнает у своего друга, о чем они говорили.

— Честно говоря, Молли, не очень.

Миссис Уизли сделала большой глоток вина из своего бокала и ответила на грустную реплику Гермионы:

— Я понимаю, милая. Любить Уизли не так-то просто. Я когда-то тоже страдала из-за Артура.

— Правда? Неужели? — ее слова вызвали у Гермионы живой интерес.

Молли глубоко вздохнула и откинулась на спинку стула.

— Я уже рассказывала, что мы тогда были молоды и глупы. Сейчас я скажу маггловскую фразу, которая отлично характеризирует моих детей. Как же там говорят? Яблочко от яблоньки недалеко падает. Артур порой бывал таким бестолковым, упрямым, ревнивым и мог обидеть, — Молли на мгновение сделала паузу, разглядывая пузырьки вина в бокале. — Но он также был любящим, преданным и... и пылким. Несмотря ни на что, я всегда была для него единственной. Если говорить о любви, все его сыновья и даже дочь выросли очень похожими на него. Я поняла, что Рон встретил любовь всей своей жизни в его одиннадцать лет, когда он впервые написал о тебе в письме. Ты можешь себе представить, как это пугающе для матери? — она многозначительно посмотрела на Гермиону.

Слегка отклонившись, Гермиона ответила:

— Наверное, так же пугающе, как и осознание того, что ваша дочь в десять лет влюбилась в мальчика-который-выжил.

— Даже не напоминай, — Молли вполсилы махнула рукой.

Обе женщины рассмеялись и вздохнули, а потом просто сидели в тишине. Миссис Уизли, казалось, сосредоточенно думает о чем-то или, скорее, о ком-то в другом конце зала. Гермиона проследила за ее взглядом и увидела Роберто, который разговаривает с Чарли. Рона нигде не было видно, и в животе у Гермионы стало закручиваться чувство беспокойства.

— Я волнуюсь за Перси, — сказала Молли. — Он выбрал непростой путь. То, как он смотрит на... ну, на Роберто. Я знаю этот взгляд. В любви он такой же, как и его отец — отдается полностью. Я лишь надеюсь, что... что...

— Молли, поверьте мне, когда я говорю, что Берти... Он не смог устоять против очарования Уизли. Он обожает Перси так же, как... — Гермиона не смогла закончить предложение. Не потому, что хотела скрыть сам факт, а потому, что эта мысль напомнила ей, как она облажалась... с Роном.

— Он вернется к тебе, милая, — пообещала Молли и потянулась, чтобы погладить ее по руке.

Гермиона сжимала в руках бокал вина, опираясь на локти.

— Я не очень уверена в этом, — пробормотала она тихо.

* * *

Роберто нервно топтался на месте. Он не мог предположить, как будет развиваться ситуация. По крайней мере, он был рад, что они на свадьбе в окружении людей — значит, до жестокости дело не дойдет.

— Хм... Привет, — начал он.

— Привет, — промямлил Чарли.

— Я должен... Мне очень нужно найти Перси, — Роберто хотел уйти, но Чарли схватил его за руку.

— Пожалуйста, подожди...

Не понимая его намерений, Роберто остановился и замер. Чарли отпустил его руку и продолжил:

— Я хотел сказать... Мы можем поговорить, если ты не против?

Роберто тяжело вздохнул и огляделся в поисках путей отступления. Его нисколько не интересовали разглагольствования гомофоба... а еще не хотелось быть избитым до крови.

— Извини, но мне нужно... — пролепетал он. Но Чарли перебил, прежде чем он успел придумать отмазку:

— Я прошу прощения. Я просто хотел сказать, что мне стыдно, — Чарли замолчал, разглядывая Роберто. Увидев, что тот немного успокоился, он продолжил: — Я знаю, ты не поверишь, но я не понимаю, что на меня нашло. Кажется, ты нормальный парень и однозначно готовишь лучше любой из тех девушек, которых приводили в дом мои братья.

Роберто почувствовал облегчение и не смог сдержать улыбки от этой нелепой попытки растопить лед. Когда Чарли подходил к нему, он явно ожидал не этого.

— Полагаю, я должен принять это за комплимент, тем более от Уизли.

— Здесь все в порядке? — послышался голос позади них.

Оба обернулись и увидели Перси, с опаской наблюдающего за братом.

— Да, дорогой, — ответил Роберто, подходя к Перси. — Чарли просто рассказывал мне о... о своей работе с молодым норвежским горбатым драконом.

Мысли Чарли перенеслись к разговору с матерью и Роберто на кухне перед репетиционным ужином. Он с благодарностью улыбнулся Роберто и начал рассказывать историю — в основном, для Перси.

* * *

Рон смотрел в ночь, застыв и ничего не замечая перед собой. Его мысли перенеслись на три года назад.

Первые полгода без Гермионы были худшими в его жизни. Он даже не представлял, что можно испытывать столько боли. Когда он чуть не совершил непоправимое, вовремя остановившись, то понял, что нуждается в помощи. Он не хотел, чтобы в магическом мире это стало кому-то известно — в таком случае обо всем узнает его семья, и это уже будет настоящим кошмаром. Поэтому он обратился к маггловскому терапевту. Естественно, он пропускал магические моменты, общаясь с врачом, но в любом случае его проблема была чисто эмоциональной. Ему просто нужно было выговориться кому-то, кто его не знает и не станет судить.

Размышления прервал смех, и он услышал, что его зовет Парвати, проходящая мимо под руку с Дином.

— Мы уже уходим, Рон. Хорошего вечера.

— Хорошо. Спасибо, вам тоже, — тихо ответил Рон.

Парвати взглянула на него, а потом повернулась к Дину:

— Дай мне минутку.

Метая молнии в сторону Рона, Дин вздохнул и направился к Норе. Парвати покачала головой и улыбнулась, покраснев из-за того, как ее парень ревнует. Мерлин, он же без ума от нее, и ей это нравилось. Повернувшись снова к Рону, она приготовилась к разговору, который обещал быть интересным. Она уже слышала от Лаванды последние сплетни, и ей было очень жаль Рона и Гермиону.

— Ты в порядке, Рон? — спросила она.

Он подпрыгнул от удивления, не осознавая, что Парвати все еще здесь.

— Это были непростые несколько дней, — признался Рон. — Бойфренд Гермионы, Роберто... ну, он не совсем...

Парвати подняла руку, останавливая его:

— Можешь не рассказывать. Я уже слышала об этом. Ты же не очень сердишься на нее?

— Да... Наверное... Нет, не очень.

— Хорошо, а то было бы действительно глупо поддерживать эту вражду, — она вздохнула, задержала дыхание и подошла к нему. — Скажи мне кое-что, Рон. Зачем ты просил Лаванду притвориться твоей девушкой?

— Я не знаю, — пробомотал он.

— Не будь идиотом. Все ты знаешь. Итак... зачем?

Рон не умел скрывать что-либо от Парвати. Она всегда видела его насквозь.

— Я знал, что это взбесит Гермиону, — он пожал плечами. — Наверное, я хотел сделать ей так же больно, как она мне.

Не удовлетворенная его ответом, Парвати продолжала допытываться:

— А когда она узнала о твоей сделке и очень разозлилась, ты хотел, чтобы она тебя простила?

— Да... — засунув руки в карманы, он пнул землю, как маленький мальчик.

— Почему?

— Что — почему?

— Почему ты хотел, чтобы она тебя простила?

Он встретился взглядом с Парвати:

— Ну... Наверное, я понял, что сделал это, потому.... потому что до сих пор люблю ее.

— Ты осознал, что до сих пор любишь ее или что влюблен в нее?

Рону стало неспокойно от этого допроса, поэтому он стал расхаживать взад-вперед.

— Что... что я до сих пор влюблен в нее, — пробормотал он.

— Ты же понимаешь, что описал сейчас то же самое, что она переживает в данный момент?

Рон замер. Никто, даже Гарри не объяснял ему все так просто.

— Ты что, чертов терапевт? — он слегка улыбнулся.

— Кто? — спросила Парвати, удивленная маггловским термином.

— Неважно, забудь.

Пока Рон обрабатывал новую информацию, они стояли в тишине, которую нарушали лишь звуки ночи.

— Больше всего на свете я хочу быть с ней, Парвати, правда, — наконец признал он. — Но я не вижу, как это возможно, если мы с ней не поговорим, а точнее — не поругаемся, — Рон глубоко вдохнул и медленно выдохнул, прежде чем продолжить: — Сейчас не время и не место обсуждать это с ней. Джинни убъет меня. Поэтому я избегаю Гермиону всю ночь.

— Ты всегда можешь пригласить ее на танец, — ответила Парвати после короткой паузы.

Рон громко хмыкнул в ответ, а потом задумался. Если и было что-то, что могло показать Гермионе его намерение решить все проблемы и быть с ней, то это танец. По крайней мере, это будет началом. Она знает, как непросто это для него. Идеально.

— Парвати, ты гений.

Он поднял ее и закружил в объятиях. Она пискнула в ответ на его спонтанные эмоции и захихикала от этого мальчишеского поведения. Рон опустил ее на землю и серьезно посмотрел, взяв за руки:

— Спасибо. За все, — он наклонился и нежно поцеловал ее в лоб.

Они оба не догадывались, что за ними наблюдают. Не знали, что наблюдатель неправильно истолкует их поведение, и не подозревали о сердце, которое разбилось в тридцати футах от них.

Рон отстранился и грустно улыбнулся.

— Ты прекрасная девушка, Парвати.

— И не забывай об этом, — она ткнула его в грудь и улыбнулась.

— Никогда.

Как только их отпустило неловкое общее прошлое и вернулась дружба, они тепло улыбнулись друг другу.

— Я поищу Дина, и мы пойдем домой. Кажется, мне придется очень много целоваться сегодня ночью. Он явно не твой поклонник. Ты же тоже идешь внутрь?

— Да, да, скоро. Мне нужно собраться с духом.

— Это глупо, Рон. Она скажет «да».

— Меня пугает не танец, Парвати, а то, что будет после него.

Перед тем, как уйти, она понимающе улыбнулась:

— Удачи, Рон.

* * *

Гермиона вбежала в шатер, задыхаясь и чувствуя, что ее сейчас стошнит, если она не успокоит дыхание. По ее лицу катились слезы, и она уже перестала их вытирать. Она не могла свыкнуться с мыслью, насколько неправильно поняла ситуацию. Она знала, что ранила его, что он злился, но все же надеялась, что он даст ей еще один шанс.

Гермиона не могла злиться на Парвати. Если уж быть честной, она не должна расстраиваться и из-за Рона. Он заслуживает кого-то лучше нее. Он заслуживает девушку, которая не будет врать и намеренно делать ему больно. Это должна быть Парвати, а не она.

Джинни. Ей нужно найти Джинни.

Осматривая помещение, Гермиона с облегчением увидела, что большинство гостей уже ушли. Она быстро нашла Джинни, которая сидела за крайним столом с Гарри и своими братьями. Поспешив к ним, она увидела, что Роберто тоже сидит там рядом с Перси. Увидев заплаканную Гермиону, все встревожились. Роберто моментально поднялся и подошел к ней.

— Гермиона, что с тобой? — спросила Джинни и взяла трясущиеся руки Гермионы в свои.

— Мне нужно поговорить с тобой наедине, Джин.

— Это Рон? Что он натворил? — спросила она, чувствуя, как желудок сжимается.

От упоминания его имени, Гермиона снова разревелась, и Роберто крепко ее обнял. Но она быстро отстранилась и попыталась взять себя в руки.

— Он вернулся к Парвати.

— Это невозможно! — Джинни чуть ли не кричала.

— Джин, я только что видела их снаружи... вместе. Все было ясно, как день. Он обнимал ее, кружил и... и поцеловал... Я знаю, что видела.

— Но Парвати пришла сегодня с Дином, Гермиона.

— Ну, похоже, что уйдет она не с ним. Я уже спаковала вещи и готова уйти. Не буду переодеваться. Я просто хочу домой, в свою собственную кровать, — Гермиона повернулась к Роберто и заговорила тихим, низким голосом: — Оставайся здесь, хорошо? Не возвращайся со мной. Тебе нужно позаботиться о своих отношениях.

Тень сомнения упала на лицо Роберто, когда он посмотрел на Гермиону. Это заставило ее остановиться.

— Что? Что такое? — тихо спросила она.

— Рон бы не... Я думаю, ты все неправильно поняла, Bella.

— Я знаю, что видела, Берти.

— А я знаю то, что знаю, — мягко ответил он ей.

— Ты хочешь мне что-то рассказать?

Он опустил взгляд, подбирая слова. Как он мог сказать, что уверен в ее ошибке? Он очень сомневался, что Рон будет рад, если она узнает. Гермиона уже и так не в себе, не говоря о том, что они окружены его родственниками. Он не может просто выдать это. Он обещал Рону.

— Гермиона, прошу, поговори с ним, прежде чем совершишь необдуманный поступок.

— Я не смогу, Берти, — она тревожно оглянулась. — Я должна уйти отсюда.

Гермиона разжала его заботливые объятия и выбежала из шатра в сторону Норы.

Джинни повернулась к братьям и рявкнула:

— Найдите этого придурка, при чем быстро!

Все парни вскочили и отправились на поиски в разных направлениях.

* * *

Не позже, чем через двадцать минут, Рон вошел в шатер с определенной целью, но был перехвачен Фредом, Джорджем и Биллом.

— Где тебя черти носили? Что это за дерьмо, будто ты вернулся к Парвати? Ты больной? Твою мать, ты хоть понимаешь, какую кашу заварил?

Они так засыпали его вопросами, что он вообще не мог понять, что они говорят.

— Что? Нет... Что вы... Заткнитесь! — в конце концов прокричал он. Они одновременно замолчали и отступили на шаг. — Что вы несете? Где Гермиона? Мне нужно с ней поговорить.

— Зачем? Чтобы сказать ей, что вы с Парвати опять вместе, идиот? Она уже знает, — это прозвучало от разбушевавшейся Джинни. Она набросилась на него и стала лупить по плечам своими кулачками.

— Ай... Джин, стой! Прекрати! — Рон наконец смог ее отодвинуть. — Нет, чтобы сказать ей... чтобы пригласить ее на танец. Что значит «она уже знает»? Я сам только что это решил.

Джинни отступила, присоединившись к братьям, которые глазели на него с удивлением.

— То есть ты не был только что с Парвати, и вы не возобновляете отношения? — недоверчово спросила она.

— Нет. С чего вы это взяли?

Билл вышел вперед и положил руку Рону на плечо:

— Гермиона вбежала сюда в слезах. Она сказала... сказала, что видела, как вы двое целуетесь на улице.

Сердце Рона на секунду буквально остановилось от парализующего страха.

— Где она сейчас? — прошептал он.

— Внутри. Она уже собрала вещи и хочет аппарировать в Италию сегодня ночью, — вмешался Фред.

Никто не двигался. Никто не дышал в ожидании какого-то знака, означающего, что Рон понял. Внезапно он закричал «Твою ж мать!» и бросился к дому.

Вбежав в Нору, он увидел отца, сидящего за кухонным столом в тишине. Рон задрожал.

— Она?.. — прошептал он.

— Десять минут назад, — торжественно произнес Артур.

Рону понадобилось мгновение, чтобы осознать это. Он сел напротив отца.

— Почему ты не остановил ее? — тихо выдохнул он.

— Рон, это же Гермиона. Не то чтобы я не пытался, но легче остановить солнце перед восходом и закатом.

Рон безучастно смотрел на гладкую поверхность кухонного стола, а потом опустил голову на скрещенные руки и начал всхлипывать так несчастно, как Артур никогда не слышал ни от одного из своих детей. Вздрогнув, мистер Уизли потянулся и положил руку на затылок сына.