Точки над "i" (гет)

За холмом Хогвартса было решено сделать кладбище павших героев. Тела погибших пожирателей были отданы Министерству. Всех пойманных пожирателей посадили в Азкабан.

Гарри спрятался в Визжащей хижине. Репортеры из Министерства во главе с Ритой Скитер достали его. В погоне за эксклюзивным интервью героя магического мира для своих газет репортеры были готовы оторвать друг другу головы. А ему нужна была лишь тишина. С самого утра Гарри начали заваливать письмами с благодарностями и поздравлениями. Из внушительной кучки он прочитал только два. Все благодарили и восхваляли его. А парню было противно. Он сжег все пришедшие письма, но поток все не прекращался, поэтому он спрятался здесь.

Трудно было осознать, что все закончилось. Неужели теперь у него начнется новая жизнь? В это верилось с трудом. Его всегда будут преследовать отголоски прошлого. Это нельзя забыть. Как нельзя забыть всех, кто погиб. Только вчера Гарри видел их живыми, а сегодня их нет. Даже последний из мародеров покинул его. Потеря за потерей. Из года в год он кого-то терял. И никак не мог остановить эти потери. Никого не осталось, на кого он мог положиться, кому мог довериться. Да, конечно, у него есть верные друзья, которые его поддержат, и девушка есть… Только это все не то. Сейчас у его друзей свое горе: Рон и Джинни потеряли брата, а Гермиона, скорей всего, слишком волнуется за родителей. Раньше друзья всегда были рядом, но это не может продолжаться вечно.

Он надеялся, что когда-нибудь женится на Джинни. И у них будет куча маленьких детишек. У него будет большая семья, о которой он всегда мечтал. Рон возьмет в жены Гермиону. И они тоже будут жить счастливо. У них родятся рыжеволосые дети, которые пойдут умом в маму.

Гарри улыбнулся своим мыслям. Так он представлял свое будущее, и оно казалось безоблачным. Но сомнение все равно терзало парня. Не может быть все так хорошо. Он еще разочаруется в этом мире.

— Гарри… вот ты где, — голос Гермионы коснулся ушей юноши и отвлек от грустных мыслей. Он только кивнул, даже не повернув головы в ее сторону. Девушка прошла и села рядом с ним. Тихое молчание установилось между друзьями. Гарри повернул свою голову к Гермионе. Та сосредоточенно смотрела на пыльный пол. Парню очень хотелось узнать, о чем сейчас думает его подруга.

— Гермиона… о чем ты думаешь? — озвучил свои мысли парень. Девушка повернула к нему голову. В глазах ее стояли слезы.

— Столько людей погибло… — она всхлипнула. По щекам побежали влажные дорожки, — Р–Рон ходит сам не свой. Мы с ним даже не поговорили…

— У него горе. Он потерял брата, — прошептал парень. Он приобнял девушку за плечи.— Не плачь. Вот увидишь, все будет нормально.

— Я решила послезавтра уехать в Австралию. Думаю, мне пора заняться поисками родителей, — сказала Гермиона, вытирая слезы.

— А Рону ты сказала? — спросил девушку Гарри. Та только покачала головой, а друг понимающе улыбнулся. — Ясно. Боишься, что он не согласится.

Их спокойный разговор уводил мысли Гарри от предстоящих похорон. С Гермионой всегда было легко разговаривать. Она многое понимала и не требовала объяснений. И никогда не задавала лишних вопросов. Хотя иногда могла быть достаточно назойливой.

— Я тоже хочу… пожить один, — сказал Гарри. Вообще-то он собирался сказать об этом только завтра, но разговор с подругой подтолкнул к действиям. Девушка молча уставилась на него. Она не проронила ни слова. Гарри продолжил:

— Хочу пожить в доме Сириуса. Так сказать… привести мысли в порядок. Я слишком много узнал за короткий срок.

— Я думаю, Гарри, это твое право, — девушка взяла его руки в свои. — Никто не будет осуждать тебя. Ты волен делать, что хочешь.

— Я боюсь, Джинни не поймет, — прошептал парень. Разговор плавно переходил на личную жизнь.

— Подумает, наверное, что я ее разлюбил. А я ее люблю, понимаешь? Всем сердцем люблю.

— Гарри, Джинни знает, как ты ее любишь. И она все поймет, — сказала задумчиво Гермиона. Взгляд ее блуждал по пыльной комнате. Здесь был убит человек, которого все считали предателем… А на самом деле он оказался честнее и преданнее остальных. — Я думаю, Гарри, нам пора…

Друзья стали выбираться из хижины. Молча направились к Хогвартсу.

В Большом зале было полно народу. И как только Гарри показался в дверях, на него устремились сотни взглядов. Девушка, шедшая с ним рядом, без слов потянула его к директору. МакГонагалл разговаривала с незнакомым волшебником. Тот очень напоминал Дамблдора. Такая же длинная борода и такой же могущественный вид. Только не хватало очков. Ребята тихо встали возле них.

Выяснилось, что маг — священник. Он будет отпевать погибших. Увидев Гарри, он очень низко поклонился и принялся благодарить парня. Гарри молчал, не зная, что ответить. «Всегда, пожалуйста» — не для этого случая. А что еще сказать? Потупив взгляд, парень слушал восхваления священника. Его выручила Гермиона, переведя разговор в другое русло:

— Когда мы начнем, профессор? — Священник отвлекся от Гарри и обратил свое внимание на девушку.

— Родственники прощаются с телами погибших. Думаю, где-то через час, — ответила женщина. Ее глаза тоже были красными от слез. Школа Хогвартс потеряла несколько учеников в этом бою.

— Мы пойдем, профессор? — спросила Гермиона. МакГонагалл только кивнула в знак согласия.

— Пойдем, Гарри, найдем Рона.

— Зачем? — спросил парень. — Он, наверное, сейчас с родителями возле Фреда. Я… не хочу им мешать.

— А куда тогда? — девушка кого-то искала в толпе. — Может, найдем какой-нибудь класс и посидим там?

— Давай, пока Скитер по мою душу не пришла, — быстро ответил парень.

Друзья прошли по коридорам в поисках класса. Пустую комнату они нашли довольно быстро. Гермиона села на парту, а Гарри пристроился на подоконнике.

— Ремус тоже ушел… — прошептал юноша, — единственный человек, который связывал меня с моим отцом, умер. У меня никого не осталось… как и у Тедди…

— Гарри, прошу тебя, не вини во всем себя, — девушка, спрыгнув с парты, подошла к парню. — Люпин и Тонкс были взрослыми людьми и знали, на что шли… Ты не должен винить себя во всех смертях…

— Это трудно, Гермиона. Жить и знать, что где-то растет такой же мальчик-сирота, как и я…

— Гарри, у него есть бабушка, — по щекам девушки бежали слезы, — у него есть… Ты, Гарри. Ты должен стать для него примером. Ты должен заменить Тедди отца. Не должно случиться так же, как у вас с Сириусом… Ведь если бы Сириус не провел двенадцать лет в Азкабане, он вырастил бы тебя сам… Ты стал бы совсем другим человеком и неизвестно, как бы все сложилось. Просто у него не было такой возможности, а у тебя… есть…

Гарри посмотрел пустыми глазами на девушку. Ее слова его не убедили. Он отчаялся в жизни, хоть раньше и мечтал о счастливом будущем. Как такой человек мог вырастить ребенка? Каким бы вырос этот ребенок? Гарри только покачал головой. Нет…

Гермиона от злости топнула ногой. Боже, как же Гарри упрям! Резко развернувшись, она вернулась обратно к парте. Села к другу спиной. Хотелось от негодования рвать на себе волосы.

Парня ни за что нельзя было в чем-то убедить.

«Осел! — в сердцах подумала девушка. — Подошла бы и врезала!»

Гермиона вытирала рукавом слезы, которые почему-то продолжали беспрестанно лить. Ей было обидно за Гарри. У друга не было нормального детства, ему всегда угрожала опасность, он никогда не был счастлив. И вот появилась возможность стать счастливым. Главный враг уничтожен раз и навсегда, есть любимая девушка и верные друзья. Что еще нужно человеку? Но нет, он решил от всего отказаться. Зачем добровольно обрекать себя на несчастье?

Девушка яростно продолжала вытирать льющиеся слезы. Зеленоглазый юноша с грустью в глазах смотрел на подрагивающую от рыданий спину подруги. Зачем она так? Ей до счастья только шаг. Рон ее безумно любит, она его тоже. Надо только найти родителей — и все: счастье в кармане. Никаких бед и печалей. Зачем ей он, Гарри? Гермиона давно могла на него плюнуть и сказать, чтобы он разбирался со своими проблемами сам. Но она до сих пор не сделала этого. Почему она сейчас сидит рядом с ним, а не с Роном? Зачем она так волнуется за него? Он никогда не будет счастлив, на его плечах слишком большой груз вины. На что она надеется?

Девушка продолжала судорожно всхлипывать. Она не могла остановиться, понимая всю безысходность ситуации. У Гарри был выбор. Счастье или одиночество. И что он выбрал? Одиночество… Чертов герой!

Гарри медленно выдохнул. Он не мог просто сидеть и смотреть, как его лучшая подруга давится из-за него слезами. Он медленно подошел к девушке. Его руки легли Гермионе на плечи, та от неожиданности вздрогнула. Она развернулась к парню, но Гарри все равно не убрал руки. Он хотел, чтобы подруга перестала плакать.

— Гермиона… прошу, не плачь. Не плачь… из-за меня, — голос его был тихим. — Я победил его, а теперь хочу отдохнуть. Я хочу тишины. Но призраки прошлого не дадут мне покоя… Я устал. Что еще я должен сделать, чтобы стать счастливым?

— Г-Гарри… Тебе ничего больше не надо делать для счастья, только дотянуться рукой, — голос девушки приобретал обычную уверенность, — не вини себя… Прошу…

— Я виноват, Гермиона, — они возвращались обратно к спорной теме. Гарри этого ужасно не хотелось.

— Я… виноват в смерти Сириуса…

Девушка в негодовании слезла с парты. Руки Гарри безвольно опустились. Гермиона отошла от него. Она больше не смотрела на друга. Гриффиндорка, не проронив ни слова, двинулась к выходу из класса.

— Гермиона, ты куда? — растерялся Гарри. Она бросила на него мимолетный взгляд и, толкнув дверь, покинула помещение. Парень проводил ее рассеянным взглядом.

— Ну вот, я еще и виноват!

Он тоже вышел из класса. Пора было идти в Большой зал. Настало время.

В Большом зале он сразу же попался в руки министру Магии. Многочисленные репортеры окружили его. Вспышки слепили глаза. Да уж! Завтра газеты будут полны колдографиями с его лицом. Парень попытался вырваться из плотного кольца окруживших его репортеров. Но это плохо удавалось. Выручила МакГонагалл, которая с помощью Соноруса объявила, что пора начать шествие.

Все, кто был в Большом зале, стали выходить на улицу. Медленным шагом шли к кладбищу. Родственники погибших уже были там. А Гарри метался в этой толчее и искал глазами Гермиону. У него засосало под ложечкой. Он опять чувствовал себя виноватым, теперь по отношению к лучшей подруге.

Вскоре Гарри заметил Гермиону. Она держалась обособленно. Закутавшись в мантию поплотнее и смотря под ноги, девушка медленно шла в конце процессии. Гарри стал продвигаться к ней. Подождав пока подруга пройдет вперед, он двинулся следом. Потом догнал ее и схватил за руку.

— Гермиона, — она остановилась, но не пыталась вырваться.

— Извини меня, пожалуйста.

— Гарри, не извиняйся передо мной, — девушка подняла на него заплаканные глаза. Под ложечкой засосало сильнее. Гермиона плакала из-за него, и ее глаза покраснели. — Ты ни в чем не виноват. Это я вечно лезу со своими советами и наставлениями куда не надо. Прости.

— Брось, Гермиона. Давай больше не будем затрагивать эту тему, — примирительно начал Гарри. Девушка слабо улыбнулась.

— И пойдем, давай, а то мы с тобой уже порядком отстали.

Друзья поспешили за процессией. За холмом были вырыты аккуратные ямы. Около пятидесяти. Надгробные плиты уже стояли на своих местах. Был слышен плач.

Это было ужасное зрелище. Возле ям стояли открытые гробы. Все из красного дерева, красиво оформленные. В первом ряду Гарри увидел Люпина и Тонкс. Они лежали рядом. Их лица были бледными, но такими умиротворенными, что становилось не по себе. В центре кладбища возвышался огромный треугольный постамент. На нем висела табличка. Надпись Гарри не смог разобрать. Люди подходили к гробам и плакали. Вот гроб Колина Криви. Еще ребенок, но война не смотрит на возраст. Слеза скатилась по щеке Гарри. Гермиона уже безудержно плакала у него на плече.

Министр Магии выступил вперед. Его усиленный Сонорусом голос огласил окрестности.

— Мы сегодня собрались здесь, чтобы проводить героев… которые пали, защищая свою школу. Эта победа досталась нам трудной ценой. Кто-то потерял в этой битве близких людей. Но нельзя отчаиваться. Каждый человек — звено в этом мире. Звено, которое выполняет свою роль. Пусть даже не всегда известно, какую. Зло, которое преследовало нас все эти годы, теперь исчезло. Волшебный мир зацветет снова, хотя и без этих замечательных людей. Но они всегда будут в наших сердцах… — дальше министр Магии зачитывал имена погибших и звания, которые были им присуждены.

Герой Магического Мира слушал его вполуха. Его взгляд был направлен на два гроба, в котором лежали близкие его сердцу люди. Непрошенные слезы снова навернулись на глаза. Почему они? Почему Люпин? Он только начал жить… Перед глазами поплыли воспоминания дней, проведенных у Билла. Каким радостным был Ремус, когда сообщил, что у него родился сын. С каким видом он просил Гарри стать крестным Тедди!..

— Гарри, — Гермиона дернула его за рукав, привлекая к себе его внимание, — ты должен сказать речь…

— Речь?! — парень был к этому абсолютно не готов.

— Иди! — девушка буквально вытолкнула его вперед. Гарри остановился, как вкопанный. — Иди к министру.

До парня наконец-то дошло, чего от него требуют. Он двинулся к помосту. Встав рядом с министром, Гарри усилил свой голос. Нужно было сказать что-то, хотя он и не знал, что.

— Война не останавливается ни перед чем… Она, как жадный огонь, берет все подряд… На войне не существует понятия «ребенок», «женщина» или «старик». Мы все равны, — Гарри остановился, судорожно пытаясь подобрать слова. — Я потерял слишком многих в этой войне… Люди, с которыми мы сегодня прощаемся, навсегда останутся в наших сердцах. Потому что память нельзя убить. Я… знаю многих погибших. Я знаю Колина Криви. Мы учились с ним вместе, он был младше меня на курс. Я никогда не думал, что он такой отважный и храбрый… Я знаю Ремуса Люпина. Все старшекурсники знают его. Он был отличным учителем, знающим толк в своем деле… Он был отличным товарищем, который всегда приходил на помощь. Я думаю, он был бы отличным отцом для своего сына, если бы прожил чуть д-дольше. Нимфадора Тонкс… она была удивительным человеком… Она могла быть, как ни смешно это звучит, разной. Могла быть смешной и неуклюжей, когда общалась с нами, подростками. Могла быть в смятении — и тогда ее запоминающаяся яркость превращалась в печальную серость. А могла быть яростно-сильной… когда защищала тех, кого любила. Она не осталась со своим маленьким сыном, она бросилась в бой… Этих людей мы будем помнить всегда… Независимо от того, сколько пройдет времени. Они — герои…

Первой захлопала Гермиона. Глаза ее блестели от слез. Остальные присутствующие подхватили. Парень спустился к подруге, и она тихо прошептала:

— Ты молодец, Гарри… Я горжусь тобой…

Вдруг дракон резко спикировал вниз, парень только чудом удержался на нем. Крылатый опустился на зеленую лужайку. Гарри слез вниз. Дракон развернул к нему свою морду. Ужас появился в глазах парня…

Вместо драконьей морды перед ним было лицо продавца из аптеки

— Застрелить тебя или сам застрелишься?! — ухмыляясь, спросило оно.