Кроличья нора (гет)

— Пей.

Холодный шипящий голос пробрался в сон и мгновенно его прогнал. Гермиона послушно открыла рот, до сих пор не разлепляя век, и глотнула вязкую горькую субстанцию почти не скривившись. Желудок жалобно заурчал, противясь подобному завтраку, но тошноты, на удивление, не ощутила. Наконец открыв глаза, она различила в неровном свете люмоса длинный нос, свисающие по обе стороны лица чёрные волосы и пытливо вглядывающиеся в её лицо глаза. Отстранённо Гермиона вновь отметила, что складок меж бровей вместо одной стало три.

Снейп подождал ещё несколько мгновений и сосредоточенно взмахнул палочкой, выполняя какой-то сложный пас. Замер, складки меж бровей стали глубже. Гермиона ощутила едва уловимое покалывание в кончиках пальцев, но и оно быстро прошло.

— Проклятье! — громко выругался Снейп и рванул в сторону двери. Она услышала звон разбитой колбы где-то за пределами спальни и вздохнула.

После первого подобного пробуждения Гермиона ещё пыталась пошутить: «А как же пожелание доброго утра?», на что Снейп состроил такую гримасу отвращения и ярости, что она судорожно попыталась вспомнить, где оставила собственную палочку. Но мгновение прошло, и его лицо вновь превратилось в восковую маску.

«Боюсь, для «доброго утра» вы выбрали неподходящую компанию, мисс», — холодно обронил он, прежде чем стремительно покинуть её комнату.

Снейп искал способ заставить Гермиону не только исчезнуть, но и потерять магический след, отпечаток, который обычно обнаруживают охранные чары и способные волшебники. Отпечаток ауры, уникальный для каждого волшебника, ещё никому не удавалось запечатать и скрыть. На основании этого и строились магические тайники и поисковые чары. Он пытался сотворить невозможное, и Гермиона понимала зачем.

В процессе создания зелья он много бранился, но никогда — по маггловски. Вспоминая его юношеское «Блядь, Гранджер!», ей приходилось несколько раз закусывать губу изнутри, стараясь подавить неуместный смех. Вздохнув, Гермиона провела ладонями по лицу и, нащупав на прикроватной тумбочке выключатель ночника, зажгла слабый свет. Маггловский будильник, так громко тикающий, что ей пришлось попросить Снейпа наложить на него «силенцио», чтобы спать спокойно, показывал половину шестого утра. Гермиона ощутила комок в районе желудка и поняла, что вряд ли теперь сможет уснуть.

Кровать протяжно заскрипела, и ей вторила половица, слегка заглушённая потёртым ковром неопределённого цвета. Гермиона поправила одежду — мягкие штаны и тёплую закрытую кофту. Ей не было холодно по ночам, она привыкла спать в одном белье, но после первого же экспериментального зелья, принесённого Снейпом в три часа ночи, Гермионе пришлось одеваться перед сном.

Тогда её неожиданно скрутило. Едва успев подумать об уборной — она вскочила с постели, чуть не запутавшись в одеяле, но не успела сделать и пару шагов — вырвало прямо под ноги изумлённого Снейпа. Вряд ли её вид был хоть сколько-нибудь соблазнительным — кожа зеленоватого цвета, подрагивающие пальцы, тёмные круги под глазами, не говоря уж о запахе, но, распрямившись, Гермиона успела заметить совершенно новое выражения лица Снейпа, прежде чем он взял себя в руки и движением палочки накинул на её почти обнажённые плечи плед, а следующим — убрал зловонную лужу на ковре. Тогда был единственный раз, когда он не выругался после неудачи.

На скромном ужине он приглушённо уточнил, есть ли у неё какие-либо аллергические реакции, кроме как на камнеукрывник. Гермиона лишь отрицательно покачала головой. Она даже не знала о том, что у неё есть подобная аллергия. Да и о таком ингредиенте слышала впервые. Снейп неприязненно хмыкнул, очевидно, прочитав на её лице недоумение, и потребовал образец её крови, чтобы он мог самостоятельно отсеять потенциально опасные компоненты. Гермиона беспрекословно подала ему руку. Не прерывая ужина, Снейп достал из внутреннего кармана мантии пустую склянку, движением палочки сделал надрез на её коже. Дожидаясь, когда наберётся необходимое количество жидкости, Гермиона рассматривала его профиль, освещаемый камином, — электрическое освещение они использовали редко. Было очевидно, что его собственная внешность ему безразлична — расширенные поры, болезненный цвет лица, несколько явно старых, но небольших шрамов — над бровью, под подбородком и на скуле. Он встретился с ней взглядом и нахмурился. Движение палочки — и её кожа вновь цела. Не доев свой ужин, Снейп в молчании покинул её, скрывшись в лаборатории.

Готовясь ко сну тем вечером, она заметила блеск под своей постелью. Новой вещью в обстановке спальни оказался оловянный таз.

Потянувшись до хруста, Гермиона осторожно выглянула в коридор. Тишина в доме указывала на то, что Снейп либо покинул дом совсем, либо вновь скрылся в лаборатории. Лампы в настенных грязных светильниках освещал узкий коридор плохо, но и этого света было достаточно, чтобы разглядеть осколки разбившейся колбы в углу прямо перед лестницей, ведущей вниз. Вероятность того, что Снейп покинул дом, стремилась к нулю — он никогда не оставлял следов своего гнева, если собирался уходить. Это касалось не только гнева, но и вовсе — следов его присутствия. Иногда Гермионе казалось, что в доме всё-таки орудует домашний эльф. Как ещё можно было найти объяснение всем этим горячим завтракам, которые часто дожидались её в абсолютно чистой и пустой кухне? А чистое бельё в спальне, появляющееся само собой? Как можно более аккуратно Гермиона попыталась вызнать эту информацию у Снейпа, но всё, что она получила в итоге — очередную порцию насмешек и высмеивания её умственных способностей.

Вернувшись в комнату, Гермиона отыскала под кроватью тапочки, задев при этом неизменный оловянный таз. Тот жалобно бренькнул — его помощь ни разу не пригодилась. Ступать по полу с разбитым стеклом было опасно, но тапочки Гермиона не любила — слишком большие для неё, они явно принадлежали раньше кому-то другому.

Шаркая по ступеням, она медленно спустилась вниз и едва не вскрикнула, увидев Снейпа, неподвижно сидящего в кресле у камина. Его взгляд был прикован к огню, локти упирались в колени, а подбородок покоился на переплетённых пальцах.

— Вы слишком громко живёте, Грейнджер. С вами совершенно невозможно сосредоточиться, — пустым голосом сказал он вместо приветствия, даже не шевельнувшись.

Гермиона громко вдохнула побольше воздуха и медленно выдохнула, стараясь сдержать в себе все те слова, которые она могла сказать, начиная о его способе жизни и заканчивая тем, что он мог бы сосредотачиваться в другом месте, в отличие от неё — не имеющую права покинуть этот проклятый дом.

— Вы можете не сдерживать себя. — Он перевёл на неё незаинтересованный взгляд, совершенно не изменив своей позы. — Выскажитесь. Возможно, вам станет легче.

Гермиона фыркнула. Провокация чистой воды — Снейп никогда бы не воспринял её слова всерьёз.

— Накапливание внутри себя гнева чревато неприятными… последствиями. — Он сделал паузу. — Кроме того, от вашей сдерживаемой злости у меня начинают болеть зубы. Вы, гриффиндорцы, совершенно не умеете быть ни тихими, ни незаметными. Вы накрываете весь дом волнами раздражения, как несдержанный подросток…

— Почему вы перешли на нашу сторону? — выпалила Гермиона, сбивая его отточенную, унизительную речь. Снейп приподнял вопросительно бровь, требуя пояснений. — Почему?

— Не может быть такого, чтобы мисс Всезнайка не знала об этом абсолютно ничего.

— Я слышала… что-то. — Она мотнула головой. — Но ничего конкретного. Что-то… про пророчество. И про вашу дружбу… с Лили Эванс.

— Вам этого недостаточно?

Она отрицательно помотала головой.

— Если вы дружили с Лили Эванс, то почему вступили в ряды… Пожирателей? Это совсем не вяжется…

Снейп закрыл глаза, и его вздох был наполнен такой усталостью, что Гермиона на мгновение почувствовала вину за своё любопытство, но тут же отбросила эти мысли. Её любопытство не было праздным.

— Вряд ли я могу надеяться на то, что вы оставите меня в покое?

Его фраза настолько ярко напомнила ей о Снейпе в настоящем и их последней встрече, что она ещё сильнее вцепилась в эту мысль.

— Вы тот, который в настоящем, очень убедительно настаивали на том, чтобы я оставила вашу… юную версию в покое.

Снейп слегка повернул голову в её направлении и вопросительно приподнял бровь. Спустя почти минуту молчания он всё же уточнил:

— Мисс Грейнджер, вы… — Он резко втянул воздух сквозь зубы, и его глаза наполнились гневом. — Вы настолько глупы, что изменяете прошлое?

— Я… я не… — Она закрыла глаза и резко выдохнула. «Проклятье! Он снова заставляет чувствовать меня как… Р-р-р!» — Я не хотела этого, СЭР. — Она выделила последнее слово и заметила, как его лицо исказила гримаса. — Я вовсе не предполагала, что дружба с вами… с вашим… с вашей юной версией может хоть как-то повлиять на ход истории…

— Дружба? — Он скривился, как будто съел лимон, и, прищурив глаза, медленно осмотрел её с головы до пят и обратно. — Насколько я помню, я не был сумасшедшим в семнадцать и вряд ли мог водить дружбу с девушкой вашего толка.

Гермиона поперхнулась воздухом.

— Девушкой моего толка? — переспросила она и с ужасом поняла, что её голос прозвучал слишком высоко.

— С девушкой. Вашего. Толка. — Он поднялся на ноги и медленно двинулся в её сторону. — Красивой. Умной. Сующей свой нос не в свои дела. — С каждым словом Снейп обходил её по кругу. Он взял двумя пальцами её локон и приподнял в воздух. — Стремящейся быть лучше всех во всём. — Локон вернулся к ней, Снейп двинулся дальше, уже на неё не глядя. — К тому времени я уже получил метку, и это могло стать причиной исключения из школы, чего я — круглый сирота, нищий студент — абсолютно не желал. — Его голос сочился ядом. Он остановился перед ней и взглянул снизу вверх. Гермиона ненавидела тот факт, что ей приходилось задирать голову, чтобы видеть его глаза. Он опустил взгляд на её губы и неприятно ухмыльнулся. Склонившись к её уху, Снейп вкрадчиво прошептал: — Вы могли интересовать меня в семнадцать только в одном определённом плане, мисс Грейнджер. Но с вашим умом и самомнением вас вряд ли устроило бы такое… соглашение. — Он цокнул языком и шумно вдохнул воздух, после чего стремительно развернулся и вернулся в своё кресло, уже не глядя на Гермиону.

Гермиона вбежала вверх по лестнице и рухнула на постель, уткнувшись пылающим лицом в подушку. Отдышавшись, она перевернулась на спину, стряхивая с щёк злые слёзы. «Невыносимый человек, — сокрушалась она мысленно, — почему нельзя просто ответить? Почему нужно обязательно всё вывернуть наизнанку и потоптаться? Почему…» Она сжала зубы, зажмурилась и с силой втянула воздух. Самым тяжёлым испытанием пребывания в доме Снейпа оказался запах. Запах самого Снейпа. Он был тем же, что и в его школьные годы, и в её настоящем. Конечно, к нему примешивались запахи зелий, трав и ингредиентов — этот коктейль обычно был слышен за версту, но когда он оказывался к ней близко, достаточно близко, как сегодня, она могла уловить запах его тела и волос — тот самый, от которого у неё кругом шла голова в его прошлом. Это сбивало с толку, мешало трезво мыслить и находить достойные ответы на циничные выпады Снейпа. Но сегодня он был ближе, чем когда-либо, и этот шёпот… Именно сам звук, не смысл слов сказанных…

Гермиона зарычала и кинула подушку в дверь. Её «миссия» могла провалиться по совершенно идиотской причине — она запросто могла потерять рассудок в том хаосе, который уже устроила.

«Возможно, младший Снейп был прав, — думала она, лениво ощущая, как веки становятся всё тяжелее. — Мне действительно стоило держаться от него подальше…»

Проснувшись, судя по свету, пробивавшемуся сквозь шторы, ближе к полудню, Гермиона заметила на прикроватной тумбочке небольшой фиал. Она подтянулась на локтях, чтобы осмотреть зелье поближе — успокоительная микстура. Было непонятно, чем именно она была — молчаливым извинением Снейпа или очередной насмешкой.

* * *



— Пей. — Холодный приказ вновь лишил сна.

Прошло двое суток после того, как она нашла у себя на тумбочке успокоительное. Оно лежало всё там же — нетронутое.

Вязкая, обжигающая жидкость потекла по пищеводу, мгновенно вызывая сильный спазм и тошноту. Едва только зелье добралось до желудка, Гермиона едва успела булькнуть:

— Таз!

Как её вырвало. Если бы не молниеносные реакции Снейпа — прямо на постель, но он одной рукой согнул её над полом, другой — призвал таз из дальнего угла кровати. По её собственным ощущениям в этот раз её тошнило дольше предыдущего. Снейп очистил таз заклинанием, отпустил её плечи, удостоверившись, что она способна сидеть самостоятельно, и, отложив палочку, закрыл лицо ладонями. Так они просидели какое-то время. Гермиона слегка качалась от слабости и звона в ушах. Нестерпимо хотелось пить, саднило горло и во рту пересохло так, что язык казался шершавым, инородным объектом, но при одной мысли о стакане воды к горлу снова подкатывала тошнота.

— Что ж… — вздохнул Снейп, опустил руки и взглянул на Гермиону. Увидев выражение её лица и общее состояние, он скривился. — Попытаться стоило.

«Стоило?!» — хотела было воскликнуть Гермиона, но стоило ей открыть рот, как тошнота вновь напомнила о себе, и она стремительно склонилась над тазом. Снейп ухватил её за плечи одной рукой, второй убирая пряди волос, которые лезли в лицо и таз. Когда позыв закончился, он уложил её на подушку, прежде чем очистить содержимое таза. Он сердито поджал губы, склонился над ней и оттянул нижнее веко, подсвечивая себе люмосом.

— Мисс Грейнджер, как вы выжили? — тихо спросил он. — Или вы ни разу не попадали в больничное крыло с больным горлом и не пили бодроперцовое зелье?

Гермиона только отрицательно покачала головой, но, ощутив ещё одну волну тошноты, замерла и зажмурилась.

— Не двигайтесь, — приказал он и, судя по шелесту одежды, поднялся на ноги. — Не открывайте глаза и рот. Я скоро вернусь.

Не открывая глаз, она вздохнула. Гермиона могла бы рассказать Снейпу, что обычно попадала в больничное крыло по более веским причинам — например, василиск или неудачный эксперимент с оборотным зельем… Но, вероятнее всего, он и так об этом знал. Или когда-то знал. Вряд ли в его памяти откладывались такие незначительные детали об одной из его учениц.

Она почти провалилась в спасительный сон, когда ощутила широкую, прохладную, шершавую ладонь на своём лбу. Гладкое стекло коснулось её губ, и она послушно приоткрыла рот.

— Глотайте, мисс Грейнджер, — едва слышно пробормотал он, и Гермиона послушно сглотнула что-то, наполненное мятой и живительной прохладой. Спустя несколько минут томительного ожидания Снейп облегчённо выдохнул, и рука с её лба исчезла. Инстинктивно Гермиона нахмурилась — она была совершенно не против этого невинного контакта.

— Что это было? — прошептала Гермиона. Горло уже не саднило, и голос вновь ей повиновался.

— Как и всегда. — Снейп вздохнул. — Эксперимент. Особо неудачный.

— Я про второе зелье. Не смогла узнать его…

— Ах, это… — Судя по шороху, Снейп или передвинулся, или махнул рукой. — Как и почти все зелья в этом доме — моя разработка.

— Как и успокоительное? — не смогла удержаться от вопроса она.

— Вы бы поняли это, если бы рискнули его принять. — По его голосу было понятно, что он смягчился.

— В этом не было необходимости, — проворчала она и услышала хриплый звук, очевидно, обозначавший смех.

— Как вам будет угодно, мисс Грейнджер, — миролюбиво согласился Снейп и поправил её одеяло. — Отдыхайте. Вам необходимо набраться сил.

* * *



Стоявшая на столе чашка ароматного кофе, а также тарелка с омлетом и маленькая чашка свежего салата повергли её в смятение. Возможно, именно таким образом Снейп пытался извиниться за неудобства, которые возникли во время его сегодняшнего эксперимента.

Когда она впервые подняла этот вопрос — можно ли снимать пробу зелья днём, а не во время сна — то ей пришлось выслушать желчную лекцию о воздействии светил и времени дня на свойства и силу различных ингредиентов. Закончилась она высказыванием, что если она сама ничего не смыслит в зельеварении, то пусть хотя бы не мешает другим.

Как и во многих пикировках со старшим Снейпом Гермиона промолчала. Проглотив комок в горле, она вышла из гостиной наверх, прихватив с собой какую-то книгу. Этот Снейп — одичавший, живущий буквально в коконе из ядовитых шипов, которые проросли на каменной чешуе самозащиты, — каждый раз повергал её в состояние, близкое к оцепенению. Не было никакого смысла с ним спорить или даже пытаться отстаивать свою правоту — в такие моменты он просто не был способен услышать что-либо.

Спустившись к ужину, совершенно разбитая и с пульсирующей головной болью Гермиона нашла на кухне шикарный ужин под чарами стазиса. Было очевидно, что Снейп уже покинул дом, но хотя бы попытался сгладить свои острые слова.

Гермиона погладила горячий бок пузатой чашки и усмехнулась своим мыслям. Эти маленькие презенты, наличие которых отвергались им самим, давали надежду, что во всей напыщенной и сварливой натуре Снейпа остаётся небольшая частица человечности. Вероятнее всего, выпускать её он умеет только наедине с самим собой.

Шум закрывающейся двери откуда-то из подвала указал на то, что Снейп до сих пор в доме. Это было нечто новым — обычно после неудавшихся экспериментов он сбегал из дома раньше, чем она успевала спуститься вниз. Она услышала за спиной шорох возле камина и вздох усталости. Вероятнее всего, Снейп сел в своё любимое кресло — спиной к кухне. Желудок сжался от голода, и Гермиона приступила к трапезе, стараясь не задаваться вопросами причин и следствий в голове Снейпа слишком сильно. Его настроение было невозможно предугадать, а уж выводы, которые он порой делал после их диалогов, и вовсе были непостижимы. Взять, пожалуй…

— Что именно вас тревожит в вашем взаимодействии со мной в прошлом? — спросил Снейп, внезапно очутившись у неё за спиной. Тон вопроса был будничный, но, погрузившись в собственные размышления, Гермиону он напугал, и она закашлялась, подавившись глотком кофе.

— Не… кха… Не меня, — ответила она, шмыгнув носом и с благодарной улыбкой принимая у него салфетку.

— Тогда кого? — Снейп опустился на стул напротив Гермионы и вытянул длинные ноги, откинувшись на спинку.

— Вас. То есть вас в моём настоящем.

Снейп нахмурился.

— Правильно ли я помню, что, в отличие от меня, он чувствует изменения вместе с юной версией?

— Да. Он сказал… — Гермиона опустила взгляд и слегка нахмурилась, стараясь вспомнить его речь дословно. — Не смей изменять прошлое, иначе можешь проснуться без настоящего.

Снейп фыркнул, и Гермиона зажмурилась. Уж слишком часто она слышала подобное фырканье от его младшей версии.

— Вы знаете о том, что именно я сделал Гарри Поттера знаменитым? — сказал Снейп вкрадчивым голосом, и Гермиона резко распахнула глаза.

— В каком… смысле?

— Это я услышал пророчество. Точнее, её часть. — Снейп взмахом руки призвал к себе кофейник и налил кофе. Сделал глоток и прикрыл глаза. — Я передал его Тёмному Лорду. И, полагаю, своим страхом за судьбу Лили Эванс подтолкнул того присмотреться к семье Поттеров.

— Вы перешли на нашу сторону из-за вины?

— Вины? — Он усмехнулся. — Нет. Тогда её было ничтожно мало. Тогда ещё ничего не произошло…

Он снова умолк, явно погрузившись в воспоминания. Гермиона не смела прерывать его, стараясь как можно тише закончить свой завтрак.

— Вы ведь узнали, кто именно стоит за вашими перемещениями? — вкрадчиво спросил Снейп подозрительно близко к ней. Гермиона вскинула голову и чуть не утонула в тёмных омутах его глаз. Он перегнулся через стол и буквально навис над Гермионой. Вспомнив о том, что перед ней мастер легилименции, она судорожно опустила глаза в тарелку.

— Он настоятельно просил не рассказывать о нём, — выдохнула она.

— Но он ведь умеет… перемещаться вслед за вами? Или самостоятельно? Или же он сидит где-то в тепле и уюте, наслаждаясь тем, что в очередной раз избежал ответственности и заставил подростков разгребать всё дерьмо этого мира? — Последнюю фразу Снейп почти прошипел, и Гермиона удивлённо взглянула на него.

— Может перемещаться. И может быть, он даже сейчас где-то рядом, — спокойно ответила она.

— Значит, наконец-то это не Дамблдор, — облегчённо вздохнул Снейп и вновь опустился на своё место. Гермиона дважды моргнула, прежде чем переспросить:

— Вы полагали, что это Дамблдор? Но ведь он…

— Мёртв. Вы можете не напоминать об этом. Мне. — Снейп иронично изогнул бровь. Гермиона потупилась и едва сдержала рвущиеся наружу извинения. — Возвращаясь к нашему невидимому другу, — он обвёл кухню внимательным взглядом, — полагаю, вы можете уточнить у него, может ли ваше вмешательство в привязанности моего юного я повлиять на ваше настоящее.

Гермиона подавила в себе желание прикоснуться к фальшивому галлеону, который носила всегда с собой. Без сомнения — Снейп отследил бы этот жест и сделал собственные выводы, а быть может — ещё попытался сделать собственный ход. Нет, безопаснее было дождаться следующего полнолуния и вызвать Малфоя для разговора — из своего времени. По крайней мере, там нет вездесущего Снейпа, от которого нужно прятать свои мысли.

— Думаю, я последую вашему совету, профессор, — как можно более спокойно ответила Гермиона. Снейп, внимательно за ней следивший, скривился.

— Я уже давно не профессор, Грейнджер, ни вам, ни кому бы то ни было ещё.

Решив не упускать столь мирный и благодушный настрой Снейпа, Гермиона тихо спросила:

— Ваш эксперимент ещё не увенчался успехом?

Он сделал глоток, и его лицо скривилось.

— Пока — нет. Ваш загадочный источник уточнил, сколько ещё времени вы будете являться в мой дом?

Гермиона уверила себя, что тон «как вы меня достали» ей привиделся.

— Ещё три лунных месяца, не считая текущий.

— Это скверно. — Он вздохнул. — Слишком мало времени. Мне придётся влезть… А, к чёрту. Если ваш план удастся, я исчезну, если он провалится… — Ещё один вздох. — Это всё равно мало, что поменяет.

Он встал и направился к выходу.

— О чём вы…? — Она встала за ним, запнувшись на слове «профессор».

— О том, чего вам лучше пока не знать, мисс Грейнджер. — Развернувшись, он красноречиво приподнял бровь и едва заметно кивнул на кухню: — Вы же не планируете расстаться с собственным завтраком так скоро и насильственно?

* * *



— Пейте. — Уставший голос. На этот раз в нём столько невысказанного горя и смертельная усталость. Казалось, его хозяин уже смирился со всем, отрешился ото всех бед и теперь вместо живого человека ходит пустая оболочка без чувств и мнения, но эта частица боли, едва заметно проскальзывающая в окончании слова…

Гермиона послушно протолкнула вязкую жидкость в горло, отрешённо отмечая её схожесть с бензином. Ей не удалось скрыть гримасу отвращения, но дальше произошло настоящее волшебство. Мягко обволакивая горло и пищевод, зелье стремительно распространялось по всему телу — будто проникая в кровеносные сосуды и распространяя по ним пустоту и необыкновенную… лёгкость? Гермиона в удивлении распахнула глаза и сделала шумный вдох. Снейп — как и всегда — пытливо всматривался в её лицо.

— Что это? — Она подняла руку, будто впервые её увидев. Ощущение лёгкости и пустоты наконец достигло кончиков пальцев, и Гермиона перевела свой взгляд на Снейпа. Тот взмахнул палочкой, накладывая дизиллюминационные чары — модифицированные, как она ощутила, и скомандовал:

— Вставайте!

Ещё не до конца проснувшись, Гермиона выпуталась из-под одеяла и встала. Снейп обошёл её со всех сторон, тщательно освещая то место, где предположительно она должна была стоять, выискивая изъяны чар или действия зелья. Он взмахнул палочкой, и столб ледяного ветра прошёл сквозь неё, даже не разогревшись. Снейп удовлетворённо кивнул и скомандовал:

— Выйдите из дома.

— В пижаме? — глупо переспросила всё ещё ошарашенная происходящим Гермиона.

— Да. Второй порции зелья у меня нет. — язвительно ответил он, и Гермиона поплелась к выходу.

Он заставил её выйти не только из дома, но и из покосившейся калитки и зайти обратно. Потом ещё и ещё раз. Где-то в дали светил одинокий фонарь, в соседних домах не горело ни одно окно. Спотыкаясь о камни и дрожа от холода, Гермиона выполнила все приказы Снейпа, и он, наконец, удовлетворившись результатом, разрешил ей вернуться в дом, сухо кивнув в её сторону и снимая с неё чары невидимости.

Холодными пальцами Гермиона пыталась разжечь в камине огонь — спички выпадали из ничего не ощущавших пальцев, руки тряслись, свербело в носу. Когда в камине резко полыхнул огонь, ей чуть не опалило брови, но вместо того, чтобы отшатнуться, она протянула руки ближе к теплу и закрыла глаза. Судя по шороху у неё за спиной, Снейп прошёл мимо — в кухню. Некоторое время спустя он вернулся.

— Грейнджер, подпалите гриву. Отодвиньтесь.

Его голос вновь был невероятно уставшим. Гермиона считала, что, получив положительный результат, он будет более воодушевлён и… доволен? Она поднялась на ноги и села в кресло у камина. Ей в руки тут же прилетела кружка с ароматным горячим чаем.

— У вас получилось невозможное, сэр, — тихо проговорила она, когда молчать было уже невозможно. Её всю потряхивало от невероятной мысли о том, что она стала ненаходима для магии — на какое-то время.

— Получилось, — вздохнул он и потёр лицо ладонями. — Вы даже не представляете, на что мне пришлось согласиться, чтобы… А, не берите в голову.

— На что? — Гермиона нахмурилась и резко развернулась к нему лицом, едва не расплескав чай на колени.

— Старею, — пробормотал он. — Теряю хватку. Я не хотел произносить этого вслух.

— Но вы сказали…

— И теперь вы от меня не отстанете, — сказал он обречённо, и на мгновение Гермионе стало стыдно.

— Не отстану, — выдохнула она и невольно улыбнулась.

— Вы помните, что некоторые чистокровные семейства имеют трудности с вынашиванием и рождением потомства? — Гермиона в ответ только кивнула. Снейп закрыл глаза и запрокинул голову на спинку кресла. — Меня давно… приглашали поучаствовать в одной… разработке. Суть её заключалась в том, чтобы магическим образом яйцеклетки магглорождённой ведьмы переносились в организм чистокровной.

Гермиона шумно выдохнула и сцепила вместе руки, чтобы унять дрожь.

— Благодаря ему, мне удалось найти некоторые недостающие… компоненты.

— Надеюсь, не человеческого происхождения? — пробормотала Гермиона едва слышно.

— Нет, — легко ответил Снейп, — но если бы и это не сработало, то в следующих экспериментах потребовались и они.

Он выглядел почти умиротворённым, если бы не эта безграничная усталость.

— Простите, — поддавшись внезапному порыву, сказала Гермиона. Он открыл один глаз и удивлённо взглянул на неё. Не дождавшись пояснений, он фыркнул и вновь прикрыл глаза.

— Гриффиндорцы. — Снейп неопределённо махнул рукой. — Постоянно пытаетесь извиниться за то, в чём не виноваты. — Он надолго замолчал, и Гермиона уже подумала, что — заснул — часы на каминной полке показывали без четверти пять, когда Снейп неожиданно чётко продолжил: — Не беспокойтесь, мисс Грейнджер. За всю мою жизнь мне приходилось делать вещи гораздо хуже, чем сомнительные эксперименты.

* * *

Маленькое объявление.

Открыт небольшой набор в чат поддержки автора (вконтакте).

Плюсы: участникам группы главы будут доступны быстрее, чем всем остальным.

Минусы: на каждую главу автор ждёт развёрнутый фидбейк