Приключения пингвинов, или Все дороги ведут в Антарктиду (джен)

Шкипер оттолкнулся спиной от земли, встал на лапы, выдохнул, свёл ласты перед грудью и замер в боевой стойке. Пингвин стоял по плечи в траве, и нежные сочные стебли приятно ласкали плотное оперение. Шкипер не смог воспротивиться желанию расслабиться, выпрямиться во весь рост и пройти по этой траве, ни о чём особо не задумываясь.

— Ковальски! — позвал Шкипер, и ответ оказался неожиданно громким и быстрым, будто товарищ находился в непосредственной близости.

— Мы все здесь: целы и невредимы. Только Прапор вставать не хочет — предпочитает в траве поваляться.

Шкипер пошёл на голос — прикосновения шелковистых стеблей дарили ему ощущение полного спокойствия, и пингвин внезапно подумал, что и сам не прочь поваляться.

Впрочем, знакомое чёрно-белое оперение товарищей уже виднелось среди зелени, и Шкипер усилием воли заставил себя ускорить шаг.

— Почём трын-траву продаёте? — этот вопрос и прикосновение к плечу заставили расслабившегося пингвина вздрогнуть.

Шкипер оглянулся — за его спиной находилось странное существо. Не то, чтобы командира боевого отряда пингвинов было легко удивить, но это создание разительно отличалось от всего, что Шкипер видел в своей жизни: оно висело в воздухе, а короткие ножки, безвольно болтаясь, вылезали из стеклянной полусферы. Отделенное прозрачным стеклянным забралом шлема от окружающего пространства лицо, если эту морду можно было назвать лицом, было покрыто чешуёй, а черты на нём больше напоминали змеиные: круглые, как блюдца, выпученные глаза с вертикальным зрачком, тонкий длинный разрез безгубого рта и прорези вместо носа.

— Так как: трын-траву продаёте? Пучком или на вес? Мне бы вместе с землёй удобнее, понимаете ли, у нас ей расти не на чем...

Шкипер не смог найти в себе силы, чтобы ответить этому посетителю обычным стеклянным взглядом и помахиванием, и только последовавший за этой фразой крик заставил Шкипера очнуться — он нащупал в траве друзей и, запнувшись о мягкий бок Прапора, сел малышу на живот.

— Это я продаю! Я! Я продаю, а они топчут.

Сидя на возвышении, Шкипер видел, как под быстро приближающейся пышной рыжей шевелюрой вырисовывается тело очередного надсмотрщика.

— К-Ковальски! — Шкипер рисковал потерять лицо в глазах подчинённых, но те были ещё более шокированы.

— Никак нет, Шкип... Никак...

— Шки-и-п... — сдавленно пропищал Прапор, изнемогая под телом командира, и тот не нашёл ничего лучше, чем просто подбодрить малыша:

— Крепись, Прапор! Крепись!

Потенциальный покупатель не обратил внимания на растерянность пингвинов, поболтал ножками в воздухе и повернулся лицом к возбуждённому от праведного гнева рыжему торговцу.

— Чем докажете, уважаемый? Меня тут все обманывают так, чем вы докажете?

— Доказать? Зачем я должен доказывать?

Рыжий торговец уже был готов броситься в траву, чтобы вытащить оттуда пингвинов, но этот вопрос так поразил его, что он замер на месте.

— Видите ли, эти продавцы рядом с товаром сидят, а вы отсутствовали...

— Так я за угол, только за угол...

— А может, вы не за угол, а из-за угла редкий товар заметили и решили присвоить...

— Присвоить?! — рыжий торговец быстро раздражался, а теперь, запустив руки в волосы, просто кричал.

— Именно. Мало того, что вас в моей базе разумных существ нет, а эти товарищи зарегистрированы — пингвины обыкновенные, с Земли, где эта травушка и растёт.

— Пингвины? — рыжий торговец затравленно оглядел Шкипера, а тот, придя в себя, уже заинтересовано разглядывал торговца: нет, он не был похож на надсмотрщика. Пышные вьющиеся рыжие волосы пугающе колебались в воздухе, изуродованное гримасой страдания лицо было человеческим, хотя мелкие коричневатые пятна на бледной коже делали её чем-то похожей на шкуру леопарда; на торговце была одежда: красная рубашка и синие штаны, поддерживаемые свитым из верёвок поясом. На этом сходство с надсмотрщиками заканчивалось, а больше всего торговец походил на ребёнка — из тех, кто глазели на пингвинов в зоопарке и иногда подкармливали их попкорном.

— Взгляните, — странное создание подлетело к расстроенному рыжику вплотную и что-то показывало. — Вот, трын-трава растёт на Земле, вот пингвин с Земли, а вот вы…

— Я домовой… домовёнок…

— Нету… ни одного упоминания. Значит, обманываете.

— Я обманываю… — в огромных голубых глазах рыжего малыша показались слёзы, владевшее им раздражение прошло, и теперь торговец больше всего напоминал Шкиперу только что вылупившегося из яйца Прапора.

— Вот, вы даже не отрицаете…

Шкипер слез с Прапора, преодолел разделяющее его и торговца расстояние, перелез через невысокий полупрозрачный забор, отделяющий заросли травы от прочего пространства, и встал рядом с рыжим малышом.

— Вот, милейший, — обратился к нему летающий в стеклянной полусфере змей, — справедливость восстановлена. Так сколько вы хотите за свою траву?

Рыжий торговец сел на пол, потёр глазки кулачками, раззявил рот и теперь оглашал пространство отчаянным рёвом.

Шкипер наблюдал за тем, как его подчинённые один за другим покидают заросли, и жалел рыдающего малыша.

— Это не наша трава. Мы с товарищами не торгуем. Мы ищем Антарктиду.

Возможно, именно жалость заставила пингвина вступить в контакт с обитателем стеклянной полусферы, впрочем, Шкипер не задумывался о причинах.

— Вы признаётесь, что трава вам не принадлежит? О-о-о…

— Трава, Шкип, поясни про траву… — шёпот Ковальски заставил Шкипера недовольно повести плечом.

— Отставить разговорчики в строю…

— Но трава, Шкип…

— Вы признались, что трава вам не принадлежит…

— Да не нужна нам ваша трава! — Рико покусывал сорванный по дороге к забору лист и сплёвывал пережёванные куски за спину.

Рыжий торговец прекратил реветь, поднял наполненные слезами круглые глаза и с надеждой поглядел на пингвинов.

— Вы честно признались, что не владеете редким товаром. Я непременно доложу о вашем благородстве в Галактическом Совете.

— Не надо о нас никому докладывать, — Рико отбросил обглоданный стебель.

— О-о-о… — потенциальный покупатель от возбуждения закрутился вокруг вертикальной оси. — Вы так благородны…

— Спасибо, — всхлипнул огненно-рыжий малец.

— Так что вы хотите за трын-траву? — продавец и покупатель подошли ближе к забору и стали обсуждать сделку — рыжий человечек время от времени всхлипывал и утирал нос рукавом, а пингвины переглядывались, впервые в жизни не решаясь на прямые действия.

— Как я продам вам товар в таком виде? — наконец всхлипнул рыжий торговец. — Ведь повытоптали… повытоптали…

— Мы не вытаптывали, мы упали в траву из временной аномалии, — урезонил торговца Ковальски, но его слова произвели большее впечатление на покупателя.

— О-о-о… Здесь на Блуке столько мошенников, а ушаны так наивны. А вы такие… Я непременно помогу вам вернуться. Куда вас доставить?

— В Антарктиду!!! — пискнул Прапор и топнул лапой по гладкой поверхности дороги.

— Скажу ушанам…

* * *

Пингвины шли вслед за странным обитателем стеклянной полусферы и перешёптывались — должно быть, проведённое в трын-траве время заставило их довериться этому существу, и они сами недоумевали своей беспечности.

Впрочем, виды окружающих улицу построек заставили пингвинов отбросить любые сомнения — так мало походили эти строения на знакомые виды Нью-Йорка.

Пингвины едва не потеряли своего провожатого, когда продирались сквозь разглядывающую разноцветные камни толпу. Обитающему в полусфере змею пришлось нырнуть в самый её центр, чтобы выудить заблудившегося в ногах покупателей Прапора.

— Они больные? — спросил Рико и вызвал своим вопросом очередной поток восхвалений и восторгов со стороны змея.

— Вы настолько… — странное существо не смогло подобрать слов.

Прапор, попискивая от возбуждения, летел по воздуху, отчаянно цепляясь ластами за свободно болтающиеся ножки змея.

— Держись, Прапор! Упадёшь — разобьёшься. Держись! — подбодрил Шкипер младшего товарища, который в ответ на эти слова громко чихнул — в воздухе стояла пыль, а на прилавках лежали по-разному переплетённые стопки бумаги, дощечки, глиняные таблички и куски выбеленной древесной коры.

— Сюда я обязательно загляну, как только устрою вас в гостиницу. Курение трын-травы располагает к чтению, — заметил змей, поймав Прапора под ласты у самой земли.

Разложенные на столах товары были пингвинам отдалённо знакомы — это были раковины, но вид и разнообразие этих знакомых вещей поражал воображение. Пингвины жалели, что не могут, подобно Прапору, воспользоваться услугами змея и не топтать поверхность, где каждую секунду на кого-то наступали или запинались о чьи-то конечности: существа куда более странные, уродливые и пугающие, чем все прежде встреченные ими, ползали, ходили и прыгали вокруг них.

— Ой, простите…

— Ой, я вас не заметил…

— Собраться! Сомкнуть ряды! Нам не хотят навредить или помешать! — в ожидании подтверждения своих слов Шкипер посмотрел в глаза Ковальски, но тот промолчал.

Рико потерял способность удивляться — из стоящего по правую руку от него здания шёл пар.

— Как вы думаете: отреагируют куксы, если добавить им в воду вытяжку трын-травы? — ни один из пингвинов не нашёлся с ответом, но змей не был удивлён. — Ничего удивительного, вы не знакомы. О, вы так непосредственны! А здесь вам понравится, в этой гостинице живут обитатели планет, покрытых водой.

— Не надо нас к рыбкам, — проговорил Прапор, поднимая взгляд наивных глаз на полусферу.

— Не хотите? Ну, тогда только в Волгу-матушку.

— Нам некогда разлёживаться, мы торопимся домой, — Шкипер был доволен тем, что нашёл в себе старый командный голос.

— О-о-о… Вы так… — змей в очередной раз не нашёл слов от восхищения. — Тогда сразу провожу вас к ушанам.

Пингвины в приятной компании необычно обходительного змея подошли к невысокому, будто расплющенному дому и, в то время как их сопровождающий преодолел порог, замерли на улице, сбившись гуртом.

— Ваше благоушие, — обитатель полусферы пытался перекричать доносящиеся из дома крики, — требуется отправить на Землю с оказией четырёх пингвинов… с максимальным комфортом, очень вас прошу…

— Не трогайте моих тварей, очень вас прошу, не причиняйте им вреда… Они ни в чём не виноваты, они не… — голос, которым кто-то оглашал просторное помещение, был пингвинам знаком.

Ответом на эти слова был едва не сбивший пингвинов с ног ветер, и их милейший спутник вылетел за порог.

— Как нехорошо вы себя ведёте! — едва справившись с управлением своей полусферой, змей ринулся обратно в приплюснутый дом.

— Простите… Я просто пытался выразить своё возмущение действиями землянина, который тыкал в нас узловатой палкой и произносил ругательства.

— Не трогайте! Не подходите ко мне!

Шкипер оглядел растерянные лица товарищей и решил, что пингвинам негоже показывать свой страх и прятаться за чужими спинами:

— За мной! — скомандовал он вполголоса, выпрямился, выпятил грудь и переступил порог.

За порогом взгляду пингвинов открылось просторное помещение: выкрашенные в белый цвет гладкие стены, простая мебель — стол, несколько стульев — всё играло на расширение пространства. Сидящее за столом существо не могло удивить пингвинов — за это время они видели созданий, куда более странных. На голове у этого существа было три огромных, будто слоновьих, уха… Впрочем, на этом сходство со знакомым пингвинам слоном заканчивалось — существо было низкорослым и очень пузатым, а его продолговатая голова с бешеной скоростью крутилась на тонкой шейке так, что движение ушей создавало ветер.

— Вы зря извиняетесь, ваше благоушие, — рядом с сидящим за столом ушастым созданием стояло несколько таких же, а на слишком маленьком и оттого неудобном для него стуле сидел уже знакомый Шкиперу надсмотрщик. Его руки были чем-то склеены за спиной. — Да, жизнь заставила нас не быть такими уж вежливыми, и этого не стоит стыдиться.

— Послушайте, если планета третьего сектора, имеющая представительство в Галактическом Совете, заявит о незаконном задержании и лишении подвижности…

Ньют положил голову на стол и продолжал что-то бормотать про себя, уставившись стеклянным взглядом в какую-то одну точку на белой стене, — ни одно его слово не было услышано.

— Вы не можете диктовать нам, как себя вести.

— Нет, вы только представьте себе: этот "человек" — они же называют себя так, эти земляне — ввёл нас в заблуждение своей любезностью, дождался, когда мы потеряли бдительность, и напал на нас.

— Он схватил нас за уши… За уши, понимаете? — судя по всему, подчинённые вторили словам своего начальника и делали это с полной отдачей, во многом превосходя его усилия.

— Он что-то хотел сделать с моими ушами…

— Нет, он ткнул меня палкой в ухо…

— Он пытался измерить частоту вращения моей головы и силу создаваемого моими ушами ветра… Он…

— Умолкните… — змей не смог перекричать ушанов.

— Он тыкал в нас палкой и сыпал ругательствами…

— В конце концов, это просто невежливо…

— Невежливо! Совсем невежливо!

— А с его палки слетали искры…

— Да, было больно…

— Он вооружён, агрессивен и опасен…

— Молчать! — искусственно усиленный голос обитающего в стеклянной полусфере змея заставил пингвинов подпрыгнуть на месте, но не произвёл впечатления на уже пришедших к консенсусу ушанов, которые коллективно направили локаторы на крикуна и отчаянно замахали ими. Змей заболтал ножками, пытаясь противостоять воздушному потоку.

— Помочь этому… — Шкипер сам не ожидал от себя такой команды. Впрочем, стеклянная сфера уже врезалась в пингвинов, и их плотное оперение спружинило, сохранив змею жизнь.

— Да вы только посмотрите на него, он же ненормальный! — справившись с самозваным защитником, ушаны вернулись к Ньюту и теперь обмахивали его ушами, как опахалами, — пингвины понимали их слова только благодаря настроенному на громкую связь лингвисту змея.

Маг зажмурился и взвыл:

— Простите меня, я не хотел… Простите за всё… Я пытался, пытался помочь…

— Прекратите! Как вы смеете так обращаться с разумным существом! Это нарушение всех конвенций.

Ушаны опять заговорили, перебивая друг друга, продолжая особо понравившиеся фразы, переиначивая их на свой лад.

— Да разве он разумный?

— Разумные так себя не ведут, — в подтверждение слов ушана Ньют скривил лицо и тонко заплакал.

— Вот, — ушан указал змею на экран переносного устройства, — "люди" — разумная форма жизни, обитающая в третьем секторе на планете Земля, гуманоидные, прямоходящие…

— Это незначительные подробности…

— Да-да, вот здесь читай…

— Теряют разум…

— Да-да, шизофрения, слабоумие, неврастения, компуль…

— Продадим его на рынке, неразумного человека…

— Продадим его!

— Продадим!

— Он должен нам компенсировать…

— Вот и компенсирует.