Бенетар (джен)

— Танос родился Девиантом.

— То есть? — Тони отвлёкся от планшета. — Нездоровым? С прибабахом? Что он психопат, а не просто с изюминкой, я заметил.

— Отличающимся от своей расы, — скривилась Небула. — Носителем мутантного гена. Внешне не похожим ни на кого в Галактике.

Они подошли к первой точке прыжка, и Тони, завороженный, даже привстал. Пошарил позади себя ладонью в поисках пада и, дотянувшись, вывел на экран данные с навигационных систем.

— Гонений на него не было, но… Он ограничивал свой круг общения своим братом и рано вышел из-под опеки родителей. В академии отдавал предпочтение естественным наукам и очень быстро решил, что учебные пособия не слишком подробны. Сначала страсть к препарированию мелкого зверья казалась преподавателям очаровательной. Потом он перешёл на домашний скот и получил первый выговор от Совета Академии: им поступало слишком много жалоб от недовольных фермеров.

— Когда у отца в гараже заканчивались машины, я шарился по свалкам, — чёрт знает зачем встрял Тони и тут же напоролся на скептический взгляд Небулы. — Я знаю, что это не одно и то же. К слову пришлось.

— Даже если бы ты воровал чужие, до Таноса тебе было бы далеко, — ядовито заметила Небула. — Потому что анатомические атласы Титанов тоже показались ему недостаточно наглядными. И он начал убивать. Представь себе восторг преподавателей, когда они обнаружили его в секционной с трупом одного из студентов. И ещё больший восторг всех остальных, когда оказалось, что этот труп — семнадцатый.

Тони нахмурился, рассеянно скользя взглядом по полю астероидов.

— И остался после этого на свободе? Он сказал Стрэнджу…

— Что бы он ни сказал, он приукрасил. Нет, все понимали, что силой его не удержать. Таноса изгнали, но прежде, чем покинуть Титан, он зарезал свою мать. Убил отца и брата при побеге, и исчез на следующие три сотни лет.

— Три сотни лет, — тупо повторил Тони. — Ну разумеется. А дальше?

— Вернулся, но уже на «Святилище», с Чёрным Орденом и речами о необходимой прополке. Единомышленников не нашёл и запустил на Титане техногенную катастрофу.

— Идея ему понравилась, и он отправился с крестовым походом по Галактике.

Небула кивнула, облетая очередной астероид, и невидящим взором посмотрела на навигационную карту.

— До того, как он обратил внимание на Терру, он проредил четырнадцать обитаемых планет. Лишь на трёх из них он искал камни, а с двух — увёз трофеи. Сначала меня, потом Гамору.

— Гамора — это та, что любимая дочь.

Злая усмешка скривила дрожащие губы, и у следующего астероида корабль дал особенно крутой крен — Тони качнуло в сторону, отчего он больно приложился боком о подлокотник, а правое крыло звездолета едва не ударилось об астероид поменьше, и Небула тут же выровняла корабль.

— Гамора ненавидела его. И в этой ненависти, отчаянной, дикой, ненасытной, он находил удовольствие. Она была его ахиллесовой пятой: освобождала пленников, саботировала миссии, подстрекала врагов. Культивировала в себе ярость, лелеяла обиду за убитых сородичей, и чем бешеней становилась её ненависть, тем больше он ею восхищался.

Тони отложил в сторону планшет и сцепил пальцы рук в замок. Посмотрел на резкий, будто бы заострившийся от боли и злости профиль, и отвёл взгляд: чужая скорбь вдруг показалась слишком откровенной, слишком ядовитой, чтобы смотреть на неё в упор.

— Но и на её строптивость нашлась узда.

— Ты.

Небула сглотнула, не найдя в себе сил на кивок.

— Он не мог причинить ей боль, но вот я… — Она повернулась к Тони в пол-оборота и покачала головой. — Ты можешь думать, что он обошёлся с вами жестоко, но поверь: в этот раз скорбь толкнула его на милосердие. Быть может, лучше забыть об этом, как о страшном сне, и затаиться где-нибудь на окраине Галактики. Человеческий век недолог, а на Терре, вероятнее всего, не осталось никого, кто был бы тебе дорог.

— Всегда есть, за кого сражаться.

— Плевать мне на мир.

— Ты винишь Гамору в том, что она рассказала, где камень. Винила до того, как Танос убил её.

— Потому что так бы поступила она!

Небула сорвалась с места, и стальная хватка на шее перекрыла воздух. Тони судорожно вдохнул, чувствуя, как стиснувшие чужие запястья ладони покрываются покорёженным металлом, как неровно гудят репульсоры и больно впивается оплавленный корпус костюма в грудь. Упёрся ладонью в плечо, зная, совершенно точно зная, что хотела бы она убить, он не успел бы и пикнуть, и расслабился. В голове вдруг воцарилась пустота, потрясающая и чистая, как тогда, на танкере Роксон, когда он думал, что Пеппер мертва, и, выживет он или нет, терять ему абсолютно нечего.

Все прошлые обиды, победы и проигрыши, ничего не значащие в масштабе Вселенной достижения и ошибки — всё показалось ему такой ерундой перед лицом настоящей катастрофы, что в этот миг Тони себя отпустил.

Пеппер, Роуди, Хэппи, Брюс, Наташа, Клинт, Тор, Стив…

Боги, ему вдруг нестерпимо захотелось наорать на Роджерса, потому что, что бы они друг другу не сказали, какими бы окончательными и безнадёжными не казались их разногласия, всё это было поправимо.

Сердце кольнуло осознанием, и Тони, потрясённый, почувствовал, как глаза обожгло невыплаканными слезами. Горло сдавил тугой комок, и он, смотря точно в чёрные глаза Небулы, повторил слова мальчишки, который ещё ничего в жизни не видел.

Мальчишки, который не хотел уходить.

— Когда ты владеешь силой и не используешь её, ты всегда будешь виновен в том, что не предотвратил.

Небула хрипло, надрывно рассмеялась и теперь скорее держала руку на его горле, чем действительно пыталась задушить.

— Да, — язвительно согласилась она. — И вот ты здесь, за миллионы миль от дома, раненный. Все, кто был с тобой — мертвы. Все, кто остался, возможно, тоже. Так скажи мне, в чём смысл? — она отпустила его, возвращаясь к штурвалу, и раздражённо смахнула скатившуюся по щеке слезу. — Гамора обрекла на гибель половину населения Терры, спасая меня. Квилл едва не угробил всех вас, пытаясь отомстить за Гамору. Я — продала бы Галактику, верни мне это сестру. И не ври, что поступил бы иначе. Так скажи мне, Тони Старк, почему теперь всё должно быть по-другому?

Они подошли к следующей точке прыжка, и Тони уверенно взялся за штурвал.

— Потому что терять нам больше нечего. — Навигационная карта предупреждающе загорелась красным, и Небула, растерянно оглянувшись, отпустила свой штурвал. — Дашь порулить?