Гарри Поттер и крапчатые грибы (джен)

Меня всегда занимал вопрос, почему Снейп так стремился занять должность преподавателя ЗоТИ.

Ведь не из любви же к педагогике, на самом-то деле?

И тут вдруг мне открылась истина — он коптил это небо неспроста!

Никто, никто не мог понять глубины страданий, выпавших на долю Северуса Снейпа — так, по крайней мере, полагал он сам.

Когда погибла Лили, ему незачем было жить. Сжав в руках её безжизненное тело, он, вспоминая Шекспира, которым тайно зачитывался все старшие курсы, опрокинул в себя склянку с могильным ядом. Желудок свело болезненным спазмом, в глазах потемнело, и, теряя сознание, он пребольно ударился головой, не слыша, как радостно угукнул в кроватке ребёнок. Через две минуты Снейп открыл глаза и, заслышав звук мотоцикла, едва не прихватил с собой труп Лили, когда поспешил ретироваться с места неудачного самоубийства.

За два следующих дня он перепробовал все возможные сочетания ядов, но всё, чего он добился, это испортил себе цвет лица. Затем за ним пришли авроры и Дамблдор.

Он дважды пытался повеситься в камере и один раз — расшибиться об дверь. Безуспешно. Смерть словно бы игнорировала его.

Даже после проникновенной беседы с Альбусом Дамблдором Северус Снейп пытался заморить себя голодом, но лишь заработал язву. Оказавшись же на свободе, он решил, что свести счёты с жизнью уже дело принципа. Он прыгал с мостов и крыш — пару раз сломал ноги и заодно освоил полёт без метлы. Попытки повеситься, зарезаться, застрелиться и даже пнуть венгерскую хвосторогу обрекли его на необходимость вечного ношения закрытых мантий и высоких воротников. Его сбивали машины и поезда, но отправиться на тот свет у него просто не получалось — наверное, его никто не ждал даже там.

…Всё ближе было первое сентября — и ещё один год с безмозглыми злыми школьниками, у которых удивительно заманчиво могут взрываться котлы. Но и тут ему не повезло, и всё, чего он добился — лишь сладкий чай у понимающе вздыхающего директора, вещающего о загадочной силе любви.

— Любовь — хрен вновь! — сплёвывал раздраженно Снейп, выбираясь из логова акромантулов. Ну, хотя бы яда запас.

У него оставалось не так уж много не опробованных вариантов: прыгнуть в вулкан или Марианскую впадину, влезть в маггловский саркофаг в Чернобыле (он узнавал!), ну или попробовать занять должность профессора по ЗоТИ, что выглядело куда перспективней. В конце концов, если он проклят, рассудил Снейп, то единственный, кто победил смерть — это Лорд, а значит, его проклятие должно оказаться ядрёней. Но на отчаянную просьбу директор лишь посверкал очками:

— Вспомни о мальчике, сыне Лили!

Снейп не сразу сообразил, как ему с его проблемой поможет трёхлетний пацан, но если уж он избавился даже от Лорда, этот вариант определённо не стоило сбрасывать со счетов. Главное — правильно психологически обработать мальчишку. А ведь есть ещё второй избранный!

* * *

Когда змея вцепилась ему в горло, он едва не испортил всё, сорвавшись на истерический смех.

Церберы, василиски, дементоры и оборотни не смогли прикончить его! Лонгботтом, в конце концов! А тут всего лишь какая-то рептилия-переросток, вернее две...

Снейп уже чувствовал, как затягивается его рана, когда Гарри Поттер склонился над ним и жестом опытного душителя попытался остановить кровь.

«Посмотри на меня, маленький гадёныш», — хотел сказать Снейп, но сил хватило лишь на первую половину фразы. И только Снейп блаженно прикрыл глаза, как Поттер, шустро собрав его воспоминания, скрылся в компании своих отвратных друзей, бросив его в одиночестве. Вот ничего не может до конца довести толком! И что ему теперь делать? Ну не развлекаться же, как покойный директор, художественным Файндфайром? Хотя…