Две реальности (джен)

Волан-де-Морт был опечален, но не зол. Он предполагал, что с первого раза Хогвартс не возьмёшь. Лорд был в спальне, после столь долгого воздержания ему постоянно хотелось секса. Белла, сидя к нему спиной, одевалась, а он брезгливо смотрел на неё. Она уже не возбуждала его так, как раньше, а Том надеялся, что захватит Хогвартс и позабавится с молодой девушкой, а лучше — с тремя сразу. Он считал себя неотразимым, особенно после того, как к нему вернулось прежнее тело.

— Том, сажи, а почему мы не захватили Хогвартс? — спросила Лестрейндж.

— Дорогая моя Белла, ты слишком торопишь события. Я знал, что так просто школу не возьмёшь. Дамблдор выставил слишком хорошую защиту, а эти русские проредили наши ряды. Двадцать человек ранено, двое погибло. Как только мы восстановим силы, то тут же выступим на Хогвартс. В куполе есть бреши, и нам поможет один из членов Ордена Феникса их отыскать. Точнее не отыскать — он знает, где они находятся.

— Кто же это? Снейп? — млея от прикосновений Лорда, спросила Белла. Том расхохотался.

— Нет, конечно нет. Сейчас он бесполезен! Северус давно под крылом Дамблдора, я всегда подозревал, что всё так и будет. Когда-то он стал его агентом и давал заведомо ложную информацию о том, чем занимаются мои воины. А когда меня не стало, Снейп полностью перешёл на сторону Альбуса. До сих пор не может простить мне смерть своей драгоценной Лили Поттер. Он до сей поры её любит, представляешь?

— Даже очень хорошо представляю. Я тебя люблю до потери сознания, жизнь готова за тебя отдать. Даже когда ты ушёл за грань, я не переставала тебя любить всем сердцем!

— Иди же сюда, моя тигрица, — прижимая к себе Беллу, Лорд думал, что, в принципе, неплохо будет, если она отдаст за него жизнь — одной проблемой меньше.

— Так кто же наш таинственный друг?

— Завтра ты всё узнаешь, а сейчас у нас есть более важные дела, — переворачивая Беллу на спину и нависая над ней, сказал Волан-де-Морт.

Днём Лорд сидел за всё тем же большим чёрным столом, находясь в прекрасном расположении духа. Что ни говори, а секс очень влияет на выработку эндорфинов. Пока его армия восстанавливалась под присмотром лучших врачей, он строил коварные планы по захвату Хогвартса.

Школа, которая стала для него первым и последним домом, всегда была в его мыслях. Он даже хотел стать преподавателем, но Дамблдор не позволил, тогда Том поклялся отмстить.

— Мой Лорд, к вам пришли, сказали, что по важному делу. Впускать? — спросил Паркинсон в поклоне.

— Да, конечно. Не держи гостя на пороге, это неприлично, — милостиво разрешил Волан-де-Морт.

В комнате появился человек в плаще с длинным капюшоном и, осмотревшись, поклонился. Это был Аластор Грюм.

— Добрый день, Аластор, проходи, присаживайся. Нам многое надо обсудить, — пригласил Том.

Грюм давно тайком ненавидел Дамблдора за то, что он позволил Ариане умереть. Он был безнадёжно влюблен в сестру Альбуса, но смерть слишком рано её забрала. Грюм с тех пор ожесточился, пошёл в авроры и наказывал злодеев, немало Пожирателей заключил в Азкабане. Но по договоренности с Лордом Грюм не трогал круг, приближенный к Волан-де-Морту. Остальных Тому было не жалко, на их места придут новые маги и будут служить ему. Но самым опасным злодеем Грюм считал Дамблдора.

— Мой Лорд, разрешите выдать тела погибших в Министерстве. Иначе трупная вонь вовеки не выветрится оттуда.

— Хорошо, я распоряжусь, — подумав, сказал Волан-де-Морт. — Итак, Аластор, перейдём к делу, — они склонились над чертежами Хогвартса.

* * *

Зелёный луч, пролетев сквозь брешь в куполе, угодил в грудь Дамблдору. Тот, прошептав «Гринди, я иду к тебе», упал замертво на сырую землю. Преподаватели опешили, Макгонагалл подбежала к Альбусу и стала трясти его за плечи, прося очнуться. Из её глаз безудержно катились слезы. Снейп стоял, не в состоянии поверить в то, что увидел — просто не может быть, чтобы величайший из ныне живущих волшебников пал от обычной Авады. Северус всё смотрел и смотрел на лежавшего Альбуса, ждал, когда тот встанет, снова улыбнётся, попросит заварить чай с мятой и расскажет очередную историю из своей длинной жизни.

— Надо отнести его в замок, — сказал Сарданапал. Он понимал, что хладнокровие сейчас лучший друг, а эмоциям можно поддаться потом. Остальные кивнули, отведя от тела Альбуса Минерву, а Сарданапал с помощью магии взял Дамблдора на руки и понес в замок.

В дверях школы столпились старшекурсники. Они выбежали, увидев вспышки заклинаний, и велели младшим оставаться в гостиных. Все смотрели на Сарданапала, в темноте не было видно, кого именно он несёт, но было ясно одно: кого-то из преподавателей ранили или того хуже — убили. Когда учителя вошли в полоску света, струящегося из приоткрытой двери, Гарри стало плохо. Он увидел, что у директора Тибидохса на руках был Дамблдор, и он не дышал. Поттер больно вцепился в руку Гермионе, но та не заметила этого, по её щекам тихо катились слёзы. Ребята медленно стали расходиться по сторонам, создавая живой коридор. По мере того, как преподаватели во главе с Сарданапалом продвигались вглубь замка, уже никто не сдерживал эмоций. Гарри и Гермиона обнялись, плача, их в медвежьи объятия заключил Рон и прижал к себе. Никогда они не чувствовал такой боли утраты. Дин, Томас, Падма, Лаванда и многие старшекурсники безмолвным взглядом провожали преподавателей. Ведь все верили в то, что Дамблдор непобедим.

Мудрый, седовласый старик с густой бородой был всем опорой. Он никогда не ругал и не наказывал, был добр ко всем, излучал оптимизм и каждого из учеников он считал своим ребенком. Очень радовался, когда кто-то из них добивался высокопоставленных целей. Его любила и уважала большая часть школы, ведь иногда даже родные не относились к ребятам так хорошо, как Дамблдор. Таня, Гробыня и Глеб стояли поодаль от ребят из Хогвартса. Гроттер хотела подойти к Гарри, но пока не решилась. Она понимала, что для парня Дамблдор был семьёй. Директор всячески учил и оберегал его, наставлял на путь истинный. Гарри, как никто другой, чувствовал этот удар… Гробыня искала глазами Малфоя, но его нигде не было. Пожав плечами, она шепнула Тане, что идёт в гостиную, на что девушка только кивнула. Склеповой, конечно, нравился Дамблдор, но она не любила выставлять напоказ свои чувства. Лучше выплакаться в комнате, не портя имидж, об этой слабости знала только Таня. Гроттер всё-таки решилась и подошла к золотому трио. Обняв их, она говорила слова утешения, хотя у самой по щекам катились слезы. Таня понимала ту боль, которую испытывал Гарри, тут же её захватило чувство утраты и апатия. Потихоньку все начали расходиться, кто-то ещё всхлипывал, кто-то успокаивал друг друга, шепча всякие глупости. Таня пригласила друзей к себе в гостиную, у неё был отличный успокоительный чай на основе зверобоя и мать-и-мачехи. Ребята кивнули, соглашаясь.

В гостиной никого не было. Таня поставила самовар, нагрев его с помощью заклинания, достала ватрушки, баранки и блины с малиновым вареньем, затем поставила перед гостями три больших чашки с блюдцами и разлила приятно пахнущий чай.

— Как же так? Бедный Дамблдор, — всхлипнула Гермиона, сделав глоток. — Что будет дальше? Ведь на директоре закреплена защитная магия школы. И когда он умирает, то магия ищет нового приемника, а на это может уйти месяц.

— Я думал, это решается в Министерстве, — сказал Рон.

— В Министерстве только подписывают приказ о назначении. И тот, кого магия выбрала директором Хогвартса, не может отказаться, иначе он станет сквибом. Хотя я не знаю ни одного случая, чтобы кто-то отказывался.

— Защитный купол рухнул? — спросила Таня, взглянув на Гарри. Тот сидел, смотря в одну точку, и не слушал разговор, только потихоньку пил чай.

— Таня, нет, конечно. Помимо Дамблдора, купол укрепляли остальные преподаватели, а после нападения Пожирателей наверняка и ваши помогли, но основная защита пала. Купол сейчас не такой прочный, как был раньше, — ответила Гермиона, отпивая чай.

— Наша Грааль-Даника даёт сбой только раз в тысячу лет. Когда последний раз это произошло, нежить во главе с Чумой-Дель-Торт смогли прорваться на остров, но не смогли захватить Тибидохс. Сарданапал оказался сильнее, — предалась воспоминаниям Гроттер. — О той битве было написано много книг. В ней было повержено много светлых сил, но они всё же сумели выстоять и сохранить равновесие сил на земле ценой собственных жизней.

Гермиона после чая начала засыпать в кресле, впрочем, и Гарри с Роном тоже. Таня предложила остаться парням в гостевой комнате, а Грейнджер отправила на свою кровать, сама же разместилась на диване. Ей не спалось, в голове было много мыслей, перебивающих друг друга. Она думала об измене Вани, о встрече с Гарри, она его не любила, но нравился он ей несомненно. Таня Думала о том, что произошло сегодня, и как трагично всё закончилось смертью Дамблдора. Уснуть ей удалось только под утро.

С утра в школе было тихо, как никогда. Преподаватели из Тибидохса укрепляли купол вокруг школы, учителя из Хогвартса готовились к похоронам Дамблдора. Во время завтрака в большом зале стояло гробовое молчание, не было ни разговоров, ни шуток, ни смеха. Скорбь и печаль разливалась по залу, отчего магам становилось ещё тяжелее. Гобелены, изображающие гербы факультетов, были приспущены, а главный герб Хогвартса спущен ниже всех. Так школа прощалась с директором, только портрет в кабинете будет напоминать о том, что когда-то Дамблдор управлял Хогвартсом. Ребята, тяжело вздыхая, выходили из-за столов, расходясь по комнатам. Весь день, казалось, Гарри ходил, будто в тумане. Если его о чём-то спрашивали, он отвечал, не задумываясь, а в душе была пустота. Ему хотелось уйти подальше от всех, но он понимал, что наедине будет ещё тяжелее.

Вечером все собрались на похороны. Дамблдор лежал на белой атласной плащанице, одетый в изумрудную мантию, в очках-половинках, и казалось, что он будто спит. Встав около гробницы, Макгонагалл взяла слово:

— Сегодня мы прощаемся с величайшим магом и лучшим директором школы, Альбусом Дамблдором. Всю свою жизнь он пытался сделать мир лучше, добиваясь равноправия между чистокровными магами и маглорождёнными. Ему не было разницы, какое у тебя положение в обществе, оступился ты или нет, он относился ко всем с пониманием и добротой. За годы его правления в школе, я ни разу не пожалела, что работаю здесь. Альбус всегда шёл навстречу и поддерживал каждого из нас. Это не только потеря Хогвартса, но и всего магического мира, — закончила Минерва, поднимая палочку вверх. Из её кончика тотчас же вылетел белый луч и ударил в тучи. Остальные последовали примеру, и несколько сотен белых лучей взлетели в небо, разгоняя ненастную погоду. Закатное солнце, появившееся из-за туч, окрасило Хогвартс в бардовый цвет. Феникс Фоукс сделал прощальный полёт над белой гробницей, растворяясь в солнечных лучах.